Всегда в движении
Особенности влияния Интернет-технологий на события "арабской весны"
Особенности влияния Интернет-технологий
на события «арабской весны»
Содержание
Введение
Глава 1. Теория третьей волны демократизации
.1 Теория волн демократизации
.2 Критерии волн демократизации
.3 Фазы становления и развития демократического процесса в мире
Глава 2. Интернет как фактор политического процесса
.1 Особенности воздействия Интернет-коммуникаций на политический процесс в период арабской революции
.2 Социальные сети как фактор политики
Глава 3. Интернет как фактор протестных движений
.1 Роль социальных сетей в организации «арабской весны»
.2 Особенности борьбы властей с Интернет-коммуникациями в период «арабской весны»
Заключение
Список литературы
Введение
Актуальность темы исследования. Тема революций и революционных волн в современном мире, весьма актуальная со времен третьей и четвертой волн демократизации, приобрела особую актуальность на рубеже 2010 и 2011 гг., когда началась волна революционных событий в арабском мире. Арабская весна как волна революций и попыток совершить революции в странах Ближнего Востока стала полной неожиданностью для всех политологов, макросоциологов, футурологов и других специалистов, которым полагалось хотя бы допускать такую возможность. Рост нестабильности и возможность краха правящего режима в отдельных арабских странах, в том числе и в Египте, предполагался рядом исследователей, включая даже достаточно удачные прогнозы хода событий, но никак не синхронные революционные события в добром десятке стран.
Недавние события, поразившие арабо-мусульманский мир и известные под именем «арабской весны», по большей части были инициированы из-за границы подобно событиям, произошедшим не так давно в некоторых странах Евразийского континента (Украина, Сербия, Грузия). Отсутствие организации и состояние относительной слабости некоторых государств позволили этим революциям совершиться, но не везде это стало возможным: вспомним, например, Беларусь или Россию.
«Арабская весна» началась в декабре 2010 в Тунисе, а затем распространилась на другие мусульманские страны: Алжир, Иорданию, Мавританию, Оман, Йемен, Саудовскую Аравию, Ливан, Египет, Сирию, Палестину, Марокко, Судан, Джибути, Бахрейн, Ирак, Ливию, Сомали и Кувейт. Вне арабского мира волна протестов также задела северный Кипр (турецкую часть) и Иран. В общей сложности 22 страны были в различной степени затронуты волнениями, участники которых протестовали против диктатуры власти, коррупции, бедности и жестких мер правительства, а также против повышения цен на продукты питания. Некоторые из этих революций привели к смещению лидеров соответствующих стран (Тунис, Египет), другие - к гражданской войне (Ливия, Йемен). В некоторых странах волнения перешли в столкновение между кланами (Сирия) или в межрелигиозный конфликт между шиитами и суннитами (Бахрейн). Наконец, ситуация в Египте остается тревожной до сих пор, потому что в перспективе выборов в конце текущего года, страна, кажется, опять возвращается к закономерному противостоянию <#"justify">- рассмотреть теорию волн демократизации;
исследовать критерии волн демократизации;
рассмотреть фазы становления и развития демократического процесса в мире;
исследовать особенности воздействия Интернет-коммуникаций на политический процесс в период арабской революции;
рассмотреть социальные сети как фактор политики;
исследовать роль социальных сетей в организации «арабской весны»;
рассмотреть особенности борьбы властей с Интернет-коммуникациями в период «арабской весны».
Объект данного исследования - функционирование Интернет-коммуникаций в арабском мире, предмет - особенности влияния Интернет-коммуникаций на события «арабской весны».
Эмпирической основой исследования стали результаты контент-анализа различных периодических изданий, сетевых ресурсов, арабских газет, выпускаемых на английском языке.
К методам исследования, использованным в данной работе, следует отнести контент-анализ и метод анализа документов.
Структура работы обусловлена целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, разбитых на параграфы, заключения, списка использованной литературы.
Глава 1 Теория третьей волны демократизации
1.1 Теория волн демократизации
В условиях взаимозависимого и взаимосвязанного мира события, происходящие в одной стране, могут оказать мощнейшее влияние на ситуацию в других странах. Старые и новые глобальные угрозы делают государства более уязвимыми. Одним из аспектов меняющегося положения в мире стала нарастающая волна демократизации. Согласно подсчетам Всемирного демократического форума народы 120 из 192 государств - членов ООН, в которых проживают более 58% населения земного шара, выбрали своих руководителей путем всеобщих выборов, что является важнейшей характерной чертой подлинной демократии.
К конституционному определению демократии вполне приемлемо дополнение в виде представления о "процедурном типе демократии", который, согласно С. Хантингтону, определяется как политическая система какого-либо государства в XX в. и рассматривается как демократическая в той мере, в какой лица, наделенные высшей властью принимать коллективные решения, отбираются путем честных, беспристрастных, периодических выборов, в ходе которых кандидаты свободно соревнуются за голоса избирателей, а голосовать имеет право практически все взрослое население.
Одним из видов политического процесса является демократизация, которая привлекает все большее внимание со стороны как западных, так и российских исследователей. Это связано с тем, что последние десятилетия характеризуются падением авторитарных режимов и попыткой утверждения демократических институтов во многих государствах мира. С. Хантингтон характеризует этот процесс как третью волну демократизации, охватившую большую группу стран. Характеризуя этот процесс как мировую демократическую революцию, он отмечает, что к началу 90-х годов "демократия рассматривается как единственная легитимная и жизнеспособная альтернатива авторитарному режиму любого типа". По мнению С. Хантингтона, начало первой волны связано с распространением демократических принципов в США в XIX в.; она продолжается до окончания Первой мировой войны (1828 - 1926). Вторая волна демократизации наступает с победой над национал-социализмом и становлением демократии, прежде всего в Западной Германии, Италии, Японии, и продолжается до середины 60-х годов (1943 - 1962).
Исследованием глобальных волн демократизации ученые-обществоведы занялись сравнительно недавно. Вполне возможно, что к этому их подвигли труды ученых-экономистов. Но подходы к проблеме, а также оценки и выводы, как это нередко случается, у различных наук и ученых заметно различаются. Если, например, С. Хантингтон, автор понятия «волны демократизации», в самом начале 90-х г. прошлого века выделял три длинные волны демократизации и последовавшие за ними волны «отката», то Ф. Шмиттер определил четыре волны глобальной демократизации. При этом каждый из них исходил из определенных критериев и каждую волну отличал от другой по определенным признакам.
Поскольку все это важно для моего последующего изложения, кратко напомню суть подходов этих ученых.
С. Хантингтон рассматривал волну демократизации как переход группы стран от недемократических режимов к демократическим. Этот переход протекает в определенный период времени и по числу стран, охваченных процессом, существенно превосходит число тех стран, в которых в этот же период времени развитие протекает в противоположном направлении. Эта волна характеризуется определенной либерализацией и соответствующей ей демократизацией политических систем. Обратные процессы, или «волны отката от демократизации» - это периоды попятного движения, когда в большой группе стран доминируют недемократические тенденции, характеризующиеся установлением или расширением сферы влияния авторитарных или тоталитарных режимов.
В целом, с начала XIX в. и до конца ХХ в. С. Хантингтон определяет три длинные волны демократизации и столько же волн «отката». По его мнению, первая волна демократизации охватывает почти 100-летний период (1828-1926), а волна отката - 20 лет (1922-1942). Вторая волна более скоротечна (1943-1962), волна отката - 18 лет (1958-1975). Третья волна берет свое начало в 1974 г. (демократические преобразования в Португалии, с 1975 г. - в Греции и т. д.).
Хантингтон не только определил периодизацию волн демократизации и волн отката, но и охарактеризовал те процессы (включая причины), которые предшествовали им до и после возникновения. Он пришел к следующим выводам. Это, во-первых, вывод о том, что процесс демократизации определяется совокупностью большого числа различных факторов, которые требуют комплексного анализа. К числу этих факторов, а их более 20, относятся: уровень и характер экономического, социального, культурного и религиозного развития, позиция правящей элиты, международная обстановка и др.
Во-вторых, это вывод о причинах волн «отката». Это и слабость демократических ценностей в элитах и обществе; экономический спад и кризисы, ведущие к социальным конфликтам и росту популярности идей авторитарного правления; социальная и экономическая поляризация общества; внешнее влияние и др.
С 70-х гг. увеличился рост процесса упадка авторитарных режимов. Высшей точкой этого процесса, определенного С. Хантингтоном "третьей стадией демократизации", был упадок на грани 80 - 90-х гг. коммунистических диктатур в СССР и Восточной Европе. Указанная проблема не считается новой. Такие проблемы демократизации появились в послевоенный период в Германии и Японии. Позже такие же проблемы появились перед государствами Южной Европы - Испанией, Грецией, а кроме того в Латинской Америке.
Теория "третьей стадии демократизации" была опосредована не без участия труда А. Тоффлера "Третья волна", темой которого было изменение во всех формах жизни под воздействием информационной революций. Таким образом, начало исследованию таких периодов стала работа Данхарта Растоу "Переходы к демократии: попытка динамической модели". Растоу определил цель исследовать, как государства переходят от одного режима к другому и каким образом одни демократии приходят в упадок, а другие позитивно развиваются. Растоу не принял модернизационную теорию, в которой необходимость демократии определялась как тенденция социально-экономического движения (Липсет), характерные черты культуры (Алмонд, Верба), изменения социальной и политической составляющей общества (Р. Даль). Указанные теории, по Растоу, не определяли движения перехода. Растоу не принял тезис об определенности перехода к демократии в определенные исторические моменты в некоторых государствах одинаковыцми факторами.
Растоу определил переход как отдельный этап развития, "интервал времени от конкретно определенного перед переходом до конкретно определенного после перехода". Он заявил, что для возникновения теории перехода к демократии необходим анализ нескольких фактов для определения конкретной модели перехода. Растоу исследовал внутриполитические и внешнеполитические тенденции демократизации, исключая из исследования государства, где переход был определен изменениями, влияющими извне.
Теория "третьей волны" позиционируется на конкретных предпосылках. Во-первых, переход определяется как глобальная деятельность, т.е. между некоторыми переходными действиями и сферами демократизации необходимо, кроме того, выделить объединяющие признаки, но и исследовать их как возможные факты мирового общественного движения. Таким образом, на характер переходных действий оказывают давление не только исторические, социальные факторы, но и международные процессы.
Во-вторых, указанная теория демократизации определяет демократию как самодостаточность, не сопрягая ее возникновение с конкретными, строго определенными целями. В жизни демократические факторы часто сопряжены с определением экономических и социальных целей. Демократия считается мерилом культуры и позитивности социально-политического режима, базой общественной жизни и ее рычагом.
В-третьих, теория позиционируется на концепции плюральности необходимых демократических сфер.
В-четвертых, демократизацией деятельность политических изменений не определяется, т.е. ученые определяют как необходимость реверсивного направления, так и неизбежность "четвертой стадии демократизации".
В отличие от Хантингтона, Ф. Шмиттер определил четыре волны глобальной демократизации. Первая, по его мнению, берет начало с революций 1848 г., после которых к 1852 г. многие страны (в частности, Франция, Германия, Австро-Венгрия) вернулись к автократическим формам правления; вторая - после Первой мировой войны, когда в Восточной и Центральной Европе возникли новые государства, в ряде которых установились демократические формы правления; третья волна началась после Второй мировой войны, когда на карте мира появилась большая группа стран, поэтапно освобождавшаяся от колониальной и полуколониальной зависимости; четвертая берет начало с военного переворота 1974 г. в Португалии, приведшего к демократическим преобразованиям.
Особая роль в процессе перехода уделяется различного рода факторам социальной инженерии, таким, как конструирование политических институтов и конституционного строя, рецепция принципов правовых систем, формирование нового типа культуры.
С. Хантингтон определил структуры демократизации:
. Циклическая модель. Предполагает смену демократических и других режимов при позитивном характере направленности политической политической элиты к демократизации. Таким образом определенные населением правители либо заменяются военными, либо непосредственно захватывают власть.
. Классическая модель. Предусматривает поэтапное сужение монархического правления, увеличение прав. Парламент определяется законодательной властью и осуществляет надзор за правительством.
. Диалектическая модель. Предусматривает нестабильность переходных режимов, но изменения к демократии происходят под воздействием уже готовых для нее предпосылок.
Таким образом, С. Хантингтон определяет, что имеет возможность для существования демократия в силу структуры "прерванной демократии" или структуры "прямого перехода". Указанные модели расширяет Ковлер А.И., определяя, что послевоенное время дает факты многих направлений демократизации:
. Редемократизация после оккупации.
. Реформы общественных институтов после войны.
. Становление демократии посредством иностранных оккупантов.
. Изменение авторитарных режимов монархом.
. Демократизация сверху.
. Революция .
Сейчас концепция "демократического транзита" несет в себе большое число позитивных возможностей. В силу указанной концепции можно определить ход общественной жизни как независимо изменяющийся фактор, социальная обусловленность общественных институтов. Конкретно транзитологическая парадигма анализа политической деятельности становится базовой для исследования нестабильных, но остающихся неоднозначными систем в их кульминационный период деятельности - поиска наиболее позитивной формы деятельности. Транзитология связывает глобальные общественные, долгосрочные направления развития и локальную деятельность. Сама теория демократического транзита определена только для исследования перехода стран от авторитарного к демократическому строю. Теория не задействует все множество поставторитарного существования, не исследуя необходимости редемократизации. Нет конкретного направления демократизации. Во многих государствах смена режимов осуществляется неодинаково. Переходное государство в границах парадигмы транзитологии исследуется как заключительная фаза изменения тоталитарной системы и реализация процессов ее распада для становления демократического государства. Но мировая практика имеет специальные формы демократизации. Китай опосредует свою форму развития демократии, которая является авторитарной демократией. Спецификой указанного явления считается то, что Китай определил авторитарный режим в полном объеме. Постепенно определилась политика определения ключевых признаков демократии, как существование среднего класса, открытость миру и т.д.
Парадигма модернизации как движения к современности есть утверждение всеобщности ценностей и институтов Модерна в их европейском варианте. Институты и ценности западного Модерна трактуются как универсальные, к которым «естественным образом» должны прогрессировать все народы мира. Отклонения от либеральной демократии осмысляются как временные патологии, никоим образом не отменяющие универсальности институтов демократии, прогресса, свободы, конкуренции, поскольку любая политическая патология может и должна быть излечена.
В наиболее радикальном виде парадигма модернизации представлена транзитологией, исходящей из аксиомы о неизбежном преобразовании любого недемократического общества в демократическое. Фабула подобного перехода воспроизводит архетипический сюжет о наступлении «золотого века» («конца истории») через достижение всемирного «гражданского» либерально-демократического состояния. В данном случае ценностный политический идеал отождествляется с вполне конкретным политическим устройством западных стран. Соответственно, все внимание теоретиков сосредоточивается на разрыве между должным и действительным. Рефлексия относительно ценностей и норм политики отпадает за ненадобностью, ибо таковые предписаны изначально.
Первое десятилетие посткоммунистических исследований поставило ученых, занимающихся регионом, перед необходимостью ответить на вопросы, связанные с их научной деятельностью. Во-первых, научные круги и общественность были озабочены адекватностью понимания проходивших на посткоммунистическом пространстве процессов, поскольку парадигмы развития государств Восточной и Центральной Европы и постсоветских республик оказались достаточно сложными и часто непредсказуемыми. А, во-вторых, пересмотру подверглись подходы и методы, широко используемые в западных общественных дисциплинах при изучении трансформации и «транзита». В частности, критическому анализу была подвержена транзитология, особое теоретическое направление, объясняющее «переход» от авторитаризма к демократии. Философский фундамент транзитологии опять-таки связан с теорией модернизации, но между ними наблюдается, как то ни парадоксально, совсем другая связь. Российский исследователь Б. Г. Капустин говорит о парадигмах теории модернизации, под которыми он подразумевает «дотеоретическую конструкцию», задающую скорее стиль, чем содержание мысли. К элементам парадигмы теории модернизации он относит представление об истории как о движении вперед, к лучшему миру; признание единой рациональности как того, что способствует этому продвижению вперед; понимание культурной однородности как нормы и разрешение плюрализма только в незначимых сферах, никоим образом не угрожающих демократии и институту частной собственности; имморализм, поскольку преставление о единственно возможной рациональности освобождает от этического выбора.
Несмотря на тесную взаимосвязь, проблемы «транзита» и политического режима заслуживают того, чтобы рассмотреть их по отдельности. В 1990-е гг. большое влияние на исследователей оказала идея «третьей волны» демократизации, принадлежащая С. Хантингтону. Итоги «третьей волны демократизации», выразившиеся на постсоветском политическом пространстве в фактической реставрации некоторых элементов ancien regime, что шло вразрез с прогностическими моделями теории транзита, нанесли мощный удар по укреплявшемуся все предыдущее время фундаменту политической транзитологии. Все чаще стали раздаваться голоса о теоретической несостоятельности этого исследовательского направления, об ангажированности и идеологизированности его аналитических схем, о «ретроспективности» транзитологии - ее склонности описывать процессы a posteriori и неспособности давать практические рекомендации для эффективного управления и оптимизации текущих демократических трансформаций; о том, что транзитология должна быть изжита как рудимент обанкротившейся теории модернизации. В то же время, бескомпромиссная критика транзитологии зачастую основывалась на поверхностном знании ее объяснительных схем и аналитических моделей или же ввиду субъективного неприятия ее исходных посылок.
В литературе отмечается, что первые подступы к оформлению транзитологической проблематики можно датировать концом 1960-гг., когда, в частности, вышли исследования С. Хантингтона, посвященные анализу преобразований обществ. Начало современной транзитологии можно условно связать с публикацией в 1970 г. статьи Д. Растоу «Переходы к демократии: попытка динамической модели» (см.: [38]). Эта работа обозначила завершение периода вызревания транзитологии в чреве господствовавшей с конца 1950-х гг. знаменитой теории модернизации. Появление большинства работ этого периода было вызвано осознанием необходимости концептуализации целой волны переходов к демократии в Южной Европе в 1970-гг. (Португалия, Испания, Греция) и Латинской Америке в 1980-х гг. (Аргентина, Бразилия, Чили, Уругвай). Мощное влияние теории С. М. Липсета на зарождавшуюся транзитологию обусловило на первом этапе преобладание структурного подхода к осмыслению предпосылок и движущих сил демократического транзита. Важное событие этого периода - выход четырехтомного труда под редакцией Г. ОДоннелла, Ф. Шмиттера и Л. Уайтхеда «Переходы от авторитаризма» (1986). В первом томе этого исследования - «Предварительные заключения о нестабильных демократиях» - был в общей форме сконструирован категориальный аппарат современной транзитологии. Совсем не удивительно, что в этих построениях явственно проглядывала «воскресшая» теория модернизации.
Второй этап отметился выходом классических работ по теории и практике демократических транзитов - «Третья волна» (1991) С. Хантингтона и «Демократия и рынок» (1992) А. Пшеворского, «Проблемы демократического транзита и консолидации» (1996) Х. Линца и А. Степана, «Динамика демократизации» (2000) Д. Придхэма и других исследований. Появление фундаментальной монографии Л. Даймонда «Развитие демократии: на пути к консолидации» (1999) явилось свидетельством возрастания интереса к изучению консолидации демократии.
1.2 Критерии волн демократизации
Волна демократизации - это несколько последовательных переходов от недемократических тенденций к демократическим, реализующихся в конкретный временной промежуток, число таких сильно увеличивает количество переходов в другом направлении в указанное время. К этой тенденции как правило относят, кроме того, либерализацию в таких политических структурах, которые не будут полностью демократическими. В мире были факты трех волн демократизации. Любая из которых определила некоторое число государств, и во время любой из них имели место переходы и другом направлении. Таким образом, далеко не все переходы опосредовались этими волнами. История не всегда упорядоченна, и политические факты нельзя определить по удобным временным аспектам. История не одно направленна. За любой из первых волн был откат, когда, хотя и не все, государства, определившие до этого переход к демократии, реализовали впоследствии недемократические режимы. Зачастую определить время перехода от режима к режиму возможно только условно. Только условно происходят волны демократизации и откаты. Таким образом, часть условности часто бывает позитивна, так что даты волн<%0> режима опосредуются следующим образом:
Первая волна демократизации 1828-1926
Откат 1922 -1942
Вторая, волна 1943-1962
Откат 1958-1975
Третья волна 1974- Е
Источник первой волны - в американской революции. Но возникновение демократических форм - это нонсенс XIX века. Во многих государствах демократические тенденции развивались в течение столетия, таким образом определить дату, за которой политическая структура считается демократической, крайне сложно и возможно только условно. Кроме того, Джонатан Саншайн определяет два критерия, дающих возможность определить, когда политические структуры XIX в. достигали минимума в силу той эпохи: 1) 50% мужчин обладает правом голоса; 2) ответственный руководитель обязан либо сохранять за собой голоса большинства в парламенте либо назначается на должность в ходе всенародных выборов. Если основываться на этих критериях, реализуя их свободно, можно говорить, что первая волна берет начало с Соединенных Штатов примерно 1828 г.11. Запрет имущественного ценза в некоторых штатах и присоединение других штатов штатов с правом для взрослых мужчин определили долю мужчин, голосовавших на выборах 1828 г., до 50%. В след за этим и другие государства расширяли избирательное право, уменьшали возможность голоса одним человеком в нескольких округах, опосредовали тайное голосование и определяли санкции министров перед парламентами. Швейцария, британские доминионы, Великобритания и другие европейские государства определили переход к демократии по окончании столетия. До Первой мировой демократические режимы определили Италия и Аргентина. В результате войны демократическими стали Ирландия и Исландия, большое направление к демократии определилось в странах, ставших наследниками империй. В начале 1930-х гг., первая волна завершилась, демократическими стали Испания и Чили. За сто лет более тридцати государств ввели минимальные демократические принципы. В 1830-х гг. Токвиль определил это направление, когда оно получило развитие. В 1920 г. Джеймс Брайс, определяя его историю, заявлял о том, не будет ли направление к демократии, имеющая место повсеместно, естественным направлением, в качестве закона социального движения.
Первый откат. Когда Брайс анализировал будущее демократии, она уменьшалась и деградировала в свою противоположность. Доминантой развития 1920-1930-х гг. считается отход от демократии и возврат к авторитарному государству, либо определение новых, более жестоких форм тоталитаризма. Это движение обуславливалось как правило в тех государствах, которые приняли демократические тенденции накануне мировой войны, для них демократия, но и нация являлись чем-то новым. Из многих государств, принявших демократические принципы до 1910 г., только - Греция - сохранила демократическую форму после 1920 г. Из семнадцати государств, принявших демократические принципы в 1910-1931 гг., только четыре реализовали их в период 1920-1930-х гг.
Первый откат берет начало в 1922 г. с марта в Риме, в период когда Муссолини с получил непрочную итальянскую демократию. Больше десятилетия требовалось, чтобы демократия прибалтийских странах и Польше, были свергнуты в ходе военных действий. Такие государства, как Югославия и Болгария, не реализующие фактическую демократию, попали под влияние новым сфер диктатуры. Гитлер в 1933 г. положил конец демократии в Германии, определил прекращение австрийской демократии через год и, в 1938 г. устранил чешскую демократию. Греческая демократия, в 1915 г. подорванная Национальным Расколом, была уничтожена в 1936 г. Португалия в 1926 г. имела военный переворот, определивший диктатуру Салазара. Путчи имели место в 1930 г. в Бразилии и Аргентине. Уругвай повернул к авторитаризму в 1933 г. Переворот 1936 г. определил войну в Испании и конец Испанской республики в 1939 г. Ограниченная демократия, определившаяся в 1920-е гг. в Японии, в первой половине 1930-х гг. была попрана военным правлением.
Указанные изменения режимов определили расцвет тоталитарных идеологий. В государствах, где демократические принципы сохранились, антидемократические течения увеличивались, вдохновляясь отчуждении 1920-х гг. и кризисами 1930-х гг. Война, определившая своей целью демократию, вместо этого катализировала деятельность, по ее уничтожению.
Вторая волна. Вторая мировая война определила начало следующей, волне. Союзническая оккупация определила введение демократических принципов в Западной Германии, Японии и Корее, в это время Советы отменили демократию в Чехословакии. Во второй половине 1940-х - начале 1950-х гг. определилась демократия в Турции. Уругвай определил демократию в период войны, а в Бразилии демократические тенденции имели место в конце 1940-х гг. В латиноамериканских странах - Аргентине и Венесуэле - выборы 1945 и 1946 гг. реализовали власть демократично избранного правительства. Таким образом демократическая тенденция была недолгой, к первой половине 1950-х гг. там определился авторитаризм. Аргентина и Перу в конце 1950-х гг. реализовали ограниченную демократию, она была нестабильной. В Колумбии и Венесуэле правящие круги в конце 1950-х гг. заключили соглашение о мерах, которые должны покончить с диктатурами в этих государствах и определить демократические принципы.
Таким образом, начало завершения колониальной системы обусловило появление новых стран. Многие не делали никаких фактических попыток определить демократические принципы. Во многих странах демократия была формальной: в Пакистане, демократические принципы не использовались и были официально отменены в 1958 г. Малайзия, став суверенной в 1957 г., определила свою "квази-демократию", кроме небольшого периода чрезвычайного положения в 1969-1971 гг. В Индонезии уродливая парламентская демократия реализовалась с 1950 по 1957 г. В других новых государствах - Индии, Филиппинах - демократические принципы продержались более десяти лет, а в 1960 г. самая большая страна Африки, Нигерия, позиционировала себя как демократическое.
Второй откат. К 1960-х гг. вторая волна прекратилась. Во второй половине 1950-х развитие режимов определили конкретно авторитарный характер. Очень большие перемены случились в Латинской Америке. Тенденция на авторитаризм проявилась в 1962 г. в Перу, тогда военные определили результаты выборов. Президентом был избран гражданский человек, определенный военными, но новый переворот 1968 г. снял с должности и его. В 1964 г. перевороты сместили власть в Бразилии и Боливии. Аргентину такая участь постигла в 1966 г., Эквадор - в 1972-м. В 1973 г. тоталитаризм узурпировал власть в Уругвае и Чили. Согласно указанной теории, военная власть Бразилии, Аргентины, Чили и Уругвая являлись новыми типами политического режима - бюрократическим авторитаризмом.
В Азии в 1958 г. был определено военное положение в Пакистане. Во второй половине 1950-х гг. Ли Сын Ман подверг сомнению демократические принципы в Корее, а демократический строй, его сменивший в 1960 г., был смещен военным перевороом в 1961-м. Этот полуавторитарный режим был формализован выборами 1963 г., а авторитарная система определилась в 1973 г. В 1957 г. Сукарно запретил парламентскую демократию в Индонезии, а в 1965 г. индонезийские войска взяли власть. Фердинанд Маркос определил в 1972 г. военное положение на Филиппинах, в 1975 г. Индира Ганди, запретив демократию, определила чрезвычайное положение в Индии. На Тайване гоминьдановский режим стал всецело авторитарным.
Греческая демократия была отменена монархическим захватом власти в 1965 г. и военным 1967 г. Турецкие военные отменили правительство государства в 1960 г., и вернули власть правительству в 1961-м, снова реализовали "полупереворот" в 1971-м, дали возможность вернуть правительство в 1973-м и, реализовали полномасштабный переворот в 1980 г.
В 1960-е гг. многие неафриканские колоний стали независимыми и реализовали демократию. Это Ямайка и Тринидад-и-Тобаго (1962), Барбадос (1966). Многие новые государства, определившие независимость в 1960-е гг., были в Африке. Самая ключевая - Нигерия - определилась как демократия, но в 1966 г. стала жертвой переворота. Единственным африканским государством, реализовавшим демократическую тенденцию, была Ботсвана. Другие африканские страны, стали независимыми между 1956 и 1970 гг., и авторитарными скоро после этого. Деколонизация Африки определила большой рост авторитарных государств.
Поворот от демократии в 1960-х - начале 1970-х гг. имел большие масштабы. В 1962 г. в силу переворотов в мире появилось тринадцать правительств; к 1975 г. - тридцать восемь. Треть из 32 демократий, имеющих место до 1958 г., стало авторитарными к второй половине 1970-х16. В 1960 г. девяти из десяти испаноязычных государств имели демократические правительства; в 1973 г. - лишь две, Венесуэле и Колумбии. Такая тенденция движений от демократии к авторитаризму интересна тем, что включила в свою орбиту государства, такие как Чили, где демократические принципы опосредовались более четверти века. Авторитарные тенденции не только определили категорию бюрократического авторитаризма, которая должна была определить перемены, имеющие место в Латинской Америке. Они обусловили появление пессимистический взгляда на демократию в развивающихся государствах и увеличили страх перед жизнью - и деятельностью демократии в государствах развитых, где ее принципы реализовывались очень долго.
Третья волна. Пятнадцать лет за свержением португальской диктатуры в 1974 г. демократические принципы заменили авторитарные в тридцати государствах. Во многих государствах имела место либерализация режимов. В некоторых движения, опосредующие демократию, стали мощнее и легальнее. Определенно, что было сопротивление, неудачные попытки.
1.3 Фазы становления и развития демократического процесса в мире
Видом политической деятельности считается демократизация, которая интересует исследователей всего мира. Это определено тем, что последнее время имеет место падение авторитарных режимов и определение демократических форм в различных странах.
У политологов нет одного мнения в определении понятия «демократизация». В общем понятии демократизацию определяют как трансформацию от не демократического правления к демократическому. Процесс демократизации не однозначно приводит к реализации демократии, таким образом, многие авторы дают возможность реализовать другое определение - «демократический транзит», которое не предусматривает непременную демократию, а направляет на факт, что демократизация являет деятельность с неопределенным исходом. На основании вышеизложенного авторы определяют демократизацию как деятельность по возникновению демократических принципов и появление демократии как итога демократизации, имеющий переход к демократии на базе принятия демократических принципов.
По мнению В..Пантина трансформация демократии из небольшого феномена в мировую деятельность по изменению с большим числом типов и видов определяет перед имеющей место наукой несколько проблем. Ключевая - диверсификация демократий. На сегодняшний день очевидно, что увеличение «демократического ареала», вхождение в него новых государств не равнозначно унификации политической карты, оптимизации политического ландшафта по ориентирам развитой демократии. В исторические процессы вовлечены миллиарды человек, жизнь которых сопряжена с устоявшимися укладами и социальными формами, определение демократии бывает очень разнообразным, оно не определено конкретным образцом. Россия считается таким примером.
Американский исследователь А.Пшеворский определяет демократию структурой упорядоченной всеохватываемости или структурируемой неопределенности. Такая неопределенность может являться угрозой, которая считается решающей при реализации судьбы демократии. Авторитаризм, а конкретно тоталитарный строй, людям понятен: кто реализует власть, от кого принимать те или иные привилегии. В границах неопределенности, сложно понимаемые людьми, имеет место возможность возврата к структуре, привычной всем: лидер - парламент - граждане. Система очевидна, и это считается большой опасностью для демократии в государствах, избравших для себя путь такого развития. Как определить демократию «полезной» для людей, отвечающей их желаниям и подконтрольной социуму - проблема, решают которую многие исследователи. По мнению А.Ю.Мельвиля, неопределенность цели демократической деятельности при реализации ее процедур как основной черты является объяснением тому, что в реальной жизни мы встречаемся с многообразными типами демократии и целым перечнем политических режимов, которые необходимо разместить между демократией и тоталитаризмом.
Долгое время определения "демократия" и "народовластие" в отечественной государственно-правовой отрасли определялись как синонимы. Сейчас эта точка зрения подвергается переосмыслению. Черно-белое трактовка исторической деятельности осталось в прошлом, и термин "демократия" будет определяться как многообразный: как форма государственного устройства, форма гражданского общества, политическая ценность, политический режим, и т.д.
Подобная многовариантность птермина имеет корни и приходится к государственно-правовой науке России конца XIX - начала XX в. Интерес представляет наследие П.И. Новгородцева. Видного юриста, сторонника "возрождения" права, известно историкам юридической науки. Его выводы о демократии не охватили современного ученого мира. К анализу проблем, определенных деятельностью демократизации общества, П.И. Новгородцев освещал в нескольких источниках, среди которых "Государство и право" (1904), "Об общественном идеале" (1917).
Характеристика термина демократии определялась П.И. Новгородцевым на базе изучения двух постулатов: свободы и равенства. Указанные принципы, являются обязательными составляющими социального идеала и ключевым мотивом общественного прогресса. Определение демократии как формы жизни берет начало, по Новгородцеву, к древности: уже Платон определял сущность демократии в необходимости каждого определять свою жизнь как он хочет. Наступление демократического периода автор определил концом XVIII в. Между этими периодами находится череда политических сфер, в границах которых имело место медленное, но конкретное утверждение личности и ее прав.
С.Хантингтон полагает, что запреты для демократизации государств можно разграничить на три вида: политические, культурные и экономические. В силу одного из больших препятствий он определял недостаток демократического администрирования, что опосредуется в отсутствии значимости демократических ценностей для политических вождей. Основным моментом культурных запретов является отличие мировых традиций относительно свойственным им теориям, верованиям и поведенческим образцам, увеличивают демократию. Антидемократическая культура запрещает распространение демократических идеалов в обществе, запрещает легитимность демократических принципов и таким образом способна затруднить их реализацию и функционирование или не допустить его. Главными экономическими запретами демократического движения политолог определил бедность, таким образом будущее он обуславливает с развитой экономикой. Все, что затрудняет экономическое развитие, считается препятствием для демократии. «Огромное количество бедных обществ будут недемократическими, пока будут бедными», - говорит он.
Что же такое демократия, по мнению П.И. Новгородцева, существует эволюция указанного термина, фиксируя его развитие с содержательной стороны в период движения людей по пути прогресса. Древнему миру присуща непосредственная демократия, где народ законодательствует через общее собрание. В политических трудах того времени под демократией имелась ввиду форма правления, в качестве базовых составляющих которой определялись изменчивость и подвижность. Углубление осмысления этого понятия П.И. Новгородцев обосновывал с творчеством Ж.-Ж. Руссо, который первый определил, что с обществом могут совмещаться многие формы власти. Считая, что настоящая демократия имеет место только в качестве конкретного народоправства, Руссо определил путь нового ее исследования как формы государства, в которой власть реализуется народом, формы правления опосредуются разные.
По П.И. Новгородцеву, к XIX в.: политико-юридическая наука распространила указанное понятие на все сферы государства, в которых обществу присущи верховенство в опосредовании власти и ее контроль, реализуемые либо непосредственно, либо посредством представителей. Государство рассматривается как " единство народа", а демократия - как форма государства, базой существования которого считается принцип личности, индивидуальное творчество и самореализация. Таким образом, отмечал П.И. Новгородцев, "издревле определение демократии как сферы жизни определяется здесь вместе с существом демократии как сферы государства. С такой позиции демократия есть возможность свободы личности, ее исканий, состязания мнений". Указанная позиция дает возможность сильно увеличить ряд демократических государств, к которым относится Англия, Бельгию и Голландию.
Исследование указанных действий конца XIX - начала XX в. дали возможность П.И. Новгородцеву устранить это опасение. Вместе с прогрессирующим постулатом жизни он определял повсеместно выявленную, ярко определенную тенденцию к увеличению индивидуализма. Ключ к реализации такого положения необходимо искать в глубине ее сознания. "Желание быть собою, верным идеалу, голосу души, совести есть то, что определяет драгоценнейшее свойство человека; и это свойство не может быть отвергнуто никакими преимуществами внешнего положения, дающими ему равенство с другими", - определял автор. История определяет, что сражение с ярко реализуемой индивидуальностью имеет место в первобытным и патриархальном обществе. Относительно стран демократических, здесь необходимо избежать опасности общественного мнения, чем действий властей.
Показатели демократического процесса часто изучаются на базе национальных государств. В отличии от несомненного прогресс в исследовании транснациональных критериев демократических транзитов, до настоящего времени демократизация определяется главным образом как движение государств современного типа к демократическим режимам.
Прежде всего, арабские революции должны рассматриваться как результат глобальных противоречий мирового капитализма, испытывающего тяжелейший в своей истории кризис, в результате которого рвутся «слабейшие звенья» во взаимосвязанной международной цепи - вначале, в декабре 2008-го, Греция, и затем, в 2010-2011 гг., Египет, Тунис и весь арабский мир.
Революционный процесс в арабском мире внутренне един, при этом в его развитии имеют место моменты различия и частные особенности. Несмотря на существенные различия между арабскими странами, это социальное и национальное пространство, порожденное распадом Османской империи и процессом западной капиталистической / империалистической колонизации, характеризуется некоторым историческим единством. Необходимо осознать диалектику всеобщего и особенного.
Прежде всего: никто не ожидал революций в Тунисе и Египте, и одной из основных причин было игнорирование этой диалектики и преобладающей, определяющей роли всеобщего (мирового кризиса 2007-2011 гг.). Установив эту роль, мы должны, конечно, исследовать различия между разными арабскими странами, которые действительно весьма важны: например, между Тунисом и Египтом, где революция (на данный момент) принимает наиболее развитую форму и где ключевую роль сыграл местный рабочий класс; странами с сильным племенным характером, наподобие Ливии, где преобладает иностранная рабочая сила; и странами с промежуточной ситуацией, где силен и племенной, и рабочий элемент, как в Йемене.
Здесь важно то отличие, которое французский философ Ален Бадью проводит между «событием» (революционным «разрывом исторической непрерывности») и «событийным местом» (исторической «средой», материальными условиями). Без необходимых объективных условий арабская революция была бы невозможна. Но революционный процесс, раз начавшись, имеет собственную динамику и логику.
Ливийская молодежь, «шебаб», в том числе и в бедных кварталах Триполи, несомненно, начала восстание - массовой мобилизацией середины февраля, вдохновленной тунисской и египетской революциями. Восставшие были плохо подготовлены, не организованы, не имели революционного руководства и т. д. Поэтому хорошо организованная военная машина Каддафи перешла в контрнаступление, вначале - в бедных кварталах Триполи, затем - продвигаясь к востоку, и почти разгромила их, открыв дорогу для интервенции империалистов (в лагере которых все более обостряются противоречия и кризисные явления в отношениях между Францией, Британией, США, ЕС в целом, НАТО и внутри них). Мы должны проводить различие между революционными повстанцами и той ролью, которую играют империализм и его агенты (ЦРУ, спецслужбы Британии, Франции и, конечно, Израиля; сюда же относится и реакционный Переходный национальный совет в Бенгази). Исходя из этого, мы боремся как против империалистического вторжения, так и против реакционного режима Каддафи.
Тунис среди африканских стран является безусловным лидером по уровню благосостояния своих граждан, и это заслуга именно президента Бен Али, которого тунисцы свергли в январе 2011 г. По данным ООН, национальный доход на душу населения за последние двадцать пять лет его правления увеличился в десять раз. Если в 1984 году 14% населения жило ниже уровня бедности, то к 2010 году этот показатель снизился до 3,8%. Существенно повысилась средняя продолжительность жизни, достигшая к настоящему времени 75 лет. 21% тунисцев владеет автомобилями, у 82% дома холодильники, почти у каждого - мобильный телефон. Средний класс составляет 60% населения. За период 2004-2009 гг. доход на душу населения вырос с 3,5 тыс. тунисских динаров (2,7 тыс. долл.) до 5 тыс. тунисских динаров (3,9 тыс. долл.). По показателю ВВП на душу населения Тунис опережает такие страны, как Украина и Грузия и занимает 114 место в мире.
Столь же благополучно накануне волнений выглядела и Ливия. Индекс развития человеческого потенциала в 2010 году составлял 0,755, а ВВП на душу населения - $14,878, что выше, чем в Египте и Тунисе (и в России, по данным МВФ). Учитывая, что больше трети населения Ливии составляют дети до 14 лет, душевой ВВП в расчете на взрослого человека еще выше. Социальным гарантиям, которые предоставляло правительство Каддафи, могут позавидовать не только россияне. Образование и медицина бесплатные. Уровень образованности населения составляет 87%. Образование и стажировка за рубежом - за счёт государства. Уровень медицины довольно высок, а смертность - самая низкая в мире 3,4 (2010 г.) - ниже, чем в Японии и Германии. Ливийский мужчина в среднем живёт 73 года, что на 15 лет дольше нынешнего россиянина. Зарплата медсестры составляла 700-1000 долларов в месяц. В страну приглашались иностранные врачи, а если рядовой ливиец заболевал настолько тяжело, что ему не могли оказать помощь на Родине, то ему обеспечивали бесплатное лечение в лучших клиниках мира. Давали провожатого и направляли в соответствующее медицинское учреждение. Лекарства в целом ряде аптек отпускались бесплатно, причем любая аптека гарантировала их стопроцентную подлинность - поскольку за подделку лекарств в Ливии полагалась смертная казнь.
Официальные источники заверяют, что в год каждая ливийская семья получала в общей сложности тысячу долларов дотаций. Пособие по рождению ребенка составляло 7000 долларов. Каждой новобрачной семье выдавалось 64 тысячи долларов на покупку жилья. На эти деньги можно купить домик площадью 150 кв. метров со скважиной, сплит-системой, спутниковой тарелкой и электричеством. Электричество в Ливии практически бесплатное. А домики стоят так дешево, потому что риэлторство - спекуляция жильем - в Ливии запрещено и карается. Квартплата в стране отсутствовала. Для многодетных семей существовала целая сеть магазинов с символическими ценами на основные продукты питания. За продажу продуктов с просроченным сроком годности - большие штрафы и задержание подразделениями спецполиции. Продажа и употребление спиртного запрещены - «сухой закон». Кредиты на покупку автомобиля и квартиры - беспроцентные. Покупку автомобиля до 50% оплачивает государство, бойцам народного ополчения - 65%. Бензин стоит дешевле воды: 1 литр бензина - 14 центов. Пособие по безработице составляло около 750 долларов. На открытие личного бизнеса выдавалась единовременная материальная помощь в 20 тыс. долларов. Крупные налоги и поборы запрещены.
Тем не менее, мировой экономический кризис и общий рост цен - главным образом, на продовольствие - послужили одним из детонаторов революционных волнений. Так, в Алжире, Тунисе и Египте только за ноябрь-декабрь цены на хлеб выросли на 20%, а на овощи - на 25%.
Кувейт и Бахрейн - одни из самых богатых арабских стран, занимающие по уровню ВВП на душу населения 13 и 33 место в мире - отделались пока легким испугом, хотя обстановка там продолжает оставаться неспокойной. Эмир Кувейта в качестве превентивных мер все же повысил зарплаты работникам госсектора (а это 80% населения). Военнослужащим, полицейским и пожарным жалование повышено на 70-115%.
Нынешние арабские революции наглядно продемонстрировали все возрастающее значение союза политтехнологий и информационных технологий. Интернет в наши дни гораздо важнее почты и телеграфа. Религиозные и националистические организации, послужившие своеобразной закваской для арабских революций, собрали толпы сторонников и подогрели градус общественной истерии именно с помощью социальных сетей. «К падению североафриканских режимов привела, в том числе, и международная солидарность - искренняя или проплаченная - миллионов юзеров из Америки и Европы с тунисскими «фэйсбуковцами» и «твиттерянами» из Египта». При этом благодаря пытливости и неустанным поискам инженеров из Google, Twitter и Интернет-компании SayNow, революционеры смогли пользоваться твиттером даже после того, как власти некоторых стран отключили доступ к Интернету. Созданный в срочном порядке сервис speak-to-tweat, позволил посылать и слушать твиты с помощью обычной телефонной связи [8].
Таблица 1- «Революционные» характеристики арабского мира, часть1
СТРАНАТунисЛивияЕгипетСирияЙеменБахрейнВВП на душу населения по данным МВФ и ЦРУ 9,488 (82 место в мире); 9,500 (89 место в мире)14,878 (56 место в мире); 13,800 (63 место в мире)6,367 (103 место в мире); 6,200 (109 место в мире)5,108 (111 место в мире) 4,800 (122 место в мире)2,595 (135 место в мире); 2,500 (143 место в мире) 26,807 (33 место в мире); 38,293 (14 место в мире)Национальный состав97% населения страны - арабыБольшинство составляют арабы, но сохраняются межплеменные разногласия98% арабы90% арабы, 9% - курды, 2-3% - армяне в основном арабы, сильные межплеменные конфликты.40% составляют иммигранты. Коренным бахрейнцам живется лучшеОсновные религии98% населения - мусульманеМусульман-суннитов 97%90% мусульмане (в основном сунниты)10% - христиане, 90% - мусульмане (их них 87% - сунниты)в основном мусульмане (52% - сунниты, 46% - шииты, около 2% - исмаилиты)Разногласия между шиитами (их) 65% и суннитами (35%, в том числе и королевская семья)Государственное устройствоРеспубликас одной доминирующей партией, хотя официально существует еще 6 оппозиционных партийДжамахирия - система самоуправляемых коммун, контролируемых Каддафи, который не занимает никаких официальных постовРеспубликамногопартийная парламентская республика. В конституции закреплена ведущая роль Партии арабского социалистического возрождения - ПАСВ (Баас)РеспубликаКонституционная монархия. Политические партии запрещеныГоды правления нынешнего лидераПрезидент Зин эль-Абидин Бен Али 1987-2011 (23 года)глава (фактически) Ливийской джамахирии Муаммар Каддафи с 1969 (42 года)Президент Хосни Мубарак 1981 - 2011 (29 лет)Президент Башар Асад в 2000 г. сменил на этом посту своего отца, который правил Сирией с 1970 г. (30+11)президент Али Абдалла Салех находится у власти с 1978 года (33 года)Король Хамад ибн Иса аль-Халифа 1999 - наст. время (12 лет)Размер состояния лидера20 млрд. долл. - т.е., почти двойной годовой бюджет страны 32 млрд. долл. по оценкам США, 16,2 млрд. долл. по оценкам Великобританииоколо 70 млрд. долл.По неофиц. данным, Башар перевел за рубеж около 50 млрд. евро. НД1 млрд. долл.
Таблица 2 - «Революционные» характеристики арабского мира, часть 2
СТРАНАИорданияКувейтСаудовская АравияОманАлжирМароккоВВП на душу населения по данным МВФ [1] и ЦРУ[2]5,658 (107 место в мире); 5,300 (113 место в мире)38,293 (13 место в мире); 51,700 (6 место в мире)23,742 (39 место в мире); 24,200 (42 место в мире)26,197 (34 место в мире); 25,800 (39 место в мире)7,103 (97 место в мире); 7,400 (100 место в мире)4,773 (117 место в мире); 4,900 (118 место в мире)Национальный состав95% - арабы. Из них 35% -иорданские арабы, 55% - выходцы из Палестины (к ним относится и семья королевы)55% составляют иммигранты без гражданства; требуют предоставить им равные права с гражданами страны21% составляют иммигранты19% составляют иммигранты. Около 60% работающих - иностранцыарабы 83%, берберы 16%Около 60% населения - арабы, около 40% - берберыОсновные религиив основном мусульмане, 6% христиан - занимают 20% мест в ПарламентеИсламИсламИслам ибадитского толкаИслам суннитского толкаИслам (суннитского толка)Государственное устройствоконституционная монархия с 1952 г.конституционная монархия с 1962 г.Абсолютная монархия, власть короля ограничена лишь нормами шариатаАбсолютная монархия (султанат)Президентско-парламентская республикаДуалистическая монархияГоды правления нынешнего лидераКороль Абдалла II 1999 - наст. время (12 лет)шейх Сабах аль-Ахмед ас-Сабах - эмир с 2006 г. (5 лет)Король Абдалла ибн Абдель Азиз ас-Сауд - фактический правитель с 1996 г. (15 лет)Султан Кабус бен Саид, с 1970 г. (41 год)Президент Абдельазиз Бутефлика с 1999 г (12 лет)Мухаммед VI бен аль Хассан король с 1999 года (12 лет).Размер состояния лидераболее 40 млрд. долл.Основная часть нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих предприятий находятся в личной собственности султана и приносят ему ежегодно десятки миллиардов долларов дохода.
Таблица 3 - «Революционные» характеристики арабского мира и России, часть 3.
СТРАНАОАЭКатарРоссияВВП на душу населения по данным МВФ[1] и ЦРУ[2]36,973 (15 место в мире); 40,200 (16 место в мире)88,232; 145,300 - 1 место в мире15,807 (51 место в мире); 15,900 (55 место в мире)Национальный составКоренное население - 11%, 85% проживающих в стране не являются её гражданами.60% составляют иммигранты Ок. 80% - русские, но на некоторых территориях русских не более 5%Основные религиитри четверти населения - мусульмане: 85%- сунниты, 15% - шиитымусульман 77,5%: большинство сунниты, около 10% - шииитыПравославие - 75% Ислам - 5% Католицизм, протестантизм, иудаизм, буддизм - по 1% Другие конфессии - около 1%, Неверующие - 8%Государственное устройствоФедерация семи эмиратов, каждый из которых представляет собой микро-государство с абсолютной монархией Государство возглавляется эмиром Абу-Даби, правительство - эмиром Дубая.Абсолютная монархия. Власть эмира ограничена только рамками шариата. Политических партий нет.демократическая федеративная президентско-парламентская республика с широкими полномочиями президента - президентская республикаГоды правления нынешнего лидераШейх Халифа? ибн Зайд ан-Нахайян президент Объединенных Арабских Эмиратов с 3 ноября 2004 года Мохаммед ибн Рашид аль-Мактум премьер-министр и вице-президент Объединённых Арабских Эмиратов, правитель (эмир) Дубая. c 5 января 2006 г.эмир Хамад бин Халифа аль-Тани, с 27 июня 1995 года (16 лет)В. Путин: 2000 г. - 2008 г. - президент; с 2008 - наст. вр. - премьер-министр Д. Медведев: 2008 - наст. вр. - президентРазмер состояния лидерашейх Халифа Бен Зайед аль-Нахьян - 15 млрд. долл. Мохаммед ибн Рашид аль-Мактум 4,5 млрд. долл.2,4 млрд. долл.Д.Медведев заработал за 2010 г. 3 млн. 378 тысяч руб., на банковских счетах у его семьи около 5 млн. руб. Путин заработал за 2010 г. 5 млн. 42 тыс. руб. Президент получает в 27 раз больше, а премьер в 35 раз больше «простого россиянина» Глава 2. Интернет как фактор политического процесса
2.1 Особенности воздействия Интернет-коммуникаций на политический процесс в период арабской революции
Интернет определяют как пространство новой демократии, нового гражданского общества, но, прежде всего, Интернет - это пространство новых социальных коммуникаций (Соколов 2002), включая политические. На Западе в 90-х годах прошлого века возник даже специальный термин «киберполитика» (англ. cyberpolitics), под которым понимается любая политическая активность, реализуемая с помощью Интернет-технологий.
М. К. Раскладкина в работе, посвященной организации политического пространства Рунета, указывает, что «применительно к политической сфере общества понятие коммуникации варьируется от расширительного по сути понимания разнообразных социальных контактов, возникающих как в публичной сфере, так и в связи с влиянием акторов на политические события, до ограничительного, связанного с особым типом общения и контактных связей, возникающих в политике как специализированной деятельности». Более обобщенное понятие «политической коммуникации» в парадигме социальных наук формулируется как процесс передачи политической информации, которая «перемещается» между политической и социальной системами, то есть является частью информационного обмена между политическими акторами в ходе их формальных и неформальных взаимодействий.
Ряд исследователей виртуальной политики в России (Раскладкина, Быков, Чугунов, Вершинин, Овчинников, Шевченко) подчеркивают, что предметное поле в этой области в информационно-коммуникативном обществе только формируется и поэтому крайне актуальной становится проблема разработки теоретико-методологических основ этих исследований с учетом национальной специфики.
Активно внедряясь в сферу политики, новые информационно-коммуникационные технологии не только качественно видоизменили старые представления, установки, стереотипы, но и сломали многие формы поведения, модели взаимоотношений между политическими институтами и индивидами. По мнению А. А. Чеснакова, начинается формирование нового обширного канала политической коммуникации, динамика развития которого может кардинально перевернуть все наши представления как о системе обеспечения политической деятельности, так и о традиционных инструментах политического участия.
Среди перспективных направлений исследований политической коммуникации в информационном обществе М. С. Вершинин выделяет три направления:
1.Интернет и демократия;
2.Электронная демократия как компьютерно-опосредованная форма политической коммуникации;
.Электронное правительство.
При этом анализ роли Интернета в качестве гаранта демократии является одним из самых перспективных направлений в политологии, как считает М. С. Вершинин. Информационно-коммуникативные технологии (ИКТ), внедряюсь всё глубже в жизнь общества, изменяют не только форму осуществления демократических процедур, но с их внедрением меняется и развитие собственно всех социальных процессов.
М. К. Раскладкина предлагает следующую классификацию политического сегмента Рунета, исходя из структуры и характера его контента:
·информационно-аналитические ресурсы;
·дискуссионные площадки, объединяющие контент сетевых СМИ и интерактивные возможности интернет-форумов;
·сетевые версии традиционных СМИ;
·сайты общественных инициатив;
·сайты партий и политических движений;
·кросс-платформенные образования, использующие различные технические и организационные средства для создания сетевого сообщества и поддержания контакта в оффлайновых структурах.
Российские исследователи А. А. Киселев и И. В. Самаркина вводят даже понятие политфлюентиала - человека, который активно выражает своё мнение относительно политики и влияет на коммуникативное окружение, в т. ч. размещая и передавая информации через Интернет. С помощью политфлюентиалов может быть налажена эффективная коммуникация между органами государственной власти и обществом для побуждения рядовых граждан к политической активности.
Термин "политическая коммуникация" появился в конце 40-х - начале 50-х гг. прошлого века. Как считают М. Грачев и Ю. Ирхин, "началом изучения явлений политической коммуникации в развитых странах можно считать исследования пропаганды в период Первой мировой войны". С демократизацией политических процессов в мире во второй половине XX века, развитием кибернетической теории, возникновением и возрастанием роли новых коммуникационных систем и технологий исследования политической коммуникации выделились в самостоятельное направление, которое находится на стыке социальных и политических наук.
Существует немало различных определений понятия "политическая коммуникация". Наиболее полным из них представляется определение, предложенное Р.Ж. Шварценбергом, который охарактеризовал ее как "процесс передачи политической информации, благодаря которому она циркулирует от одной части политической системы к другой, а также между политической и социальной системами. Идет непрерывный процесс обмена информацией между индивидами и группами на всех уровнях". Л. Пай вносит определенное уточнение: "Политическая коммуникация подразумевает не одностороннюю направленность сигналов от элит к массе, а весь диапазон неформальных коммуникационных процессов в обществе, которые оказывают самое разное влияние на политику. Политическая жизнь в любом обществе невозможна без устоявшихся методов политической коммуникации".
В современных исследованиях политическая коммуникация рассматривается как важнейший компонент и неотъемлемая составная часть политической системы общества, "которая устанавливает связи между институтами политической системы... Значение этой подсистемы велико, ибо люди, как известно, способны оценивать действия, в том числе и политические, лишь при наличии определенного объема знаний и информации". В связи с этим, в частности, К. Дойч рассматривал политическую систему как систему производства и воспроизводства информации по преимуществу. Информация - это структурированные отношения между событиями. Коммуникация - передача таких структурированных отношений. Каналы - пути передачи информации. Коммуникационные процессы имеют ключевое значение для функционирования политических структур, хотя жизнедеятельность последних не сводится к ним.
Политическая коммуникация имеет свои специфические закономерности функционирования и развития, способна к опережающему воздействию на государственную политику, выступает непосредственной причиной, определяющей выбор того или иного варианта политического развития, поведения различных групп и отдельных граждан, перевода государственной системы в новое состояние.
Таким образом, политическую коммуникацию можно охарактеризовать как информационно-пропагандистскую деятельность социальных субъектов по производству и распространению социально-политической информации, направленной на формирование, стабилизацию или изменение образа мыслей и действий других социальных субъектов.
По мере технологического развития средств передачи информации претерпевает определенные изменения и система политической коммуникации, а следовательно - политическая система как таковая. Это связано со спецификой современного общества, в котором передаваемая посредством СМИ информация приобретает особую роль. Сегодня многие исследователи, в частности М. Анохин и М. Павлютенкова, рассматривают информацию как "важнейший источник власти". "По сути, - отмечают эти авторы, - политическая система может рассматриваться как погруженная в информационное пространство". Отталкиваясь от сходных предпосылок, И. Засурский отмечает: "Средства массовой информации становятся основной средой политической коммуникации. Происходит полное переплетение сферы политического и СМИ, что позволяет говорить о медиатизации политики и формировании медиаполитической системы".
"Информатизация" и "медиатизации" социальной жизни и политики фактически означают изменение роли СМИ, которые становятся "системообразующим элементом политики", приобретают в ней "новый институциональный статус, постепенно теряя прежнюю роль - просто средства, инструмента". Согласно белорусским исследователям В. Воробьеву и Е. Дмитриеву, в современном обществе происходит информационный метаболизм, основу которого составляют "функциональные информационные системы (ФИС), то есть динамические, саморегулирующиеся системы, деятельность которых направлена на поддержание динамического равновесия в обществе... Идеологическая сущность ФИС состоит в том, что они занимают промежуточное положение между государством и обществом, тем самым обеспечивая гармоническое единство политической системы и легитимность политического механизма".
арабский политический революция интернет
2.2 Социальные сети как фактор политики
Социальная сеть (англ. social network) - социальная структура, состоящая из группы узлов, которыми являются социальные объекты (люди или организации), и связей между ними.
Социальная сеть (англ. social network) - социальная структура, состоящая из группы узлов, которыми являются социальные объекты (люди или организации), и связей между ними.
Согласно определению, предложенному известным исследователем этой области Д. Бойд, социальные интернет-сети - это "сетевые услуги, которые позволяют частным лицам: 1) строить общественные или полуобщественные профили в пределах ограничений, наложенных системой, 2) определять список других пользователей, с которыми они могут сообщаться и делиться информацией, 3) просматривать и связывать их список контактов с другими, созданными пользователями внутри системы".
Социальные сети на данный момент становятся новым каналом коммуникаций не только для непосредственных пользователей социальных сетей, но и для коммуникаций уровня b c. Именно социальные сети, при достижении определенного уровня насыщенности традиционных каналов коммуникаций на на рынке b с, становятся новыми точками роста при продвижении бренда компаний, в том числе и HR-бренда. Подтверждение данным тезисам легко найти в аналитике рынка рекламы, который наиболее чувствителен к показателям вовлеченности аудитории в тот или иной канал коммуникации. Так, в конце 2011 г. eMarketer прогнозировал, что общая выручка социальных сетей от рекламы по итогам 2011 г. достигнет 5,54 млрд долл., а к 2013 г. объем рынка рекламы в социальных сетях удвоится. Данные показатели являются лидирующими по сравнению с теми, что дают традиционные каналы коммуникаций.
Термин "социальная сеть" был введен задолго до появления Интернета и собственно современных интернет-сетей, еще в 1954 г. социологом из Манчестерской школы Джеймсом Барнсом. Во второй половине XX в. социальные сети стали активно развиваться как научная концепция, сначала они стали популярны на Западе, чуть позже пришли и к нам. Затем это обычное профессиональное понятие социологов превратилось в модную концепцию, являющуюся одной из центральных в концепции Веб 2.0, которую как понятие впервые ввел Тим О'Рейли 30 сентября 2005 г. в своем блоге в статье "Что такое Веб 2.0. Новое поколение Интернета и софта, выросшее после краха дот-комов, приносит радикально иные модели работы, взаимодействия с пользователями и бизнеса".
С развитием технологий Web 2.0 социальные сети обрели осязаемую основу в виде порталов и веб-сервисов. Так, найдя на одном из таких сайтов совершенно незнакомого для себя человека, можно увидеть цепочку промежуточных знакомств, через которую вы с ним связаны.
Победное шествие по Интернету социальные сети начали в 1995 году с американского портала Classmates.com («Одноклассники» являются его русским аналогом). Проект оказался весьма успешным, что в следующие несколько лет спровоцировало появление не одного десятка аналогичных сервисов. Но официальным началом бума социальных сетей принято считать 2003-2004 годы, когда были запущены LinkedIn, MySpace и Facebook.
И если LinkedIn создавалась с целью установления/поддержания деловых контактов, то владельцы MySpace и Facebook сделали ставку в первую очередь на удовлетворение человеческой потребности в самовыражении. Ведь, в соответствии с пирамидой Маслоу, именно самовыражение является высшей потребностью человека, опережая даже признание и общение. Социальные сети стали своего рода Интернет-пристанищем, где каждый может найти техническую и социальную базу для создания своего виртуального «Я». При этом каждый пользователь получил возможность не просто общаться и творить, но и делиться плодами своего творчества с многомиллионной аудиторией той или иной социальной сети.
Социальная сеть - это социальная структура, состоящая из узлов (примерами узлов могут быть отдельные люди, группы людей или сообщества), связанных между собой одним или несколькими способами посредством социальных взаимоотношений.
В обычном значении этого слова социальная сеть - это сообщество людей, связанных общими интересами, общим делом или имеющих другие причины для общения между собой.
В Интернете социальная сеть - это программный сервис, площадка для взаимодействия людей в группе или в группах. Теоретически в качестве подобия социальной сети можно рассматривать любое онлайновое сообщество, члены которого участвуют, например, в обсуждениях на форуме. Социальная сеть также образуется читателями тематического сообщества, созданного на любом сервисе блогов. Многие профессиональные сообщества превратились в инструмент поиска людей, рекомендации сотрудников и поиска работы. К данной категории сервисов можно отнести ресурс «MoiKrug.ru» (поиск коллег, работы и сотрудников). Социальные сети в их современном виде имеют целый ряд дополнительных возможностей, по сравнению с существовавшими ранее инструментами общения пользователей.
Одним из законов функционирования социальных сетей, интересующих профессиональных эверсоров, является так называемое «доминирование слабых связей». Смысл этой тенденции заключается в том, что информация распространяется быстрее через малознакомых, либо вовсе незнакомых людей. Поэтому в случае распространения революционной идеи, наполненной большей эмоциональной составляющей, социальные сети, благодаря силе слабых связей за короткий промежуток времени формируют большие массы сторонников и как следствие именно эмоциональная составляющая заставляет участников социальных сетей переходить к конкретным действиям.
Блоги, как их охарактеризовал Дэн Гиллмор, являются элементом т.н. «народной журналистики» играют одну из ведущих ролей в раскрутке «цветных революций». Однако деятельность эверсионных технологов в блогосфере наиболее эффективна в случае:
отсутствия информации в официальных СМИ о происходящих событиях (пример Иран);
отсутствия доступа к СМИ;
блокировки мобильной связи;
отсутствия у правящего режима механизма действий в блогосфере на упреждение;
высокой скорости развития событий, не позволяющей СМИ оперативно реагировать на происходящее;
отсутствия у населения доступа к местам, где развиваются революционные события (Сирия, Египет, Ливия).
Следует отметить значительное функциональное влияние социальных интернет-сетей на организацию публичного правопорядка и социально-политическое развитие. В настоящее время можно утверждать, что социальные сети одинаково важны как для развития институтов демократии гражданского общества, так и для повышения эффективности государственного управления. Содействие развитию институтов демократии и гражданского общества выражается прежде всего в том, что социальные интернет-сети становятся действенным механизмом гражданской экспертизы: "члены сетей получают возможность быть услышанными, а все события находят свою оценку. Социальные сети практически реализуют мотивацию каждого человека участвовать в управлении обществом..."; например, интернет-ресурс "Электронная демократия" является информационной площадкой общего пользования, предназначенной для публичного обсуждения тем, формирования и отправки в организации (органы государственной власти и местного самоуправления, коммерческие структуры и др.) открытых публичных коллективных обращений граждан и публичной оценки гражданами полученных от организаций ответов. Тем самым социальные сети укрепляют права на участие в управлении делами государства, в том числе через свободные выборы, предоставляя дополнительные возможности для проведения общественных дискуссий, повышая их качество, стимулируют демократические процессы, активность, инициативность, осведомленность и вовлеченность граждан в вопросы, связанные с государственным управлением.
Интернет предоставляет лидерам мнений абсолютно уникальные возможности для осуществления своей активности и взаимодействия с целевой группой, причем эта активность происходит в соответствии с двухступенчатой моделью коммуникации (сначала они получают информацию, а потом передают её своей целевой группе). Технологии второго веба, которые дают всем желающим возможность создать единое социально-коммуникативное и информационное пространство (пишущий/читающий веб (англ. Read/Write Web)), реализуемое посредством социальных сетей, блогов или подкастов, значительно усиливают и убыстряют информационно-коммуникативные процессы.
Основными задачами использования блогов при проведении «цветных революций» являются: максимальный охват населения и оперативность в передачи информации. Так, например, во время операции по принуждению Грузии к миру от имени одного из авторитетных блоггеров распространялась заведомо ложная информация о развитии ситуации на территории Южной Осети и Абхазии.
Кроме того, идеологи «цветных революций» уделяют особое внимание флэш-мобам, веб-форумам, массовым sms и mms-рассылкам, вирусному видео, распространению управляемых слухов и другим приемам психологического воздействия.
Таким образом, возможности он-лайн сетей и других технологий оказывают значительное влияние на организацию сетевых структур, используемых сторонниками «цветных революций», их структурированность и тактику.
В заключении следует подчеркнуть: феномен «сетевая революция» все еще остается очень актуальным в мировом информационном пространстве. И российские псевдопатриоты преследуя своим узкокорыстным интересам все чаще используют этот феномен, что с необходимостью порождает потребность активно и наступательно противодействовать этому явлению.
Не будет преувеличением утверждать, что социальные сети стали одним из важнейших факторов-детерминант роста манипуляции молодежи в современной России. Подтверждение - массовые акции протеста после думских выборов в декабре 2011 года и сейчас в мае. Конечно, может сложиться впечатление, что вышеупомянутые действия являются результатом роста гражданского самосознания населения и, наконец, в РФ появляется настоящее функционирующее гражданское общество. Но данный институт не может возникнуть, когда на массовое сознание граждан оказывается всяческое воздействие со стороны заинтересованных лиц, проживающих, как правило, за пределами данного государства.
Человеческий мозг устроен таким образом, что любую информацию, которую он воспринимает, является субъективной: один видит небо голубое, другой говорит, что оно синее. То есть объективной картины мира нам никогда не достичь. Но нужно стараться абстрагироваться, занять место нейтрального арбитра и анализировать поступающую к нам информацию. Если те фаты, которые нам предоставляют различные информационные каналы, имеют своей конечной целью дестабилизировать положение в России, то тут сразу же нужно задуматься: а кому может это быть выгодно?! И только в этом случае возможность «попасться на удочку» манипулятора значительно уменьшиться.
Глава 3. Интернет как фактор протестных движений
3.1 Роль социальных сетей в организации «арабской весны <#"justify">Значимая роль социальных сетей в организации «арабской весны», череды спонтанных массовых протестных акций и государственных переворотов в странах Северной Африки и Ближнего Востока 2011 года, отмечается многими аналитиками, самими участниками беспорядков и мировым сообществом в целом. Самые известные герои событий - египетский блогер Ваэл Гоним и тунисский блогер Лина Бен Менни - надолго привлекли к себе внимание мировых СМИ: они рассматривались в качестве вероятных претендентов на Нобелевскую премию мира 2011 года, а американский журнал Time, каждый год составляющий список ста самых влиятельных людей в мире, назвал Гонима, выход книги которого «Революция 2.0» был анонсирован на начало 2012 года, самым влиятельным человеком 2011 года. В феврале 2011 года сообщалось даже, что некий молодой египтянин назвал свою новорождённую дочь именем Фейсбук. Так, в одном из изданий сообщалось, что в числе главных номинантов на Нобелевскую премию мира за 2011г. могут оказаться блогеры, которые через социальные сети организовывали революционные движения в мусульманских странах Ближнего Востока и Африки весной этого года. Такое мнение выразил бывший министр иностранных дел Норвегии Ян Эгеланд.
"Жасминовая" революция в Тунисе положила начало целой серии акций протестов, прокатившихся по странам арабского мира.17 декабря 2010 житель города Сиди-Бузид центральной части Туниса, торговец овощами Мохаммед Буазизи в знак протеста против нищеты и произвола полиции совершил акт публичного самосожжения у мэрии города. Самосожжение Буазизи послужило отправной точкой национальной "жасминовой революции".24 декабря число протестующих в городе Мензель-Бузаян, уроженцем которого был Мохаммед Буазизи, достигло 2 тысяч человек. Демонстранты громили полицейские участки и автомашины, административные здания. Из административного центра Сиди-Бузид в Мензель-Бузаян было выслано полицейское подкрепление. 8-9 января народное недовольство вылилось за пределы Мензель-Бузаяна и переросло в массовые демонстрации, погромы и столкновения с представителями властей по всей стране. Демонстрации и ожесточенные столкновения молодежи с полицией прошли в трех тунисских городах - Касерин, Тала и Рагеб. Число погибших превысило 50 человек <#"justify">Потенциал современных ИТ в подходящих условиях социальной среды обеспечивает проведение революционной мобилизации масс за часы и минуты, в буквальном смысле «из ничего» создавая способные коллективно действовать группировки без участия сформированных в прежней исторической парадигме политических партий, как это происходило, в частности, в Египте.
Интернет-мем, или медиавирус, это информация, неожиданно быстро распространяемая множеством людей по электронной почте, в блогах, в социальных сетях и т. д. Наиболее популярный мем может стремительно обойти весь мир. Часто это просто смешной видеоролик или забавная фотография: люди массово пересылают их, чтобы повеселить друг друга. Но не до веселья было в случае с Мохаммедом Буазизи.
Сиди-Бузид - город в центре Туниса с населением всего в 40 000 человек, по сути, глухая провинция. Однако здесь, как во всём арабо-мусульманском мире, много молодёжи, а она умеет пользоваться Интернетом. Вирус революции из Сиди-Бузида разошёлся по стране через социальную сеть Facebook. Буазизи прославился как мученик, и самосожжения повторились в других городах. Официальные тунисские СМИ об этом не сообщали.
За последнее десятилетие Тунис постепенно выходил в интернет. Когда начались протесты горняков в Тунисе в 2008 году, лишь 30 тыс тунисцев имели страничку на Facebook. Уже в конце 2009 их стало 800 тыс. Когда революция достигла кульминации, а Бен Али сбежал из страны, то в Facebook было уже 2 миллиона страниц тунисцев. Пятая часть населения страны вышла в Facebook. «Такриз» использовал и другие инструменты общественных сетей. Они создали ложный аккаунт тунисского министра иностранных дел в Твиттере. Они использовали Скайп и Mumble для общения между собой. Один из активистов даже сумел воспользоваться Forsquare - службой, позволяющей следить за местонахождением друзей. Когда его арестовали и доставили в тюрьму, то новость об этом сразу появилось в интернете. Во время революции активисты «Такриза» были на улицах каждый день, собирали информацию, видео, занимались организацией.
В день, когда полиция убила зеленщика Мохамеда Буазизи, протесты начались в бедных пригородах Туниса. Тысячи людей вышли на улицы. Полиция открыла огонь. Десятки демонстрантов были убиты и ранены. Благодаря бывшим на месте активистам «Такриза» вся страна увидела трагедию у себя на экране в реальном времени. Весь мир обошло видео, где молодой человек валяется на полу госпиталя в городке Кассерина с проломленным черепом. Оно собрало десятки тысяч просмотров по всему Ближнему Востоку. Наверное, это можно сравнить с выстрелом «Авроры».
Если свержение Чаушеску в 1989 было первой революцией по телевидению, то в 2011-м революция в Тунисе стала первой революцией в онлайне. Рим Нур, бизнес-консультант в обычной жизни, во время революции дни и ночи проводила за компьютером. Её задача заключалась в выявлении правительственных троллей. Она вспоминает, что получила текстовку от друга: «Ты не хочешь это смотреть, это ужас, но ты обязана это посмотреть. Это твой моральный долг увидеть, что творится в нашей стране». Эти кадры встряхнули инертную массу людей. Людей оболванили до такой степени, что они поверили, что «революций не бывает».
Роль телевидения перенял принадлежащий компании Google бесплатный сервис для размещения видео в Интернете YouTube. Помимо любительских съёмок с улиц охваченных беспорядками городов, на сайте имелись вполне профессионально сделанные клипы, например, известного рэп-артиста El General. Молодёжным гимном тунисской революции стала его песня «Аллах акбар» с такими словами: «Я буду воевать моими песнями! Я хочу быть шахидом!».
Затем события в Тунисе стал освещать панарабский телеканал «Аль-Джазира», вскоре власть в стране перешла к временному правительству. 5 января 2011 года похожие беспорядки охватили Алжир. 25 января оппозиция вышла на улицы египетских городов. Потом полыхнуло в Бахрейне, Йемене, Марокко и Ливии.
На одном из фото агентства Reuters, показывающих демонстрацию протеста в Египте, заметен человек с портативным компьютером, на котором развернут видеоролик с революционным сообщением. На фото в толпе тут и там видны светящиеся дисплеи смартфонов - благодаря беспроводному Интернету прямые трансляции шли в Сеть непосредственно с места событий. Сервис микроблогов Twitter, рассчитанный как раз на владельцев мобильников с постоянным выходом в Интернет, тоже стал одним из средств координации действий оппозиции.
В Египте к протестам ещё летом 2010 года начал призывать интернет-активист El Shaheed через свою страницу на Facebook. Его настоящее имя уже не секрет - это Ваиль Гоним (Wael Ghonim), 30-летний менеджер компании Google. Его способности специалиста по маркетингу помогли организовать первую большую демонстрацию в Каире. 28 января его арестовали, это было снято на видео при помощи мобильника, и новый мем распространился по всему египетскому сегменту Интернета. Гоним прославился на весь мир и был освобождён всего через неделю. Слово Facebook протестующие выкладывали камнями на площадях.
Экс-президенту Туниса Бен Али 75 лет, его египетскому коллеге Мубараку - 83. Вряд ли они свободно пользовались Интернетом, скорее всего, вообще не осознавали его значимость. А вот 68-летний владыка Ливии Каддафи выглядит на их фоне молодым человеком, и он-то первым делом отключил в стране мобильную связь и Интернет, серьёзно осложнив коммуникацию повстанцам. Теперь в стране идут боевые действия с переменным успехом.
Каждый делает из произошедшего свои выводы. Google сразу после ареста Ваиля Гонима опубликовал телефонный номер, куда могли звонить свидетели произошедшего, тем самым проявив солидарность со своим сотрудником. Биз Стоун (Biz Stone), один из основателей Twitter, выразил уверенность, что открытый обмен информацией даёт глобальный позитивный эффект. Руководство Facebook, напротив, озадачено: оно не предусматривало использование сервиса политактивистами, это может осложнить бизнес в таких странах, как Китай или Иран. Пресс-секретарь компании Дебби Фрост (Debbie Frost) заявила: ни в коем случае не будут пересмотрены правила пользования сервисом, а в них указано, что псевдонимы на Facebook запрещены. Так сохраняется возможность отключать страницы вроде той, что открыл Ваиль Гоним.
Но не стоит преувеличивать роль Интернета в арабских революциях. По мнению гарвардского эксперта Этана Цукермана (Ethan Zuckerman), она была значительной, но не основной, а главную функцию исполнила лишь в самом начале массовых протестов. Действительно, люди, оказавшиеся сейчас у реальной власти в Тунисе и Египте, мало похожи на молодых интернет-активистов. Однако именем Facebook уже называют новорождённых египетских детей.
В последние годы утвердилось мнение, что радикальные исламисты владеют чем-то вроде монополии на использование социальных средств массовой информации. Причиной этого являются не только политические цели, но и желание избежать наблюдения со стороны враждебных служб безопасности, чтобы свободнее предаваться своей деятельности, распространять свои идеи, планировать террористические акты, вербовать сторонников. Таким образом, интернет стал эффективным средством идеологической борьбы: Сеть стала новым полем для виртуальной подготовки членов организации Аль-Каида, которая после 2001 года смогла выжить в идеологическом плане только благодаря Интернету 2.0.
Сложившееся после арабских революция представление об интернет-революции ограничивается идеей использования интернета как оперативного средства координации действий «революционеров» и - в особенности в глазах боящихся ужасного госдепа «патриотов» - средства распространения протестных идей.
Хотелось бы отметить ещё одну важную, может быть, важнейшую особенность происходящих протестов, в гораздо большей степени заслуживающую названия революции, чем собственно революция. На улицы российских городов в последние полторы недели вышло новое интернет-поколение, привыкшее совсем к другой системе координат, чем традиционные оппозиционеры.
3.2 Особенности борьбы властей с Интернет-коммуникациями в период «арабской весны»
Актуальной проблема ограничения доступа к Интернету встала относительно событий «Арабской весны», когда в Египте была полностью отменена интернет-коммуникация. Сначало отключили Твиттер и Фейсбук, но спустя определенное время интернет-провайдеры ограничили вхождение в сеть всех граждан государства. Было приостановлено большинство сайтов, имеющих место в доменной зоне государства Египет.
Указанная акция была реализована египетскими властями в рамках дезорганизации выступлений порочащих президента. Интернет очень часто используется террористическими организациями для управления своими действиями, вербовки членов и пропаганды суждений. Актуальность интернет-пространства для указанных организаций определена такими факторами:
1.простота доступа к информационным ресурсам;
- поиска информации;
- отсутствие любых барьеров;
- многомиллионная аудитория ;
- невозможность контроля властей;
- возможность реализации неожиданных атак в конкретной точки мира;
- простота восстановления контента;
Именно посредством интернет указанные организации опосредуют коммуникацию с базовой частью своей группы - людьми 14-25 лет. Социальноные, демографические, физиологические особенности делают эту группу очень восприимчивой к радикализму. Идеализм, недостаток опыта и неопределенность цели, положение в обществе, дают возможность к восприятию революционных направлений.
Молодые люди проводят огромное количество времени в сети, выбирая сеть в качестве арены для само презентации и сосредоточения жизненных целей. Отсутствие ограничений пространства, феномен виртуальной иерархии в отношении факторов, не позиционирующих ничего общего с фактами, которые имеют место в реальной сжизни, опосредуют то, что больше людей начинают воспринимать реальности как среду, в которую обязательно возвращаться периодически, в качестве перерыва жизни «онлайн».
Высокая анонимность, свойственная киберпространству, отсутствие связи между человеком и его виртуальным отражением определяют склонность к радикализму в «онлайн». Указанной склонностью пользовались лидеры террористических организаций «Арабской весны» и, конкретно, Египта.
По показателям Организации экономического сотрудничества и развития пятидневное отсутствие интернета обошлось египету в 90 миллионов долларов. Указанная мера на маленький отрезок времени дезорганизовала оппозицию. Но протестующие реализовали связь посредством мобильного интернета и сотовой связи, что свело на нет усилия властей, определив лишь большие финансовыми потери. Более того, указанные действия официальной власти определили возникновение недовольства международного сообщества, а также рост сопротивления режиму в государстве: а именно, предприниматели, потерявшие прибыль, стали содействовать революционерам. Таким образом, несмотря на дезорганизацию и большую стоимость указанных действий, опыт Египта переняли в Ливии и Сирии.
Как сообщалось в одном из изданий в сентябре 2012 года, власти Ирана планируют ограничить доступ в Интернет для граждан страны внутренней сетью, сообщило в понедельник иранское агентство ИСНА. Накануне было распространено заявление, что доступ к поисковой системе Google и его почтовой службе будет ограничен. "Доступ к поисковой системе Google и почтовой службе Gmail будет заблокирован по всей стране", - заявил официальный представитель Ирана Корамабади. По словам официальных лиц Ирана, создание национальной Интернет-сети призвано повысить информационную безопасность. Агентство ИСНА сообщает, что решение о блокировке доступа к поисковой системе Google вызвано появлением на принадлежащем ей видеопортале YouTube скандального фильма "Невинность мусульман". Как сообщалось, по данным американской газеты "Вашингтон пост", иранские власти заложили основы для создания внутренней сети Интернета, объединяющей государственные сайты и работающей без подключения к Всемирной паутине. Издание опирается на доклад исследователей Центра по изучению глобальных систем коммуникации при университете Пенсильвании. Они утверждают, что обнаружили работоспособные альтернативные версии министерств, университетов и бизнес-структур. Тегеран объявил о планах создания Интранета (внутренняя сеть) еще несколько лет назад, однако эксперты отнеслись к заявлению со скепсисом ввиду технической сложности и дороговизны проекта. Внутренняя сеть, не подключенная к Интернету, нужна иранским властям, чтобы защитить электронные данные своей ядерной программы, которая неоднократно подвергалась кибератакам, предположительно, со стороны Израиля и США. Последнее стало главной причиной ускорения Тегераном реализации проекта, отмечает издание. "Вашингтон пост" отмечает, что поначалу иранский Интернет не будет призван полностью заменить Интернет. Однако если Ирану удастся создать работоспособную внутреннюю сеть, в которую будут объединены не только государственные сайты, но и пользовательские, власти смогут в любое время отключить Интернет в стране, в случае начала массовых восстаний. К примеру, в событиях "арабской весны" Интернет сыграл немаловажную роль, отмечает "Вашингтон пост". Планы создания Интранета уже вызвали беспокойство западных стран и правозащитных организаций, считающих эту меру попыткой ограничения властями доступа к свободной информации для своих граждан. Некоторые популярные сайты, такие как Facebook, в Исламской республике заблокированы.
Ранее сообщалось, что в Египте был полностью отключен интернет, который участники акций протеста, добивающиеся отставки президента Хосни Мубарака, используют для координации своих действий. Об этом сообщает Associated Press.
По данным агентства, в стране почти одновременно перестали работать все провайдеры. Не открываются в том числе и сайты президента и правительства страны.
Ранее была прекращена работа социальной сети Facebook и сервиса Twitter, однако это не смогло предотвратить использование Сети протестующими - они продолжили пользоваться микроблогами через мобильные приложения, SMS-сообщения и сетевые "зеркала". Между тем, как сообщает "Аль-Джазира", передача SMS-сообщений также в пятницу оказалась блокирована.
Полное отключение от интернета крупного государства является беспрецедентным случаем. До сих пор в таких странах, как Китай, Мьянма и Иран власти ограничивались попытками взять Сеть под контроль или временной блокировкой работы отдельных сервисов. Самое масштабное отключение доступа к интернету происходило только на уровне городов.
По словам экспертов, которые приводит AP, связь с интернетом в Египте, возможно, сохранили только спутниковые телефоны .
Заключение
Революции же стали возможными благодаря широким возможностям интернета. В социальных сетях люди обсуждали свои проблемы и идеи, объединялись в группы по интересам, общались с единомышленниками из других стран, координировали акции протеста. Социальные сети дают для этого самые лучшие возможности. Особенно в условиях авторитарных режимов, где живые собрания провести, по меньшей мере, крайне сложно. Мир стал меньше. Идеи распространяются по нему с реактивной скоростью. Не зря власти в первую очередь пытались ограничить доступ в интернет, который стал очагом революционных идей. Но было слишком поздно. Казалось, неприкасаемые режимы, находившиеся у руля по 3-4 десятилетия, рухнули. Даже репрессивная система полковника Каддафи, прибегшая к массовым расстрелам демонстрантов, балансирует на самой грани падения.
арабская весна ярко продемонстрировала, что мировое общественное мнение сейчас формируется с помощью активного использования продвинутых информационных и коммуникационных технологий.
Можно сказать, что интернет, социальные сети, мобильные телефоны и тому подобное превратились, наряду с телевидением, в эффективный инструмент как внутренней, так и международной политики. Это новый фактор, требующий осмысления, в частности для того, чтобы, продвигая и дальше уникальную свободу общения в интернете, уменьшить риск его использования террористами и преступниками.
Главной привлекательностью в деятельности сетевых организаций - отсутствие единого управляющего органа и различные центры координации деятельности таких организаций, не оставляющих шансов оппонентам революции применить всю мощь карательного аппарата правящего режима.
Основной причиной заставляющей силы, желающие смены режима, работать с сетевыми организациями, является отсутствие каких-либо эффективных методов борьбы или контроля над последними.
В настоящее время социальные сети активно используются сторонниками «цветных революций» как координирующий элемент множества разрозненных сил и организаций, цели деятельности и миссии которых могут полностью или частично совпадать.
Одним из законов функционирования социальных сетей, интересующих профессиональных эверсоров, является так называемое «доминирование слабых связей». Смысл этой тенденции заключается в том, что информация распространяется быстрее через малознакомых, либо вовсе незнакомых людей. Поэтому в случае распространения революционной идеи, наполненной большей эмоциональной составляющей, социальные сети, благодаря силе слабых связей за короткий промежуток времени формируют большие массы сторонников и как следствие именно эмоциональная составляющая заставляет участников социальных сетей переходить к конкретным действиям.
Вообще, подобные революционные волны - весьма редкое явление, лишь несколько раз имевшее место во всемирной истории. Отсюда повышенный интерес к предпосылкам, приведшим к подобному развитию событий. Поскольку большинство арабских государств относятся к развивающимся странам со средне- или слаборазвитой экономикой, укоренилась точка зрения, согласно которой главными причинами волны социально-политической дестабилизации стали бедность, нищета, коррупция, неравенство, экономическая стагнация и т. п. Однако это не вполне соответствует действительности.
Изначальная координация акций протеста проводилась именно посредством социальных сетей. В Египте призыв выйти на улицы 25 января 2011 года первоначально исходил от многочисленной фейсбук-группы «Все мы Халед Саид» и был направлен против полицейского произвола и за отмену чрезвычайного положения. Отметим, что в генерировании социального взрыва в Египте исключительно важную роль сыграли и прошедшие в ноябре-декабре 2010 года парламентские выборы, в ходе которых масштабы фальсификаций достигли заоблачных даже для дореволюционного Египта высот. Ведущая египетская оппозиционная сила, «Братья-мусульмане», практически не смогла провести в парламент нового созыва своих представителей (в отличие от предыдущего парламента, куда смогли пройти несколько десятков ее членов), что превратило «Братьев-мусульман» из полусистемной оппозиции в откровенно несистемную и практически вытолкнуло их на Тахрир.
Особое преимущество социальных сетей в плане политических, социальных и культурных преобразований заключается в их широкой популярности. В силу этой популярности за последние несколько лет формирование и ориентация общественности при помощи социальных сетей существенно развивались в информационной и телекоммуникационной сферах. Эти средства, о которых упоминается как об "общественной дипломатии web-2.0", имеют ряда особенностей, важнейшая из них заключается во всеобщей мобилизации, т.е. ориентации общественного поведения в разных сферах и объединении усилий отдельных индивидов при помощи электронных средств, что свойственно именно электронному миру третьего тысячелетия. Это свойство наблюдается наглядно в арабских революциях. Широкое использование этой системы гражданами, в первую очередь Ливии, Египта и Туниса, свидетельствует о широком влиянии социальных сетей на политические преобразования в трех названных странах.
По свидетельству данных Союза международных связей, до ливийской революции, всего лишь 4% населения этой страны имели доступ к интернету. В 2011 году, когда в ходе вспыхнувшей гражданской войны режим Каддафи потерял контроль над страной, этот показатель повысился до 17%. Иными словами, в этом году около 1,1 млн. ливийских граждан получили доступ к интернету. Война Каддафи против оппозиции в известной степени отвлекла его от контроля СМИ, особенно интернета. Социальные сети, такие как Twitter и Facebook, которые были заблокированы режимом Каддафи, после начала гражданской войны в начале 2011 года стали общедоступными. Эти интернет-сети сыграли весьма важную роль в распространении протестов против диктаторского режима в Ливии. Уровень использования Facebook ливийскими гражданами показывает рост в 121%. После краха режима Каддафи народ также широко использует интернет и имеет свободный доступ ко всем сетям. Число ливийских пользователей в сети Facebook увеличилось почти в два раза, превысив 400 тыс. человек.
В Египте период Мубарака также СМИ контролировались правительством, так что египтяне имели ограниченный доступ к интернету, однако начало народных протестов ослабило контроль египетского правительства над интернетом и социальными сетями. В Египте Twitter, Facebook, Youtube и различные блоги активно координировали и организовывали акции протеста. С 11 января до 10 февраля 2011 года более 34 млн. египетских революционеров открыли 2313 страниц в Facebook. В них было написано более 461 тысячи сообщений. За это время между египтянами обменялись 93 млн. твиттов.
В Тунисе до "жасминовой" революции интернет сильно контролировался государством. Спецслужбы и органы безопасности Туниса контролировали даже личные электронные почты тунисских граждан. Критикующие власть веб-сайты подвергались блокированию. Вспышка народных протестов стала основой для больше использования народом интернета и социальных сетей. Twitter и Facebook позволили участникам акций протеста, особенно молодежи, объединиться против режима бен Али, который 33 года сохранял свою диктаторскую власть в стране. Несмотря на ограничения, введенные режимом бен Али против СМИ, некоторые тунисцы обходили цензуру, так что информация сразу распространялась по интернету в пределах и за пределами страны. На самом деле, социальные сети сыграли важную роль в распространении информации среди тунисского народа в ходе "жасминовой" революции.
Данные о роли социальных сетях в Ливии, Египте и Тунисе свидетельствуют о том, что виртуальное пространство, особенно социальные сети, такие как twitter, Facebook и Youtube, за последние два года, когда арабский мир стал ареной радикальных преобразований, организовали демонстрации в нужное время и в нужном месте. Нет сомнения в том, что условия для революции были готовы в арабских странах, но социальные сети поддержали и усилили вспыхнувшую искру. Социальные сети не только объединялись оппозиционеров, но и бросали вызов диктаторам и играли роль "наднационального" СМИ. Эти виртуальные СМИ на самом деле обрисовали "новую географию" против монополии власть имущих, своего рода наднациональные ценности на мировом уровне. Иными словами, за последние два года в арабском мире в процессе отстранения диктаторских режимов Бен Али, Хосни Мубарака и даже Муаммара Каддафи социальные сети играли надгосударственную роль, объединяя мировую общественность против этих диктаторов. По интернету распространялось большое количество материалов против арабских диктаторов, их действий и политики до и во время протестов. Жестокие и незаконные действия сил безопасности, которые служили арабским диктаторам, мгновенно разоблачались по интернету в виде снимков или видеозаписей. Этим же средством мировая общественность боролась против арабских диктаторов.
В связи с вкладом виртуального пространства в революции двух последних лет в арабском мире следует упомянуть еще один важный момент, а именно то, что социальные сети действовали против интересов крупных держав, в первую очередь США. Вашингтон как один из главных покровителей арабских диктаторских режимов, за последние два года также предпринял немало попыток по сохранению власти диктаторов, но не справился с объединяющейся силой социальных сетей. В результате акции протеста захлестнули арабский мир, и диктаторы были вынуждены бежать или были свергнуты и убиты. По сути, следует сказать, что волна перемен на Ближнем Востоке и в Северной Африке оказалась настолько молниеносной, что социальные сети, которые некогда служили инструментов в руках США, превратились в фактор противодействия самому Вашингтону.
«Арабская весна» в той или иной степени привела к трансформации затронутых ею обществ. И прежде всего речь идет об исламизации социально-политической жизни. Исламисты уже стали частью политической элиты Туниса и Египта и, бесспорно, возьмут свое в Ливии. Вопрос лишь в том, каким из путей пойдут эти страны.
Список литературы
- Almond G., Powell, G. 1966. Comparative Politics: A Developmental Approach. - Boston.
- Amnesty International. "The Battle for Libya: Killings, Disappearances and Torture" (Index: MDE 19/025/2011). September 2011;
- Amnesty International. "Libya of tomorrow: What hope for human rights?" (Index: MDE 19/007/2010). 23 June 2010.
- Egypt: Gene Sharp Taught Us How to Revolt! 2011
- Gaddafi M. The Green Book. The Social Basis of the Third Universal Theory. Tripoli, 1979;
- Jouve E. Democracy between Liberal Option and the Marxist Option in the Arab World and the Third World // Libya: Terrorist or Terrorized. Ontario, 1982;
- Мусский И.А. 100 великих диктаторов. М.: Вече, 2002.
Global Governance 2025: At a Critical Juncture. National Intelligence Council, European Union Institute for Security Studies, September 2010, <#"justify">Kersten M. Who Gets to Serve Justice: Saif Gaddafi and ICC Due Process // URL: #"justify">Omer Taspinar, The Three Strategic Visions of Turkey, Center on the United States and Europe at Brookings, US-Europe Analysis Series # 50, 2011.
Peterson, Scott. Egypt's revolution redefines what's possible in the Arab world <#"justify">Sharp G. 1973. The Politics of Nonviolence Action. - Boston.
Sharp G. 1990. Civilian Based Defense: A Post Military Weapons System. - Princeton. Айвазян А.Г. Интернет как инновационный фактор демократизации общества: дис. ... канд. фил. наук. - Ростов н/Д., 2006.; Арутюнян Г., Гриняев С., Революции: окончание создания нового миропорядка и сценарии глобального управления. «Глобус. Национальная безопасность», #2(18), с. 3, 2011, на арм. яз.. Багиров А. Т. Интернет как фактор в глобализации международных отношений: дис. ...канд. полит, наук. - МГИМО (Университет) МИД России. 2002.; Бастрикова С. А. Интернет в системе взаимодействия государства и формирующегося гражданского общества Российской Федерации: дис. ... канд. полит, наук. - РАГС при Президенте РФ. М., 2000.; Бударина О. А. Коммуникативные технологии формирования и продвижения имиджа муниципальной власти: (Политологический анализ): дис. ... канд. полит, наук. - РАГС при Президенте РФ. М., 2002.; Быков И. А. Интернет как средство политической коммуникации: анализ российского опыта: анализ российского опыта: дис. ... канд. полит, наук. - СПб., 2005.; Быков И. А. Интернет как средство политической коммуникации: анализ российского опыта: анализ российского опыта: дис. ... канд. полит, наук. - СПб., 2005.; Воинов Д.А. Становление интернет-диалога как форма участия граждан в политической жизни России: дис. ... канд. полит, наук. -РАГС при Президенте РФ. М., 2007.; Григорьев М. С. Информационно-коммуникативное воздействие на политические процессы в современной России: сущность, особенности, технологии: дис. ... канд. полит, наук. - РАГС при Президенте РФ. М., 2001.; Дудко О. Н. Государственное регулирование информационных потоков в российском сегменте сети интернет: дис. ... канд. полит, наук. - РАГС при Президенте РФ. М., 2002.; Зиннуров Р. Г. Информационные технологии в управлении социально-политическими процессами: региональный аспект: дис. ... канд.полит.наук. - Саратов, 2005.; Иванов Д. Г. Использование интернет-технологий субъектами российского политического процесса в конце 1990-х-2001 гг.: дис. ... канд. полит, наук. -РГГУ. М., 2002.;Иванов С.М., Ситуация на Ближнем и Среднем Востоке после вывода войск США из Ирака, <#"justify">Илтер Туран, Турция на подъеме. Россия в глобальной политике, т. 9, #5, с. 174, 2011.
Ирхин Ю.В. Электронное правительство: теория и практика / Государственная служба. Научно-политический журнал РАГС. М,РАГС,2008.-№4.С 160-172. Киселев А. А. Политическое участие в интернете: дис. ... канд. полит, наук. -Краснодар, 2007.Коротаев А.В. <https://ru.wikipedia.org/wiki/Коротаев_А.В.>, Зинькина Ю. В. Египетская революция 2011 г.: структурно-демографический анализ <#"justify">Мамаева Л.Н. Институциональная экономика. М., 2011. С. 276.
Молевич Е.Ф. Введение в социальную глобалистику. Самара: Бахрах-М, 2007. Морозова Е.Г. Прямая коммуникация исполнительной власти с обществом: контуры «демократии сервиса»? // Государственное управление в XXI веке. М.: МГУ, 2006. Мукова Л.А. Два взгляда на экономическую институциональность государства // Бизнес, Менеджмент и Право. 2012. N 1. С. 12 - 17. Наталия Цветкова, Американский фактор в арабских революциях,<#"justify">Поцелуев СП. Диалог и квазидиалог в коммуникативных теориях демократии - Ростов-на-Дону: Изд-во СКАГС, 2010.
Ракитов А.И. Наш путь к информационному обществу.Теория и практика общественно-научной информации. М.: ИНИОН, 1989; Ракитов А.И. Философия компьютерной революции. М., 1991. Смолян Г.Л., Д.С. Черешкин, О.Н. Вертинская и др. Путь России к информационному обществу (предпосылки, индикаторы, проблемы, особенности). М., 1997. Сморгунов Л.В. Трансформация публичной сферы и сравнительный анализ новых феноменов политики. Краснодар: Кубанский госуниверситет, 2010. Чугунов А.В. Социология Интернета: методика и практика исследований интернет-аудитории. СПбГУ. СПб., 2007. Труевцев К.М. 2005. Политические системы арабских стран: между авторитаризмом и демократией // Азия и Африка сегодня. № 7. Труевцев К.М. 2007. Ислам и глобализация: проблемы адаптации // Полития. № 4. Труевцев К.М. 2009. Мировой экономический кризис и арабский Уваров А.А. Информатизация общества и модернизация системы образования// Прогнозное социальное проектирование: теоретико-методологические и методические проблемы. М.,1994. Фридман Дж., Следующие 10 лет. М.: ИД «Коммерсант», «ЭКСМО», 2011, с. 153. Чи Фримен, Азия как единый организм. Арабское пробуждение - залог интеграции от Красного моря до Желтого. Россия в глобальной политике, том 9, #2, с. 95, 2011. Чугунов А.В. Теоретические основания концепции «Информационного общества». СПбГУ. Юсупов P.M., Заболотский В.П. Концептуальные и научно-методологические основы информатизации. СПб.: Наука, 2009.Просмотров: 20387
Найти в Wikkipedia статьи с фразой: Особенности влияния Интернет-технологий на события "арабской весны"