Теория познания в естественных и гуманитарных науках в философии Э. Кассирера

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОУ ВПО «ВОЛГОГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ» ФАКУЛЬТЕТ ФИЛОСОФИИ, ИСТОРИИ, МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ И СОЦИАЛЬНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ

Выпускная квалификационная работа

Теория познания в естественных и гуманитарных науках в философии Э. Кассирера

Волгоград, 2010

Введение

Актуальность темы исследования связана с неоднозначностью развития философского знания на рубеже XIX - первой половине XX веков. Одной из задач, поставленных перед философией данного периода, неклассической наукой, являлась задача создания теории познания, которая бы позволила верифицировать и систематизировать знания не только в естественных, но и в только появлявшихся гуманитарных науках. Представитель Марбургской школы неокантианства Эрнст Кассирер в процессе своего творчества исследовал как проблемы обоснования естественнонаучного, так и гуманитарного знания.

В первый период Кассирер изучает вопросы, связанные с проблематикой Марбургской школы, в частности его, интересует проблема научного познания в естественных и математических науках.

В этот период мыслитель проводил исследования исходя из кантовской проблемы «исследования возможностей опыта», т.е. критической установки и трансцендентального метода, и сделал предметом своего анализа научное познание. Кассирер полагал, что построенная Кантом в первоначальном варианте «Критики чистого разума» (образца 1781, где внимание было уделено трансцендентальной аналитики субъективной дедукции), система познания, не является чем-то конечным для сознания (которое может пониматься как мышление), познающего окружающую действительность, и потому пришел к выводу, что: «Система познания не допускает ни одного «формального» определения, которое бы не сказывалось затем на всей совокупности проблем познания и их решений». Результатом исследований, связанных с данной тематикой является работа «Познание и действительность. Понятие о субстанции и понятие о функции».

В этой работе Кассирер обращает внимание на сложность и неоднозначность проблемы познания окружающего мира. По мнению А. В. Иванова: « ...в период с 1902 по 1920 годы... немецкий философ был ориентирован в первую очередь на исследование «жизни» идей в суверенном и замкнутом царстве рационального Духа... и делает акцент на чистой логике становления и развития теоретической мысли...». Можно отметить, что результатом работы «Познание и действительность», стала переориентация философских взглядов мыслителя: от анализа абстрактно-методологических проблем, направленных на исследование вопросов теории познания для естественно-математических наук (в русле неокантианства), к достаточно гибкому мировоззрению и свободному философскому самоопределению. Один из исследователей творчества Кассирера, М.Е. Соболева, пишет: «Кто рассматривает философию Кассирера как продукт Марбургской школы неокантианства, может понять происхождение Кассирера, однако он вряд ли сможет понять его развитие».

Во второй период творчества интересы Кассирера значительно выходят за границы позиций Марбургской школы и направлены на вопросы связанные с разработкой теории познания для гуманитарных наук. «Философия символических форм» является результатом работы над проблематикой избранной философом в этот период, но в тоже время признается как главная работа всего творчества в целом.

Кассирер рассматривает каждую из гуманитарных наук, как элемент, принадлежащий и подчиняющийся культуре, но также выполняющий функцию её созидания. Автор «Философии символических форм» упоминает, что: «Необходимо показать, как каждая из этих возможностей формирования выполняет собственную задачу в созидании духа, подчиняясь соответствующим специфическим законам. Из занятий этой проблемой вырос план общей теории форм выражения духа…».

Можно добавить, что мир культуры - это не вещественный, а личностный мир. Это один из базовых принципов для построения философии культуры у Э. Кассирера. При этом исследуется вопрос о влиянии идей философии культуры на формирование философской антропологии, раскрывающей функцию «символических форм»: рефлексия культуры через язык, искусство, религию, науку, как составляющих фаз этого процесса; раскрывает символическую функцию как творческо-порождающую часть человеческой деятельности, в которой инвариантность «внутренней формы» (данное понятие Кассирер перенимает у В. Гумбольдта) соотносится с исторической изменчивостью стиля, а так же трактовкой человека Кассирером, как «существа символического» («animal symbolicum»).

Так же на основании исследовательских работ и научных трудов, посвященных второму периоду творчества Э. Кассирера, существует точка зрения, что философ воспринял и критически переработал ряд идей Гегеля (в частности был отмечен глубокий анализ и детальная переработка идей представленных в «Феноменологии духа»).

В поздний период философа переключается на проблемы связанные с изучением человека и мира его культуры - работа «Опыт о человеке. Введение в философию человеческой культуры».

В качестве объекта исследования была выбрана философия Эрнста Кассирера, представителя марбургской школы неокантианства. В его работах рассматриваются различные проблемы - от поиска логических оснований научного знания через исследование структуры и функций символических форм, к проблеме изучения деятельности человека. В трудах отечественных и зарубежных исследователей рассматривались различные аспекты творчества этого мыслителя, однако вопрос о теории познания в естественных и гуманитарных науках в философии Эрнста Кассирера рассматривается впервые.

Предметом исследования является историко-философский аспект теории познания в естественных и гуманитарных науках в философии Эрнста Кассирера.

Степень разработанности проблемы. В отечественной исследовательской литературе работы были посвящены двум главным аспектам творчества неокантианцев марбургского направления - теории познания и культуре.

Если говорить об исследованиях, связанных с изучением вопросов теории познания в неокантианстве марбургской школы, то необходимо отметить следующих авторов: П.П. Гайденко; А.В. Иванов; К.Ф. Гетманн и другие. Перечисленные авторы по разному подходили к изучению творчества Э. Кассирера: если одни авторы в своих работах рассматривали творчество философа, как непрерывную творческую эволюцию, то другие говорят о кардинальной смене воззрений философа и рассматривают работы периодов по отдельности. Подчеркивая основательность и значительные достижения перечисленных авторов, необходимо отметить, что в основном интерес исследований был направлен на рассмотрение марбургского периода творчества Кассирера.

Если же говорить о втором периоде творчества и «Философии символических форм», то интерес исследователей направлен на проблемы связанные с изучением трактовки символа и наук о культуре, в то время как вопрос о предпосылках и причинах изменения исследовательских взглядов Кассирера в отечественной научно-исследовательской литературе, остается открыт.

Однако существующий ряд статей, исследовательских работ и монографий, связанных с вопросом о роли и месте символа в философии Э. Кассирера является важным для данного исследования. Вот некоторые из них: «Философия культуры Э. Кассирера» А.А. Кравченко; «Понятие символической формы и проблема значения в философии языка Э. Кассирера» Б.А. Фохт и другие.

Перечисленные авторы в своих исследовательских взглядах исходили из разных аспектов проблематики философии Кассирера: если одни рассматривали «Философию символических форм», как результат сложной творческой эволюции философа, то другие освещали в своих работах, лишь отдельные части данного произведения, либо изучали истоки и развитие взглядов второго периода творчества на примере сравнительного анализа с концепциями представителей других течений философии.

Цели и задачи исследования. Цель исследования заключалась в анализе теории познания в естественных и гуманитарных науках в философии Кассирера.

Были сформулированы следующие задачи:

. Выделить и уточнить теоретические исток марбургской школы, а именно трансцендентальный (критический) метод И. Канта, рассматриваемый в рамках данного направления неокантианства преимущественно в отношении проблем познания в естественно-математических науках и выявления логики научного знания.

. Выявить и описать основные идеи теории познания Кассирера в её разделах:

а) В разделе, посвященном проблемам изучения естественных наук на примере анализа теории образования понятий в естественных науках, изложенных философом в работе «Познание и действительность. Понятие о субстанции и понятие о функции»;

б) В разделе, посвященном проблемам изучения гуманитарных наук на примере анализа проблемы символа в философии культуры, изложенной мыслителем в «Философии символических форм».

. Исследовать методы, применяемые Кассирером при разработке двух разделов теории познания: для естественных наук, со структурным термином «понятие» и для гуманитарных наук, со структурным термином «символ». Кроме того следует выявить и обозначить круг проблем для решения которых теория познания для естественных наук была недостаточна и стало необходимо создание отдельной теории познания, которая раскрывает иные познавательные аспекты мышления.

Методология исследования. В работе используются историко-философские методы - логический и исторический подходы. При интерпретации текстов используются герменевтика, аналогия, культурологический анализ и метод моделирования целостного образа философских воззрений Эрнста Кассирера, через выявление базовых оснований и теоретических установок его философских трудов. Теоретической основой и источниками дипломной работы являются работы самого Кассира; труды Канта, Когена, а так же научные работы, статьи и доклады, посвященные анализу их творчества; работы современных отечественных и зарубежных мыслителей, посвященные деятельности неокантианства, Марбургской школы и творчеству Кассирера.

Положения, выносимые на защиту:

В качестве идейных источников теории познания Эрнста Кассирера следует рассматривать не только идеи Марбургской школы неокантианства (в особенности ее основателя Германа Когена), но и Канта. Если для первого периода характерна «марбуржская» проблематика, то «Философия символических форм» представляется как полемика с Кантом и его идеей относительно «… математики, естествознания …наук, основы которых заложены прочно…».

В основе теории познания в естественных и гуманитарных науках в философии Э. Кассирера лежат два термина: «понятие» и «символ».

Выявить логику развития философских взглядов Э. Кассирера в процессе создания теории познания для естественных и гуманитарных наук.

Проанализировать логику взаимоотношений между теорией познания для естественных наук (с её основным структурным элементом «понятие») и теории познания для гуманитарных наук (с её основным структурным элементом «символ»), а так же модель взаимоотношений терминов «понятие» и «символ» в контексте теории познания в философии Кассирера.

Структура работы. Выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка используемой литературы.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, ставятся цель и задачи, а также намечаются способы их решения.

В первой главе анализируются предпосылки возникновения научного знания. Здесь кратко рассматриваются общие принципы становления классического естествознания и теория познания И. Канта, как предпосылки возникновения математического естественнонаучного знания в Марбургской школе неокантианства. Так же кратко будут рассмотрены основные идеи основателя Марбургской школы неокантианства - Германа Когена.

Во второй главе выявляется и подробно анализируется термин «понятие» и теория познания в естественных науках. Рассматривается структура естественных наука, их основные положения, представленные в контексте работы «Познание и действительность», где Кассирер рассматривает математические, физические, химические законы и теории, как модели системы познания и выходит на проблемы термина «символ» и необходимости построения теории для гуманитарных наук.

В третьей главе выявляются и подробно анализируются термин «символ» и теория познания в гуманитарных науках. Рассматривается структура гуманитарных наук, представленных в контексте работы «Философия символических форм», где Кассирер анализирует проблемы языка, мифологического мышления и феноменологии познания и выходит на проблему осмысления общей теории познания, как философии культуры.

В заключении представляются обобщенные выводы каждого главы и результаты всей работы в целом, намечаются возможные пути будущих исследовательских проектов.

Глава 1. Предпосылки возникновения и основные идеи марбургской школы неокантианства

.1 Развитие научного знания в Новое время и трансцендентальный метод Иммануила Канта

Основные теоретические истоки и идейные предпосылки, на основании которых Эрнстом Кассирером была сформулирована концепция теории познания в естественных и гуманитарных науках, восходят к философии Марбургской школы неокантианства и идеям трансцендентальной философии Иммануила Канта.

Рассматривая философию Эрнста Кассирера необходимо кратко рассмотреть два вопроса:

) Предпосылки возникновения науки, как отрасли знания и формирование принципов научного обоснования знания:

а) историю развития науки в Новое Время и исследования, проводившиеся в отношении поиска принципов и методов обоснования научного знания;

б) трансцендентальную философию Иммануила Канта и основные идеи «Критики чистого разума», связанные с разработкой гносеологической проблематики, а так же интерпретацию этих идей в рамках Марбургской школы неокантианства (Коген, Наторп, Кассирер);

) теоретические воззрения основателя Марбургской школы, Германа Когена, занимавшегося исследованием и интерпретацией трансцендентальной философии И. Канта, а так же критику Когена в отношении проблем трансцендентального метода и всей трансцендентальной философии кенигсбергского мыслителя.

Если говорить о теоретических истоках всего неокантианства и развитии идей Марбургской школы, то следует отметить основные идеи трансцендентальной (критической) философии Иммануила Канта. Однако целью данного исследования является лишь философия представителя Марбургской школы неокантианства Эрнста Кассирера. Поэтому работа не претендует на подробное описание всех идей трансцендентальной философии Канта и отражение полной модели развития неокантианского течения, а лишь рассматривает отдельные идейные аспекты в трансцендентальной философии Канта и Марбургской школы неокантианства, в качестве исходных предпосылок формирования философских воззрений Эрнста Кассирера.

Кроме того, необходимо описать культурно-историческую ситуацию, в рамках которой Кантом была создана «Критика чистого разума». Неокантианцы марбургской школы (в частности Коген), рассматривают «Критику чистого разума» (прежде всего первый вариант «Критики»), как основную работу Канта, и при интерпретации кантовской философии используют её в качестве одного из основополагающих аргументов. Однако следует отметить, что в процессе критики философии Канта, марбуржцы ссылаются на первоначальный вариант, нацеленный «… только на одно: представить метод как живую, обладающую преимуществом творческую силу кантовского образования мысли». Кассирер поясняет, что «трансцендентальным», по Канту, называется такой способ рассмотрения, который вообще не начинается ни с предметов, ни с нашего вида познания предметов… Вопрос о бытии предмета остается в трансцендентальном смысле так долго неопределенным и нерешенным, насколько без ответа остается вопрос о виде познания, в котором обоснованно знание о предмете. Согласно этому, собственным предметом философии является не «организация» природы, не «организация» души. Необходимо рассмотреть историческое развитие «организации» познания природы».

Исходными предпосылками философской проблематики Канта и Марбургской школы неокантианства являются те задачи, которые были поставлены перед наукой в период Нового Времени. В истории науки этот период обозначают как время становления классических принципов научной рациональности, когда появляются отдельные труды Лейбница, Ньютона, Галилея, Кеплера, посвященные проблемам поиска принципов обоснования естественнонаучного знания. Именно идеи Ньютона и его работа «Математические начала натуральной философии», признанные в истории науки отправным пунктом становления классического естествознания, послужили отправной точкой для написания Кантом «Критики чистого разума».

Естествознание, возникшее в науке Нового Времени в ответ на вопросы связанные с экономическим развитием общества и его потребностей, рассматривалось в качестве средства для получения нового знания. В процессе развития естествознания и поиска новых методов количественного исследования процессов, ученые разработали методологию анализа бесконечно малых - дифференциальное и интегральное исчисления. Кроме того велись исследования, направленные на поиск и обоснование новых средств и методов исследования, которым были посвящены отдельные труды Ф. Бэкона, Г. Галилея, Г. Лейбница, Д. Локка, Д. Милля, И. Ньютона и Р. Декарта.

В «Новом Органоне», Ф. Бэкон рассуждает о возможности познания истины. Философ не сомневается в возможности познания истины, так как для него «истина наличествует». Бэкон направляет свой скептицизм только против «схоластической науки и схоластического метода познания». Кроме того он противопоставляет свой метод методу скептицизма. Бэкон пишет: «Метод философов, принадлежавших к школе скептиков вначале почти параллелен нашему; но в конце они значительно расходятся между собой и становятся даже друг к другу в противоречие, ибо они, утверждая безусловно и без всякого ограничения, что ничего нельзя знать, лишают, таким образом, всякого значения органы чувств и мысли; мы же, утверждая только, что общепринятым методом нельзя приобрести значительных сведений о природе, предлагаем другой метод, имеющий своей целью отыскивание и беспрерывное доставление новых пособий чувствам и разуму». Применяя в основе своей методики исследования индукцию, Бэкон рассматривает её в качестве «универсального инструмента открытия любых научных истин». Однако другой английский философ - Джон Стюарт Милль, рассматривает методы Ф. Бэкона лишь в качестве метода обнаружения причин и следствий между простейшими эмпирическими явлениями.

Метод Декарта, изложенный им в основном методологическом произведении «Рассуждение о методе для руководства разума и отыскания истины в науках», так же исследует вопросы, связанные с познавательными способностями мышления. Заслугой французского мыслителя считают выведение логически-дедуктивного метода, однако Гайденко отмечает: «… сущность мышления в его онтологичности, а именно в том, что оно есть мышление бытия, - этот тезис составляет важнейшее ядро учения Декарта. По-другому это можно выразить ещё и так: мышление определяется тем, о чем мыслит». Однако философские и естественно-математические идеи Декарта оказали значительное влияние на формирование, развитие и становление классических научных принципов.

С развитием естествознания так же неразрывно связано имя Исаака Ньютона. Именно идеи Ньютона, относительно проблем познания в математике и естественных науках (работа «Математические начала натуральной философии»), признаны в истории науки отправным пунктом становления классического естествознания.

В качестве цели науки английский ученый формулирует требование выявить основные закономерности природы. Факт существования природы не может быть поставлен под сомнение, а кроме того Ньютон является одним из первых мыслителей своего времени, кто переходит от вопроса о существовании предметов, к вопросу каким образом они существуют.

В исследовательских работах Гайденко, Длугач, Когена на основе анализа исторических предпосылок делается вывод, что именно идеи Ньютона, изложенные в «Philosophiae naturalis principia mathematica», послужили отправной точкой для написания Кантом «Критики чистого разума».

В предисловии к первому изданию «Критики чистого разума», Кант пишет: «Нередко мы слышим жалобы на поверхностность способа мышления нашего времени и упадок основательной науки. Однако я не нахожу, чтобы те науки, основы которых заложены прочно, каковы математика, естествознание и другие, сколько-нибудь заслужили этот упрек; скорее наоборот, они еще больше закрепили за собой свою былую славу основательности, а в естествознании даже превосходят ее. Этот дух мог бы восторжествовать и в других областях знания, если бы позаботились прежде всего улучшить их принципы. При недостатке таких принципов равнодушие и сомнение, а также строгая критика служат скорее доказательством основательности способа мышления. Наш век есть подлинный век критики, которой должно подчиняться все.». В этом фрагменте текста немецкий философ подчеркивает первостепенность математики и естественных наук, а так же обосновывает главную цель своей работы - поиск системных оснований и исследование возможности создания философии как науки. Именно рассматривая научное знание с позиций теоретической механики (уже упоминавшихся математики и естествознания), Кант приходит к выводу, что: «… всякое познание, устанавливаемое a priori, само заявляет, что оно требует признания своей абсолютной необходимости; тем более должно быть таковым определение всех чистых априорных знаний, которое должно служить мерилом и, следовательно, примером всякой аподиктической (философской) достоверности». Приведенные идеи Кант рассматривает лишь в качестве предпосылок для создания трансцендентального метода.

В «Критике чистого разума» Кант выделяет «три важнейшие методологические проблемы»:

«посредством анализа условий и форм чувственного и рассудочного познания» рассматривает «возможность теоретического знания», как систему априорных основоположений, «лежащих в основе природы как совокупности предметов опыта»;

исследовать «правомерность претензий разума на сверхчувственное познание и обнаружить имманентные причины, побуждающие его выходить за пределы возможного опыта»;

«обосновать предпосылки для практического применения разума, т. е. условия возможности «метафизики нравственности» или принципов, a priori определяющих наше поведение».

В отношении проблемы обоснования научного знания в «Критике чистого разума», а так же в других произведениях немецкого философа, следует сказать, что они оказали значительное влияние на развитие последующей философской и научной мысли, и вызвали многочисленные споры в отношении понимания их значения.

Одним из примеров подобного влияния является возникновение в течения неокантианства, философского направления, девизом которого стал знаменитый призыв Отто Либмана - «Назад к Канту!». Неокантианство возникло в связи с дальнейшей дисциплинарной организацией научного знания в XIX веке и появлением неклассического естествознания в первой половине XX веке.

Две школы этого направления различались по вопросу о понимании философии Канта. Если представители Баденской школы (Виндельбанд, Риккерт) исходили из принципа, что необходимо исследовать теорию ценности и основания научного знания, то представители Марбургской школы (Коген, Наторп, Кассирер) считали, что в понимании духа кантовской философии следует исходить из исследования логики и основ самого научного знания.

Если говорить о проблематике философии Марбургской школы неокантианства, то в первую очередь необходимо рассмотреть те аспекты трансцендентальной философии Канта, которые рассматриваются, критикуются и детализируются основателем данной школы Германом Когеном.

Представители Марбургской школы неокантианства (основатель Герман Коген) рассматривали трансцендентальную философию Канта, в качестве метода достижения позитивного знания как «Трансцендентальное учение о методе» (раздел «Критики чистого разума»), так и его интерпретацию - «Трансцендентальный метод» (глава работы Г. Когена «Теория опыта Канта»).

Необходимо рассмотреть основные проблемы творчества Канта, связанные с общей теоретико-познавательной и философско-культурной установками, которые интерпретируются представителями неокантианства и на основании которых создают собственную систему математического и естественнонаучного знания представители Марбургской школы данного философского направления. Так исследователь неокантианства Т. Б. Длугач говорит, что: «Кант, по-новому определивший понятие «опыта», отвечая на эти вопросы, как известно, отверг эмпиризм с позиций априоризма: всеобщее знание, по Канту, носит не апостериорный, а априорный, доопытный характер».

Кроме того стоит отметить дедуктивный способ доказательства и законы описывающие поведение предметов. Под законом понимается всеобщее знание, объясняющее поведение всех объектов одного класса при определенных условиях, но данный вид знания не может быть получен в результате индуктивного обобщения ряда признаков, присущих единичным случаям. Индукция, будучи всегда незаконченной, не может рассматриваться как гарантия всеобщности. Именно этот пункт стал исходным для критики эмпиризма, как со стороны рационализма, так и для различного рода скептических выводов.

Основоположник и представитель Марбургской школы неокантианства, Герман Коген, в своей работе «Трансцендентальный метод» интерпретирует «Трансцендентальное учение о методе» Канта, как гносеологический метод. Следует отметить, что Коген акцентирует внимание на трансцендентальном методе и делает замечание: «В этом методе состоит, преимущественным образом, оригинальность и миссия Канта». В статье Коген рассуждает о трансцендентальном методе Канта в плане возможности его применения в качестве основы для построения общей теории познания для естественных наук. Для реализации данной идеи, Коген перерабатывает «Трансцендентальное учение о методе» Канта оставляя в нем лишь тот материал, который, по его мнению, соответствует гносеологической проблематике.

Рассматривая философские системы Канта и Когена, в качестве предпосылок философского метода Кассирера, необходимо провести детальный анализ каждой системы, выявить их сходства и различия. В первую очередь следует рассмотреть основные положения системы Канта.

Кант был первым, кто возвел теорию познания (гносеологию), «в ранг основного и логически первого элемента философской системы». Кроме того исследователь кантовской философии И. В. Дмитриевская пишет: «… понятие «система» - одно из основных в теории познания И. Канта». Помимо этого в «Критике чистого разума» Кант рассматривая системное знание прежде всего обращает внимание на проблему разграничения теоретической и практической отраслей знания и делает вывод о невозможности дальнейшего развития знания без учета опыта (априорного или апостериорного).

Задачу «Трансцендентального учения о методе» Кант формулировал следующим образом: «Итак, под трансцендентальным учением о методе я разумею определение формальных условий для полной системы чистого разума».

В качестве предварительного вывода следует сказать, что та часть системы трансцендентальной философии И. Канта, которая представлена в работе «Критика чистого разума», представляет собой теоретическое обоснование не только развития, но и всеобщности научного знания, основой которого должна являться логика.

1.2 Интерпретация основных идей критической философии Канта, основоположником Марбургской школы - Германом Когеном

Герман Коген в качестве исходного пункта своей философской системы берет теорию опыта Иммануила Канта. Как и все представители неокантианства, Коген осуществляет критику философии Канта, и прежде всего «Трансцендентального учения о методе», говоря, что: «Задачей Канта является прежде всего проверка и характеристика познавательной ценности и основания достоверности ньютоновского естествознания, которой он задался при угрозе опыту. В разработке этой так поставленной задачи Кант вслед за Ньютоном прибегает к собственному использованию опыта сенсуалистического оружия как для того, чтобы предотвратить перегибы сенсуализма, так и для того чтобы через признание правомерной сути в осуществлении совершенствовать интеллектуализм» .

Однако в процессе рассуждения над задачами, сформулированных Кантом в качестве целей своей философии и методикой их достижения, Коген приходит к выводу, что: «… рационалисты, помогавшие создавать науку, и привнесли в нее важнейшие инструментальные понятия, математическое начало, в котором они видели, посредством каких основных понятий конституируется математическое познание природы. Они только не смогли достичь ясности при характеристике этих основных понятий и просто определить отношение мышления к ощущению, verities de raison (истин разума) к verities de fait (истинам факта). … Таким образом, есть проблема, которая заключена в слове «опыт»: связь спекулятивных элементов с математикой и с наблюдаемым ощущением.».

Важно отметить, что Коген рассматривает именно «Математические начала натуральной философии» Ньютона в качестве предпосылок трансцендентальной философии Канта. При этом он сравнивает позиции Ньютона и Канта в отношении проблемы обоснования научного знания.

Вопрос об обосновании принципов осуществления научного познания в математике и естественных науках был поставлен Исааком Ньютоном. Кантовский трансцендентальный метод и априорные формы опыта являются основными принципами построения теоретического знания в сфере естественных наук. С точки зрения Когена для этого необходимо: «с одной стороны, на переднем плане должен оставаться конструктивный характер мышления, то, что мир вещей покоится на базе законов мышления…»; с другой стороны - «определяющей идеей идеализма является тезис - не существует вещей иначе, чем в мышлении и из мышления».

Если говорить об интерпретации «Трансцендентального учения о методе» Канта, Германом Когеном, то необходимо отметить следующую идею: «Коген заимствует у Канта идею и схему трансцендентальной философии. Его старания направляются на то, чтобы фиксировать ее основные положения, освободить их от посторонних одежд, в которых они зачастую еще скрыты у Канта, и систематизировать их в одно целое независимой философской науки».

Коген акцентирует внимание своей критики Канта на том, что «посредством установления созерцания как равноправного источника познания он (Кант) допускает в теорию значимости момент алогического, момент афицированности, совершенно не объяснимой из единства мышления, а тем самым момент голой фактичности».

По мнению Когена чувства дают нам фактичность, но относятся к предметно-практической познавательной деятельности, т. е. к эксперименту. Кантовское понятие «вещь в себе» для Когена (так же как и «ощущение») представляется как «вечное начало познания», но так как Коген говорит о необходимости отказа от непознаваемого, то для его системы требуется разделение на две сферы: «чистого познания-науки (Wissenschaf) и исследования (Forschung)», рассматриваемые так же «как сферы научного сознания и сознательности». Кроме того заслугой Когена необходимо считать исключение субъективного из сферы чистой науки. Познание теперь исчерпывается лишь круговоротом предметом деятельности чистого разума направленного на изучение логики отношений между суждением о происхождении изучаемого предмета и суждения о понятии, об этом предмете. Гипотеза в философии марбургской школы формируется как отражение принципов, разработкой которых и занимается Герман Коген. «…Реальное существование предметов берется в качестве предпосылки, не требующей никакого обоснования, которая, следовательно, принимается без доказательств и поэтому в известной мере оказывается сомнительной». Поэтому Коген считает, что философу необходима рефлексия над проблемой понимания той гипотезы, которую он будет исследовать и именно «эта рефлексия и выражается в данном случае в понятии гипотезы».

Глава 2. Теория образования понятий в естественных науках в свете философии Кассирера

.1 Принципы образования понятий в естественных науках

Кассирер в первый период своего творчества был заинтересован разработкой теории познания для естественных наук, и вслед за Когеном, основой для своего исследования делает трансцендентальный метод Канта, интерпретируя его как гносеологический метод (здесь прослеживается связь с работой Когена «Трансцендентальный метод»). Однако в отличие от Когена, Кассирер использует так же и трансцендентальный метод Канта, как основу для теории познания, направленной на изучение проблемы осуществления процесса познания в математике и естественных науках.

Если говорить о раннем творчестве Кассирера, то основное внимание было обращено на проблему познания в естественно-математических науках, в основе которой был принцип «многообразия опыта мышления».

Проблема теории образования понятий в естественных науках у Кассирера, своими истоками исходит из изучения в области основных понятий математики. Кассирер говорит о том, что: «Когда я пытался, исходя из логики, найти доступ к основным понятиям математики, то оказалось... необходимым ближе определить саму функцию понятия и свести ее к ее предпосылкам.». Продолжая рассматривать данную проблему, Кассирер обнаруживает, что термин «понятие» является основным теоретическим элементом научного знания. Научное знание состоит из двух основных элементов - эмпирического опыта, полученного в ходе эксперимента, практики; теоретического осмысления полученного опыта, выраженного в теории, законе, аксиоме. По мнению Кассирера термин «понятие», как основной структурный элемент теоретического знания, рассмотренный как форма объективного отражения действительности, формируется на основе наших чувственных ощущений и опытного мышления (полученного a priori из общепризнанных теоретических знаний). Однако в отличие от опытных форм мышления, чувственный опыт не может быть полностью нами воспринят, как истинно верный, либо теоретической области науки он невозможен и, поэтому мы можем опираться лишь на мышление, которое адекватно способно отражать теоретические («вненопытные») факты. Мышление так же, как и эмпирический опыт может быть выражено в понятиях.

Понятия, которыми оперируют экспериментальные области науки, и понятия выражающие сущность форм предметов теоретических отраслей знания образуются по одному принципу. В основе принципов образования понятия всех наук, по мнению Кассирера, обнаруживается теория рядов и функций. Мыслитель исходит в своей теории из того, что при определении, то есть в процессе образования понятий, мышление выстраивает логическую цепочку: определяется совокупность признаков описываемого предмета; исключаются наиболее общие признаки, которые мешают определить принадлежность исследуемого предмета к какой-либо группе (классу) предметов; сохраняются некоторые конкретные признаки, которые в дальнейшем позволят выделить наиболее меньший класс однотипных предметов. Следует отметить, что если мы будем исходить, лишь из наиболее общих признаков, например: «Если - пользуясь метким примером Лотце - мы подводим вишни и мясо под группу красных, сочных, съедобных тел, то мы таким путем получаем не какое-нибудь пригодное логическое понятие, а лишь ничего не значащий набор слов, не дающий нам ровно ничего для понимания отдельных случаев».

Исходя из этого рассуждения, можно сказать, что, как и Кант в «Критике чистого разума», так и Кассирер в «Познании и действительности» говорит о том, что «... посредством чувственности предметы нам даются, и только она доставляет нам созерцания; мыслятся же предметы рассудком, и из рассудка возникают понятия». Но в отличие от Канта, Кассирер говорит, что определяющая роль в познании отводится мышлению (и здесь прослеживается влияние Когена), так как чувства не способны дать целостное понятие о предмете. Поэтому основную роль в познании окружающей действительности отводится сознанию человека, основным инструментом которого является мышление.

Основные функции мышления, согласно Кассиреру, «... сводятся исключительно к процессу сравнения и различения, данных чувственного опыта. Рефлексия, обращающаяся то к одному объекту, то к другому, чтобы убедиться в существенных чертах их сходства, ведет сама по себе к абстракции, которая очищает все эти родственные черты от различных примесей несходных составных частей и таким образом их выделяет.». Однако следует отметить, что «... в действительности здесь предполагается лишь наличность самих вещей в их, на первый взгляд, необозримом многообразии и способность духа извлекать из этой массы индивидуальных единичных существований те моменты, которые общи множеству подобных существований. Соединяя ... в классы объекты, обладающие одним и тем же общим свойством, и продолжая повторять этот процесс на высших ступенях, мы получаем мало-по-малу все более прочную классификацию и расчленение бытия по градациям вещественных сходств, обнаруживающихся в отдельных вещах.». В процессе рассуждения Кассирер говорит о том, что процессы образования понятий сопоставимы по принципу, как в естественных («точных математических»), так и в гуманитарных («описательных») науках. В качестве примера можно привести мысль Кассирера: «Подобно тому, как мы образуем, понятия о дереве, извлекая из совокупности дубов, буков, берез и т. д. всю массу их общих признаков, так точно мы образуем и понятие о плоском четырехугольнике, изолируя то особое свойство, которое фактически имеется - и может быть непосредственно и наглядно показано - в квадрате и прямоугольнике, в ромбе и ромбоиде, в симметрических и асимметрических трапециях и трапецоидах».

Кассирер говорит о понятии и принципах его образования, как о научном понятии, которое позволяет нам познавать окружающий мир и при этом строго систематизировать эти знания. Учитывая, что понятие для Кассирера, является основным структурным элементом мышления, следует отметить, что в качестве научных понятий философ использует понятия, применяемые в математике и других естественных науках, где изучаемые объекты максимально освобождены от чувственного материала. В качестве примера немецкий мыслитель приводит понятия числа, величины, пространства, времени, каузальности и другие, которые конструируются познающим мышлением и обозначаются как понятие, что дает возможность для структурирования полученных знаний.

Однако действительность также является для мышления понятием, с той лишь разницей, что определение признаков этого понятия происходит через другие понятия. На основе простейших и наиболее общих понятий, которыми являются понятие о числе (величине, пространстве, времени и т.д.), «... формируется сознание о ценности и значении образования понятия вообще. В идее о числе кажется заключенной вся сила знания, вся возможность логического определения чувственного». Но Кассирер говорит здесь так же и понятие о знаке, который является нам вместо ощущений и восприятий.

Из этого следует вывод, что действительность конструируется познающим мышлением с помощью набора свойств чувственного опыта. В свою очередь чувственный опыт подвергается рефлексии, в результате которой появляется опыт, принадлежащий мышлению, на основании которого оно (мышление) строит познание предметов окружающей действительности. Но здесь (и об этом говорят в своих исследованиях и А.В. Иванов, рассуждающий об этапах творческой эволюции Кассирера; М.Е. Соболева, рассматривающая «Познание и действительность», как первый этап в «создании теории символического понятия») стоит отметить, что Кассирер говорит о мышлении человека, как о субъекте, конструирующем действительность и в то же время он рассматривает мышление, как мышление объективное, соотносящее свои понятия о действительности с самой действительностью.

Понятие, таким образом, позволяет Кассиреру решить одновременно две задачи: проследить прогрессирующее преодоление эмпирического материала в науке (и в математическом естествознании в частности); показать связь понятий с фактуалистичностью, влияние последней на изменение собственной формы, т. е. понятия. Кассирер совершает свою «реконструкцию» научного познания, показывая, что оно подчинено последовательному преодолению «эмпирически данного», т. е. наглядного созерцания и переходит к построению новой концепции познания, основываясь на теории образования понятий, как основном принципе, с помощью которого сознание изучает и систематизирует объективное знание о действительности.

В работе «Познание и действительность» автор рассматривает вопрос о функции термина «понятие», а так же приводит ряд примеров из области естественных наук. При этом стоит отметить, что в процессе исследования Кассирер приводит в качестве примера теории признанных ученых (теории Гельмгольца и Кронекера, Милля и Беркли и др.).

Однако стоит отметить, что Кассирер изначально говорит о структуре теории образования понятий. Рассуждая о понятии, Кассирер говорит, что следует различать понятия в соответствии с его объемом и содержанием. Так под величиной содержания понятия автор подразумевает совокупность признаков предмета, который обозначает понятие. В соответствии с этим высказыванием Кассирер говорит о том что, при переходе от общего понятия к частному, растет величина содержания понятия, причем уменьшается количество видов, охватываемых этим понятием. «Эта величина уменьшается, когда мы переходим к высшему роду, охватывая теперь большее количество видов. Большему объему соответствует, таким образом, постоянно уменьшающееся содержание, так что, в конце концов, самые общие понятия, к которым мы можем придти, не обладают уже никакими отличительными особенностями.». Далее Кассирер говорит о том что: «Построяемая нами таким образом «пирамида понятий» заканчивается наверху представлением о «нечто», представлением, которое благодаря своему всеобъемлющему характеру, дозволяющему подводить под него любое мыслительное содержание, лишено в то же время какого бы то ни было специфического значения.».

Одной из структурных особенностей термина «понятие» является «Психология отвлечения (абстракция)», т. к. абстракция позволяет представлять предметы, ранее воспринятые нашим сознанием. Мышление, с помощью абстракции, сопоставляет некоторое наличное переживание с уже известными признаками определенного предмета (предметов) и таким образом определяет предмет. При этом следует учесть, что если мы видим дерево, например рябину, то наше сознание с помощью мысленных операций изначально определяет через логический ряд признаков, что данный нам чувственно предмет - подпадает под понятие «дерево», а затем определяет принадлежность этого дерева к конкретному виду деревьев (по совокупности общих признаков) и определяет, что это рябина (по частным признакам).

Научное понятие (и в частности понятия математические и других естественных наук), «образуется не путем отбрасывания признаков p1 p2, q1 q2, которые различны в различных видах; на место частных признаков должны быть поставлены общие признаки P и Q, отдельными видами которых являются p1 p2 и q1 q2. один процесс отрицания привел бы нас под конец к уничтожению вообще всякой определенности, так что наше мышление не сумело бы найти обратного пути от того логического ничто, которое бы обозначало тогда понятие, к конкретным отдельным случаям.».

По мнению исследователя творчества Кассирера, К. М. Бронтвейна структурирование понятий, представляет собой «... оформление в ряд...», которое «... становится возможным только благодаря категориальным формам, теоретическим и эмпирическим понятиям.». Поскольку, согласно неокантианцам, предметом нашего познания являются не вещи, а правила соединения, связи представлений, то исследованию подлежат логические функции суждения. Отсюда проистекает и методика Э. Кассирера в отношении проблемы понятия: вариативность логических функций лежит в основе процесса образования различных рядов. Существенным для понятия о функции является то, что его область применения ограничена опытом. Однако, будучи ограничено пределами опыта вообще, и в этом смысле, будучи имманентно ему, понятие, тем не менее трансцендентно всякому частному опыту. Именно эта трансцендентность и может быть истолкована как функция термина «понятие».

Согласно правилам и законам математики, анализ которых проводит Кассирер: «Все положения арифметики, все определяемые ею операции относятся исключительно к общим свойствам прогрессий; они поэтому никогда не имеют дела с «вещами», но с порядковыми отношениями, существующими между элементами определенных совокупностей. Определение сложения и вычитания, умножения и деления, объяснение положительных и отрицательных, целых и дробных чисел могут быть развиты исключительно на этой основе, причем не приходится обращаться специально к отношениям конкретных измеримых объектов.». Исходя из этого рассуждения, посвященного понятию «число», следует сделать вывод: структурирование понятий происходит за счет отношений, которые возникают между понятиями при их взаимодействии.

В этом смысле, как полагает Кассирер, каждое отдельное элементарное понятие опыта обладает функциональным характером, а именно в нем подразумевается так же общий закон, охватывающий совокупность всех элементов. Понятие, таким образом, позволяет мыслить бесконечное, то есть различные ряды понятий. Однако всякий раз содержание опыта оказывается ограниченным, и лишь тот опыт, который уходит в бесконечность, а этим опытом, по мнению Э. Кассирера является язык, - и именно, язык как основа для полного и подлинного понимания структуры и функции понятия, его роли в процессе познания, - может приблизить нас к «идеальному пределу», задаваемому понятием, как структурным элементом теории образования понятий в естественных науках в свете философии Э. Кассирера.

В качестве предварительного итога следует сказать, что:

были рассмотрены принципы образования понятий, их структура и некоторые функции, основной из которых является функция образования различных рядов (математических, физических и других) понятий, которые через взаимосвязь объясняют основные положения естественных наук;

познание осуществляется с помощью чувств, которые «предоставляют» познающему мышлению образы предметов. Накапливая образы, мышление создает «многообразное опыта», которое используется, как мыслительные формы, с помощью которых формируется представление о конкретном предмете окружающей действительности (в обыденном сознании); в плане науки мышление образует понятие о предмете, основываясь на совокупности признаков предмета (либо отношения возникающего между предметами), подразумевающихся под понятием об этом предмете.

познающее сознание, при помощи мышления, которое опирается на «многообразие» опыта конструирует понятие о действительности, как реальности, обладающей множеством наиболее общих свойств находящихся в ней предметов с их частными наборами свойств, которые варьируются в зависимости от отношений, в которые они включены.

2.2 Функция термина «понятие» в познании действительности у Эрнста Кассирера

Вторая глава посвящена проблемам двум основным проблемам:

рассмотрению функции термина «понятие» как систематизации отношениях, возникающих между различными предметами действительности, в частности понятиями и закономерностями окружающей реальности, в связи с которыми, выстраиваются логические ряды понятий.

проблеме познания действительности, как реальности, в которой существуют законы и закономерности, связи между понятиями о предметах и самими предметами, которые в совокупности образуют целостную картину мира;

В проблеме познания действительности стоит отметить несколько существенных моментов, которые помогают определить само сущностное значение проблемы действительности и единства образа мира:

стоит отметить, что в процессе познания, мышление вырабатывает, как понятия о предметах самой рассматриваемой сознанием действительности, так и предметы «имеющие лишь идеальное бытие; все высказываемые нами о них свойства вытекают исключительно из законов их первоначального построения».

учитывая, что понятие «есть лишь копия данного; оно означает лишь известные черты, находящиеся в восприятии, как таковом», то следует учитывать, что под восприятием подразумевается не только чувственное, но и теоретическое представление. Под теоретическим представлением следует понимать представление о том предмете или понятие, которое «невозможно непосредственно реализовать в области чувственного».

Термин «понятие» является важнейшим структурным элементом познания действительности. В процессе познания происходит накопление опыта о предметах действительности, их состояниях и отношениях в которые они включены. Однако следует отметить, что существует различие «между мышлением и бытием, между субъектом и объектом познания». Под данным предположением Кассирер понимает различие между «внутренним» и «внешним», «представлением» и «предметом». Главная идея этого рассуждения состоит в том что, в процессе познания у нас возникает сначала ощущение предмета, затем целостное восприятие этого предмета, на основании которого мышление конструирует понятие (как представление о предмете), на основании которого сознание выводит определенное суждение о предмете, его признаках и свойствах, которыми он обладает в момент восприятия. Но так как действительность не является статичной, то вещи изменяют свои свойства и отношения, в результате чего прежние суждения об этих вещах ограничиваются определенным кругом условий. Таким образом, Кассирер говорит об объективности и субъективности знания, причем знание, которое являющееся объективным находится в мире «чистых форм»; если знание объявлено субъективным, то оно выпадает из этого мира «чистых форм», т.е. более не принадлежит к области понятий естественных наук. В процессе рассуждения автор утверждает, что: «... одно и то же содержание опыта может называться и субъективным и объективным, смотря по тому, в отношении к каким логическим точкам исхода оно берется. Чувственное восприятие по сравнению с галлюцинацией и сновидением представляет собою настоящий тип объективности, между тем как это же самое чувственное восприятие, если взять мерилом схему точной физики, может превратиться в явление, выражающее уже не самостоятельное свойство «вещей», а лишь субъективное состояние наблюдателя. В действительности же здесь всегда дело идет об отношении, существующем между сравнительно более узким и сравнительно более широким кругом опыта, между сравнительно зависимыми и сравнительно независимыми суждениями.». На основании этого рассуждения выдвигается предположение, что определения выстраиваются в «... ряд величин (Wertfolge), нарастающий согласно определенному правилу.». Так происходит мысленное упорядочивание, являющееся существенной чертой всякого познания. Но стоит внести уточнение, что при построении понятийного ряда неокантианцы «… опираются на теорию числа Дедекинда, который, по мнению Кассирера, среди математиков наиболее близко подошел к пониманию числа как мысленной конструкции». Акт логического дополнения, согласно мнению Кассирера, выполняет прием преобразования и обогащения, данных чувственного опыта на основании этого требования. В конечном итоге познание действительности представляет собой непрерывное движение от первой ступени объективации данных чувственного опыта до завершения в научной форме.

В процессе познания действительности у познающего субъекта накапливаются опытные данные, которые в последующем образуют целостную систему взаимоотношений, в процессе которых определяется ценность знания о предмете действительности. Но так как действительность не является неподвижной, то, следовательно, и представления о ней, дающиеся в содержании каждого отдельного понятия могут изменяться в процессе изучения свойств и взаимоотношений между объектами действительности. Кассирер утверждает, что следует учитывать данные уже существующего опыта и сопоставлять их с новыми данными, получаемыми в процессе познания для определения объективности понятия, т. е. его соответствия или несоответствия не только чувственным данным, но и действительности. Анализ данных опыта позволяет выделить его объективные и субъективные стороны, затем проводится анализ их взаимоотношения: каждое опытное высказывание определяет границы своей истинности указывая на определенную точку зрения и ограниченность условий, при которых оно будет истинным.

Таким образом, Кассирер делает вывод, что «... логическое дифференцирование содержаний опыта и их включение в расчлененную систему зависимостей и образует настоящее ядро понятия действительности.». Научный эксперимент позволяет говорить о данных чувственного опыта в соответствии с тем, что подводит все под определенную точку зрения, с которой он их рассматривает и этим сообщает им значение, которым они не обладали в простом чувственном переживании. Кроме того, следует отметить, что в процессе познания данные, передаваемые сознанию чувственным опытом, не просто передаются через мышление сознанию, но обрабатываются, т. е. «видимый» предмет действительности получает сначала абстрактное определение. После определения этого предмета через понятие, мышление представляет набор идеальных понятий о «вещи», находящейся в нашем восприятии, что вызывает ряд представлений об отдельных субъективных и объективных свойствах и отношениях предмета. В результате Кассирер делает вывод, что: «Характерное преимущество эксперимента заключается в том, что здесь в действительности одним разом захватываются тысячи соединений. Ограниченный круг фактов, который один только и доступен нам чувственно, расширяется перед духовным взором до размеров закономерной, естественной связи явлений вообще. Пределы непосредственного показания момента преступаются по всем направлениям; вместо этого выступает мысль об общезначимом порядке, порядке, который равномерно обладает значимостью, как в самом малом, так и в самом большом, и который, поэтому, возможно снова реконструировать, исходя из отдельной точки. Лишь благодаря этому обогащению своего непосредственного содержания, содержание восприятия превращается в содержание физики и вместе с этим в «объективно действительное» содержание.». Далее философ говорит, о том, что сначала казалось изолированным, выступает теперь вместе и взаимно указывает друг на друга; то, что раньше казалось простым, проявляет теперь внутреннею полноту и многообразие, поскольку исходя из него можно достигнуть в непрерывном движении и согласно вполне определенным правилам все новых и новых данных опыта. Связывая отдельные содержания определенными отношениями, мы, говорит Кассирер, сообщаем им ту прочность, которая составляет отличительную черту эмпирической предметности.

Кассирер в заключении говорит о представлении, как о понятии которое, «... указывает на стоящий позади него предмет». Здесь Кассирер обращается к «знаку», как образу «веши» о которой мы имеем понятие, а следовательно и представление в тот момент, когда мы воспроизводим в своем мышлении понятие предмета, хотя в данный момент мы не воспринимаем его посредством ощущений. Знак дает нам некоторое указание на абстрактный предмет, в то время как мы познаем отношения в которых существует данный предмет в действительности. Так же знак может обозначать некоторые свойства присущие предметам действительности в определенной ситуации, причем следует отметить, что в такое понятие-обозначение, как самого предмета, так и свойств (либо отношений в которые вступает) предмет, может носить абстрактный характер, т. е. он будет представляться самим субъектом и иметь значение лишь для самого субъекта.

В процессе познания человек приобретает опыт, который основывается на отношениях, которые обнаруживаются между вещами, их свойствами и функциями при анализе результатов познания. В процессе рассуждения Кассирер говорит: «Возникает закономерный вопрос о том, что представляют ли отношения составную часть бытия или они являются только созданиями мысли; раскрывается ли в них природа вещей или они являются лишь общими формами выражения нашего сознания и, следовательно, значимы лишь для последнего и для круга его содержания?». Решение этого вопроса, по мнению Кассирера, следует искать в общезначимых функциональных формах рационального и эмпирического познания. Эти формы самостоятельно образуют единую систему условий, и лишь в отношении к этой системе получают разумный смысл все высказывания о предмете, об объекте и субъекте, о «Я». Объективность всегда заключена в строгие рамки числа и величины, постоянства и изменчивости, причинности и взаимодействия, т.е. по мнению Кассирера, «... все эти определения представляют собой лишь последние инварианты самого опыта и, следовательно, всякой действительности, которую можно констатировать в нем и через него».

Результатом этого рассуждения об отношениях возникающих между вещами, можно сказать, что они под руководством опыта помогают проследить возникновение особых объектов и явлений. Но следует учесть, что теория познания, которую рассматривает в своей работе Эрнст Кассирер, должна в первую очередь объяснить принципы образования понятий о предметах не только действительности, которая воспринимается посредством ощущений, но и образование понятий о предметах изучаемых естественными науками и в частности математикой. Исходя из этого следует отметить, что если мы рассматриваем теорию образования понятий как основной инструмент нашего познания действительности, то мы с логической необходимостью приходим к тому, что помимо представлений о предметах, их свойствах и структурных связей, которые даются с помощью понятия, нужно исследовать так же и отношения, в которые включен тот или иной предмет. В обыденном познании все сводится к простому рассмотрению предметной действительности, накоплению опытных данных и общего анализа их структуры, конструируемыми мышлением представлениями с существующей действительностью. В научном же познании предметы не всегда существуют в действительности, а лишь представляют собой совокупность абстрактных представлений, законов и закономерностей, которые структурированы и имеют значение лишь в определенной реальности чистых форм, т. е. не существует возможности проверки истинности понятия о предмете, при попытке анализа с помощью научного эксперимента. Для подобных предметов, изучаемых естественными науками есть особая категория отношений. Тот предмет нашего мышления, понятие о котором лежит ту сторону всякого мышления и всего мыслимого, т. е. предмет понятие о котором еще в процессе мышления само себя доказало и привело к новым плодотворным выводам, является действительной формой мышления. Лишь способ доказательства того или иного утверждения создает отличие различных ступеней познания от эмпирического до рационального.

Проанализировав работы самого Э. Кассирера и критиков, можно сказать, что основной задачей было продемонстрировать основные принципы образования теории познания в естественных науках, структуру и функции термина «понятие» в познании действительности. Так же проанализировать саму теорию образования понятий, как структурный компонент теории познания в естественных науках в философии Э. Кассирера.

Если говорить о самом термине «понятие», то он выполняет функцию основного структурного элемента в теории познания для естественных наук, и в частности для математики и проблемного поля исследований ее вопросов, в результате работы, над решением которых у Кассирера появился интерес провести исследование и «определить саму функцию понятия и свести ее к ее предпосылкам». К тому же сам термин довольно легко встраивается в систему существующих научных представлений и не противоречит, а лишь все более и более подтверждает существующие научные теории и законы. Но для самого автора работы «Познание и действительность. Понятие о субстанции и понятие о функции», главным является то, что его теория подтверждает исследования и выводы, которые получились в результате его занятий по философии математики. В своих исследованиях Кассирер стремиться к предельному определению сущности и функции вещей не только действительности, но и понятий, теорий, законов и их структуру в области естественных наук.

В ходе научно-исследовательской работы над проблемами, которые были поставлены во введении, можно сделать вывод, что Кассирер вводит термин «понятие» и занимается разработкой теории образования понятий в естественных науках, для исключения из существующей в науке теории познания различных аспектов (к которым автор относит сенсуализм, психологизм и т.д.), которые, по его мнению «искажают чистое содержание самого понятия», но в тоже время немецкий мыслитель приходит к мысли, что существование «основной формы понятия, для которой в логике не имеется ясного наименования и признания», ведет «на путь нового анализа самих принципов образования понятия».

Результатом этой работы является новый образ термина «понятие», с новыми более точными функциями этого термина и вариативность его применения в естественных науках. Кроме того, в процессе исследования понятия Кассирер выделяет знака, и понимает под знаком мысленное обозначение предмета. При этом следует учесть, что в отличии от более позднего понятия «символа-знака-образа», понятие «знак» является представлением о предмете действительности либо об изучаемом объекте, но в отличии от символа, знак обладает лишь тем смыслом, который изначально вкладывается в него понятием о предмете, а не значением, который этот предмет имеет для познающего субъекта.

Глава 3. Теория познания для гуманитарных наук в философии Эрнста Кассирера

.1 Основные структурные элементы теории познания для гуманитарных наук Эрнста Кассирера

философия кант кассирер познание

Во второй период своего творчества Кассирер обращается к изучению проблем гуманитарных наук и говорит, что «общая теория познания в ее традиционном понимании и ограниченности недостаточна для методологического обоснования гуманитарных наук. Для достижения подобного обоснования представлялось необходимым принципиально расширить поле деятельности этой теории познания».

Если отвечать на вопрос: «Как возможен переход от построения теории познания в естественных науках к изучению логики гуманитарных наук и созданию на основании этой логики целой теории познания?», то необходимо дать краткое описание творческой эволюции, произошедшей во взглядах Кассирера в период с 1915 по 1923, его истоков и предпосылок.

В основании творческой эволюции взглядов Кассирера большинство исследователей придерживаются мнения, «что философия символических форм исходит из марбургской позиции; они согласны в том, что философия символических форм коренится в учении Канта».

Однако исследователь творчества Кассирера, Петриковская Е.С. отмечает, что: «В работе «Философия символических форм» (1923-1929 гг.) Кассирер оспаривает центральное воззрение марбургской школы, согласно которому математическое и естественнонаучное познание является прототипом и образцом для понимания человеком мира и самого себя. Естественнонаучное мышление - только особая форма выражения творческой энергии духа. Он показал ограниченность общей теории познания и предложил значительно расширить ее, выделив «специфические формы» понимания мира, раскрыл их содержание и функции. Общим понятием становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «культурой», рассматриваемой как противоположность «природы». Поскольку логическая форма теряет у Кассирера былую универсальность и статус высшего критерия, возникает необходимость в новом принципе всеобщего опосредствования. Он должен был отрицать панлогизм ортодоксального марбургского направления…и в то же время быть совместимым не только с логической формой, чтобы сохранить лучшие традиции европейского интеллектуализма, но и с очевидной нерациональностью внутренней формы языка, мифа, религии, искусства».

Д. Ф. Верен, со своей стороны предлагает альтернативную позицию: «Я придерживаюсь в этой статье того взгляда, что философия символических форм идет от Канта только в широком и производном смысле и что ее подлинной основой является философия Гегеля. Я хочу доказать: 1) что Кассирер сам считает «Феноменологию духа» основой своей теории символических форм; и 2) что поставленные комментаторами Кассирера проблемы, касающиеся основной структуры философии символических форм, могут быть в своей большей части решены, исходя из отношения Кассирера к Гегелю. В данной статье предполагается установленным, что теория символических форм Кассирера выходит за пределы марбургского неокантианства, и ставиться вопрос, не выходит ли она также за пределы кантовской философии».

Общей идеей работы Верена, является мысль, что все предыдущие интерпретаторы философии Кассирера, рассматривают его работу «Философия символических форм» лишь как «продукт марбургской философии». И в действительности, сама идея данного произведения описывается Кассирером, как вариант интерпретации «результатов полученных в «Познании и действительности»» для приложения к проблемам гуманитарных наук. Кроме того, многие терминологические связки (например «символические формы как формы выражения духа», «Феноменология познания» и др.), можно, а по Верену и нужно, рассматривать как влияние идей Гегеля на развитие творческих взглядов Кассирера.

С точки зрения К.А. Свасьяна переход Кассирера от теории познания к проблемам гуманитарных наук не случаен. «Как бы то ни было, предприятие по-своему удалось, и, несмотря на трудности перехода, рядом с законченным комплексом философии естественных наук появилась столь же цельная и гораздо более монументальная система культурфилософского мировоззрения. Кассирер второго периода, автор Философии символических форм и многочисленных работ на темы лингвистики, мифомышления, искусства, философии истории, политики, в каком-то смысле даже вытеснил свое марбургское прошлое, войдя в историю западной философии как пионер философии символизма (выражение С. Лангер). Есть нечто странное, симптоматически странное в судьбе этого философа, которому после десятилетий безукоризненно академической работы в сфере логики и методологии научного знания довелось посмертно прослыть последним из немецких гуманистов2. Парадокс, достойный внимания: подобной оценки не удостоился ни один из тех современников Кассирера, которые ex professo наращивали себе философскую карьеру на стилистических возможностях судьбы человека, презрительно третируя всякое проявление академизма в терминах бесчеловечности. Все-таки не им, экспертам по части заброшенности, ненадежности и страха, суждено было удостоиться титульной грамоты гуманизма; судьбе угодно было вручить ее одному из тех, кто зарекомендовал себя в качестве солиднейшего адепта неосхоластики».

С другой стороны можно провести сравнительный анализ взглядов Кассирера и Хайдеггера на проблему интерпретации и понимания трансцендентальной философии Канта и его работы «Критика чистого разума», как это делает О.В. Книжник. Следует уточнить, что в отличие от Верена, который рассматривал эволюцию взглядов Кассирера под влиянием идей немецкой классической философии (Кант, Гегель), в своей статье Книжник рассматривает философию Кассирера уже как результат расширения взгляда «марбургского периода» до «философии символических форм». При этом для Книжника первичной является проблема терминологического аппарата и смысловой трактовки проблемы бытия. На этой основе он проводит сравнительный анализ между экзистенциальной (Хайдеггер) и символической (Кассирер) трактовками проблемы бытия.

В своей статье Книжник отвечает на вопрос о различии понимания и интерпретации философии Канта у Кассирера и Хайдеггера в свете дискуссии на Давосской конференции, проходившей в марте 1929 года. Он подчеркивает схожесть позиций символической (Кассирер) и экзистенциональной (Хайдеггер) трактовок бытия, отмечая, что различие состоит лишь в принципах.

Здесь необходимо уточнить, что в качестве исходных посылок рассматриваются две работы - «Философия символических форм» Кассирера и «Бытие и время» Хайдеггера, при этом Книжник отмечает: «Здесь же, в Давосе, Хайдеггер интерпретирует кассиреровского субъекта как «чистое сознание» по аналогии с неокантианской трактовкой. В таком случае не удивительно, что … Хайдеггер, намеревавшийся вслед за критическим обзором второго тома «Философии символических форм» сделать аналогичную рецензию третьего и сообщивший об этом Кассиреру, так никогда и не осуществил задуманное». Возможно, именно по этому Хайдеггер изначально рассматривает позицию Кассирера «как неокантианскую» и именно поэтому Хайдеггер настаивает на своей позиции: «Я полагаю, что то, что я обозначаю Dasein, не может быть переведено ни одним понятием Кассирера». Кроме того автор статьи отмечает: «для Хайдеггера проблема бытия в «Бытии и времени» выступает как проблема постановки вопроса о бытии: проблемой становится сама возможность спрашиваемости бытийного вопроса. … мы должны ответить на вопрос «Как возможно говорить о бытии? ... Язык, на котором определяется и описывается сущее, оказывается в принципе непригоден для выражения бытийной проблематики. Таким образом, проблема бытия трансформируется Хайдеггером в проблему выражения бытия в языке.

Хайдеггер выбирает третий путь - путь построения нового философского языка, на котором может быть задан бытийный вопрос».

В отличие от Хайдеггера, Кассирер выбирает «… поиск условий возможности языка, говорящего о бытии, создание «трансцендентальной теории смысла», в фокусе которой проблема понимания».

В своей статье Книжник приводит мысль, что для Кассирера основным принципом познания является «символизация» языковой структуры науки и всего других форм познания, в то время как Хайдеггер в поисках основания бытия, предлагает построить «новый язык», который сможет отразить существующую действительность.

Приведенные позиции авторов освещают различные аспекты творческой деятельности Кассирера, но важным является то, что они отмечают «переориентацию» творческих взглядов немецкого философа, результатом которой является его работа «Философия символических форм».

Одной из важнейших заслуг «Философии символических форм» Кассирера является создание общей теории значения, дающей возможность методологического обоснования гуманитарных наук. В предисловии к первому тому «Философии символических форм» находим: «Вместо того чтобы исследовать только лишь общие предпосылки научного познания мира, следует перейти к тому, чтобы однозначно разграничить различные основные формы миропонимания и каждую из них осмыслить как можно точнее с учетом их своеобразных тенденций и их индивидуальности как особых форм духа». По мнению Кассирера, только после того, как будет создано общее «учение о формах духа», станет возможным понимание связи отдельных гуманитарных дисциплин и правильное истолкование их функций. Таким образом, философию символических форм Кассирер считал систематической философией, дающей метод для изучения наук о культуре.

Об этом говорит и К.Ф. Гетманн: «Э. Кассирер в предисловии к «Философии символических форм (1923-1929) мотивирует свой план всеобщей теории форм духовного выражения потребностью дополнить гносеологическую концепцию критицизма, каковую он сам - еще совсем в духе неокантианства - защищал и развивал в работе «Субстанциальное и функциональное понятие» (1910). Теперь же Кассирер объявляет неокантианскую теорию познания односторонне ориентированной на естественнонаучные формы познания и поэтому, требующей дополнения в виде учета наук о духе. Однако намерения Кассирера простираются значительно дальше простого дополнения. Философия символических форм претендует на статус всеобщей реконструкции духовно творящей субъективности, причем производство научного знания, включая и гуманитарно-научное, оказывается лишь одной из многочисленных форм выражения». И здесь, как отмечает Д.Ф. Верен, наиболее ярко прослеживается связь идей «Философии символических форм» Кассирера с идеями «Феноменологии духа» Гегеля, так как «в каждом из трех томов он ссылается на Гегеля там, где знакомит читателя с общей структурой своего мышления».

В качестве основного структурного элемента своей системы, Кассирер вводит термин «символ», который рассматривает как многозначную структуру, с помощью которой в мышлении осуществляется процесс познания. Необходимо уточнить, «что понятие (априори), придающее такую власть чувственным явлениям, соединено у Кассирера с идеями разума (в символических функциях), то станет понятным почему, «исчезает иллюзия первоначального разделения между интеллигибельным и чувственным, между ,,идеей и феноменом». Такой феномен, «окрашенный чистым (благородным, прозрачным, белым) сиянием вечности», и есть то, что Кассирер называет символом»

В теории познания для гуманитарных наук «символ понимается Э. Кассирером как смысл, проявляющийся в чувственном, чистейшее и свободное измышление, строимое познанием с целью овладеть миром чувственного опыта». Если следовать данному пониманию термина «символ» в той системе познания для гуманитарных наук, которую Кассирер создает в «Философии символических форм», то необходимо учесть, что «гуманитарные науки к началу XX столетия оказались в ситуации интеллектуального парадокса: налицо «богатство фактов» и «анархия мыслей», что свидетельствует о потере «общей линии исследования» человека и его культуры … необходимость преодоления подобного (в том числе и научного) состояния через поиск адекватной системы понимания и объяснения результатов человеческой деятельности. Здесь свою (для Кассирера - основополагающую) роль должна сыграть так называемая «символическая система», по своей сути являющаяся посредником между окружающим миром и отдельной личностью в процессе получения и обработки необходимой информации. Символическое человеческое мышление обладает уникальной возможностью видеть действительные и потенциальные вещи, различая реальное и возможное, где роль символа проявляется в форме значения». Однако при решении дилеммы, возникающей при рассмотрении «интуитивного и рационального познания Кассирер однозначно стоит на позициях рационального познания, считая, что интуитивное познание и рай мистики для нас закрыт».

Необходимо пояснить, что «под «символической формой» понимаются различные культурные формы (миф, язык, религия, наука и т.д.), являющиеся сферами применения символа; Понятие «символической формы» применяется к пространству, времени, причине, числу и т.д. как к наиболее распространенным символическим отношениям в сфере культурных форм. Наиболее употребительным является понятие символической формы в значении культурной формы. Понятие формы является «динамическим и очень гибким» и поэтому применимо во всех сферах символического выражения».

Под символическим понятием Кассирер понимает первичную понятийную деятельность сознания, осуществляющую спонтанную первоначальную организацию восприятий, благодаря которой "чувственный материал упорядочивается целостностью сознания и лишь в нем приобретает свой конкретный смысл". Символическое понятие получает статус трансцендентального в философии Кассирера, а "учение о понятии становится кардинальной проблемой систематической философии. Оно выступает центральным пунктом, вокруг которого движется логика, теория познания, философия языка и психология мышления".

Символ имеет более широкий диапазон действия, он охватывает не только логическое мышление, но и такие функции сознания, как фантазия, представление, восприятие, воспоминание и др., вследствие чего оно распространяется на все области проявления духовной деятельности человека и может служить "основой для понимания культуры".

Символ превращает чувственные впечатления в восприятия благодаря тому, что он упорядочивает их в соответствии с формами нашего созерцания пространством и временем, и организует в соответствии с категориями рассудка. Так из голого становления рождается образ, идея. Характерно для символа то, что он изначально имеет созидающую, а не отражающую силу. Все чувственные данные не просто регистрируются сознанием, а при их восприятии немедленно интегрируются в духовную перспективу смысла и значения, так что единичное данное сознания можно рассматривать лишь, как дифференциал, указывающий на интеграл, а всякая презентация одновременно оказывается репрезентацией. Значение репрезентации как представления о целостности сознания в каждом из его элементов заключается в том, что она не просто отражает мир, а является "конституирующим условием мира".

Итак, символическое понятие лежит в основе всякой интеллектуальной деятельности человеческого сознания, оно характеризует изначальную. активность духа и представляет собой тот базис, который обеспечивает единство всех символических форм, поскольку каждая из них есть выражение определенной духовной функции сознания, есть направление, которое принимает символизирующий акт.

Язык, мифологическое мышление и наука являются с точки зрения Кассирера историческими формами отражения знаний субъекта о предметах, существующих в действительности. Символ выступает в качестве знака-образа, который имеет определенный смысл и значение в рамках единого поля культуры. Кассирер подчеркивает важность символа для процесса познания, но для правильного понимания его смысла необходимо обозначить область его применения. Поэтому для Кассирера первичным является рассмотрение символических форм, в контексте которых будет использоваться данный элемент познания.

В качестве исходной причины для дифференциации символических форм Кассирер принимает тезис о некотором первоначальном многообразии "способов видения", присущих сознанию. Каждый из данных "способов видения" участвует в реализации конкретной символической функции, т.е. в создании конкретных типов "логических отношений", посредством которых оформляется эмпирический материал. Различные типы "логических отношений" продуцируют различные духовные формы. Существенным моментом здесь является то, что все символические формы генерируются сознанием и представляют собой определенные "способы объективации духа, т.е. средства, благодаря которым индивидуальное приобретает всеобщее значение". Символические формы выполняют, следовательно. структурирующую функцию. Они являются "культурными матрицами", по словам Петцольда, в пределах каждой из которых реализуются специфические виды интерсубъективного значения. Поскольку каждая из символических форм являет собой особое направление реализации какой-либо символической функции, по которому дух следует к "своей самоочевидности", то невозможно говорить об иерархии символических форм или их сводимости к одной какой-нибудь форме.

Основным видом объективации символической функции является символ, как выражение "синтеза в многообразном", как единство смысла и чувственности. Несмотря на многообразие форм своего выражения, символ представляет собой внешний материальный результат внутренней деятельности духа как таковой. Символ или знак является необходимым атрибутом сознания, поскольку "идеальные формы узнаются и познаются лишь в совокупности чувственных знаков, которыми они пользуются для своего выражения". Таким образом, будучи воспринятыми, чувственные данные посредством производящей силы духа преобразуются в соответствии с определенной "точкой зрения" и получают символическое содержание, которое фиксируется в знаке. Тем самым символ объективируется, противопоставляясь породившей его субъективной силе. Так, например, в языке единичное языковое значение не исчезает, а фиксируется в языковом символе, который сохраняет это значение. Не только фиксация содержательного момента через звук обозначается в нем, но ему придается определенное мыслительное качество, посредством которого он поднимается над чистой непосредственностью. При этом осуществляется процесс снятия единичного во всеобщем, характерный для любой из символических форм, и единичное, здесь и сейчас данное сознания, приобретает интерсубъективное содержание и тем самым объективное значение. Совокупность определенных знаков и соответствующий их производству особый род деятельности, т.е. та энергия духа, с помощью которой идеальное значение связано с конкретным чувственным знаком и внутренне ему соподчинено, создают специфику каждой из символических форм.

Среди символических форм Кассирер выделяет следующие культурные формы - миф, язык, искусство, а так же религию, науку, технику, право, историю и экономику. Он подчеркивает, что все эти формы не изолированные, случайные творения. Они образуют единый союз. Но этот союз не субстанциальный, а функциональный, в силу того, что он базируется не на описании некой системы объектов, а характеризует структурные принципы, которым подчиняется творческая деятельность человечества.

Исторический анализ форм культуры Кассирер связывает с процессом исторического развития сознания. Схему развития культуры также составляет его представление о трех главных ступенях в развитии духа, которые он для этой цели, подобно Гегелю, описывает в терминах отношения духа к своему объекту. На первой из трех ступеней - в функции выражения - символ неотличим от объекта; на второй - в функции представления - символ и объект разъединены; на третьей - в функции значения - разделение субъекта и объекта преодолено, но объект становится конструкцией символа, символом иного порядка.

Символические формы в своей основе представляются Кассирером, как три важнейшие функции сознания - функцию выражения, функцию представления и функцию значения, при этом философ попытался задать идеальную ориентацию, внутри которой в известной степени обозначил местоположение каждой из символических форм.

С этими тремя функциями сознания у Кассирера ассоциируются миф, язык и наука. Ассоциация эта возможна, поскольку эволюция символических форм представляется Кассирером как определенное число индивидуальных развивающихся форм, основой которых является общее развитие. Выбор на эти три формы пал, вероятно, ввиду важности значения этих трех форм для теории познания в гуманитарных науках. Как кажется Кассиреру, человек переходил от стадии мифологического мышления, в котором он интерпретировал свой опыт посредством образов и обрядов, к стадии, на которой он развивает логический характер языка, и достигает того, что может быть названо миром здравого смысла индивидуальных личностей и вещей, а затем к стадии научного мышления, на которой человек получает способность сводить феномены к переменным величинам в системах формального обозначения. Мифическому сознанию соответствует в основном функция выражения, где символ рассматривается как свойство самой вещи, подобное другим ее физическим свойствам. В результате не различения знака и обозначаемой им вещи мир мифического человека является чувственным миром конкретного, единичного. Языку свойственна функция представления объектов внеязыковой действительности языковыми знаками (именами) при различении самого знака и его денотата. В результате развития языка формируется мир современного человека. Науке присуща функция значения, где понятия, формулы и т.д. не репрезентируют объекты действительности, а создают новую символическую действительность.

Миф, язык и науку, связанные с развитием сознания, можно рассматривать, как этапы прогрессивного становления универсума символических форм. Однако такое представление нельзя абсолютизировать, поскольку: 1) между этими этапами нет резких границ; 2) вектор прогрессивного исторического развития культуры пересекают многочисленные векторы, по которым эти исторические формы взаимодействуют друг с другом. Так, даже на стадии научного мышления сохраняются элементы мышления мифологического, анализ которого был дан Кассирером в "Мифе о государстве".

Единство символической функции сознания обеспечивает модальную связь между всеми символическими формами. Так что можно говорить, о том, что культура развивается скорее не от одной символической формы к другой, а от одной функции к другой посредством преобразования ее отношения к объекту, символические формы рассматриваются как продукты, а не как средства этого процесса. Например, "если сравнивать друг с другом научный и мифический образ мира, то противоречие между ними существует не в том, что они употребляют различные категории в объяснении действительности, но их различие заключено в модальности данных категорий". Так, различая формы мифического и научно-теоретического сознания и характеризуя мифическое сознание не как мышление, а, скорее, как "'чувствование", как мышление, подверженное влиянию аффектов, внешние проявления которого указывают не на строгую аналитическую логику, а на его индивидуалистский характер, как мышление, которое еще не способно различать вещь и значение, как мышление, которое целиком реализуется в сфере конкретного, Кассирер, тем не менее отстаивает ту точку зрения, что в основе обоих видов сознания лежит понятийное мышление и единство любой формы сознания конституируется единством понятий пространства, времени, причинности, величины, числа, взаимодействия и т.д. Отличие их составляет "модальность", т.е. та исторически обусловленная форма, в которой эти понятия себя обнаруживают.

3.2 Функция термина «символ» в языке, мифологическом мышлении и феноменологии познания и его значение для философии Эрнста Кассирера

Для того чтобы выявить архитектонику кассиреровской системы гуманитарного знания, следует принять в рассмотрение два фактора.

Во-первых, вопрос об источнике символических форм. Хотя, по мысли Кассирера, ни одна из символических форм не может приниматься за абсолютное начало, приоритет следует отдать языку, мифу и науке (хотя структурные формы языка пронизывают последние две формы в период их зарождения) как генетически первичным формам, из которых возникают все остальные. Так, например, из способности языка классифицировать понятия и из открытия независимости природы от человеческой воли и существования природных закономерностей возникает, по мнению Кассирера, наука; из культа и объективирующей, поэтической силы языка возникает искусство. При этом «культура есть сочетание различных типов реальности, своеобразных культурных сфер или же функций духа (язык, миф, теоретическое познание). Многообразие символических миров и единство духа - вот основополагающий тезис «Философии символических форм». В подтверждение данного тезиса следует рассматривать текст самого Кассирера: «Все они живут в самобытных образных мирах, где эмпирически данное не столько отражается, сколько порождается по определенному принципу. Все они создают свои особые символические формы, если и не похожие на интеллектуальные символы, то, по крайней мере, равные им по своему духовному происхождению. Каждая из этих форм не сводима к другой и не выводима из другой, ибо каждая из них есть конкретный способ духовного воззрения: в нем и благодаря ему конструируется своя особая «действительность». Это, стало быть, не разные способы, какими некое сущее в себе открывается духу, а пути, повторяемые духом в его объективации, или самооткровении».

Поэтому необходимо детально рассмотреть функцию термина «символ» как основного структурного элемента теории познания для гуманитарных наук, но с учетом того, что в каждой из символических форм, функция и значение символа будут изменяться. Именно этот факт возникающий в процессе познания при рассмотрении истоков и развития гуманитарного знания следует учесть при построении логики гуманитарных наук. При этом, важным является вопрос о принципах исторического и типологического анализа символических форм.

Анализ символических форм и отношений, возникающих между ними в процессе познания можно разделить на три пункта: а) рассмотрение языка, как исторически первичной знаково-образной (символической) структуры; б) рассмотрение мифологического мышления, как исторически первичной формы отражения предметов реальности при помощи символа; в) феноменологии познания, как наиболее развитую историческую форму познания реальности и отражения ее в символе.

Так язык - это в первую очередь феномен, связанный с функцией выражения, хотя не чуждый функции представления. И здесь необходимо отметить, что в общем предисловии к «Философии символических форм» Кассирер ссылается на работы Вильгельма фон Гумбольдта.

По мнению Гумбольдта: «Сущность мышления состоит в рефлексии, то есть в различении мыслящего и предмета мысли. … и в разъятии своего собственного целого; в построении целого из определенных фрагментов своей деятельности; и все эти построения взаимно объединяются как объекты, противопоставляясь мыслящему субъекту.

Язык начинается непосредственно и одновременно с первым актом рефлексии, когда человек из тьмы страстей, где объект поглощен субъектом, пробуждается к самосознанию - здесь и возникает слово, а так же первое побуждение человека к тому, чтобы внезапно остановиться, осмотреться и определиться.

В поисках языка человек хочет найти знак, с помощью которого он мог бы посредством фрагментов своей мысли представить целое как совокупность единств». Если рассматривать введение к первому тому «Философии символических форм», то Кассирер, лишь обозначает фрагменты мышления как «символические формы», но в отношении соотнесенности мышления и языка практически полностью повторяет идеи Гумбольдта, но вместо термина «знак» применяет термин «символ», так как изначально определяет «знак» исходя из своей предшествующей работы «Познание и действительность», где знак строго связан с четко определенной областью значения (область применения знаков в математике, физике, химии). «Символ» же, по мнению Кассирера, имеет множество значений, хотя в языке (письмо) и мышлении он первоначально воспринимается как «знак», но различие следует проводить на уровне смысловой трактовки значения и именно здесь символ проявляет свою сущность, одновременно отсылая к множеству областей знания. Именно поэтому, Кассирер говорит о необходимости классификации символических форм и создания систематической теории познания для гуманитарных наук.

Миф (мифологическое мышление) и наука связаны в первую очередь с функцией значения; о функции представления по отношению к научным понятиям можно говорить лишь в том смысле, что они являются "мнимыми образами" действительности: функция выражения нетипична для науки.

Отношение к символу позволяет проследить частную "идеальную" историю развития каждой из символических форм, в основе которой также лежит парадигма, предполагающая рассмотрение любых понятий, как естественнонаучных, так и символических, в их прогрессирующем отделении от чувственно воспринимаемого и преобразованию воспринятого в соответствии с возможностями, заложенными в данной знаковой системе. Применяя схему "субстанциальное - функциональное" к знаку, Кассирер обнаруживает, что в пределах каждой из символических форм знак также проходит три стадии развития, коррелирующие с развитием сознания. Эти стадии отражают различные уровни познания в пределах возможностей каждой из символических форм и примерно соответствуют кантовским чувственному, рассудочному и разумному уровням познания.

Для Кассирера «язык является формой культуры, в определенном отношении подготавливающей науку». В языке знак начинается с того, что он как можно точнее воспроизводит обозначаемое. Эту стадию Кассирер называет "мимической" стадией развития языка. Здесь символ неразрывно связан со своим чувственным референтом. Освобождение символа от чувственного субстрата начинается на второй стадии развития, которую Кассирер называет "аналогией". Однако первичные посылки второй стадии заключаются именно в языке, так как «без символа нет слов, без слов нет прочности символа». Поэтому, язык представляется в философии символических форм Кассирера как структура реальности, в которой символ приобретает свойство значимости и функцию обозначения предметов реальности.

Миф, как первичная форма абстрактного мышления, подразумевает освоение реальности с помощью пространства и время. Однако следует отметить, что если «геометрическое пространство однородно», то «в мифологическом всегда разделяются две области - сакральная и профанная». Другая форма освоения «время не принимает для него (мифа) форм чистого отношения, в котором моменты настоящего, прошлого и будущего постоянно сдвигаются и переходят друг в друга, напротив, для него жесткий барьер отделяет эмпирическое настоящее от мифологических истоков, не давая им возможности поменяться местами». Обе формы восприятия свидетельствуют о том, что мифологическое мышление является мышлением по аналогии.

Мышление по аналогии не предполагает в качестве условия наличия очевидного сходства между знаком и референтом, эта связь устанавливается за счет внутренней духовной деятельности субъекта. Третьим этапом развития знака является собственно "символическая" стадия. Знак выступает на этой стадии как самодостаточная сущность и не требует референции к чувственному объекту. Функция значения. а не указания на другие вещи или понятия, становится на этом этапе самостоятельной.

В сфере мифа Кассирер также выделяет три стадии развития символического образа - "простое подражание природе", "манера поведения" и "стиль мышления". На первой стадии образ предмета строго задан природным образцом и ограничен рамками наглядного материала, из которого он «изготовляется». На стадии "манеры поведения" образ создается субъективностью мышления рода, племени, т. е. общества и "противостоит силам природы". На стадии "стиля мышления" образ создается субъективностью мышления отдельного индивида, но при этом присутствует и априорные формы знания, выраженные в мифах и легендах. Кассирер пишет о том, что образ на стадии стиля мышления представляет собой высшее выражение объективности, но не простой объективности бытия, а объективности творческой активности познающего духа человека. На этой стадии законы формирования образов не подчиняются законам отражения, а следуют своей собственной логике, которая обусловлена законами построения и объективации данной символической формы, поэтому стиль мышления отражает не природу образа, а свободную и закономерную природу процесса творчества.

Развитие логических и интеллектуальных функций также подчиняется закону триады. Первую стадию познания Кассирер называет "наивным реализмом", исходящим из тождества понятия о вещи самой вещи. На смену ему приходит идеализм, ядро которого составляет убеждение в том, что объективность познания коренится в свободной спонтанности духа, но который оставляет нерешенной проблему применения законов мышления к познанию объективной действительности в виде учения о непознаваемости "вещи в себе". Третья стадия представлена современной наукой, называемой Кассирером критическим идеализмом, отдельные отрасли которой представляют собой интеллектуальные символы. Так, например, математическая физика или теория относительности Эйнштейна не отражают чувственно данную реальность, а оперируют абстракциями, которые создают замкнутые системы символов, функционирующие по собственным законам.

Таким образом, знаковые системы, присущие каждой из символических форм, несмотря на различие видов составляющих их знаков, одинаково подвержены развитию. Соответственно этому развитию идет становление самих символических форм в направлении уменьшения степени их субстанциальности (т.е. зависимости от чувственных представлений). Наряду с процессами складывания индивидуальной самостоятельной символической формы с собственной знаковой системой протекают интегративные процессы, когда знаки по мере увеличения степени их абстрагирования от чувственного субстрата начинают приобретать несвойственные им значения. Так, каждая символическая форма имеет собственную первоначальную систему символов "естественную символику", где знак связывается с определенным типом производящей его энергии и оказывается тем самым укорененным в соответствующей ему форме жизни. Развитие символической формы есть одновременно не только развитие многообразия символов внутри ее, но и изменение их значения за счет выхода за ее пределы. Значение символа зависит от того, в какой системе он употребляется, например, значение некого символа в обыденном языке и в науке может быть совершенно различным.

В заключение можно сказать, что понимание феномена культуры у Кассирера очевидно связано с последовательной аналитикой различных культурных форм как в плане генезиса, так и в структурно-типологическом плане. Заслуга Кассирера состоит в том, что он сумел обнаружить принцип постижения культурного космоса в моментальном акте целостного видения, без которого вряд ли было бы возможным успешное применение аналитических процедур, и связан этот принцип с деятельностью сознания. сделав тем самым возможной постановку вопроса о высшем предназначении человека, в котором проявляется его собственно человеческая сущность.

Заключение

Проанализировав работы самого Э. Кассирера и критиков, можно сказать, что основной задачей было продемонстрировать основные истоки и предпосылки возникновения теории познания в естественных и гуманитарных науках в философии Эрнста Кассирера.

В качестве идейных предпосылок теории познания Кассирера в первой главе была кратко рассмотрена эволюция принципов математического и естественнонаучного знания, представленные в философии Бэкона, Миля, Декарта, Ньютона и в особенности теория познания и трансцендентальный метод Канта, а так же их интерпретация основателем Марбургской школы - Германом Когеном.

Во второй главе были рассмотрены принципы образования термина «понятие» и методика построения теории познания в естественных науках, предложенные Кассирером в работе «Познание и действительность».

В третьей главе была рассмотрена методика построения теории познания в гуманитарных науках и принципы образования термина «символ», а так же приведены примеры «символических форм» и исторические формы мышления.

В качестве итога работы можно сказать, что для Кассирера в его теории познания в естественных и гуманитарных науках фундаментальными являются:

Проблема построения объективного и всеобщего теоретического знания. Именно с этой целью им были написаны работы «Познание и действительность» и «Философия символических форм»;

Важным для общей теории познания немецкого мыслителя являются два основополагающих структурных элемента - термины «понятие» и «символ». При это изначально понятие рассматривается как основной структурный элемент естественных (математических) наук, а символ имеет двоякую функцию. Так для теории познания в гуманитарных науках он является структурным элементом, значение которого определяется контекстом той символической формы, в рамках которой он используется; но в тоже время он является структурным элементом культуры, в рамках которой теория познания в естественных науках и теория познания в гуманитарных науках превращаются в общую теорию познания.

Поэтому философия представителя марбургской школы неокантианства Эрнста Кассирера находится в поле исследовательской деятельности различных специалистов, а так же представляет интерес для начинающих исследователей. Творческая деятельность Кассирера мало освещалась в отечественной исследовательской литературе в XX веке по идеологическим причинам, в то время как на Западе проблемы, затронутые в работах Кассирера изучены более подробно. Поэтому выявление её проблематики является одним из первых шагов при масштабном и целостном рассмотрении этого неординарного мыслителя.

Список использованной литературы

1.Бронтвейн К.М. Символическая модель культуры в философии неокантианства: автореф. дис. канд. филос. наук / К.М. Бронтвейн. - М., 1998.

2.Бэкон Ф. Новый Органон. / Ред. А. Дворцов. - М.: Государственное соц.-эконом. издательство, 1938. - 259 с.

.Верен Д.Ф. Кант, Гегель и Кассирер. Происхождение философии символических форм / Д. Ф. Верен // Эрнст Кассирер. Жизнь и учение Канта. СПб.: 1997. - С. 405 - 420.

.Гайденко П.П. Анализ математических предпосылок научного знания в неокантианстве марбургской школы. // Зотов А.Ф. Концепции науки в буржуазной философии и социологии: вторая половина XIX - XX веков. - М.: Наука, 1973. - С. 73 -132.

.Гайденко П.П. Неокантианская концепция научного знания (Коген, Наторп, Кассирер). // Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум. М.: Прогресс-Традиция, 2003. Раздел IV. С. 347-416.

.Гайденко П.П. Принцип всеобщего опосредования в неокантианстве марбургской школы. // Кант и кантианцы: Крит. очерки одной философской традиции. Отв. ред. А. С. Богомолов. М.: Наука,1978.С. 210-254.

.Гетманн К.Ф. От познания к действию. Прагматические тенденции в немецкой философии первых десятилетий XX века // Логос. - 1989. - № 1. - С. 19 - 45.

.Гудимова С.А. Кассирер Э. Миф как форма созерцания // Культурология. - 2004. - № 4. - С. 20 - 26.

.Гудимова С.А. Кассирер Э. Философия символических форм // Культурология. - 2005. - № 2. - С. 126 - 131.

.Вильгельм фон Гумбольдт. Избранные труды по языкознанию / Пер. с нем. яз. под ред. и с предисл. д. филол. наук проф. Г.В. Рамишвили. М.: ПРОГРЕСС, 1984. - С 301 - 302.

.Демидова М.В. Теория человека Э. Кассирера // Власть. - М., 2007. - № 1. - С. 88-91.

.Демидова М.В. Человек как «animal symbolicum» в философии культуры Э. Кассирера: историко-философский анализ: автореф. дис. … канд. филос. наук / М.В. Демидова. - Саратов, 2007.

.Длугач Т.Б. Логическое обоснование научного мышления в Марбургской школе неокантианства // Кант и кантианцы: критические очерки одной философской традиции. Отв. Ред. А.С. Богомолов. - М.: Наука, 1978. - С. 155 - 209.

.Дмитриевская И. В. Принцип системности в философии И. Канта. // Кантовский сборник: межвуз. тем. сб. науч. трудов. Вып. 12. / Отв. ред. Л.А. Калинников; Калинингр. ун-т. - Калининград: Изд-во Калинингр. университета, 1987. - С. 44 - 56.

.Жучков В.А. Система кантовской философии и ее трансформация в неокантианстве. // Кант и кантианцы: критические очерки одной философской традиции. Отв. Ред. А.С. Богомолов. - М.: Наука, 1978. - С. 10-96.

.Забулионите А.-К. И. Трансцендентальное истолкование типологизации в «Философии символических форм» Э. Кассирера. / А.-К. И. Забулионите // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 6.Философия, политология, социология, психология и право. - 2008. Вып. 4. - С. 277 - 288.

.Зотов А.Ф. Гл. III. Неокантианство и методологические вопросы естествознания. // А. Ф. Зотов. Буржуазная «философия науки»: становление, принципы, тенденции. - М.: Изд-во МГУ, 1978. - С. 72 - 112.

.Иванов, А.В. Философская судьба Э. Кассирера / А.В. Иванов // Вестник МГУ. Сер. 7, Философия. - 1990. - № 2. - С. 44-58.

.Кант И. Критика чистого разума. / Пер. с нем. Н. Лосского сверен и отредактирован Ц.Г. Арзаканяном и М.И. Иткиным; Примеч. Ц.Г. Арзаканяна. - М.: Изд-во Эксмо, 2007. - 736 с.

.Эрнст Кассирер. Познание и действительность. Понятие о субстанции и понятие о функции. / СПб.: Издательство «Алетейя» (СПб), 1996. - 456 с.

.Кассирер, Эрнст. Философия символических форм. Том 1. Язык. М.; СПб.: Университетская книга, 2002. - 272 с.

.Кассирер, Эрнст. Философия символических форм. Том 2. Мифологическое мышление. М.; СПб.: Университетская книга, 2002. - 280 с.

.Кассирер, Эрнст. Философия символических форм. Том 3. Феноменология познания. М.; СПб.: Университетская книга, 2002. - 398 с.

.Книжник, О.В. Давосская дискуссия между Э. Кассирером и М. Хайдеггером: символическая и экзистенциональная трактовки проблемы бытия // Вестник Оренбургского государственного университета. - 2007. - №2. - С. 54 - 62.

.Коген, Г. Трансцендентальный метод / Г. Коген; пер. с нем. и предисл. В.Н. Белова // Вестник МГУ. Сер. 7, Философия. - 2002. - № 5. - С. 68-81.

.Кравченко А.А. Философия культуры Э. Кассирера // Кант и кантианцы: Критические очерки одной философской традиции. Отв. ред. Богомолов А.С. М.: Наука, 1978. - С. 254-285.

.Лосев А.Ф. Теория мифического мышления у Э. Кассирера / А.Ф. Лосев // Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998. С. 730-758.

.Малинкин А.Н. Эрнст Кассирер. / А.Н. Малинкин // Кассирер Эрнст. Избранное. Опыт о человеке. - М.: Гардарика, 1998. - С. 724-729.

.Медведев В.И. Философия языка Э. Кассирера // Философские науки. - 1988.- № 3. - С. 60 - 67.

.Мельникова Ю. А. Теория символа у А. Лосева и Э. Кассирера: о возможности преемственности // Отв. ред. Б.Г. Могильницкий. Методологические и историографические вопросы исторической науки: Сб. статей. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. - Вып. 27. - С. 63 - 71.

.Передвигина Т.М. Символ в теории познания А. Бергсона и Э. Кассирера // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 7, Философия. Социология и социальные технологии. -2007. Вып. 6. - С. 39-41.

.Петриковская Е.С. Человек и мир в философии символизма / <#"justify">22 ?апреля ?2010?г., ??20:51:24.

.Порус В.Н. Исаак Ньютон. / В.Н. Порус. Новая философская энциклопедия: В 4 Т. / Ин-т философии РАН, Нац. общ. - науч. фонд; - М.: Мысль, 2001. Т. 3. - С. 112-114.

.Рузавин Г.И. Методы научного исследования. - М.: Мысль, 1975. - 237 с.

.Свасьян К.А. Проблема человека в философии Э. Кассирера / <#"justify">.Семенов В.Е. Эрнст Кассирер: трансцендентальное обоснование культуры // Обсерватория культуры: журнал-обозрение. - 2008. - № 4.(июль-август). - С. 15 - 21.

.Соболева, М.Е. Система и метод в философии символических форм Э. Кассирера / М.Е. Соболева // Вопросы философии. - 2000. - № 2. - С. 87 - 100.

.Фохт Б.А. Понятие символической формы и проблема значения в философии языка, Э. Кассирера. // Вопросы философии. № 9. 1998. С. 150-174.

.Шилова С.А. Концепт языка как формы a priori символического в философии Э. Кассирера // Вестник Поволжской академии государственной службы. - 2008. - № 2 (15). - С. 159 - 165.