Экономическое обоснование направлений повышения эффективности использования трудовых ресурсов в ОАО ш «Оршанский инструментальный завод»


Оглавление

Введение. 3

Глава 1. Общая характеристика мошенничества. 8

1.1. Развитие российского законодательства об ответственности за мошенничество  8

1.2. Понятие и общественная опасность мошенничества как формы хищения чужого имущества. 17

Глава 2. Мошенничество в системе преступлений против собственности. 27

2.1. Уголовно-правовая характеристика основного состава мошенничества  27

2.2. Квалификация мошенничества, совершенного при отягчающих обстоятельствах  39

2.3. Отличие мошенничества от смежных составов преступлений. 46

Заключение. 56

Список использованной литературы и источников. 59

 


Введение

 

Актуальность исследования.

Своеобразной спецификой в системе преступлений против собственности обладает мошенничество. На протяжении многих лет оно является довольно распространенным, несмотря на то, что в процессе эволюции законодательства менялись подходы к сущности этого деяния. Совершенствуются и мошеннические схемы, в связи с чем законодателем были выделены отдельные составы преступлений, характеризующие специфичный предмет посягательства.

В науке нет однозначного подхода к сущности мошенничества: одни ученые относят его к формам хищения, другие – нет.

Трудности возникают и на практике при квалификации деяний. Так, суды зачастую не могут разделить способы совершения мошенничества, такие как обман и злоупотребление доверием, что приводит к смешению понятий.

Одной из наиболее сложных проблем в настоящее время является отграничение мошенничества от смежных составов преступлений при квалификации. Так, трудности возникают при разграничении мошенничества и причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, незаконного предпринимательства с незаконным использованием товарного знака, взяточничества.

Правильное разрешение обозначенных вопросов имеет важное теоретическое и практическое значение, что позволяет сделать вывод об актуальности изучения проблем привлечения к ответственности за мошенничество в настоящее время.

Цели и задачи исследования.

Цель дипломной работы – изучение уголовно-правовых проблем борьбы мошенничеством в Российской Федерации; юридическая оценка проблем квалификации названного преступления и особенностей привлечения к ответственности за его совершение.

В процессе реализации поставленной цели будут решены следующие задачи:

- дана характеристика российского законодательства об ответственности за мошенничество;

- исследованы проблемы определения понятия мошенничества как формы хищения чужого имущества и его общественной опасности;

- выявлена специфика уголовно-правовой характеристики мошенничества;

- проанализированы проблемы квалификации мошенничества, совершенного при отягчающих обстоятельствах;

- исследованы отличия мошенничества от смежных составов преступлений;

- сформулированы предложения по совершенствованию законодательства, регулирующего ответственность за мошенничество.

Объектом исследования являются нормативные правовые акты, регулирующие уголовную ответственность за мошенничество.

Методологические основы дипломного проекта. Методологической основой дипломной работы являются методы сбора и анализа информации, метод исследования нормативного материала, метод анализа практики применения законодательства, метод сравнительного анализа, монографический метод, исторический метод и другие.

Научная новизна исследования состоит в формулировании ряда предложений по совершенствованию уголовно-правовых норм, направленных на противодействие мошенничеству, а также собственном взгляде автора на связанные с данной деятельностью теоретические вопросы, не находящие однозначного ответа в доктрине уголовного права.

Положения, выносимые на защиту.

1. Мошенничество представляет собой одну из форм хищения. При этом считаем неверным предложение отдельных авторов отказаться от единого понятия хищения, закрепленного в примечании к ст. 158 УК РФ, поскольку с позиции юридической техники для всех составов хищений придется повторять один и тот же перечень обязательных признаков. При этом следует согласиться, что понятие «хищение», даваемое для нужд главы 21 УК РФ, не может и не должно совпадать с таким же понятием в других главах и разделах уголовного закона.

2. Обман как способ совершения мошенничества подразумевает информационное воздействие на другого человека, заключающееся в сознательном введении его в заблуждение относительно определенных обстоятельств событий, явлений с целью склонить обманываемого к определенному поведению. В качестве самостоятельного способа совершения мошенничества выступает злоупотребление доверием, которое некоторые ученые-правоведы считают разновидностью обмана или формой обмана. Злоупотребление доверием сравнительно редко играет роль самостоятельного способа мошенничества, в связи с чем некоторыми учеными высказывается мнение об исключении злоупотребления доверием из нормы, предусматривающей ответственность за мошенничество. Тем не менее, разграничение обмана и злоупотребления доверием - требование уголовного закона, в тексте которого между указанными способами мошенничества стоит разделительный союз «или».

3. Потерпевшим от мошенничества, совершенного с причинением значительного ущерба гражданину, является только физическое лицо. Тем не менее, как указал Конституционный Суд РФ, в силу принципа юридического равенства правило определения значительного ущерба гражданину при квалификации мошенничества по части второй статьи 159 УК РФ применяется равным образом к любым гражданам, в том числе являющимся индивидуальными предпринимателями.

4. В УК РФ имеется ряд составов преступлений, смежных с мошенничеством. В процессе реализации норм уголовного закона могут возникать сложности с квалификацией некоторых деяний. При разграничении мошенничества от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием обращать внимание на предмет, которым для мошенничества является имущество, а для состава ст. 165 УК РФ - упущенная выгода. Критерием отграничения мошенничества от незаконного предпринимательства, если эти деяния сопряжены с незаконным использованием товарного знака, является характер обмана, который в последнем случае заключается в информации относительно качества и иных характеристик товара, влияющих на его стоимость, посредством незаконного использования чужого товарного знака. При разграничении мошенничества и получения взятки следует исходить не столько из факта введения лица в заблуждение, сколько из содержания должностных инструкций, по наличию в них полномочий, необходимых для достижения нужного взяткодателю результата.

Нормативную базу исследования составляют Конституция РФ, Уголовный кодекс РФ, Законопроекты РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ и другие нормативные источники.

Научно-теоретическая значимость. Теоретическое значение результатов дипломной работы заключается в том, что исследование проблем уголовной ответственности за мошенничество позволило расширить знания по проблеме, что послужило основанием к формулировке предложений и рекомендаций, направленных на совершенствование законодательства и правоприменительной практики.

Практическая значимость исследования заключается в том, что сформулированные в нем выводы могут быть использованы при совершенствовании действующей законодательной базы об уголовной ответственности за мошенничество.

 

 

 

 


Глава 1. Общая характеристика мошенничества

1.1. Развитие российского законодательства об ответственности за мошенничество

 

Генезис становления и развития отечественного уголовного законодательства свидетельствует о том, что представления о мошенничестве в уголовно-правовом смысле часто видоизменялись, что отражалось, в том числе, и нормах законодательства.

На давнюю историю мошенничества указывает тот факт, что еще в Русской Правде содержались положения о корыстном злоупотреблении доверием. Тем не менее, как таковой термин «мошенничество» там не использовался. Однако, смыл, вкладываемый в понятие мошенничества в настоящее время, названным документом передавался[1].

В частности, в статье «О человеке» Русская Правда содержала положение о том, что человек, который обманом получил деньги и пытался скрыться в другой земле, не может пользоваться доверием, также как и вор[2].

Выделение мошенничества как самостоятельного вида преступления произошло в XVI веке.

Так, в статье 58 Судебника 1550 года содержалась норма «А мошеннику та же казнь, что и татю, а обманщика бити кнутьем»[3]. Как видно, термин «мошенник» был обозначен в законе, наряду с разбоем и воровством. Однако дефиницию данного термина законодатель вводить не стал. Кроме того, следует отметить, что мошенник приравнивался к обманщику.

В тоже время определения обмана в качестве разновидности преступлений в законе также не давалось. Объяснялось это тем, что в существующих в то время реалиях мошенничество в качестве самостоятельного общественно-опасного деяния не сформировалось. Это было связано со слабыми производственными отношениями в обществе, крайней экономической отсталостью государства. Однако уже с развитием торговых отношений, укреплением внутренних и международных рынков такая опасность возникла.

В первую очередь преобладающую роль обман играл в сфере торговли, но в дальнейшем распространился и на иные социальные сферы. Специфика этого преступления сделала мошенничество прерогативой имущего сословия, поскольку оно требовало определенных знаний, навыков, образования, профессии и социального статуса[4].

Следующим актом, закрепившим нормы о мошенничестве стало Соборное уложение 1649 года, однако по сути оно лишь повторяло положения Судебника 1550 г[5].

Что же касается законодательной дефиниции мошенничества, то впервые она была закреплена в Указе Екатерины II от 3 апреля 1781 г. «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех губерниях»[6]. В соответствии с п.5 названного указа «воровство мошенничество есть, буде кто на торгу или в ином многолюдстве у кого из кармана что вынет, или обманом, или вымыслом, или внезапно у кого что отъимет, или унесет, или от платья полу отрежет, или позумент спорет, или шапку сорвет, или купя не платя денег, скроется, или обманом, или вымыслом продаст, или отдаст поддельное за настоящее, или весом обвесит, или мерою обмерит, или что подобное обманом или вымыслом себе присвоит ему непринадлежащее, без воли, без согласия того, чье оно».

То есть в качестве одного из сущностных признаков мошенничества, пусть и альтернативного, указывается обман. Это безусловно является значительным шагом вперед в определении сущности мошенничества[7].

В частности, выделяются и такие признаки мошенничества, как обман и вымысел, то есть способы перехода имущества к злоумышленнику, а также указывается, что виновные именно «присваивает» имущество[8].

Независимо от того факта, что в Указе всё еще с трудом разграничиваются понятия мошенничества, кражи и грабежа, можно говорить о том, что наметились определенные предпосылки их самостоятельной квалификации[9].

Последующее законодательное регулирование характеризуется тем, что мошенничество прочно укрепилось в качестве самостоятельного вида преступления против собственности и происходит постепенная детализация отдельных его характеристик.

Следующим актом явилось Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., в котором законодатель достаточно подробно регулирует состав мошенничества как вид преступного посягательства против собственности.

Принятое в 1885 г. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, являясь улучшенным вариантом Уложения 1845 г., также относит мошенничество к формам хищения, что подтверждается положениями ст. 1626[10].

Так, согласно ст. 1665 Уложения мошенничеством признается «всякое, посредством какого-либо обмана учиненное, похищение чужих вещей, денег или инаго движимаго имущества». В последующих статьях регламентируются квалифицирующие признаки мошенничества, а также уточняются некоторые вопросы назначения наказания за его совершение.

Закрепление новых норм диктовалось множественными фактами проявления мошенничества и хищениями государственного имущества[11].

Следующим шагом в регулировании рассматриваемого вида преступления стало принятие Уголовного уложения 1903 г., в котором был значительно расширен круг деяний такого рода, закреплены новые виды мошенничества, а также включено в предмет мошенничества недвижимое имущество[12].

Октябрьская революция нарушила эволюционное развитие капиталистических отношений в России, в связи с чем произошли изменения и в ходе развития понятия мошенничества[13].

Выразилось это в том, что законодатель с содержательной точки зрения отказывается от увязывания уголовного и гражданского законодательства при регламентации уголовной ответственности за данное преступление[14].

В 1922 году был принят первый Уголовный кодекс РСФСР[15], в статье 187 которого мошенничество определялось как получение с корыстной целью имущества или права на имущество посредством злоупотребления доверием или обмана. При этом законодатель дает определение обмана, под которым понимает сообщение ложных сведений или заведомое сокрытие обстоятельств, сообщение о которых обязательно, выделяя тем самым активный и пассивный обман.

Однако, в Уголовном кодексе РСФСР 1922 г. отсутствовало упоминание о квалифицирующих признаках мошенничества[16]. В то же время мошенничество разделялось на два вида: мошенничество, посягающее на интересы частных лиц, и мошенничество, посягающее на общественные и государственные интересы.

Таким образом, советский законодатель счел целесообразным определить сущность мошенничества с опорой на такие термины, как «обман» и «злоупотребление доверием», признав их в правовом плане равноценными способами мошенничества.

Следствием несовершенства законодательства явилась недостаточно высокая эффективность борьбы с мошенничеством была, причиной которой являлась, в том числе, мягкость наказания, не соответствующая степени общественной опасности преступления[17].

В принятом позднее Уголовном кодексе РСФСР 1926 г[18]. в статье 169 мошенничество определялось как злоупотребление доверием или обман в целях получения имущества, или права на имущество, или иных личных выгод.

Как видно из определения, состав мошенничества был значительно расширен путем включения в дефиницию слов «иные личные выгоды».

Причем в отличие от УК 1922 года новый кодекс относил мошенничество против личной собственности к усеченному составу преступления. Преступление считалось оконченным с момента совершения обманных действий, при которых преступник не успел завладеть имуществом. Что касается мошенничества против государственной или общественной собственности, то здесь окончанием преступления признавалось время перехода имущества в пользование мошенника[19].

Следующим этапом развития законодательства стало принятие Уголовного кодекса РСФСР 1960 г[20].

Уголовный кодекс РСФСР 1960 года разделил по различным главам статьи об ответственности за мошенничество в отношении социалистической и личной собственности, определил, что предметом мошенничества в отношении социалистической собственности является лишь имущество, тогда как в отношении личной собственности – не только имущество, но и право на имущество граждан. Кроме того, выделялось простое, квалифицированное и особо квалифицированное мошенничество.

Под мошенничеством по версии законодателя следовало понимать завладение государственным или общественным имуществом путем обмана или злоупотребления доверием.

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. ограничил наказуемость мошеннического посягательства на социалистическую собственность рамками мошеннического похищения имущества. Более сложные виды мошенничества были мало возможны ввиду ликвидации частного торгового оборота, однако и их предлагалось наказывать по нормам о должностных преступлениях и по вновь вводимой норме[21].

В 90-х годах страна перешла к рыночным отношениям, что вызвало значительные изменения во всех сферах жизни общества. Как следствие возникла необходимость коренного изменения законодательства[22].

В 1996 году был принят Уголовный кодекс РФ[23] (далее – УК РФ). Статьей 159 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за мошенничество. Поддерживая основную идею кодекса 1960 года, новый УК РФ видоизменил определение понятия этого преступления, особо подчеркнув, что мошенничество - это хищение, а не завладение.

Следовательно, основное отличие видится в терминологических словосочетаниях «хищение чужого имущества» и «завладение чужим имуществом». Проводя разграничение, необходимо отметить, что значения слов хищение и завладение неравнозначны. Так, завладение не всегда может являться хищением в прямом смысле этого слова: можно завладеть чужим имуществом на определенное короткое время, не имея умысла и намерений похитить такое чужое имущество. Хищение – это более удачный термин нежели завладение, поскольку позволяет четко очертить круг привлекаемых к ответственности лиц.[24].

Тем не менее, на этом развитие законодательство о мошенничестве не остановилось. Происходило развитие экономических отношений, модернизацией банковского сектора, развитием отрасли страхования, инвестиционной деятельности, информационных и промышленных технологий и предоставлением новых видов услуг, которые неизбежно порождают новые схемы, способы хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество.

Федеральным законом РФ от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»[25] в Уголовный кодекс РФ внесен ряд изменений и дополнений, к которым относятся включение в этот УК новых ст. ст. 159.1-159.6. В названных статьях вычленены и в частях первых этих статей определены составы преступлений, являющиеся специальными по отношению к общему составу мошенничества, предусмотренному ст. 159 УК РФ и определенному в ее ч. 1. По существу, в новых статьях определены отдельные конкретные способы совершения мошенничества, вычлененные из его общего способа, очерченного в ст. 159 УК РФ и определенного в ч. 1 этой статьи[26].

Стало возможным говорить о появлении семейства норм об ответственности за различные виды мошенничества[27].

Конкретизация составов мошенничества в зависимости от сферы правоотношений, в которой они совершаются, направлена на снижение число ошибок и злоупотреблений во время возбуждения уголовных дел о мошенничестве, будет способствовать повышению качества работы по выявлению и расследованию таких преступлений, правильной квалификации содеянного.

При описании составов новых видов мошенничества законодатель ориентировался на то, что посягательства совершаются в определенной области (сфере) отношений либо с использованием определенных технологических средств (инструментов).

Обращает на себя внимание и то, что наказываются деяния, являющиеся специальными случаями мошенничества, менее строго; основные составы преступлений не предусматривают наказания в виде лишения свободы. Законодатель презюмирует, таким образом, меньшую общественную опасность специальных видов мошенничества[28].

То есть законодатель отказывается от единой меры определения общественной опасности преступлений и ставит ее в зависимость от предмета хищения и сферы хозяйственной (экономической) деятельности, определенным образом связывая ее с субъектами, совершающими преступления, и ставя их в очевидно привилегированное положение.

Необходимо также отметить тот факт, что нормы, установленные новыми статьями УК РФ, являются бланкетными, так как в них определяются не все признаки предусмотренных ими преступлений и отсутствующие признаки определяются в других законах (не уголовном) и (или) иных нормативных правовых актах.

Таким образом, законодательство об ответственности за мошенничество прошло длительный путь развития и трансформаций, которые были основаны на меняющихся общественных, политических и экономических отношениях, и сводились к совершенствованию законодательного понятия мошенничества и характеристики его состава.

 

 

 

 

 


1.2. Понятие и общественная опасность мошенничества как формы хищения чужого имущества

 

Традиционно термин «мошенничество» связывается с такими действиями, как обман и злоупотребление доверием.

Что касается этимологии, то слово «мошенник» является синонимом таких терминов, как «жулик», «плут», а сам термин характеризует человека, занимающегося обманом и неблаговидными жульническими действиями с корыстными целями[29].

В этимологическом плане В.И. Даль, раскрывая сущность мошенничества, указывал на то, что данное действие обозначает обман, промышляя которым обманщик может добывать определенные блага. Как считал этот российский филолог, закон наш различает воровство-мошенничество, обман, плутовство, которое этими способами отграничивается от воровства-кражи, т.е. от похищения прямого[30].

Законодатель в ч. 1 ст. 159 УК РФ определил мошенничество как хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. Как видно, ключевые признаки отсылают к родовому характеру преступления (хищение), а также способам его совершения.

В юридической литературе развернулась обширная дискуссия, выражающаяся в указании недостатков законодательного определения, в частности правильности отнесения мошенничества к формам хищения.

Сам термин «хищение» выступает в качестве родового по отношению к видовым понятиям кражи, присвоения и иных преступлений против собственности, обладающих набором характерных общих объективных и субъективных признаков. Именно этот факт и стал для законодателя основанием для объединения их в определенную группу имущественных посягательств.

С технико-юридической точки зрения, закрепленное примечанием к ст. 158 УК РФ понятие хищения не выступает термином, имеющим конкретное значение. Такой вывод можно сделать исходя из того, что «хищение» употребляется в двух смыслах:

1) конкретный способ совершения преступления против собственности (в этом случае хищение считается признаком того или иного деяния);

2) юридическая категория, понятие, характеризующее любую форму и вид хищения.

Именно в последнем значении термин применяется для характеристики преступлений главы 21 УК РФ[31].

В юридической литературе высказывается мнения, что, несмотря на одинаковое описание законодателем внешних процессов, происходящих при совершении посягательств на имущество, значение легального определения хищения, закрепленного в примечании к ст. 158 УК РФ, следовало все же ограничить соответствующими статьями главы о преступлениях против собственности[32].

Итак, законодатель в качестве родовой категории определил хищение как совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Тем не менее, отмечается, что представленное определение не самое лучшее, неудачно как по содержанию, так и по форме[33].

Вследствие определенной консервативности науки уголовного права и неуклонным процессом развития и совершенствования социально экономических отношений, принимает особую актуальность вопрос о несовершенстве законодательного определения хищения и необходимости дальнейшей модернизации названной уголовно-правовой дефиниции[34].

Некоторые авторы указывают на необходимость отказа от родового понятия хищения. Так, по мнению С.А. Елисеева, законодательное закреплении дефиниции хищения представляет собой излишнюю конструкцию, поскольку она имеет производный характер своего происхождения и как результат - усложняет как уголовно-правовые нормы, так и процесс их применения[35].

В качестве альтернативы для законодателя вместо попытки дать одно, общее и универсальное определение хищения, целесообразно, с точки зрения С.М. Кочои, ограничиться в законе понятиями конкретных составов преступлений: кражи, мошенничества, грабежа и др[36].

С другой стороны, как справедливо отмечает А. Успенский, принимая во внимание требования законодательной техники, в связи с закреплением в тексте УК РФ дефиниции хищения отпала необходимость вводить в тот или иной состав большое количество элементов, определяющих принадлежность общественно опасного деяния к роду хищения[37].

Кроме того, правоприменитель использует толкование по смысловому значению - сопоставление двух и более юридических норм, когда содержание значения зафиксировано в одной норме, а другая норма использует только общий термин. Так, понятие мошенничества в ст. 159 Уголовного кодекса РФ дается через термин «хищение». Однако понятие хищения зафиксировано в ст. 158 УК РФ. В результате сопоставления двух этих норм и в целях точного понимания мошенничества мы можем заменить сам термин на смысловое значение. Такое действие делает возможным для правоприменителя установить, имелись ли в действиях правонарушителя признаки состава мошенничества[38].

Не соглашается с отказом от законодательного понятия хищения профессор Н.А. Лопашенко, указывая, что это будет принципиально неверно, а также едва ли удачно с точки зрения законодательной техники, поскольку для всех составов хищений придется повторять один и тот же (пусть даже и сокращенный) перечень обязательных признаков, к которым относятся: 1) направленность против чужого имущества, которое выступает предметом хищения; 2) изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц; 3) противоправность действия; 4) безвозмездность действия; 5) причинение ущерба собственнику или законному владельцу имущества; 6) совершение с корыстной целью[39].

При этом выражается согласие с позицией, что понятие «хищение», даваемое для нужд гл. 21 УК РФ, не может и не должно совпадать с таким же понятием в других главах и разделах уголовного закона[40].

Возможно, вопрос о целесообразности исключения родового понятия хищения возникает также в связи с трудностями правоприменения. Это связано с тем, что квалификация конкретного хищения, предусмотренного статьями 158 - 162, 164, осуществляется на основании одновременно двух норм - нормы указанных статей и нормы, устанавливающей общее понятие хищения (примечание 1 к ст. 158), причем последняя используется как восполняющая и позволяющая более широко толковать уголовный запрет, нежели диспозиция инкриминируемой статьи[41].

Существует и такое мнение, что закрепление любой нормы-разъяснения на уровне примечаний к отдельным главам является не совсем удачным подходом к законодательному толкованию, так как при этом эффективность использования разъяснения существенно уменьшается, так как ограничивается нуждами небольшой группы деяний, а всякие попытки практической адаптации в рамках иных норм ведут к дефекту понимания и искривлению ее содержания. Поэтому более перспективным видится закрепление определений на уровне отдельной главы, которая бы распространяла свое действие на все нормы в рамках уголовного закона[42].

По мнению профессора Ю.И. Ляпунова приведенное понятие является воплощением так называемого родового состава хищения, относимого ко всем его формам (краже, мошенничеству, присвоению, растрате, грабежу, разбою). Это своеобразный законодательный, а потому и общеобязательный ориентир, позволяющий правильно разрешать частные вопросы, имеющие место при квалификации деяний, позволяющий познать индивидуально-определенные признаки совершенного преступления и сопоставить их соответствие требованиям уголовного закона[43].

Общее понятие хищения можно в силу этого с полным основанием расценить как полезный и необходимый инструмент познания подлинной антисоциальной и правовой природы корыстных посягательств на собственность, как надежный помощник работнику органа дознания, следователю, прокурору, судье в их деятельности, связанной с применением уголовного закона[44].

В связи с этим высказывается мнение о сохранении традиции, т.е. сохранении общего понятия хищения, поскольку отсутствие его в уголовном законе может породить много проблем, связанных с «размыванием» границ между хищениями и иными корыстными посягательствами[45].

А.В. Голикова под хищением понимает противоправное безвозмездное завладение чужим имуществом, сопряженное с его изъятием из владения собственника или иного владельца, причинившее ущерб, совершенное с целью распоряжения им по усмотрению виновного[46].

В доктрине уголовного права подчеркивается: сущность хищения состоит в том, что в результате такого посягательства собственник или иной владелец теряют возможность пользоваться и распоряжаться имуществом по своему усмотрению, а виновный получает возможность использовать чужое имущество в целях личной наживы[47].

Общественная опасность хищений чужого имущества определяется еще и тем, что в своей массе они вносят дезорганизацию в экономическую жизнь страны, создают возможности для паразитического обогащения одних за счет других, негативно влияют на неустойчивых членов общества[48].

Отмечается в литературе и неудачность формулировки действие при хищении – «изъятие и (или) обращение». В этой связи имеется несколько подходов к трактовке хищения.

Так, сторонники первого подхода полагают, что хищение конструируется из двух элементов: изъятия имущества у собственника или иного владельца и обращения его в пользу виновного или других лиц. Так они объясняют использование в УК РФ союза «и (или)», указывая, что изъятие находится в тесной связке с обращением; только лишь изъятия для хищения недостаточно, оно должно сопровождаться обращение имущества в свою пользу или пользу других лиц[49].

Приверженцы других подходов уверены, что для признания хищения необходимо только изъятие имущества[50], либо только обращение имущества в свою пользу или пользу других лиц[51].

Такое разнообразие подходов к сущности и характеру действий при хищении создаёт трудности для единообразного применения уголовного закона, в том числе при определении ответственности за мошенничество.

Исследуя значение терминов «изъятие» и «обращение», профессор Н.А. Лопашенко отмечает, что под изъятием понимается исключение имущества из владения собственника или законного владельца, устранение (удаление) последнего, при этом под обращением понимается как замена собственника или законного владельца на незаконного пользователя. Указывается на то, что все определяющие термины, кроме одного, употреблены во множественном лице, а значит они относятся сразу и к понятию изъятия, и к понятию обращения. В этой связи возможен лишь один вывод: ни изъятие, ни обращение в отдельности не могут обозначить хищение, они характеризуют разные стадии процесса совершения хищения[52].

Что касается мошенничества, то при его совершении имущество или право на имущество передаётся самим потерпевшим под влиянием обмана или злоупотребления доверием. В этой связи в данном случае можно говорить о специфической форме изъятия – производимой руками потерпевшего[53].

Тем не менее, это обстоятельство не противоречит тому, что изъятие имущества осуществляется все же виновным, поскольку воля потерпевшего фальсифицирована обманом, направленным не на то, чтобы просто ввести в заблуждение, а на то, чтобы склонить обманываемого к невольному участию в процессе изъятия имущества из своего же имущественного фонда[54].

Кроме того, в литературе признается и нарушение логических связи при конструировании определении мошенничества. Законодатель дал основание полагать, что мошенничество включает как хищение, так и отличное от него преступление. Поскольку связка «или» может употребляться как в соединительно-разделительном, так и в исключающе-разделительном значении, равновероятны два вывода. Первый - мошенничество - это как хищение, так и приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. Второй - мошенничество - это только хищение либо только приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием, то есть одно из двух[55].

Из этого некоторые авторы делают вывод, что при формулировке дефиниции мошенничества законодатель в какой-то степени вышел за пределы родового понятия хищения. К аргументам такой позиции относят то, что понятие хищения не охватывает всех возможных способов совершения мошеннических действий. Заключают такие авторы, что правовая сущность мошенничества заключается не в хищении, а в причинении имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием[56].

А.Г. Безверхов приводит аргументы в пользу того, что мошенничество является имущественным преступлением, но не хищением, поскольку при склонении (путем обмана или злоупотребления доверием) никакой речи о присутствии хищения не может быть. Данный термин (склонение) как никакой другой определяет «мнимую» добровольность к передаче имущества и прав на имущество[57].

Такая трактовка позволяет говорить о том, что предметом мошенничества тогда будет выступать любая выгода имущественного характера[58].

Имеет место и точка зрения, согласно которой определение, закрепленное в ч. 1 ст. 159 УК РФ, вряд ли может претендовать на всеобъемлющее определение мошенничества, в силу того что в нем произведено механическое объединение категории хищение с мошенническими способами завладения чужим имуществом и приобретения права на чужое имущество[59].

В специальной литературе, используя базовую смысловую трактовку термина «мошенничество», представленного в диспозиции ст. 159 УК РФ, некоторые авторы моделируют понятия, отражающие содержание различных разновидностей мошенничества. При этом ряд ученых демонстрируют и специфичную трактовку этой уголовно-правовой категории.

Например, мошенничество в сфере экономической деятельности – это завуалированное изъятие или обращение чужого имущества в свою пользу либо в пользу других лиц, совершаемое в процессе осуществления предпринимательской или хозяйственной деятельности[60].

Мошенничество в сфере оборота недвижимости определяется как, во-первых, хищение денежного эквивалента стоимости объекта недвижимости при добровольном, под влиянием обмана со стороны виновного вступлении потерпевшего в гражданско-правовую сделку по поводу оборота недвижимого имущества; во-вторых, это приобретение виновным права собственности и иных вещных прав на чужое недвижимое имущество в свою пользу или в пользу иного лица в результате сделки, в которую потерпевший добровольно вступает под влиянием обмана со стороны виновного[61].

Вообще, мошенничество имеет множество различных форм своего проявления, но основными признаками такого деяния являются наличие хищения чужого имущества и способ его совершения, а именно обман либо злоупотребление доверием, при этом последствия выражаются в причинении ущерба собственнику (завладении суммой денег либо иным имуществом, не принадлежащим виновному, и т.д.) (простое мошенничество). В то же время такое преступление может быть совершено с усложненными преступными действиями, что характерно для распространенности обманов и угроз, совершаемых по поводу недвижимого имущества, имущественных прав, завладением имуществом с переходом права собственности. Такие преступления совершаются под прикрытием различного рода договоров предпринимательской либо иной экономической деятельности (сложное мошенничество)[62].

Таким образом, можно сделать вывод, что понятие мошенничества в российском уголовном праве отличается определенной спецификой. Сущность его определяется с опорой на родовой термин хищения с последующим указанием на такие способы этого деяния, как обман или злоупотребление доверием. В этой связи можно говорить, что мошенничество обладает всеми признаками хищения и представляет собой одну из его форм.

 

 

 


Глава 2. Мошенничество в системе преступлений против собственности

2.1. Уголовно-правовая характеристика основного состава мошенничества

 

В соответствии с ч.1 ст. 159 УК РФ мошенничеством признается хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.

Объектом мошенничества, как и любого другого хищения, является собственность как экономико-правовая категория[63].

Исходя из законодательного определения, предметом мошенничества может выступать чужое имущество или право на чужое имущество.

Право на чужое имущество будет выступать предметом преступления в том случае, когда лицо получает формально удостоверенное право на чужое имущество, например вклад в банке и т.д[64].

Такое понимание предмета посягательства при совершении мошенничества находит свое подтверждение как в теории уголовного права, так и в судебной практике. Так, Л.Д. Гаухман и С.В. Максимов считают, что в уголовно-правовом значении имущественные права не охватываются понятием имущества, поскольку в этой отрасли законодательства имущество и право на имущество представляют собой разные категории, отличные друг от друга[65].

В последние годы широкое распространение получили различные проявления мошенничества, не связанного с непосредственным завладением чужим имуществом, а состоящего в обманном приобретении права на него[66].

Важным признаком мошенничества, позволяющим отграничить его от иных форм хищения, является такой признак объективной стороны состава, как способ совершения преступления.

Под способом совершения преступления понимается определенный порядок, метод, последовательность движений и приемов, применяемых виновным лицом, тогда как средством совершения преступления следует считать вещи, которые используются преступником для воздействия на объект (предмет) преступления.

Способами совершения мошенничества выступают обман и злоупотребление доверием.

Обман характеризуется как сознательное введение в заблуждение кого-либо относительно определенных обстоятельств событий, явлений, фактов путем искажения действительного представления о них. Так, термин «введение в заблуждение» охватывает все формы обмана, в т.ч. и умолчание об истине; здесь отражена существенная черта обмана: его способность вызывать у другого лица искаженное представление о тех или иных обстоятельствах, что весьма важно для уголовно-правовой оценки поведения обманывающего; она совпадает с толкованием обмана в современном русском литературном языке, аналогичное определение дают и цивилисты при анализе законодательства о недействительности сделок, заключенных под влиянием обмана[67].

Обман - это информационное, интеллектуальное воздействие одного человека на сознание и волю другого. Он всегда рассчитан на ответное поведение, т.е. обманывают главным образом не столько, чтобы ввести в заблуждение, сколько для того, чтобы склонить обманываемого к определенному поведению[68].

В соответствии с п.2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»[69] (далее – Постановление Пленума ВС РФ № 51) обман может состоять в сознательном сообщении заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях, направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение.

Объективная сторона обмана выражена только в деянии. Результат обмана - заблуждение человека - не является признаком обмана, т.к. обман - это поведение, деятельность обманывающего, а заблуждение - это психическое состояние обманутого, которое не возникает с неизбежностью вслед за обманом[70].

Содержание обмана составляет ложная информация, т.е. не соответствующие действительности сведения о чем-либо. При этом обман может относиться к различным обстоятельствам, в частности, касающимся личности виновного, предмета мошенничества, тех или иных действий имущественного характера. Существуют активная и пассивная формы обмана[71].

Обман в форме активного поведения характеризуется тем, что виновный, сообщая ложные сведения, искажает истину и стремится таким образом ввести обманываемого в заблуждение. Обманы могут совершаться как в письменной, так и в устной форме[72].

Подложный документ наиболее характерен для рассматриваемого вида преступлений. Подделывая документы, преступник лишь готовится к мошенническому хищению. И.А. Тамазов писал по этому поводу, что как бы преступник ни фальсифицировал документ, как бы ни вносил в него ложные сведения, никакого имущества только от этих действий он не получит. Но, используя такие документы, совершая с ними определенные действия, можно завладеть чужим имуществом. Представляя фиктивные документы, мошенник подтверждает наличие тех мнимых обстоятельств или фактов, которые якобы дают ему право на получение чужого имущества и вводят, таким образом, в заблуждение владельца (собственника) имущества[73].

Обман, совершаемый действием, может выражаться и в конклюдентных действиях или поступках, на основании которых можно сделать вывод об утверждении или отрицании тех или иных обстоятельств[74].

Формой мошеннического обмана является также пассивный обман (бездействие). Пассивный обман есть умолчание о юридически значимых фактических обстоятельствах. И.Я. Фойницкий отказывался считать наказуемым обман путем умолчания об истине. Это он мотивировал тем, что, во-первых, отсутствует причинная связь между умолчанием об истине и переходом имущества; во-вторых, тем, что умолчавший не обязан юридически говорить правду (обязанность быть правдивым есть лишь обязанность нравственная)[75].

Состояние обмана предполагает заблуждение потерпевшего, которое является последствием обманных действий. Состояние обмана необходимо устанавливать в каждом конкретном случае совершения мошеннических действий, что необходимо для подтверждения того, что лицо, имущество которого является потенциальным предметом посягательства, должно осуществить имущественное распоряжение именно вследствие обмана, а не по другим причинам (например, из жалости, сострадания и т.д.), не связанным с обманом. Заблуждение потерпевшего следует рассматривать как расхождение между действительностью и возникшими под влиянием обманных действий представлениями, на основе которых лицо распоряжается имуществом. Передача имущества под влиянием заблуждения, вызванного обманом, по существу, отграничивает мошенничество от хищения, совершенного путем кражи (тайно), при этом передача имущества не может влечь окончательных правовых последствий и носит фактический характер[76].

Заблуждение - это неправильное, извращенное отражение предметов, явлений в сознании человека, ложная мысль или совокупность мыслей, которые субъект принимает за истинные[77].

Итак, обман - это, прежде всего, информационное, интеллектуальное воздействие одного лица на психику другого субъекта, и он возникает там, где существует ситуация психологической оценки[78].

Понятие мошеннического обмана в смысле ст. 159 УК РФ ограничено по предмету чужим имуществом и правом на чужое имущество. Поэтому не образуют мошенничества такие обманные уловки, которые направлены на извлечение выгод неимущественного характера (например, регистрация брака, трудоустройство, занятие должности, получение информации)[79].

Склонение другого лица к определенному поведению становится возможным в силу того, что обман создает или укрепляет в сознании потерпевшего ошибочное представление о наличии оснований для этого. Посредством обмана потерпевший соглашается совершить действие, ошибочно полагая, что на нем лежит обязанность или что совершение указанного обманщиком действия выгодно для него[80].

Поэтому следует не только учитывать положения об обязательности или выгодности передачи имущества, но и иметь в виду, что, передавая определенное имущество, лицо рассчитывает на ответное поведение просящего (или ожидает от него совершения значимого действия). Следовательно, если лицо передает вещь, не уповая на ответное поведение обманщика (или на нем не лежит обязанности передачи имущества), то и состава мошенничества не будет[81].

В качестве самостоятельного способа совершения мошенничества выступает злоупотребление доверием.

Некоторые ученые-правоведы считают злоупотребление доверием разновидностью обмана или формой обмана[82].

О.Г. Карпович указывает, что обман характеризуют как сообщение ложной информации о фактах прошлого или настоящего, а злоупотребление доверием - о будущих фактах[83].

Иногда в уголовно-правовой литературе авторы, раскрывая признаки понятия злоупотребления доверием, указывают по существу признаки обмана. Так, С. Щепалов отмечает, что при злоупотреблении доверием складывается ситуация, когда собственник или законный владелец имущества, будучи введенным в заблуждение, сам передает имущество мошеннику, полагая, что для этого имеются законные основания. Этот акт внешне добровольной передачи имущества означает не просто переход имущества в руки виновного, но и получение им определенных возможностей по использованию имущества или распоряжению им[84].

Необходимо отметить, что в науке высказывается мнение и об исключении злоупотребления доверием из нормы, предусматривающей ответственность за мошенничество. Например, С.М. Кочои полагает, что в определении мошенничества в качестве способа его совершения следовало указывать только обман, а ответственность за совершение злоупотребления доверием могла бы быть предусмотрена отдельной нормой как за самостоятельное преступление против собственности[85]. Схожей позиции придерживается Е.В. Суслина[86].

Анализируя рассматриваемый способ совершения мошенничества, следует отметить, что при злоупотреблении доверием отсутствует воздействие на психику другого лица с целью введения его в заблуждение относительно каких-либо обстоятельств, даже тех, которые будут иметь место в будущем[87].

Злоупотребление доверием чаще всего встречается в сочетании с обманом. Г.Н. Борзенков отмечает, что с одной стороны, преступник стремится вначале завоевать доверие лица, избранного в качестве жертвы. Если потерпевший оказывает доверие виновному, то любой обман со стороны последнего выглядит одновременно как злоупотребление доверием. С другой стороны, преступник может прибегнуть к обману для того, чтобы заручиться доверием потерпевшего, а затем злоупотребить им. Значительно реже злоупотребление доверием выступает в роли самостоятельного способа мошенничества[88].

Хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием с объективной стороны характеризуется наличием специфической социальной связи между потерпевшим и лицом, совершающим преступление, которая выражается в отношениях доверия. При этом доверительные отношения при мошенничестве определяются как отношения доверия не вообще, а по поводу конкретного имущества, что позволяет отграничить мошенничество от так называемой кражи путем доверия[89].

Злоупотребление доверием чаще всего встречается в сочетании с обманом. Обычно преступник стремится прежде всего завоевать доверие жертвы, чтобы легче было совершить обман. Обман во многих случаях не мог бы быть совершен, если бы потерпевший не испытывал определенного доверия к обманщику. Поскольку обман используется преступником не только для того, чтобы побудить потерпевшего передать имущество, но и с целью расположить к себе потерпевшего, заручиться его доверием, такой обман выглядит одновременно как злоупотребление доверием. Поэтому злоупотребление доверием и обман в мошенничестве очень часто взаимно переплетаются. Как самостоятельный способ совершения мошенничества вне связи с обманом злоупотребление доверием играет роль значительно реже[90].

Злоупотребление доверием сравнительно редко играет роль самостоятельного способа мошенничества не только потому, что оно обычно сочетается с обманом[91].

Необходимо иметь в виду, что многие имущественные посягательства, совершенные путем злоупотребления доверием, квалифицируются по другим статьям Уголовного кодекса. Например, следует квалифицировать не как мошенничество, а как кражу действия вокзального вора, который, войдя в доверие к ожидающему пассажиру, "соглашается" присмотреть за его вещами, а во время его отлучки по личным неотложным делам похищает оставленные под его присмотр вещи[92].

Злоупотребление доверием также имеет место в случаях принятия на себя лицом обязательств при заведомом отсутствии у него намерения их выполнить с целью безвозмездного обращения в свою пользу или в пользу третьих лиц чужого имущества или приобретения права на него[93].

Например, мошенники заключают с одинокими престарелыми людьми договоры о пожизненном содержании с последующим переходом в их собственность жилья, принадлежащего старикам, без намерения реально выполнять договорные обязательства. Нередко предметом мошенничества выступает право пользования нежилыми помещениями, земельными участками и т.п[94].

Следует также учитывать, что злоупотребление доверием возможно только в отношении вменяемого и вышедшего из малолетнего возраста потерпевшего. В противном случае, когда виновный пользуется доверием невменяемого или малолетнего с тем, чтобы заставить его передать ему имущество или право на него, мошенничество отсутствует и содеянное квалифицируется как кража[95].

Судебная практика испытывает трудности при разграничении обмана и злоупотребления доверием. Вместе с тем следует подчеркнуть, что разграничение обмана и злоупотребления доверием - требование уголовного закона, в тексте которого между указанными способами мошенничества стоит разделительный союз «или». Согласно общим судебным разъяснениям, злоупотребление доверием - это такой альтернативный способ совершения мошенничества, который выражается в использовании с корыстной целью доверия, сложившегося между виновной и пострадавшей сторонами на основании юридических и (или) фактических отношений. Напротив, при мошенничестве, совершенном путем обмана, виновный создает или укрепляет в сознании потерпевшего ошибочное представление о том, что передача имущественных ценностей является выгодной для жертвы или на ней лежит обязанность такого рода. Обман есть ложь, которая основывается на несуществующих фактах[96].

Специфичность развития причинной связи при мошенничестве состоит в том, что в акте перехода имущества из владения потерпевшего к виновному непосредственное участие принимает сам потерпевший, действующий под влиянием заблуждения. При этом в любом случае мошенничества должно быть установлено, что заблуждение имело место в результате предшествующего по времени обмана со стороны виновного[97].

Субъективная сторона мошенничества характеризуется прямым умыслом.

Мошенничество характеризуется корыстным мотивом и целью незаконного завладения чужим имуществом[98].

В целом понятие мотива преступления характеризуется совокупностью побуждений к совершению преступления, при этом побуждение должно перейти в действие, осознаваться виновным как мотив к действию, к исполнению волевых действий с целью добиться преступного результата[99].

Общие признаки мотива преступления характерны и для мошенничества. Основным движущим фактором такого преступления является достижение преступного результата на незаконное присвоение чужого имущества. Сущность корыстного мотива состоит в стремлении виновного удовлетворить свои материальные потребности за чужой счет, за счет изъятия имущества, на которое у него не имеется прав.

Для признания действий мошенническими важно, чтобы умысел виновного на хищение имущества или на получение права на имущество путем обмана или злоупотребления доверием возник до или в момент заключения того или иного договора или передачи имущества виновному в результате доверительного к нему отношения. Если же лицо при заключении договора или в момент передачи имущества рассчитывало выполнить свои обязательства, но в силу сложившихся обстоятельств не смогло этого сделать либо намерение присвоить полученное возникло после заключения договора или передачи имущества, действия виновного не могут быть расценены как мошенничество, а образуют иные формы хищения либо гражданско-правовые деликты[100].

В зависимости от предмета посягательства и способа совершения мошенничества решается вопрос о моменте окончания состава этого преступления.

Мошенничество считается оконченным, когда лицо приобретает право на чужое имущество либо когда имущество изъято и у лица[101], то есть поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению[102].

В случаях, когда полученное в результате мошеннических действий имущество приобретается несколькими лицами, например при незаконном получении кредита (ст. 176 УК РФ), то преступление является оконченным с момента зачисления денежных средств как самого лица, которое путем обмана или злоупотребления доверием изъяло денежные средства со счета их владельца, так и на счета других лиц, на которые похищенные средства поступили в результате преступных действий виновного[103].

Если же предметом является право на чужое имущество, то мошенничество считается оконченным с момента возникновения у виновного юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным.

Такое решение вопроса об окончании состава мошенничества, предметом которого является право на чужое имущество, представляется обоснованным, так как в соответствии с нормами гражданского права приобрести права на имущество путем обмана или злоупотребления доверием невозможно[104].

Анализируя изложенное, можно сделать вывод, что обман подразумевает информационное воздействие на другого человека, заключающееся в сознательном введении его в заблуждение относительно определенных обстоятельств событий, явлений с целью склонить обманываемого к определенному поведению. Злоупотребление доверием, несмотря на редкое фигурирование в качестве единственного элемента, является одним из самостоятельных способов совершения мошенничества.

 

 

 


2.2. Квалификация мошенничества, совершенного при отягчающих обстоятельствах

 

Квалифицированные виды мошенничества подразумевают факты совершения названного преступления, сопровождающиеся сопутствующими отягчающими наказание признаками.

Как показывает анализ судебной практики по уголовным делам о мошенничестве, такие преступления нередко совершаются в соучастии, а именно группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, при наличии признаков, характеризующих соучастие, а именно при планировании, заранее обдуманном умысле на совершение хищения путем обмана или злоупотребления доверием, корыстной мотивации на завладение чужим имуществом, а также в крупном и особо крупном размере[105].

Частью 2 ст. 159  УК РФ предусмотрена ответственность за мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору, а равно с причинением значительного ущерба гражданину.

Групповое преступление всегда характеризуется наибольшей степенью общественной опасности, признаком совместных действий, единым умыслом на достижение преступного результата, распределением ролей, планированием и т.д[106].

Квалифицирующим признаком по ч. 2 ст. 159 УК является совершение преступления группой лиц по предварительному сговору. Под хищением, совершенным по предварительному сговору группой лиц, следует понимать такое хищение, в котором участвовали двое и более лиц, заранее договорившихся о совместном его совершении.

Таким образом, для наличия указанного квалифицирующего признака необходимо участие в совершении мошенничества двух или более лиц. Эти лица должны обладать признаками субъекта преступления. Невменяемые лица и лица, не достигшие возраста, с которого наступает уголовная ответственность, в состав группы юридически не входят, хотя фактически они могут непосредственно участвовать в хищении[107].

Некоторые авторы, которые оспаривают эту точку зрения. Например, Н.Н. Лунин отмечает, что на практике преступники зачастую привлекают малолетних с целью избежать определенных препятствий в совершении преступления. Учитывая данное обстоятельство, считая, что только так можно совершить преступление, взрослый преступник вовлекает в группу таких лиц, и умысел его направлен именно на совершение преступления группой лиц[108].

А.П. Севрюков также полагает, что в подобных случаях действия участника группового преступления подлежат квалификации как совершенные групповым способом независимо от того, что остальные участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости, малолетнего возраста или по другим предусмотренным законом основаниям[109].

По мнению других авторов, если лицо совершило мошенничество посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его действия, при отсутствии квалифицирующих признаков, следует квалифицировать по ч. 1 ст. 159 УК как непосредственного исполнителя преступления. Так же квалифицируются действия лица, организовавшего преступление или склонившего к его совершению заведомо не подлежащего уголовной ответственности участника преступления. При наличии к тому оснований действия указанных лиц должны дополнительно квалифицироваться по ст. 150 УК[110].

Потерпевшим от мошенничества, совершенного с причинением значительного ущерба гражданину, является только физическое лицо[111].

Ряд авторов предлагают отказаться от указания потерпевшего при причинении значительного ущерба. Мотивируют они это тем, что Конституция РФ[112] декларирует равную защиту всех форм собственности[113].

Как указал Конституционный Суд РФ, в силу принципа юридического равенства правило определения значительного ущерба гражданину при квалификации мошенничества по части второй статьи 159 УК РФ применяется равным образом к любым гражданам, в том числе являющимся индивидуальными предпринимателями. Предоставление гражданину права заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, приобретение им статуса индивидуального предпринимателя не лишает его остальных прав, в том числе в сфере уголовно-правовой охраны собственности[114].

Значительный размер ущерба определяется в соответствии с примечанием 2 к ст. 158 УК с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее 2500 руб. При этом в судебной практике отмечается, что если значительный ущерб не причинен реально, но умысел лица был направлен на причинение такого ущерба, содеянное должно квалифицироваться как покушение на хищение с причинением значительного ущерба гражданину[115].

Частью 3 ст. 159 УК РФ предусмотрена ответственность за мошенничество, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, а равно в крупном размере.

Для квалификации совершенного преступного деяния как мошенничества, совершенного обвиняемым с использованием служебного положения, следует обратить внимание, что под лицами, использующими свое служебное положение при совершении мошенничества, следует понимать должность лиц, обладающих признаками, предусмотренными примечанием 1 к ст. 285 УК РФ, государственных или муниципальных служащих, не являющихся должностными лицами, а также иных лиц, отвечающих требованиям, предусмотренным примечанием 1 к ст. 201 УК РФ, в том числе лиц, которые используют для совершения хищения чужого имущества свои служебные полномочия, включающие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации. К последним, в частности, отнесены полномочия по управлению и распоряжению имуществом и денежными средствами, находящимися на балансе и банковских счетах организаций и учреждений, осуществление контроля за движением материальных ценностей и т.п[116].

При этом использование виновным своего служебного положения в процессе мошенничества предполагает наличие непосредственной связи совершаемых преступных действий с осуществлением его служебных правомочий[117].

Однако действия должностного лица, если они выразились в получении незаконного вознаграждения за совершение по службе определенных действий в интересах дающего, должны квалифицироваться как получение взятки (ст. 290 УК) независимо от ответственности за мошенничество, а аналогичные действия лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, - как коммерческий подкуп по ч. 3 или ч. 4 ст. 204 УК РФ[118].

Крупным размером согласно примечанию 4 к ст. 158 УК признается стоимость имущества, превышающая 250 тыс. руб.

Стоит отметить, что в научной литературе обращается внимание на несопоставимость понятий «значительный ущерб гражданину» и «крупный размер хищения», которая приводит на практике к коллизиям. Иногда, с учетом высокого уровня благосостояния потерпевшего, суд не может признать причиненный кражей ущерб значительным для него, хотя стоимость похищенной вещи превышает 250 тыс. руб. В таких случаях содеянное следует квалифицировать по более тяжкому признаку - по ч. 3 ст. 159 УК[119].

Если же мошенничество в крупном размере признается одновременно причинившими значительный ущерб гражданину, то содеянное также квалифицируется по ч. 3 ст. 159 УК, но в описательной части приговора должен быть указан и упомянутый признак[120].

Частью 4 ст. 159 УК РФ предусмотрена ответственность за мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере или повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение.

Под организованной группой в ч. 3 ст. 35 УК РФ понимается устойчивая группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Данное определение позволяет утверждать, что устойчивость является основным, доминантным признаком организованной группы, позволяющим отличить ее от иной, менее опасной формы соучастия - группы лиц по предварительному сговору.

Однако общепризнанного определения рассматриваемого признака до сих пор не выработано научной общественностью, что подтверждается многочисленными попытками ученых предложить свое определение[121].

К признакам устойчивости относят, например, стабильность основного состава и структуры группы;  наличие заранее разработанного плана совместной преступной деятельности; наличие распределения ролей между членами группы  и т.д. Представляется, что названные признаки устойчивости способны проявляться в разной степени, но собирательно они отражают устойчивость группы как с содержательной, так и с функциональной стороны[122].

Обман или злоупотребление доверием, совершенные с целью наживы, тем сложнее и опаснее, чем больше в них количество участников. Причем это участие в системе организованной группы преступников сопровождается обязательным распределением четких ролевых функций в системе многоходовых «шахматных» комбинаций[123].

Особо крупным размером мошенничества признается стоимость имущества, превышающая 1 млн. руб.

В 2012 году ч.4 ст. 159 УК РФ была дополнена еще одним признаком: «повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение». В этом случае речь идет не только о праве собственности на жилое помещение, но и о праве на подобное помещение при аренде или социальном найме[124].

Законодатель, усиливая в данном случае уголовную ответственность, исходил из высочайшей степени общественной опасности самого факта утраты гражданином жилья. Следовательно, основанием для квалификации действий, виновных как раз и является сам по себе факт утраты потерпевшим права на жилое помещение.

Это изменение справедливо основано на учете высокого уровня социальной значимости жилья и его роли в обеспечении жизненно важных интересов потерпевшего, которые представляют не меньшую ценность для потерпевшего, а посягательство при таких обстоятельствах не менее общественно опасно, чем при особо крупном размере мошенничества до одного миллиона рублей[125].

В данном случае на квалификацию не влияют ни характер мошеннических действий, ни их последовательность, ни уровень организации виновных лиц, ни реальная стоимость утраченного потерпевшим жилья[126].

Например, состав данного преступления будет образован в следующей ситуации: лицо, рассчитывая улучшить свои жилищные условия, по договору передает свою квартиру в собственность застройщику, уполномоченные лица которого, несмотря на то, что были обязаны в определенные сроки возвести для клиента новый дом (иное жилье), условия договора не исполнили, вырученные от реализации квартиры потерпевшего деньги похитили[127].

Таким образом, отягчающими обстоятельствами при совершении мошенничества являются как признаки субъекта преступления (организованная группа, группа лиц по предварительному сговору), так и размер (значительный, крупный, особо крупный) и характер (лишение права на жилое помещение) причиненного гражданину вреда.


2.3. Отличие мошенничества от смежных составов преступлений

 

В УК РФ имеется ряд составов преступлений, смежных с мошенничеством. В процессе реализации норм уголовного закона могут возникать сложности с квалификацией некоторых деяний. Рассмотрим наиболее актуальные из них с целью провести разграничение, способствующее облегчить эту задачу на практике.

Наибольшие трудности возникают при отграничении мошенничества от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК РФ). Названный состав предусматривает ответственность за причинение имущественного ущерба собственнику или иному владельцу имущества путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения, совершенное в крупном размере.

Сложность разграничения определяется, прежде всего, тем, что данные составы имеют целый ряд общих признаков. А именно:

1) у них единый объект преступления (отношения собственности);

2) каждое из этих преступлений относится к корыстным посягательствам на чужую собственность и они связаны с причинением ущерба собственнику (реальные убытки при мошенничестве и неполучении должного, упущенная выгода при причинении имущественного ущерба);

3) у них идентичны способы совершения преступлений (обман или злоупотребление доверием)[128].

Существенные отличия составов, которые позволяют провести разграничение, можно свести к следующим.

Прежде всего отличие состоит в том, что предметом мошенничества является имущество, имеющееся, в момент совершения преступления, в фондах собственника, а вот предметом причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения является имущество, которое еще не поступило в фонды собственника. Соответственно ущерб в рассматриваемом деянии может выражаться в форме упущенной выгоды, износе техники. Таким образом, при хищении ущерб заключается в прямых убытках, в уменьшении наличной массы имеющегося имущества, а при причинении ущерба путем обмана или злоупотребления доверием он означает неполучение должного, упущенную выгоду[129].

Например, при использовании не по назначению автотранспортных средств, машин, механизмов, принадлежащих собственнику, имеет место расход горючесмазочных материалов, амортизация и т.п. Но это не может рассматриваться как хищение, так как в таких случаях имеет место израсходование указанных предметов, а не их обращение в свою пользу. В судебной практике как причинение имущественного ущерба путем обмана квалифицируются такие действия, как кража тепловой и электрической энергии и другие подобные действия, поскольку они характеризуются отсутствием вещного признака предмета хищения[130].

Обычно делают вывод, что оба рассматриваемых состава преступления являются материальными,  предметом же преступления ст. 165 УК, по сравнению с мошенничеством, является только имущество, а не право на него. Важной чертой, отличающей его от предмета преступлений при хищениях, является то, что на момент совершения деяния оно еще не поступило во владение собственника, но должно было поступить, если бы виновный не совершил причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием без признаков хищения[131].

Имущественная выгода при мошенничестве определяется размером, количеством, стоимостью неправомерно полученного в безвозмездное пользование чужого имущества. При совершении преступления в виде причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения имущественная выгода выражается в неуплате, непередаче должного, недополучении собственником чего-то причитающегося ему, то есть эта выгода необязательно влечет за собой уменьшение уже имеющегося в наличии имущества в фондах собственника[132].

Различна в сопоставляемых преступлениях и субъективная направленность обмана и злоупотребления доверием: при мошенничестве они служат средством незаконного и безвозмездного завладения чужим имуществом, а при совершении преступления, предусмотренного ст. 165 УК, - средством незаконного удержания у себя имущества, подлежащего передаче лицу, имеющему право на это имущество, благодаря чему виновный не только причиняет имущественный ущерб собственнику или владельцу, но и извлекает определенную имущественную выгоду для себя или для других лиц[133].

Следовательно, основное отличие между рассматриваемыми составами преступления заключается в механизме извлечения виновным незаконной имущественной выгоды[134].

Кроме того, в отличие от мошенничества корыстная цель не является обязательным признаком причинения ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, хотя, как правило, данное преступление совершается из корыстных побуждений.

Аналогичные разъяснения содержатся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ №51, где указано, что при причинении имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения, отсутствуют в своей совокупности или отдельно такие обязательные признаки мошенничества, как противоправное, совершенное с корыстной целью безвозмездное окончательное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или пользу других лиц.

Следующим актуальным в судебной практике и в теории уголовного права является вопрос о разграничении составов и квалификации деяния, если лицо, осуществляя незаконную предпринимательскую деятельность, изготавливает и реализует фальсифицированные товары под видом подлинных, обманывает потребителей данной продукции относительно качества и иных характеристик товара, влияющих на его стоимость, посредством незаконного использования чужого товарного знака[135].

Предлагались следующие варианты квалификации: мошенничество (ст. 159 УК РФ), незаконное предпринимательство (ст. 171 УК РФ), незаконное использование товарного знака (ст. 180 УК РФ), совокупность этих преступлений.

Например, Б.В. Волженкин считал, что если лицо незаконно занимается предпринимательской деятельностью, реализуя фальсифицированную продукцию, деяние может быть квалифицировано по совокупности как мошенничество (ст. 159 УК РФ) и незаконное предпринимательство (ст. 171 УК РФ), а при наличии определенных оснований и как незаконное использование чужого товарного знака (ст. 180 УК РФ)[136].

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении №51 дал разъяснение, что если лицо осуществляет незаконную предпринимательскую деятельность путем изготовления и реализации фальсифицированных товаров, например спиртосодержащих напитков, лекарств, под видом подлинных, обманывая потребителей данной продукции относительно качества и иных характеристик товара, влияющих на его стоимость, содеянное образует состав мошенничества и дополнительной квалификации по ст. 171 УК РФ не требуется. В тех случаях, когда указанные действия связаны с производством, хранением или перевозкой в целях сбыта либо сбытом фальсифицированных товаров, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, содеянное образует совокупность преступлений, предусмотренных соответствующими частями ст. ст. 159 и 238 УК РФ[137].

В качестве примера можно привести следующий случай. Действия лиц, не зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей и не являющихся сотрудниками юридического лица, по изготовлению и реализации фальсифицированных лекарственных средств под видом подлинных были квалифицированы по п. п. «а», «б» ч. 3 ст. 159 УК РФ. Наименования и количество изготовляемого лекарственного средства указывались независимо от имеющихся в наличии расходных материалов, и маркировались лекарственные средства наименованием препарата, имеющего устойчивый спрос в данный момент вне зависимости от вида и качества субстанции, которая засыпалась членами организованной группы во флаконы. Те же лица признаны виновными по ч. 1 ст. 180 УК РФ (незаконное использование чужого товарного знака)[138].

При мошенничестве потребители могут быть введены в заблуждение любыми действиями, направленными на получение от граждан сумм, превышающих стоимость приобретенного товара, например посредством продажи фальсифицированных товаров[139].

В частности, что касается товарного знака, то информация о нем дает возможность отличить товары одного изготовителя (продавца) от аналогичных товаров другого изготовителя (продавца), доносит до потребителя информацию о качестве товара[140].

Если лица незаконно используют чужой товарный знак для обозначения товара более низкого качества или товара, не обладающего теми свойствами, которые присущи настоящему товару с этим товарным знаком, то они вводят потребителя в заблуждение относительно качества вещи и, стало быть, их действия следует квалифицировать по совокупности преступлений как незаконное использование товарного знака (ст. 180 УК РФ) и мошенничество (ст. 159 УК РФ)[141].

То есть, основным критерием отграничения мошенничества от незаконного предпринимательства, если эти деяния сопряжены с незаконным использованием товарного знака, должен быть характер обмана[142].

Следующий актуальный вопрос: соотношение мошенничества и получения взятки (ст. 290 УК РФ).

В теории уголовного права уже давно очерчен круг аргументов и контраргументов в защиту того или иного способа разграничения названных преступлений. Тем не менее, для правоприменителей стало обычным возбуждение уголовных дел по ст. 290, а предъявление по ним обвинения по ст. 159 УК.

Сходство взяточничества и мошенничества, которое и объясняет возможность их смешения на практике, проявляется в следующем. Коррупционеры, как и мошенники, де-юре создают иллюзию публичных отношений: псевдоравенство всех перед законом, псевдодобросовестность государства перед обществом и гражданином, наличие у них псевдосвободы. Но де-факто они утверждают приоритет прав одного над свободами других, неравный доступ к закону и суду, закрытость государственной службы и ее недоступность общественному контролю. В этих условиях чиновники злоупотребляют доверием общества и отдельных граждан, используя их достояние в своих интересах[143].

Например, по приговору Пермского краевого суда от 9 августа 2010 г. Н. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ и по ч. 1 ст. 222 УК РФ <1>. Н. признан виновным в покушении на хищение имущества путем обмана с использованием своего служебного положения в особо крупном размере, а также в незаконном хранении боеприпасов.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 10 декабря 2010 г. отменила приговор и дело направила на новое судебное рассмотрение. В обоснование необходимости отмены приговора Судебная коллегия сослалась на нарушение судом требований ст. 252 УПК РФ, в результате чего было нарушено право Н. на защиту. Так, по мнению суда кассационной инстанции, Н. обвинялся в получении взятки путем вымогательства за совершение законных действий, однако по измененному государственным обвинителем обвинению содеянное им предложено квалифицировать как мошенничество по ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Первоначально действия Н. были квалифицированы как взяточничество, однако впоследствии было установлено, что совершено хищение чужого имущества в форме мошенничества. Также очевидно, что Н. являлся должностным лицом, использовал свое служебное положение, он обвинялся в получении взятки путем вымогательства за совершение законных действий.

Известно, что разграничение преступлений происходит на основании оценки объекта посягательства. В данном случае было признано, что таким объектом является право собственности ООО, а Н. совершил хищение чужого имущества в форме мошенничества, что и было принято во внимание государственным обвинителем[144].

Критерии для разграничения получения взятки и мошенничества при принятии должностным лицом ценностей, передаваемых их владельцем, предполагающим, что дает взятку, приведены в п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 (ред. от 03.12.2013) «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»[145], где указано, что, если лицо получило ценности за совершение действий (бездействие), которые в действительности оно не может осуществить ввиду отсутствия служебных полномочий и невозможности использовать свое служебное положение, такие действия при наличии умысла на приобретение ценностей следует квалифицировать как мошенничество, совершенное лицом с использованием своего служебного положения.

То есть, об обмане предлагается судить не столько по факту введения лица в заблуждение, сколько по содержанию должностных инструкций, по наличию в них полномочий, необходимых для достижения нужного взяткодателю результата.

Однако, как мошенничество расценивается принятие лицом, являющимся должностным, ценностей, когда этот чиновник ложными уверениями, действиями либо путем умолчания ввел передающее ему ценности лицо в заблуждение относительно своей должности, полномочий и возможности совершить незаконные действия[146].

Тем не менее, из анализа такого рода преступлений можно увидеть, что межличностного обмана, с которым имеет дело мошенничество, во взяточничестве нет, поскольку потерпевшие по этой категории дел не заблуждаются в неправомерности своего обращения к должностному лицу и в нарушении последним порядка предоставления требуемых услуг. Ими осознается правовая необеспеченность сложившихся между сторонами отношений и допускается вероятность неисполнения принятых на себя обязательств[147].

Более или менее ясны критерии разграничения мошенничества и получения взятки, когда для обеих сторон очевидно, что чиновник в принципе не может использовать свое служебное положение, совершая незаконные действия либо влияя на служебное поведение другого должностного лица, а потому предметом преступной договоренности сторон становится исключительно совершение за взятку законных действий, входящих в служебные полномочия этого чиновника. Если в этом случае должностное лицо обманывает относительно наличия у него таких полномочий, которые оно собирается использовать в пользу передавшего ценности лица, то имеет место мошенничество[148].

Не вызывает особых затруднений разграничение мошенничества путем злоупотребления доверием от присвоения либо растраты чужого имущества. Так, при присвоении и растрате умысел на хищение имущества возникает у виновного уже после того, как ему были вверены материальные ценности и он ими некоторое время владел на законном основании. При мошенничестве же, получая имущество, злоумышленник уже знает, что не будет выполнять своих обязательств перед собственником или законным владельцем, а обратит противозаконно и безвозмездно данное имущество в свою пользу или пользу других лиц[149].

Мошеннические действия нередко сочетаются с неправомерными действиями при банкротстве (ст. 195), преднамеренном банкротстве (ст. 196), фиктивном банкротстве (ст. 197 УК).

Вопрос об отграничении мошенничества от указанных преступлений возникает тогда, когда специальный субъект обращает в свою пользу или в пользу других лиц чужое имущество посредством представляющих собой обман действий, описанных в диспозициях ч.ч. 1 и 2 ст.ст. 195, 196 или 197 УК РФ. Такие деяния содержат признаки мошенничества, если чужое имущество обращено в пользу виновного или других лиц и умысел на это возник до совершения обмана, состоящего в неправомерных действиях при банкротстве, преднамеренном или фиктивном банкротстве[150].

При квалификации деяния в одних случаях применяется правило квалификации преступлений при конкуренции части и целого, а в других - нет. Причем частью является способ, т.е. действия, указанные в диспозициях ч. ч. 1 и 2 ст. 195, ст. ст. 196 или 197, а целым - хищение путем мошенничества (ст. 159 УК). То есть, совершенные деяния содержат состав преступления, предусмотренный одной из частей ст. 159 УК РФ, а способом его совершения являются действия, описанные в ст.ст. 195-197 УК РФ[151].

Таким образом, мошенничество представляет собой сложную форму преступления против собственности, способ его совершения распространяется и на другие виды преступления, что и затрудняет решение вопроса о правильной квалификации содеянного виновными. Для правильной квалификации мошенничества и его отличия от смежных составов преступлений необходимо установить в каждом конкретном случае не только объект и предмет посягательства, но и субъективные признаки содеянного, такие как направленность умысла.


Заключение

 

Генезис становления и развития отечественного уголовного законодательства свидетельствует о том, что представления о мошенничестве в уголовно-правовом смысле часто видоизменялись, исходя из политических, экономических и иных реалий, что отражалось, в том числе, и нормах законодательства, что выражалось в совершенствовании законодательного понятия мошенничества и характеристики его состава.

Традиционно термин «мошенничество» связывается с такими действиями, как обман и злоупотребление доверием. В юридической литературе развернулась обширная дискуссия относительно правильности отнесения мошенничества к формам хищения, в ходе которой затрагивался, в частности, вопрос о недостатках самой формулировки понятия «хищение», применительно к рассматриваемому составу. Некоторые авторы указывают на необходимость отказа от родового понятия хищения. Тем не менее, такой подход следует считать неверным, в том числе с позиции юридической техники, поскольку тогда для всех составов хищений придется повторять один и тот же перечень обязательных признаков. При этом следует учитывать, что понятие «хищение», даваемое для нужд главы 21 УК РФ, не может и не должно совпадать с таким же понятием в других главах и разделах уголовного закона.

Важным признаком мошенничества, позволяющим отграничить его от иных форм хищения, является такой признак объективной стороны состава, как способ совершения преступления, которым являются обман и злоупотребление доверием.

Обман подразумевает информационное воздействие на другого человека, заключающееся в сознательном введении его в заблуждение относительно определенных обстоятельств событий, явлений с целью склонить обманываемого к определенному поведению.

В качестве самостоятельного способа совершения мошенничества выступает злоупотребление доверием, которое некоторые ученые-правоведы считают разновидностью обмана или формой обмана.

Как показывает анализ судебной практики по уголовным делам о мошенничестве, такие преступления нередко совершаются в соучастии, а именно группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, при наличии признаков, характеризующих соучастие, а именно при планировании, заранее обдуманном умысле на совершение хищения путем обмана или злоупотребления доверием, корыстной мотивации на завладение чужим имуществом, а также в крупном и особо крупном размере.

Потерпевшим от мошенничества, совершенного с причинением значительного ущерба гражданину, является только физическое лицо. Тем не менее, как указал Конституционный Суд РФ, в силу принципа юридического равенства правило определения значительного ущерба гражданину при квалификации мошенничества по части второй статьи 159 УК РФ применяется равным образом к любым гражданам, в том числе являющимся индивидуальными предпринимателями.

Для квалификации совершенного преступного деяния как мошенничества, совершенного обвиняемым с использованием служебного положения, следует обратить внимание, что под лицами, использующими свое служебное положение при совершении мошенничества, следует понимать должность лиц, которые используют для совершения хищения чужого имущества свои служебные полномочия, включающие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации. При этом использование виновным своего служебного положения в процессе мошенничества предполагает наличие непосредственной связи совершаемых преступных действий с осуществлением его служебных правомочий.

В 2012 году ч.4 ст. 159 УК РФ была дополнена еще одним признаком: «повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение». Это изменение справедливо основано на учете высокого уровня социальной значимости жилья и его роли в обеспечении жизненно важных интересов потерпевшего, которые представляют не меньшую ценность для потерпевшего, а посягательство при таких обстоятельствах не менее общественно опасно, чем при особо крупном размере мошенничества.

В УК РФ имеется ряд составов преступлений, смежных с мошенничеством. В процессе реализации норм уголовного закона могут возникать сложности с квалификацией некоторых деяний.

Наибольшие трудности возникают при отграничении мошенничества от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК РФ). Сложность разграничения определяется, прежде всего, тем, что данные составы имеют единый объект преступления, корыстную цель и способы совершения. Отличие между ними состоит в предмете, которым для мошенничества является имущество, а для состава ст. 165 УК РФ - упущенная выгода.

Критерием отграничения мошенничества от незаконного предпринимательства, если эти деяния сопряжены с незаконным использованием товарного знака, является характер обмана, который в последнем случае заключается в информации относительно качества и иных характеристик товара, влияющих на его стоимость, посредством незаконного использования чужого товарного знака.

При разграничении мошенничества и получения взятки следует исходить не столько из факта введения лица в заблуждение, сколько из содержания должностных инструкций, по наличию в них полномочий, необходимых для достижения нужного взяткодателю результата.

 


Список использованной литературы и источников

 

Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ) // Собр. законодательства РФ. 2014. № 9, ст. 851.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 03.02.2014) // Собр. законодательства РФ. 1996. № 25, ст. 2954; 2014. № 6, ст. 556.

3. Федеральный закон РФ от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собр. законодательства РФ. 2012. № 49, ст. 6752.

4. Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. // Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40, ст. 591.

5. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г // СУ РСФСР. 1926. № 80, ст. 600.

6. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. // СУ РСФСР. 1922. № 15, ст. 153.

7. Указ Екатерины II от 3 апреля 1781 г. «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех губерниях» // Полное собрание законов Российской империи. Собр. 1. Т. XXI. № 15147.

8. Судебник 1550 года // Хрестоматия по истории русского права / Под ред. М. Владимирского-Буданова. Ярославль, 1872. Вып. 2.

9. Русская Правда // Российское законодательство X–XX веков: в девяти томах. Т. 1. Законодательство Древней Руси. М., 1984.

 

Монографии

10. Безверхов А.Г. Имущественные преступления. Самара, 2002.

11. Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002.

12. Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности (экономические преступления). СПб., 2002.

13. Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб., 2007.

14. Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Ответственность за преступления против собственности. М., 1997.

15. Голубовский В.Ю. и др. Выявление и раскрытие мошенничества. СПб., 2001.

16. Григорьева Л.В. Уголовная ответственность за мошенничество. Саратов, 1999.

17. Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России. Томск, 1999.

18. Карпова Н.А. Хищение чужого имущества: вопросы квалификации и проблемы дифференциации уголовной ответственности / под ред. Н.Г. Кадникова. М., 2011.

19. Концепция модернизации уголовного законодательства в экономической сфере. М., 2010.

20. Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография. М., 2012.

21. Лопашенко Н.А. Преступления против собственности: теоретико-прикладное исследование. М., 2005.

22. Лунин Н.Н. Мошенничество по уголовному законодательству и праву Российской Федерации. М., 2006.

23. Осокин Р.Б., Амельчаков И.Ф. Хищение путем обмана или злоупотребления доверием (мошенничество): история, элементы и признаки состава, квалификация. Тамбов, 2005.

24. Севрюков А.П. Мошенничество: уголовно-правовые и криминологические проблемы. М., 2006.

25. Таганцев Н.С. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПб., 1913.

26. Толстик В.А., Дворников Н.Л., Каргин К.В. Системное толкование норм права. М., 2010.

27. Фойницкий И.Я. Мошенничество по русскому праву: сравнительное исследование. М., 2006.

28. Хилюта В.В. Хищение: понятие, признаки, проблемы квалификации: Монография. Гродно, 2011.

29. Чистяков О.И. Российское законодательство X - XX вв. Т. 3. Акты Земских сборов. М.: Юрид. лит., 1985.

 

Учебники и учебные пособия

30. Даль В.И. Толковый словарь русского языка. Современная версия. М., 2003.

31. Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика: Учебник. М., 2002.

32. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Н.Г. Кадникова. М., 2004.

33. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2013.

34. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Наумова. М., 2004.

35. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: научно-практический (постатейный) / под ред. С.В. Дьякова, Н.Г. Кадникова. М., 2013.

36. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности: Учебно-практическое пособие. М., 2000.

37. Курс уголовного права. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. Т. 3. М., 2002.

38. Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: Авторский комментарий к уголовному закону (раздел VIII УК РФ). М., 2006.

39. Рарог А.И. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учеб. М., 2008.

40. Современный толковый словарь русского языка. СПб., 2003. С. 296.

41. Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. проф. А.И. Рарога. М., 2007.

42. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник (издание исправленное и дополненное) / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М., 2006.

43. Уголовное право. Особенная часть / Отв. ред. И.Я. Козаченко, Г.П. Новоселов. М., 2008.

44. Уголовное право. Особенная часть / Под ред. Н.И. Ветрова и Ю.И. Ляпунова. М., 1998.

45. Учебно-практический комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под ред. А.Э. Жалинского. М., 2006.

 

Статьи

46. Анистратенко А.В. Понятие мошенничества как формы хищения // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2010. № 74.

47. Бакрадзе А.А. Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества // Российский следователь. 2008. № 24.

48. Бакрадзе А.А. Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки мошенничества // Российский следователь. 2009. № 2.

49. Бакрадзе А.А. Отличие мошенничества от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием // Российский следователь. 2009. № 1.

50. Безверхов А. Некоторые вопросы квалификации мошенничества // Уголовное право. 2008. № 2.

51. Борзенков Г.Н. Новое в уголовном законодательстве о преступлениях против собственности // Законность. 1995. № 2.

52. Бочкарев С.А., Радченко О.В. И все-таки: мошенничество или взяточничество? // Законность. 2013. № 1.

53. Вишнякова Н.Д. Понятие "хищение" в российском уголовном  праве и уголовном праве зарубежных стран // Российский следователь. 2008. № 16.

54. Гарбатович Д. О соотношении мошенничества и незаконного предпринимательства, совершенных с незаконным использованием товарного знака // Уголовное право. 2013. № 3.

55. Гаухман Л. Мошенничество: новеллы уголовного законодательства // Уголовное право. 2013. № 3.

56. Гилязова Л.Р. Понятие мошенничества: ретроспективный анализ // Фундаментальные исследования. 2006. № 6.

57. Голикова А.В. Признаки хищения в Уголовном кодексе Российской Федерации // Предмет уголовного права и его роль в формировании уголовного законодательства Российской Федерации / Отв. ред. Б.Т. Разгильдиев. Саратов, 2002.

58. Горбунов И.Г. Проблемы доказывания по уголовным делам о мошенничестве // Закон и право. 2010. № 7.

59. Горелов А. Незаконное предпринимательство и мошенничество // Законность. 2004. № 3.

60. Журавлев М., Журавлева Е. Актуальные вопросы судебной практики по уголовным делам о мошенничестве // Уголовное право. 2008. № 3.

61. Завидов Б.Д. О понятии мошенничества и его "модификациях" (видоизменениях) в уголовном праве // Право и экономика. №№ 10, 11. 1998.

62. Ильин И.В. Историческое развитие уголовно-правового понятия мошенничества в российском законодательстве // История государства и права. 2007. № 3.

63. Камышов Д.А. ответственность за мошенничество: исторические пути развития уголовного законодательства // Правовое поле современной экономики. 2012. № 8.

64. Карпович О.Г. Финансовое мошенничество. Актуальные проблемы // Юридический мир. 2010. № 7.

65. Колоколов Н.А. Преступления против собственности: комментируем новеллы УК РФ // Мировой судья. 2013. № 1.

66. Коршунова В.Ю. Понятие мошенничества в российском и зарубежном уголовном праве // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2008. № 550.

67. Кошаева Т.О. Судебная практика и вопросы квалификации по уголовным делам о мошенничестве // Комментарий судебной практики / под ред. К.Б. Ярошенко. М., 2013. Вып. 18.

68. Кравцова Н.Е. Отдельные вопросы разграничения причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием от смежных составов преступлений // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2011. № 75.

69. Кравцова Н.Е. Отдельные вопросы разграничения причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием от смежных составов преступлений // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2011. № 75.

70. Красикова А.А. К вопросу о признании мошенничества одной из форм хищения // Российский юридический журнал. 2012. № 3.

71. Лановой А.Ф. Способ мошенничества: криминалистический анализ системы действий мошенника и ее терминологическое обозначение // Рос. следователь. 2007. № 6.

72. Ледяев А.П. Способы мошенничества, совершаемого организованными группами // Безопасность бизнеса. 2009. № 4.

73. Лимонов В. Отграничение мошенничества от смежных составов преступлений // Законность. № 3. 1998.

74. Мирнова С.Н. Проблемы законодательного определения хищений как группы преступлений в сфере экономики // Законодательство и экономика. 2012. № 7.

75. Очередько В.П., Ковбенко Н.Д., Третьяков И.Л. Возникновение и развитие российского уголовного законодательства об ответственности за мошенничество // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005. № 1.

76. Пудовкин А.А., Чернышов В.Н. Трансформация состава мошенничества на различных этапах исторического развития российского уголовного законодательства // Вестник Тамбовского государственного технического университета. 2005. Т. 11. № 4.

77. Рогова Н.Г. Отграничение мошенничества от преступлений в сфере экономической деятельности // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2010. № 2.

78. Рогова Н.Г. Понятие мошенничества как вида преступления // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2010. № 4.

79. Тамазов И.А. Объект и предмет мошенничества // Соврем. право. 2010. № 12.

80. Теплова Д.О. Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества // Юридический мир. 2013. № 7.

81. Теплова Д.О. Обман как способ совершения мошенничества: понятие и формы // Российский следователь. 2012. № 22.

82. Теплова Д.О. Устойчивость как доминантный признак организованной группы, совершающей мошенничества: анализ судебной практики // Российский судья. 2013. № 7.

83. Тюнин В. "Реструктуризация" уголовного законодательства об ответственности за мошенничество // Уголовное право. 2013. № 2.

84. Успенский А. О недостатках определений некоторых форм хищения в новом УК // Законность. 1997. № 2.

85. Хапов К.Г. Мошенничество как форма хищения чужого имущества в истории российского законодательства (основные тенденции развития уголовно-правового регулирования) // Общество и право. 2009. № 1.

86. Хилюта В. Направленность мошеннического обмана // Законность. 2009. № 5.

87. Хилюта В.В. Заблуждение - обязательный признак мошеннического обмана // Российская юстиция. 2009. № 4.

88. Шеленков С.Н. К вопросу об особенностях практики уголовного наказания за мошенничество // Право и экономика. 2010. № 10.

89. Шепалов С. Мошенничество - это умышленное причинение имущественного ущерба // Российская юстиция. 2003. № 1. С.

90. Яни П. Взятка за способствование совершению действий другим должностным лицом // Законность. 2012. № 3.

91. Яни П.С. Взятка или мошенничество? // Законность. 2012. № 6. С. 29 - 34; № 7. С. 27 - 32; № 8.

 

Авторефераты диссертаций

92. Беляк О.С. Ответственность за мошенничество по уголовному праву России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.

93. Волков В.Л. Уголовно-правовые меры борьбы с мошенничеством в сфере оборота недвижимости: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2005.

94. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности по законодательству России: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1999.

95. Лесняк В.И. Мошенничество: уголовно-правовой и криминологический аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000.

96. Логинова Н.Г. Уголовная ответственность за причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2007.

97. Михайлов В. Злоупотребление доверием как признак преступлений против собственности (уголовно-правовые и криминологические аспекты): автореф. дис. ... к.ю.н.: 12.00.08. Челябинск, 2000.

98. Никишин Д.Л. Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (уголовно-правовой и криминологический аспекты): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 2001.

99. Семина Л.В. Уголовно-правовые и криминологические аспекты мошенничеств, совершаемых в сфере экономической деятельности: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2003.

100. Степанов Ю.И. Уголовно-правовая характеристика обмана как признака преступлений в сфере экономики: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001.

101. Сунчалиева Л.Э. Мошенничество: уголовно-правовой и криминологический аспект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2004.

102. Суслина Е.В. Ответственность за мошенничество по Уголовному кодексу Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2007.

103. Талан М.В. Преступления в сфере экономической деятельности: вопросы теории, законодательного регулирования и судебной практики: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Казань, 2002.

104. Тутуков А.Ю. Обман как способ совершения преступлений в сфере экономики: исторический, законодательный, теоретический и правоприменительный аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Краснодар, 2008.

105. Ямашкин С.В. Организованное мошенничество: уголовно-правовой и криминологический аспекты: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2010.

 

Материалы правоприменительной практики (архивные, текущие)

106. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 (ред. от 03.12.2013) «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» // Бюллетень Верховного Суда РФ. № 9. 2013; № 2. 2014.

107. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // Бюллетень Верховного Суда РФ. № 2. 2008.

108. Кассационное определение Московского городского суда от 01.03.2012 № 22-835 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 08.04.2014).

109. Кассационное определение Московского городского суда от 30.11.2011 по делу № 22-14584 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 12.04.2014).

110. Определение Верховного Суда РФ от 22 марта 2007 г. N 67-Дп06-78 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 09.04.2014).

111. Определение Верховного Суда РФ от 24 сентября 2007 г. № 83-о07-30 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 10.04.2014).

112. Определение Верховного Суда РФ от 24.06.2013 № 5-Д13-37 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 08.04.2014).

113. Определение Верховного Суда РФ от 31 октября 2003 г. № 15-О03-32 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 11.

114. Определение Конституционного Суда РФ от 25.02.2013 № 276-О // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 12.04.2014).

115. Определение Пермского краевого суда от 31.07.2012 по делу № 22-5689 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 08.04.2014).

116. Постановление Московского городского суда от 20.08.2012 по делу № 4у/2-6634 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 12.04.2014).

117. Постановление Президиума Московского городского суда от 02.03.2012 по делу № 44у-44/12 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 12.04.2014).

118. Постановление Президиума Московского городского суда от 30.08.2013 по делу № 44у-237/13 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 08.04.2014).

119. Приговор Верховного суда Башкортостана от 28 декабря 2010 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 1. С. 24 - 26.

120. Приговор Ставропольского краевого суда с участием присяжных заседателей от 5 сентября 2008 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 8. С. 25.

 

 



[1] См.: Пудовкин А.А., Чернышов В.Н. Трансформация состава мошенничества на различных этапах исторического развития российского уголовного законодательства // Вестник Тамбовского государственного технического университета. 2005. Т. 11. № 4. С. 1074.

[2] См.: Российское законодательство X–XX веков: в девяти томах. Т. 1. Законодательство Древней Руси. М., 1984.

[3] См.: Хрестоматия по истории русского права / Под ред. М. Владимирского-Буданова. Ярославль, 1872. Вып. 2. С. 87

[4] См.: Гилязова Л.Р. Понятие мошенничества: ретроспективный анализ // Фундаментальные исследования. 2006. № 6. С. 26.

[5] См.: Чистяков О.И. Российское законодательство X - XX вв. Т. 3. Акты Земских сборов. М.: Юрид. лит., 1985. С. 231.

[6] Полное собрание законов Российской империи. Собр. 1. Т. XXI. № 15147.

[7] См.: Сунчалиева Л.Э. Мошенничество: уголовно-правовой и криминологический аспект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2004. С. 17.

[8] См.: Хапов К.Г. Мошенничество как форма хищения чужого имущества в истории российского законодательства (основные тенденции развития уголовно-правового регулирования) // Общество и право. 2009. № 1. С. 215.

[9] См.: Камышов Д.А. ответственность за мошенничество: исторические пути развития уголовного законодательства // Правовое поле современной экономики. 2012. № 8. С. 16.

[10] См.: Таганцев Н.С. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПб., 1913. С. 982.

[11] См.: Очередько В.П., Ковбенко Н.Д., Третьяков И.Л. Возникновение и развитие российского уголовного законодательства об ответственности за мошенничество // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005. № 1. С. 127.

[12] См.: Талан М.В. Преступления в сфере экономической деятельности: вопросы теории, законодательного регулирования и судебной практики: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Казань, 2002. С. 10.

[13] См.: Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности (экономические преступления). СПб., 2002. С. 32.

[14] См.: Коршунова В.Ю. Понятие мошенничества в российском изарубежном уголовном праве // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2008. № 550. С. 147.

[15] СУ РСФСР. 1922. № 15, ст. 153.

[16] См.: Голубовский В.Ю. и др. Выявление и раскрытие мошенничества. СПб., 2001. С. 7.

[17] См.: Григорьева Л.В. Уголовная ответственность за мошенничество. Саратов, 1999. С. 18.

[18] СУ РСФСР. 1926. № 80, ст. 600.

[19] См.: Гилязова Л.Р. Понятие мошенничества: ретроспективный анализ // Фундаментальные исследования. 2006. № 6. С. 26.

[20] Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40, ст. 591.

[21] См.: Очередько В.П., Ковбенко Н.Д., Третьяков И.Л. Возникновение и развитие российского уголовного законодательства об ответственности за мошенничество // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005. № 1. С. 128.

[22] См.: Ильин И.В. Историческое развитие уголовно-правового понятия мошенничества в российском законодательстве // История государства и права. 2007. № 3. С. 28.

[23] Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 03.02.2014) // Собр. законодательства РФ. 1996. № 25, ст. 2954; 2014. № 6, ст. 556.

[24] См.: Завидов Б.Д. О понятии мошенничества и его "модификациях" (видоизменениях) в уголовном праве // Право и экономика. №№ 10, 11. 1998. С. 52.

[25] Собр. законодательства РФ. 2012. № 49, ст. 6752.

[26] См.: Гаухман Л. Мошенничество: новеллы уголовного законодательства // Уголовное право. 2013. № 3. С. 25.

[27] См.: Тюнин В. "Реструктуризация" уголовного законодательства об ответственности за мошенничество // Уголовное право. 2013. № 2. С. 35.

[28] См.: Там же. С. 37.

[29] См.: Современный толковый словарь русского языка. СПб., 2003. С. 296.

[30] См.: Даль В.И. Толковый словарь русского языка. Современная версия. М., 2003. С. 347.

[31] См.: Уголовное право. Особенная часть / Отв. ред. И.Я. Козаченко, Г.П. Новоселов. М., 2008. С. 213.

[32] См.: Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 294.

[33] См.: Красикова А.А. К вопросу о признании мошенничества одной из форм хищения // Российский юридический журнал. 2012. № 3. С. 159.

[34] См.: Хилюта В.В. Хищение: понятие, признаки, проблемы квалификации: Монография. Гродно, 2011. С. 334.

[35] См.: Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России. Томск, 1999. С. 42.

[36] См.: Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности по законодательству России: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1999. С. 10.

[37] См.: Успенский А. О недостатках определений некоторых форм хищения в новом УК // Законность. 1997. № 2. С. 33.

[38] См.: Толстик В.А., Дворников Н.Л., Каргин К.В. Системное толкование норм права. М., 2010. С. 62.

[39] См.: Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография. М., 2012. С. 81-82.

[40] См.: Там же. С. 83.

[41] См.: Концепция модернизации уголовного законодательства в экономической сфере. М., 2010. С. 51.

[42] См.: Вишнякова Н.Д. Понятие "хищение" в российском уголовном  праве и уголовном праве зарубежных стран // Российский следователь. 2008. № 16. С. 21.

[43] См.: Уголовное право. Особенная часть / Под ред. Н.И. Ветрова и Ю.И. Ляпунова. М., 1998. С. 202.

[44] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Н.Г. Кадникова. М., 2004. С. 367

[45] См.: Карпова Н.А. Хищение чужого имущества: вопросы квалификации и проблемы дифференциации уголовной ответственности / под ред. Н.Г. Кадникова. М., 2011. С. 23.

[46] См.: Голикова А.В. Признаки хищения в Уголовном кодексе Российской Федерации // Предмет уголовного права и его роль в формировании уголовного законодательства Российской Федерации / Отв. ред. Б.Т. Разгильдиев. Саратов, 2002. С. 42.

[47] См.: Смирнова С.Н. Проблемы законодательного определения хищений как группы преступлений в сфере экономики // Законодательство и экономика. 2012. № 7. С. 37.

[48] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Наумова. М., 2004. С. 246.

[49] См.: Рарог А.И. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учеб. М., 2008. С. 377.

[50] См.: Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 230.

[51] См.: Безверхов А.Г. Имущественные преступления. Самара, 2002. С. 225.

[52] См.: Лопашенко Н.А. Преступления против собственности: теоретико-прикладное исследование. М., 2005. С. 207-208.

[53] См.: Красикова А.А. К вопросу о признании мошенничества одной из форм хищения // Российский юридический журнал. 2012. № 3. С. 162.

[54] См.: Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 229.

[55] См.: Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика: Учебник. М., 2002. С. 80-81.

[56] См.: Рогова Н.Г. Понятие мошенничества как вида преступления // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2010. № 4. С. 166.

[57] См.: Безверхов А.Г. Имущественные преступления. Самара, 2002. С. 280.

[58] См.: Анистратенко А.В. Понятие мошенничества как формы хищения // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2010. № 74. С. 89.

[59] См.: Лесняк В.И. Мошенничество: уголовно-правовой и криминологический аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000. С. 10.

[60] См.: Семина Л.В. Уголовно-правовые и криминологические аспекты мошенничеств, совершаемых в сфере экономической деятельности: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2003. С. 8.

[61] См.: Волков В.Л. Уголовно-правовые меры борьбы с мошенничеством в сфере оборота недвижимости: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2005. С. 11..

[62] См.: Кошаева Т.О. Судебная практика и вопросы квалификации по уголовным делам о мошенничестве // Комментарий судебной практики / под ред. К.Б. Ярошенко. М., 2013. Вып. 18. С. 129.

[63] См.: Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография. М., 2012. С. 174.

[64] См.: Журавлев М., Журавлева Е. Актуальные вопросы судебной практики по уголовным делам о мошенничестве // Уголовное право. 2008. № 3. С. 37.

[65] См.: Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Ответственность за преступления против собственности. М., 1997. С. 66.

[66] См.: Определение Верховного Суда РФ от 22 марта 2007 г. N 67-Дп06-78 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 09.04.2014).

[67] См.: Горбунов И.Г. Проблемы доказывания по уголовным делам о мошенничестве // Закон и право. 2010. № 7. С. 96.

[68] См.: Шепалов С. Мошенничество - это умышленное причинение имущественного ущерба // Российская юстиция. 2003. № 1. С. 61.

[69] Бюллетень Верховного Суда РФ. № 2. 2008.

[70] См.: Лановой А.Ф. Способ мошенничества: криминалистический анализ системы действий мошенника и ее терминологическое обозначение // Рос. следователь. 2007. № 6. С. 3.

[71] См.: Теплова Д.О. Обман как способ совершения мошенничества: понятие и формы // Российский следователь. 2012. № 22. С. 21.

[72] См.: Осокин Р.Б., Амельчаков И.Ф. Хищение путем обмана или злоупотребления доверием (мошенничество): история, элементы и признаки состава, квалификация. Тамбов, 2005. С. 73.

[73] См.: Тамазов И.А. Объект и предмет мошенничества // Соврем. право. 2010. № 12. С. 130.

[74] См.: Степанов Ю.И. Уголовно-правовая характеристика обмана как признака преступлений в сфере экономики: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001. С. 12.

[75] См.: Фойницкий И.Я. Мошенничество по русскому праву: сравнительное исследование. М., 2006. С. 58.

[76] См.: Учебно-практический комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под ред. А.Э. Жалинского. М., 2006. С. 472, 473.

[77] См.: Хилюта В.В. Заблуждение - обязательный признак мошеннического обмана // Российская юстиция. 2009. № 4. С. 30.

[78] См.: Тутуков А.Ю. Обман как способ совершения преступлений в сфере экономики: исторический, законодательный, теоретический и правоприменительный аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Краснодар, 2008. С. 10

[79] См.: Безверхов А. Некоторые вопросы квалификации мошенничества // Уголовное право. 2008. № 2. С. 5.

[80] См.: Безверхов А.Г. Имущественные преступления. Самара, 2002. С. 250.

[81] См.: Хилюта В. Направленность мошеннического обмана // Законность. 2009. № 5. С. 48.

[82] См.: Михайлов В. Злоупотребление доверием как признак преступлений против собственности (уголовно-правовые и криминологические аспекты): автореф. дис. ... к.ю.н.: 12.00.08. Челябинск, 2000. С. 7.

[83] См.: Карпович О.Г. Финансовое мошенничество. Актуальные проблемы // Юридический мир. 2010. № 7. С. 36.

[84] См.: Щепалов С. Мошенничество - это умышленное причинение имущественного ущерба // Российская юстиция. 2003. № 1. С. 61.

[85] См.: Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности: Учебно-практическое пособие. М., 2000. С. 56.

[86] См.: Суслина Е.В. Ответственность за мошенничество по Уголовному кодексу Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2007. С. 8.

[87] См.: Теплова Д.О. Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества // Юридический мир. 2013. № 7. С. 51.

[88] См.: Борзенков Г.Н. Новое в уголовном законодательстве о преступлениях против собственности // Законность. 1995. № 2. С. 24.

[89] См.: Теплова Д.О. Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества // Юридический мир. 2013. № 7. С. 52.

[90] См.: Бакрадзе А.А. Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества // Российский следователь. 2008. № 24. С. 10.

[91] См.: Определение Верховного Суда РФ от 24 сентября 2007 г. № 83-о07-30 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 10.04.2014).

[92] См.: Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. проф. А.И. Рарога. М., 2007. С. 158.

[93] Пункт 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 2.

[94] См.: Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. проф. А.И. Рарога. М., 2007. С. 159.

[95] См.: Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: Авторский комментарий к уголовному закону (раздел VIII УК РФ). М., 2006. С. 135.

[96] См.: Безверхов А. Некоторые вопросы квалификации мошенничества // Уголовное право. 2008. № 2. С. 7.

[97] См.: Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 320

[98] См.: Постановление Президиума Московского городского суда от 30.08.2013 по делу № 44у-237/13 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 08.04.2014).

[99] См.: Кошаева Т.О. Судебная практика и вопросы квалификации по уголовным делам о мошенничестве // Комментарий судебной практики / под ред. К.Б. Ярошенко. М., 2013. Вып. 18. С. 135.

[100] См.: Теплова Д.О. Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества // Юридический мир. 2013. № 7. С. 52.

[101] См.: Определение Верховного Суда РФ от 24.06.2013 № 5-Д13-37 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 08.04.2014).

[102] См.: Кассационное определение Московского городского суда от 01.03.2012 № 22-835 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 08.04.2014).

[103] Определение Пермского краевого суда от 31.07.2012 по делу № 22-5689 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 08.04.2014).

[104] См.: Лопашенко Н.А. Преступления против собственности. М., 2005. С. 252 - 259.

[105] См.: Приговор Верховного суда Башкортостана от 28 декабря 2010 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 1. С. 24 - 26.

[106] См.: Приговор Ставропольского краевого суда с участием присяжных заседателей от 5 сентября 2008 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 8. С. 25.

[107] См.: Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Ответственность за преступления против собственности. М., 1997. С. 51.

[108] См.: Лунин Н.Н. Мошенничество по уголовному законодательству и праву Российской Федерации. М., 2006. С. 121 - 122.

[109] См.: Севрюков А.П. Мошенничество: уголовно-правовые и криминологические проблемы. М., 2006. С. 119 - 121.

[110] См.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник (издание исправленное и дополненное) / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М., 2006. С. 191 - 193.

[111] См.: Шеленков С.Н. К вопросу об особенностях практики уголовного наказания за мошенничество // Право и экономика. 2010. № 10. С. 44 - 52.

[112] Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ) // Собр. законодательства РФ. 2014. № 9, ст. 851.

[113] См.: Беляк О.С. Ответственность за мошенничество по уголовному праву России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 9.

[114] См.: Определение Конституционного Суда РФ от 25.02.2013 № 276-О // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 12.04.2014).

[115] См.: Постановление Московского городского суда от 20.08.2012 по делу № 4у/2-6634 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 12.04.2014).

[116] См.: Кассационное определение Московского городского суда от 30.11.2011 по делу № 22-14584 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 12.04.2014).

[117] См.: Постановление Президиума Московского городского суда от 02.03.2012 по делу № 44у-44/12 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 12.04.2014).

[118] См.: Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. проф. А.И. Рарога. М., 2007. С. 160.

[119] См.: Курс уголовного права. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. Т. 3. М., 2002. С. 435.

[120] См.: Бакрадзе А.А. Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки мошенничества // Российский следователь. 2009. № 2. С. 7.

[121] См.: Ямашкин С.В. Организованное мошенничество: уголовно-правовой и криминологический аспекты: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2010. С. 7 - 8.

[122] Подробнее см.: Теплова Д.О. Устойчивость как доминантный признак организованной группы, совершающей мошенничества: анализ судебной практики // Российский судья. 2013. № 7. С. 36.

[123] См.: Ледяев А.П. Способы мошенничества, совершаемого организованными группами // Безопасность бизнеса. 2009. № 4. С. 23.

[124] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: научно-практический (постатейный) / под ред. С.В. Дьякова, Н.Г. Кадникова. М., 2013. С. 382.

[125] См.: Колоколов Н.А. Преступления против собственности: комментируем новеллы УК РФ // Мировой судья. 2013. № 1. С. 6 - 15.

[126] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2013. С. 425.

[127] См.: Колоколов Н.А. Преступления против собственности: комментируем новеллы УК РФ // Мировой судья. 2013. № 1. С. 13.

[128] См.: Кравцова Н.Е. Отдельные вопросы разграничения причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием от смежных составов преступлений // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2011. № 75. С. 62.

[129] См.: Логинова Н.Г. Уголовная ответственность за причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2007. С. 13.

[130] См.: Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. проф. А.И. Рарога. М., 2007. С. 177.

[131] См.: Никишин Д.Л. Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (уголовно-правовой и криминологический аспекты): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 2001. С. 14

[132] См.: Кравцова Н.Е. Отдельные вопросы разграничения причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием от смежных составов преступлений // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2011. № 75. С. 63.

[133] См.: Бакрадзе А.А. Отличие мошенничества от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием // Российский следователь. 2009. № 1. С. 16.

[134] См.: Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 727.

[135] См.: Горелов А. Незаконное предпринимательство и мошенничество // Законность. 2004. № 3. С. 41 – 42.

[136] См.: Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб., 2007. С. 222.

[137] Пункт 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // Бюллетень Верховного Суда РФ. № 2. 2008.

[138] Определение Верховного Суда РФ от 31 октября 2003 г. № 15-О03-32 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 11.

[139] См.: Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 351

[140] См.: Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб., 2007. С. 442.

[141] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев.. М., 2013. С. 618.

[142] См.: Гарбатович Д. О соотношении мошенничества и незаконного предпринимательства, совершенных с незаконным использованием товарного знака // Уголовное право. 2013. № 3. С. 24.

[143] См.: Бочкарев С.А., Радченко О.В. И все-таки: мошенничество или взяточничество? // Законность. 2013. № 1. С. 35.

[144] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. № 8. С. 19, 20.

[145] Бюллетень Верховного Суда РФ. № 9. 2013; № 2. 2014.

[146] См.: Яни П. Взятка за способствование совершению действий другим должностным лицом // Законность. 2012. № 3. С. 9.

[147] См.: Бочкарев С.А., Радченко О.В. И все-таки: мошенничество или взяточничество? // Законность. 2013. № 1. С. 36.

[148] См.: Яни П.С. Взятка или мошенничество? // Законность. 2012. № 6. С. 29 - 34; № 7. С. 27 - 32; № 8. С. 23 - 26.

[149] См.: Теплова Д.О. Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества // Юридический мир. 2013. № 7. С. 51.

[150] См.: Рогова Н.Г. Отграничение мошенничества от преступлений в сфере экономической деятельности // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2010. № 2. С. 98-99.

[151] См.: Лимонов В. Отграничение мошенничества от смежных составов преступлений // Законность. № 3. 1998. С. 24.


Теги: Экономическое обоснование направлений повышения эффективности использования трудовых ресурсов в ОАО ш «Оршанский инструментальный завод»  Диплом  Экономика отраслей
Просмотров: 48118
Найти в Wikkipedia статьи с фразой: Экономическое обоснование направлений повышения эффективности использования трудовых ресурсов в ОАО ш «Оршанский инструментальный завод»
Назад