Проблемы становления многопартийности в современной России

Введение

Историю современной российской многопартийности можно подразделить на несколько относительно коротких периодов: 1) развитие неформальных общественных организаций (1986-88 гг.); 2) период действия народных фронтов и создания протопартийных структур (1988-89 гг.); 3) "первая волна" партиобразования (1990-91 гг.); 4) "вторая волна" партиобразования после августовских событий 1991 г. (1991-93 гг.); 5) радикальная ломка сложившейся системы протопартий в результате политического кризиса 1993 г. и образования новых политических партий в период деятельности I Государственной Думы (конец 1993 - конец 1995 гг.); 6) период после выборов во II Государственную Думу (с конца 1995 г.); 7) переход от многопартийной политической системы к системе с доминирующей партией (2007 г.). Первые два периода составляют этап своего рода "внутриутробного" развития российской многопартийности, а последующие - этап ее функционирования, развития и заката, отразивший качественные изменения в природе политических партий.

Так вот, основной целью данной работы является изучение процесса становления многопартийности в современной России.

Основной задачей данной работы считаю показать переход Российской политической системы от однопартийной к многопартийной системе, а затем и к системе с доминирующей партией.

1. Период "неформального общественного движения" (1986-88 гг.)

Возникновение и развитие "неформального общественного движения" в 1986-88 гг. было обусловлено глубинными сдвигами в общественно-политической жизни России. Явившись реакцией общества на инициированные "сверху" перемены, неформальные движения, несмотря на свой неофициальный характер, поначалу действовали в русле политики, проводимой правящим политическим режимом. В деятельности неформалов не было организованного протеста авторитарной системе, вызов ей содержался в самом факте существования альтернативных движений, слабо вписывающихся в официальную систему государственных и общественных организаций. В своем развитии неформальное движение принимало различные организационные формы: движения молодежной контр-культуры, национально-культурные и экологические объединения. Однако прообразами первых политических партий и своеобразными "инкубаторами" для будущих политических лидеров стали разного рода общественно-политические кружки и дискуссионные клубы: Всесоюзный социально-политический клуб, Клуб социальных инициатив, семинар "Демократия и гуманизм", историко-политический клуб "Община", др.

В период 1986-88 гг. названные организации еще не имели четко выраженной политической платформы. На базе этих объединений еще не могли образоваться организации партийного типа.

Многие российские исследователи считают, что исходным моментом становления многопартийности в России является 1987 год, когда началось резкое потепление политического климата после январского (1987 г.) пленума ЦК КПСС, провозгласившего новый курс партии на демократизацию общества.

2. Период деятельности народных фронтов и создания протопартийных структур (1988-89 гг.)

К началу 1988 г. неформальное движение в СССР вступило в стадию генерализации, на которой различными неформальными организациями были предприняты попытки к объединению на основе критического отношения к социально-политической действительности. В этом году в результате стихийных массовых акций по всей стране стали формироваться народные фронты. В апреле 1988 г. был создан Народный фронт Эстонии, летом 1988 г. - Московский народный фронт, объединивший более 25 организаций. Особенностью народно-фронтовского этапа развития многопартийности явилась организационная разобщенность и региональная раздробленность. Членов этих протопартийных организаций объединяло отношение к ряду наиболее актуальных проблем общественной жизни (борьба с бюрократизмом, разделение полномочий партийных и советских органов, вопросы межнациональных отношений и т.д.) и, одновременно, фактическое отсутствие перспективной программы действий. В реальности их политическая платформа "сводилась к набору декларативных общедемократических лозунгов, против которых не выступала практически ни одна политическая сила в стране".

Состоявшиеся весной 1989 г. выборы народных депутатов СССР способствовали приданию неформальному движению политического характера. В этот временной отрезок создаются протопартийные структуры, сформированные на основе постоянно функционирующих групп поддержки народных депутатов демократической ориентации (Б. Ельцина, Т. Гдляна, С. Станкевича, А. Мурашева, И. Заславского, Ю. Черниченко и др.).

Одновременно в 1989 г. ряд организаций провозгласили себя самостоятельными партиями. В мае состоялся учредительный съезд Конфедерации анархо-синдикалистов (А. Шубин, А. Исаев), в августе был учрежден Христианско-демократический союз России (А. Огородников, В. Савицкий, А. Чуев). Быстро множились "почкованием" "дочерние организации" Демократического союза.

На съезде народных депутатов СССР летом 1989 г. была образована Межрегиональная депутатская группа (лидеры - А. Сахаров, Б. Ельцин, Ю. Афанасьев, Г. Попов) - прообраз парламентской фракции. В период работы II Съезда народных депутатов часть членов МДГ во главе с А. Сахаровым и Ю. Афанасьевым призвали товарищей по группе открыто объявить себя "парламентской оппозицией", не берущей на себя ответственность за действия существующей власти.

Таким образом, еще в конце 80-х гг. политическая система СССР во многом утратила свой однопартийный характер. Связано это было не только с появлением альтернативных объединений, но и со скрытым размежеванием внутри самой правящей партии - КПСС.

Закономерным итогом данного этапа развития российской многопартийности явилось решение Съезда народных депутатов РФ об отмене шестой статьи Конституции СССР (январь 1990 г.), фактически признающее право на существование за другими, кроме КПСС, политическими партиями.

3. "Первая волна" партиобразования (1990-91 гг.). Возникновение антиномии "Демократы - КПСС"

С признанием многопартийности в СССР возникла реальная возможность для институционализации различного рода неформальных объединений и реорганизации их в политические партии. Однако создание первых политических протопартийных объединений не сопровождалось их консолидацией. Более того, становление партий нередко происходило за счет разукрупнения уже имевшихся неформальных объединений. При этом базой для создания партий выступали не структуры народных фронтов, а политические клубы и кружковые объединения.

Главные мотивы, которыми руководствовались учредители партий на этапе стихийной многопартийности - необходимость создания собственной политической базы и стремление занять идеологическую "нишу" в формирующемся политическом спектре. Наиболее заметные политические организации, созданные в это время, принадлежали к либеральному (демократическому) течению. Так, в мае 1990 г. была создана Социал-демократическая партия Российской Федерации, которая, несмотря на свое название, была программно близка к прочим демократическим партиям. Ряд весьма известных партий породила "Демократическая платформа в КПСС". Раньше всех к решению о необходимости создания собственной партии пришла наиболее радикальная часть "ДП в КПСС" во главе с Н.Травкиным, учредившая в мае 1990 г. Демократическую партию России. В том же году о своем намерении создать собственную партию заявило большинство делегатов Всесоюзной конференции "Демплатформы" (16-17 июня 1990 г.). Наконец, в августе 1991 г. участники "Демплатформы", не пожелавшие в 1990 г. покинуть КПСС, приняли участие в создании Демократической партии коммунистов России (в октябре 1991 г. переименована в Народную партию "Свободная Россия"; лидер - А.Руцкой) - в то время стоявшей на общедемократических позициях. Наконец, последними "выходцами" из КПСС можно считать инициаторов создания Движения демократических реформ (А. Яковлева, А. Собчака, Г. Попова, А. Вольского, С. Шаталина, Э.Шеварднадзе и др.), создавших в июле 1991 г. оргкомитет учредительной конференции Движения демократических реформ.

В числе партий общедемократической (либеральной) ориентации, созданных в 1990-91 гг., следует упомянуть также Партию свободного труда (учреждена в декабре 1990 г.; лидеры - И. Коровиков, В. Герман), Народную партию России (май 1991 г.; лидер - Т. Гдлян), Крестьянскую партию России (лето 1991 г.; лидер - Ю. Черниченко). Под вполне либеральными лозунгами начала свою деятельность Либерально-демократическая партия Советского Союза В. Жириновского (учреждена в марте 1990 г.).

Параллельно с организациями демократической ориентации интенсивно создавались организации национал-патриотической (этнократической) направленности. На несколько течений и организаций раздробилась "Память".

На ноябрь 1991 г. В. Прибыловский насчитывал 10 более-менее крупных организаций с таким названием. Большинство из них придерживалось "православно-монархической" ориентации (Национально-патриотический фронт "Память" Д.Васильева, НПФ "Память" Н. Филимонова- И. Кварталова, Православный национальный патриотический фронт "Память" А. Кулакова- С. Воротынцева, Русский народно-демократический фронт - Движение "Память" И. Сычева, Союз за национально-пропорциональное представительство "Память" К. Смирнова-Осташвили и др.), часть - "языческой" (Всемирный антисионистский и антимасонский фронт "Память" В. Емельянова) или "национал-большевистской" (Координационный совет патриотического движения "Память" братьев В. и Е. Поповых).

Всех их, однако, объединял агрессивный национализм (этнократизм), антисемитизм (зачастую - на бытовом уровне) и антилиберализм. Выходцами из "Памяти" явился и ряд других радикально-националистических партий: Республиканская народная партия России (позже - Национально-республиканская партия России; учреждена в апреле 1990 г.; лидер - Н.Лысенко), движение "Русское национальное единство" (существует с августа 1990 г.; лидер - А. Баркашов). Близки к "Памяти" по своим установкам были Христианско-патриотический союз (Е. Пашнина), Союз "Христианское Возрождение" (В.Осипов) и др.

В этот же период был создан ряд объединений с "ретроспективной" идеологией, т.е. объявивших себя прямыми наследниками дореволюционных политических партий (Конституционно-демократическая партия - Партия народной свободы М.Астафьева, Движение социалистов-народников, Союз русского народа, масса монархических организаций и др.). Следует при этом отметить, что представления организаторов этих объединений о своих политических прототипах были довольно расплывчатыми и основывались не на контекстуальном изучении первоисточников, а скорее на отрывочных сведениях, почерпнутых из публицистики последних лет. "Ретроспективные" партии достаточно быстро продемонстрировали свою нежизнеспособность, выразившуюся в крайней малочисленности, отсутствии социальной базы и вообще какой-либо проекции на социальную стратификацию общества, намеренно элитарный характер партийных программ, делающий их "неудобоваримыми" для рядового избирателя.

Период 1990-91 гг. явился временем более четкой структуризации союзного парламента. Кроме стоящей на демократических позициях Межрегиональной депутатской группы, на Съезде народных депутатов СССР появилось четко определившееся консервативное крыло в лице группы "Союз" (декабрь 1990 г.). Членов этой группы (ортодоксальных коммунистов, монархистов, депутатов в целом демократических убеждений) объединяло стремление сохранить СССР в виде федеративного (а фактически унитарного) государства. Однако в сложившейся политической ситуации деятельность группы приобретала отчетливо антиреформистский характер. Ряд народных депутатов СССР вошел в объединение "Согласие" (май 1991 г.), поставившее своей целью сформировать в союзном и российском парламенте политический "центр".

Еще более четко структурированным в политическом плане оказался Съезд народных депутатов РСФСР. Уже во время предвыборной кампании кандидаты демократической ориентации образовали избирательный блок "Демократическая Россия", получивший около трети мест в российском парламенте. После выборов избранные от блока депутаты образовали на Съезде народных депутатов РФ одноименную фракцию. Кроме того, были созданы другие фракции демократической ориентации ("Радикальные демократы", "Демократическая платформа", "Левый центр", "Рабочий союз", "Беспартийные депутаты", "Российский союз"), значительная часть членов которых одновременно входила в "ДемРоссию" (до осени 1991 г. Регламент Съезда позволял такое совмещение). Осенью 1990 г. в российском парламенте образовалась первая собственно партийная некоммунистическая фракция - "Объединенная фракция РПРФ/СДПР". В марте 1991 г. А.Руцким была создана депутатская группа "Коммунисты за демократию", позже явившаяся одним из учредителей Демократической партии коммунистов России (Народной партии "Свободная Россия"). В противовес демократическим объединениям консервативно настроенная часть депутатского корпуса создала фракции "Коммунисты России", "Россия", "Отчизна". К ним фактически примыкали "корпоративные" депутатские объединения - "Промышленный союз", "Аграрный союз", "Суверенитет и равенство". Положение "центра" между двумя полюсами занимала фракция "Смена - Новая политика". В 1990-91 гг. некоторое преимущество в российском парламенте было на стороне демократов, что проявлялось при голосовании по наиболее важным вопросам (избрание Б.Ельцина председателем Верховного Совета РФ, принятие декларации о суверенитете РСФСР, одобрение программы "500 дней", введение в РСФСР поста президента и пр.).

Таким образом, если с организационной и институциональной точек зрения российская многопартийность делала только первые шаги, то в выполнении задачи политической структуризации общества она продвинулась достаточно далеко. Более того, к 1990 г. была полностью выполнена первая часть этой задачи: все возможные и невозможные идеологические ниши были заняты, и на первый план вышел вопрос о приходе новых политических сил к реальной власти. Актуальным стал вопрос не только об идейном, но и об организационном сплочении сил, оппозиционных КПСС. В роли же реальной оппозиции коммунистическому руководству страны выступали именно демократические партии, в 1990 г. объединившиеся в единую коалицию на базе движения "Демократическая Россия" (учредительный съезд - в октябре 1990 г.). В состав движения на правах коллективных членов вошло около 30 организаций, в том числе и политические партии - СДПР, РПРФ, ПКД, РХДД, КДП-ПНС, ДПР, ХДСР и др.

Поражение КПСС в августе 1991 г. обусловливалось не столько силой противостоящих ей оппозиционных партий, сколько ее собственной политической дряхлостью и идеологической дезориентированностью.

4. "Вторая волна" партиобразования (1991-93 гг.). "Троецентричная" система: демократы, "право-левая" оппозиция, "центристы"

общественное движение партиобразование

Устранение КПСС с политической арены привело, вопреки многим ожиданиям, не к интенсивному развитию многопартийности, а к переходу апартийной системы в качественно новую фазу, когда прежней монопольно властвующей партии уже не существовало, а многопартийная протосистема все еще была отдалена от настоящей политики и предельно атомизирована. На протяжении осени 1991 г. - лета 1992 г. российская партийная протосистема пребывала в раздробленном состоянии - вследствие исчезновения биполярной системы координат. Вместе с тем этот короткий период был чрезвычайно важным для будущности российской многопартийности.

Он ознаменовался идейно-политической индивидуализацией партий, их превращением из "групп скандирования" в самодостаточные объединения. Прежде всего, эти изменения коснулись содержания политических платформ партий и движений. Если ранее политические программы носили "книжный" характер, а политическое поведение партии определялось прежде всего негативным отношением к КПСС и лишь потом - расхождениями программного характера, то послеавгустовский период развития многопартийности обнажил эти разногласия и наполнил абстрактно-теоретические декларации конкретным социально-политическим содержанием.

Параллельно, на фоне стремительного падения интереса населения к политической жизни, произошло резкое уменьшение фактической численности политических партий, прежде всего за счет оттока рядовых членов, жизненные интересы которых не были напрямую связаны с политикой. Партийная деятельность профессионализировалась на всех уровнях, в большинстве партий профессиональные функционеры составляли едва ли не половину фактической численности партии. Интересы этого слоя, вернее его верхушки, все чаще определяли политическую линию партий и движений. Примерно в то же время структурные изменения в социальной сфере вызвали потребность в наличии партий, основным предназначением которых стало отстаивание групповых интересов определенных слоев общества.

Таким образом, изменения политических ориентиров и организационной структуры партий подготовили почву для межпартийного взаимодействия в качественно новых условиях, где основным стимулом партийно-политических перегруппировок служила не абстрактно понимаемая общность программных устремлений, а прагматизм и политический расчет.

Что касается конфигурации политического пространства России в описываемый период, то ее развитие заключалось в возникновении, расцвете и закате своеобразной "троецентрической" модели, характеризовавшейся борьбой трех основных политических сил: демократов, "непримиримой" ("объединенной", "право-левой") оппозиции и "центристов" ("конструктивной оппозиции"). Первый из этих лагерей сложился еще в предыдущий период (1990-91 гг.), второй начал складываться после августа 1991 г. из "обломков" КПСС, третий формировался из сторонников первого лагеря и частично из сил, ранее политически аморфных (вернее, готовых приспосабливаться к любому политическому режиму).

5. Развитие российской многопартийности в период между выборами в I и II Государственную Думу (1993-95 гг.)

Политический кризис 1993 г. и последовавшие за ним досрочные выборы в Федеральное Собрание, в ходе которых впервые был опробован механизм партийного представительства при формировании нижней палаты парламента - Государственной Думы, резко изменили расстановку сил в политическом спектре страны.

Прежде всего, прекратила свое существование коалиция "объединенных" оппозиционеров, левая составляющая которой (коммунисты), придя к выводу о маломощности своего правого партнера, в дальнейшем предпочла действовать самостоятельно. Более того, в сложившихся условиях левые силы посчитали более выгодным для себя разделить свой электорат. Компартия РФ при этом собирала голоса по идеологическому признаку, а близкая к ней Аграрная партия России - по корпоративному.

Освободившуюся нишу некоммунистического антиреформизма заняла ЛДПР В.Жириновского, отличительным признаком которой была, пожалуй, только идеологическая "сверхгибкость", недюжинная способность к мимикрии, а попросту - политическая всеядность. Возможно, именно эти качества и способствовали успеху ЛДПР, не отягощенной грузом "книжных" идеологем и озабоченной исключительно желанием уловить нюансы настроения избирателей.

В лагере демократов избирательная кампания осени 1993 г. способствовала окончательной "смене состава". Причем теперь различия между организациями демократов имели не только личностный или "кружковый" характер. Ключевым явился вопрос об отношении к существующей власти. "Яблоко" занимало позиции "демократической альтернативы" проводимому правительственному курсу. ПРЕС (6,76%) являлась по преимуществу "партией власти", программные установки которой, более близкие к "центристским", нежели к реформистским, явно представляли собой второстепенное приложение к вице-премьерскому статусу ее лидера С. Шахрая. Наконец, "Выбор России" (15,38%) представлял собой союз демократов по убеждениям с представителями административных структур (наиболее показательной в этом смысле была фигура лидера блока - Е.Гайдара, с одной стороны, занимавшего пост вице-премьера, а с другой - являвшегося одним из наиболее авторитетных либеральных идеологов, "отцом идеологической реформы").

Наконец, выборы-93 окончательно добили "центристов". В Государственной Думе "центристская" ниша была заполнена не столько бывшими участниками "Гражданского союза", сколько "варягами" из "Женщин России", эволюционировавшей в сторону "центризма" ПРЕС и частью одномандатников, входящих в депутатскую группу "Новая региональная политика". По мере того, как нишу "центра" постепенно занимала "партия власти", прежние "центристы" становились перед выбором: или влиться в нее, или уйти в "непримиримую" оппозицию, или вообще покинуть "большую" политику.

Период работы I Государственной Думы сопровождался такими процессами, как: дальнейшая "атомизация" политических сил, размежевание демократов с "партией власти", фактический переход последней на позиции "центризма" и вытеснение ею из "центристской" ниши всех конкурентов, переход "старых центристов" на антиреформистские позиции, деление обеих частей "непримиримой" оппозиции (коммунистической и "державнической") на оппозицию "респектабельную" ("левоцентристов") и радикальную ("внесистемную").

В немалой степени катализатором этих процессов явились события в Чечне. Прежде всего, следствием их стало окончательное размежевание федеральной исполнительной власти с демократами. Во-вторых, чеченская война поставила дополнительные препятствия возможности объединения антиреформистских сил. Разница в подходах к решению чеченского вопроса поставила крест на попытках разрозненных сил "непримиримой" оппозиции договориться между собой хотя бы по отдельным вопросам. Трудно назвать удачной и попытку антиреформистов определить единого кандидата на пост президента, предпринятую на т.н. конгрессе "Русский рубеж" (сентябрь 1994 г.; Калининград). Принятое на конгрессе решение так и не было обнародовано (возможно, оно даже не было принято).

Следует признать, вместе с тем, что сам по себе чеченский вопрос явился не причиной дальнейшего дробления политических сил России, а лишь одним из факторов, способствующим выявлению уже существующей раздробленности. Наконец, "субъективным" фактором процесса "атомизации" явились итоги выборов 1993 г., создавшие в умах представителей различных политических организаций иллюзию возможности выжить на политическом пространстве России, занимая свой клочок электорального поля. Степень раздробленности электората и устойчивости различных электоральных ниш при этом преувеличивалась настолько, что итогом стало участие в выборах во II Государственную Думу 43 избирательных блоков и объединений. Голосование 17 декабря 1995 г., по итогам которого 5%-ный барьер сумели преодолеть только 4 избирательных объединения (КПРФ, ЛДПР, "Наш дом - Россия", "Яблоко"), положило конец не только этой иллюзии, но и процессу дальнейшей "атомизации" политических сил страны.

6. Развитие российской многопартийности в период между выборами в II и III Государственную Думу (1995-99 гг.)

Не будет особым преувеличением сказать, что кампания по выборам депутатов Госдумы третьего созыва началась уже осенью 1998 г. Общая ситуация в стране и связанная с нею расстановка политических сил казались такими очевидными, что мало кто всерьез допускал вероятность сколько-нибудь существенных изменений - во всяком случае до ближайших выборов.

Кроме того, представителям "народно-патриотических" сил показалось, что социальные последствия августовского кризиса настолько расширили их электорат, что Компартия РФ объявила, что пойдет на парламентские выборы самостоятельно.

Политические настроения правящего слоя бюрократии после августовского финансового кризиса 1998 г. заметно полевели. И тут на первый план сама собой выдвинулась фигура московского мэра Юрия Лужкова. В создаваемое московским мэром движение "Отечество" едва ли не в массовом порядке стали переходить губернаторы, ранее состоявшие в НДР и не единожды клявшиеся в верности Б. Ельцину. Сам Ю. Лужков рассматривался как один из фаворитов будущей президентской кампании.

Для либерально-интеллигентской части политического спектра августовский финансовый кризис имел неоднозначные последствия. С одной стороны, усилились позиции "Яблока", с другой стороны, для всех остальных партий и движений либерального толка стала очевидной необходимость преодоления раздробленности. В образованную в декабре 1998 г. коалицию "Правое дело" вошли почти все (кроме "Яблока") более или менее известные либерально-демократические организации.

Между тем, вопреки всем прогнозам, ситуация в стране на протяжении 1999 г. развивалась не по тому катастрофическому сценарию, который рисовался в общественном сознании осенью 1998 г. И это обстоятельство внесло существенные коррективы в расстановку политических сил.

В тот самый момент к активной политической деятельности неожиданно вернулась федеральная администрация, сумевшая за считанные дни буквально из ничего сложить блок "Межрегиональное движение "Единство"" ("Медведь"), которому присягнули на верность губернаторы ряда дотационных регионов.

На финишную прямую избирательной кампании вышли 26 избирательных объединений и блоков, однако реальными претендентами на преодоление 5%-ного барьера были только шесть. Любопытно, что в начале думской кампании считалось, что, кроме КПРФ, гарантированно проходят в Госдуму только ОВР и "Яблоко", тогда как перспективы "Медведя", СПС и ЛДПР представлялись весьма туманными.

Закат российской многопартийности в период между выборами в III и VI Государственную Думу (1999-2011 гг.).

Выборы, состоявшиеся в декабре 1999 года, фундаментально трансформировали взаимоотношения исполнительной и законодательной власти. Несмотря на то, что поддерживающая Президента партия Единство получила лишь 18,4% мест, она стала осевой партией - осевой в том смысле, что без ее участия невозможно было сформировать ни одну коалицию большинства. Тем не менее она была вынуждена вести постоянный торг о поддержке со своими союзниками. Президент Путин довольно мудро распорядился этой силой. Он сразу же вмешался в процесс распределения руководящих постов в Думе для того, чтобы обеспечить Единству контроль над нижней палатой. В 2001 году Единство организовало формальный альянс фракциями "Отечество" (Юрий Лужков) и "Вся Россия" (Минтимер Шаймиев). Позже в том же году фракция ОВР вошла в состав Единства, результатом чего стало появление Всероссийской политической партии "Единство и Отечество - Единая Россия". В четвертой Думе члены депутатских групп - Народного депутата и Российских регионов - составили неформальные, но вполне признанные клубы, действующие в рамках Единой России. Коалиция четырех, в которой на момент создания весной 2001 года состояло 234 депутата, выступила относительно устойчивой базой для обеспечения парламентского большинства законопроектам, вносимым правительством и президентом. А в тех случаях, когда депутаты-одномандатники из союзных групп отказывались поддерживать инициативы исполнительной власти, Единство обычно могло рассчитывать на поддержку ЛДПР или СПС.

Выборы в Государственную думу Федерального Собрания России четвертого созыва состоялись 7 декабря 2003 года. 5%-ый барьер при пропорциональных выборах половины депутатов преодолели 4 списка: "Единая Россия", КПРФ, ЛДПР и "Родина". Явка составила 54,7 %.

Всего 223 места получила "Единая Россия" (120 по списку и 103 в одномандатных округах), 52 КПРФ (40 и 12), 37 "Родина" (29 и 8), 36 ЛДПР (36 и 0), 17 НПРФ (0 и 17). Фракции в ГД утратили СПС и "Яблоко".

На выборах 2003 года партия "Единая Россия" получила относительное большинство голосов и для получения абсолютного большинства в парламенте приняла в состав своей фракции депутатов, прошедших по одномандатным округам, и перебежчиков из других фракций, но для реализации конституционных решений ей требовалась некоторая поддержка иных партий.

Выборы в Государственную думу РФ пятого созыва состоялись 2 декабря 2007. Это первые выборы, на которых барьер для партий, проходящих в Думу по партийным спискам, повышен с 5 % до 7 %. Кроме того, законодательно убраны нижний порог явки и возможность голосовать против всех, отменена мажоритарная система и голосование по одномандатным округам, членам одной партии запрещено проходить по спискам другой, а партиям запрещено объединяться в выборные блоки; были запрещены независимые российские наблюдатели (оставлены только от партий).

Наблюдателями от ОБСЕ и ПАСЕ, а также некоторыми оппозиционными российскими партиями и общественными деятелями выборы оценены как несвободные, несправедливые и прошедшие с многочисленными нарушениями; оппозиционные партии обвиняют власти в фальсификации их итогов. С другой стороны, наблюдатели от стран СНГ и Шанхайской организации сотрудничества оценивают выборы как свободные, честные и демократические. ЦИК РФ также не считает, что имели место фальсификации.

Согласно результатам голосования, сильных изменений в распределении мест в Государственной думе не произошло. "Единая Россия" сохранила квалифицированное большинство, достаточное для единоличного принятия любых решений в Госдуме без учёта мнения других депутатов.

И по результатам данных выборов можно с уверенностью утверждать, что наша страна перешла от многопартийной политической системы к системе с доминирующей партией.

Выборы в Государственную думу Федерального собрания Российской Федерации VI созыва состоятся 4 декабря 2011 года (в случае, если не будет введено чрезвычайное или военное положение). Впервые Государственная дума будет избираться на пять лет. Во второй и последний раз для полноценного представительства в Государственной Думе партиям будет необходимо преодолеть 7%-й барьер.

В этом году, появится ряд новшеств в избирательной компании:

При распределении депутатских мандатов будет использоваться не только основной 7%-й барьер, но и два дополнительных проходных барьера - партии, набравшие более 6 % голосов, получат по 2 мандата, партии, набравшие более 5 % голосов, получат по 1 мандату. Ожидается, что впоследствии данная практика не будет повторяться в связи с планируемым снижением проходного барьера как минимум до 5 %.

"Единая Россия" впервые примет участие в теледебатах на федеральных выборах.

И опять, как и несколько лет подряд, ожидается доминирование "Единой России" (около 71% голосов). А вот перед ЛДПР и "Справедливая Россия" стоит извечный вопрос "быть или не быть?".

Заключение

Парадокс, но сама по себе многопартийность в России, призванная стать легитимирующим хребтом российской политической системы, не всегда тождественна демократии. Если убрать обложки с названиями, программы различных партий не сумеют различить даже эксперты. Российские партии все более дискредитируются в глазах населения именно потому, что сами по себе не представляют принципиальных альтернатив друг другу, не способны опираться на статусные группы и выражать их политические интересы. Они являются лишь механизмами для выяснения внутриэлитарных отношений. А интересы все более отрывающихся от общества политэкономических элит, в которых постепенно гаснут механизмы вертикальной мобильности, ротации и "социальных лифтов", в своих базовых ценностях слишком схожи, чтобы "идти на принцип" в партийном соревновании. Наоборот, общей интегрирующей сверхзадачей российских элит является профилактическая борьба с альтернативами устраивающему их статус-кво.

Партийная политика в современной России является не состязанием партий и социальных интересов разных общественных групп, а прежде всего борьбой за перманентное перераспределение ресурсов внутри элит. Поэтому не стоит ожидать, что открытые модели публичной борьбы в ближайшей перспективе смогут преодолеть закрытые коалиционные и договорные варианты внутриэлитных соглашений. Ведущие федеральные партии - это во многом продолжения кремлевских политических кланов возникших еще в советское время. В том числе и "конструктивная оппозиция" - представленная КПРФ и ЛДПР, - четко знающая границы "возможного" и "допустимого". Поэтому в случае претензий на принципиальные альтернативы статус-кво любая оппозиция быстро и легко нейтрализуется. Такова судьба и Валерия Гартунга (бывшего председателя "Российской партии пенсионеров"), и Дмитрия Рогозина (бывшего лидера "Родины"), не говоря уже о печальном финале Михаила Ходорковского.

Российские партии не являются идеологическими, то есть не выражают четко обозначенных социальных интересов, а лишь символически присоединяют, "захватывают" в свои орбиты разные группы общества потребления, отказавшегося от классовых репрезентаций. Популистские партии не борются за собственную трактовку социальных универсалий. Они лишь прагматично встраиваются в уже имеющуюся повестку дня. Поэтому, в частности, заранее обречены на неудачу бесконечные попытки отыскать в речах президента РФ и нижестоящих политических VIP-фигур признаки классических идеологий, будь то либерализм, консерватизм или социализм. Российские политики, как, впрочем, и Тони Блэр, Ангела Меркель или Николя Саркози, лишь эффективно отражают массовые ожидания, актуальные запросы общества на определенные идеологические высказывания на "злобу дня".

И возможно предположить, что и дальнейшее развитие политической системы в России будет определяться ситуацией в экономике страны и доверием избирателей к власти в целом.