Подготовка СССР к войне во второй половине 1930-х – начале 1940-х гг.: дискуссии в современной историографии

Дипломная работа

Подготовка СССР к войне во второй половине 1930-х - начале 1940-х гг.: дискуссии в современной историографии

Введение

военный идеологический пропаганда оружие

СССР накануне войны - одна из наиболее острых тем в истории нашей страны. В годы Перестройки после снятия первых цензурных запретов появилось множество исследований на различные темы по этому периоду истории. В данной дипломной работе проанализированы наиболее интересные и значительные работы российских и зарубежных историков, охватывающие период со второй половины 1930-х - начале 1940-х г. Тематика этих работ исключительно широкая. Центральными проблемами о предыстории Отечественной войны остаются советская внешняя политика и военное строительство в предвоенные годы. В данной работе отражены мнения современных авторов именно о степени и целях внутренней подготовки СССР к войне.

Актуальность данной работы в том, что, во-первых, многие авторы, по большей части зарубежные, перечеркивают все достижения СССР, как противопоставившего себя капиталистическим странам. Но, тем не менее, Советский Союз выстоял в Великой Отечественной Войне и необходимо изучить все причины, поспособствовавшие этому.

Во-вторых, среди современных авторов постоянно идет острая дискуссия, посвященная началу Великой Отечественной Войны. В данной работе столкнутся различные мнения по этой теме. И необходимо, рассмотрев и сравнив имеющиеся исследования, критически оценить их и сделать объективные выводы.

В-третьих, актуальной работу можно назвать, так как рассматриваются в основном постсоветские исследования, не связанные рамками советской цензуры. В этих источниках интересен свежий взгляд на данный вопрос.

В-четвертых события и обстановка накануне и в годы Великой Отечественной войны представляют большой интерес не только для историков и экономистов, но и для широкой российской общественности и, для воспитания патриотизма в современном российском обществе, необходимо глубже изучить эту тему.

А так же, несмотря на значительные достижения отечественных и зарубежных исследователей в изучении историографии предыстории Великой Отечественной Войны, наблюдается отсутствие обобщающих и соответствующих современному состоянию развития исторической науки работ, посвящённых истории изучения событий второй половины 1930-х - начала 1940-х гг. особенностям их осмысления, что во многом и обусловило актуальность данного исследования.

Развитие историографических исследований данной темы в основном совпадает с периодами развития исторической науки, но имеет и свои особенности, обусловленные степенью зрелости анализируемой исторической мысли. До середины 50-х гг. историографических работ по предвоенному периоду практически не было, ибо к таковым трудно отнести краткие историографические введения аннотационного характера к диссертациям. Историографическое изучение литературы по истории Великой Отечественной войны началось в конце 50-х гг., в условиях подготовки первого фундаментального исследования. Первой значительной историографической работой, посвященной Великой Отечественной войне и ее предыстории была «Краткая историография Великой Отечественной и Второй Мировой войн», помещенная в 6-м томе «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг.». Историографический обзор, включавший помимо советской историографии, анализ трудов историков «братских социалистических стран» и «основных капиталистических стран», отражал тенденции времени - разоблачение культа личности И.В. Сталина и конфронтацию с западной исторической наукой.

В ней, в частности, была рассмотрены основные труды по теме, однако следует отметить, что предвоенный период и здесь рассматривался весьма бегло в ряду общих проблем войны.

Большой интерес советских исследователей вызывала зарубежная историография предыстории и начального периода Второй мировой войны. В рамках критики «буржуазных фальсификаторов истории» большое внимание уделялось, в первую очередь, англо-американской и западногерманской историографии советско-германских отношений 1939-1941 гг. Несмотря на то, что большинство историографических исследований были крайне тенденциозны, они, тем не менее, давали общее представление об основных направлениях развития исторической науки за рубежом. Обзор трудов англо-американских авторов был представлен в исследованиях Г.Н. Реутова, К.Б. Виноградова, С.Г. Десятскова, B.JI. Малькова и др. Критика западногерманской концепции предыстории войны нашла отражение в работах E.H. Кулькова. Сопоставительный анализ зарубежной историографии предпринимали A.C. Якушевский, E.H. Кульков.

Однако историографические исследования литературы конца 60 - начала 80-х гг., направленные на показ процесса приращения исторических знаний и расширения тематики исследований, зачастую, сводились к ее библиографическому описанию. Изучение литературы по истории кануна войны, как правило, включалось в общие историографические исследования истории войны, которые не затрагивали специально вопросы ее предыстории, упоминая о них в лучшем случае вскользь. Это было следствием того, что все эти годы изучение истории Великой Отечественной войны направлялось идеологическими органами КПСС и развивалось под их пристальным контролем, не допускавшем никаких концептуальных разногласий в трактовках ее кануна. В результате, та концепция истории войны, которая сложилась непосредственно в годы войны и была закреплена в науке сразу после нее, несмотря на отдельные частные уточнения, в целом не претерпела коренных изменений, поскольку являлась официально закрепленной версией.

Таким образом, до середины 80-х гг. историография проблем подготовки страны к войне изучалась довольно слабо. Исторические исследования кануна войны в последнее десятилетие ведутся на фоне введения в научный оборот нового документального материала и значительного расширения тематики исследований, что существенно повышает ценность их историографического анализа. Краткая характеристика отечественной историографии конца 80-х годов дана в работе С.А. Гвоздева. Благодаря работам В.М. Кулиша, М.Ю. Мухина, O.A. Ржешевского и А.О. Чубарьяна были обобщены результаты разработки ряда вопросов кануна войны, выделенных из общего состояния изученности истории Великой Отечественной. Однако в целом результаты исследований событий 1939-1941 гг. в 1985-1994 гг. не обобщались и не нашли полного отражения в историографических исследованиях.

С 1994 года усилился интерес к событиям кануна Великой Отечественной войны. Появляются первые обобщающие историографические исследования этого периода истории. Среди них стоит отметить диссертации и статьи М.И. Мельтюхова и Ю А. Никифорова. Различные аспекты отечественной историографии предвоенных событий нашли отражение в исследованиях В.А. Невежина, А.Н. и Л.А. Мерцаловых.

В 2008 г. вышло в свет третье, дополненное издание труда М.И. Мельтюхова «Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 гг.», в котором автор предпринял попытку не только рассмотреть разные стороны истории этого периода, но и учесть достижения современных историков, проанализировать разные точки зрения по наиболее спорным вопросам.

Новым подходом к анализу творчества немецких историков и публицистов характеризуется деятельность известного российского германиста А.И. Борозняка. В центре его внимания - проблема исторической памяти ФРГ о преступлениях нацизма.

В 2012 году выходит работа М.М. Минца, посвященная дискуссиям в современной историографии рассматриваемого периода. Анализируется новейшая отечественная и зарубежная литература, посвященная предыстории Великой Отечественной войны и особое внимание уделяется подготовке СССР к войне.

В условиях зарождения национальных историографических традиций в странах Центральной и Восточной Европы в конце 1980-х-начале 1990-х гг. проблематика данной темы не вызывала у исследователей особого интереса. Работы, посвященные анализу историографии Великой Отечественной и Второй Мировой войн в целом, и подготовки СССР к возможной войне в частности, появляются только во второй половине первого десятилетия 2000-х гг., когда был накоплен достаточный материал, и возникла необходимость подвести итоги исследований.

В немецкой литературе больше внимания уделялось конкретно-историческим исследованиям проблем предвоенного периода и начального этапа Второй Мировой войны, чем историографии этой темы. Из произведений немецких авторов, посвященных современному состоянию изучения советско-германских отношений, можно выделить статьи Б. Пиетров-Энкер, Г.А. Якобсена и др.

В Великобритании значимым событием стал выход в свет в 2011 г. книги британского историка П. Финни «Память о пути во Вторую мировую войну. Международная история, национальная идентичность, коллективная память». На основе анализа огромного по объёму материала Финни предпринял попытку сравнения национальных традиций изучения предыстории Второй мировой войны в России, Великобритании, США, ФРГ, Италии, Франции, Японии.

В Украине история изучения советско-германских отношений 1939-1941 гг. была частично освещена в критической по отношению к российским историкам работе A.Ф. Трубайчука «1939 год. К истории советско-германского сговора». В 2000-е гг. попытка осмысления тенденций развития историографии предпринималась такими исследователями как В.В. Стецкевич, М.В. Коваль. Особый интерес представляют статьи O.E. Лисенко, выделившего и охарактеризовавшего основные направления и тенденции развития украинской историографии в 1990-х-2000-х гг.

В целом, литература посвященная теме подготовки СССР к войне во второй половине 1930-х - начале 1940-х гг., особенно опубликованная в 2000-е годы, изучена недостаточно. В современной отечественной литературе очень мало специальных работ, посвященных зарубежной и отечественной историографии по проблемам предыстории Великой Отечественной Войны. Поэтому, эта проблема нуждается в дальнейшем изучении.

Цель работы: проанализировать основные позиции современных исследователей по вопросам, связанным с подготовкой СССР к возможной войне.

Задачи:

.Проанализировать литературу.

.Определить основные направления деятельности советского государства по подготовке СССР к войне.

.Охарактеризовать точку зрения, оправдывающую подготовку СССР к войне.

.Охарактеризовать точку зрения, критикующую интенсивную подготовку СССР к войне.

Предметом исследования являются историко-экономические факты и явления, процессы и тенденции, характеризующие эволюцию и трансформацию национальных экономических институтов в исторической ретроспективе, теория и практика организации и функционирования военной экономики, армии и патриотическое воспитание населения СССР в предвоенные годы.

Объектом исследования выступают опыт и результаты экономической, агитационной и мобилизационной подготовительной деятельности советского государства в экстремальных условиях предвоенного времени.

Период со второй половины 1930-х - по начало 1940-х гг. был выбран мною неслучайно. Этот период, период кануна войны, до сих пор вызывает ожесточенные споры среди современных исследователей. Также, именно в последние годы второй пятилетки принято решение о создании военно-промышленного комплекса и наиболее интенсивно стало осуществляться финансирование тяжелой промышленности. В целом в предвоенное время, от конца второй пятилетки до, собственно начала войны - проводились основные мероприятия в экономике, армии и среди населения.

В основу проведенного анализа и логического построения дипломной работы положен философско-материалистический подход, поскольку на нем базируется любое историко-экономическое исследование, оперирующее в первую очередь количественными параметрами, извлеченными из документальных источников.

Использовались историко-экономические методы, а также метод обобщения и системного анализа.

Работа состоит из 4-х глав:

Первая глава посвящена изучению укрепления экономического состояния страны. В конце второй и во время третьей пятилетки в СССР создавалась социалистическая промышленность. Индустриализация страны подготовила материальную базу для проведения технической реконструкции армии и флота.

Вторая глава посвящена укреплению военной промышленности. Завершив восстановление народного хозяйства, Коммунистическая партия развернула огромную работу по техническому оснащению армии и флота. Уже в начале 30-х годов отчетливо проявились тенденции и перспективы развития более совершенных видов оружия, новых типов артиллерийских орудий, танков, авиации, средств связи, транспорта и т.д. Военно-научная мысль учитывала эти тенденции, роль и место новых видов боевой техники и оружия в будущей войне, а также состояние и направление развития вооружения армий вероятных противников Красной Армии. Главное требование военной доктрины в области военного строительства сводилось к тому, чтобы противопоставить средствам и способам ведения войны вероятных противников не менее мощные по своему составу средства вооруженной борьбы, а также самые эффективные способы их применения.

Третья глава посвящена идеологической подготовке населения и четвертая - обучению и формированию личного состава РККА.

В данном исследовании использована литература, вышедшая в период с последних лет перестройки и до нашего времени.

Практически во всех современных отечественных фундаментальных научных исследованиях о событиях Великой Отечественной и Второй Мировой войн рассматривается темя подготовки СССР к войне. Затрагиваются вопросы изменений в армии, ее усиленное формирование и обучение, рассматривается политика идеологической подготовки населения, развитие патриотизма. В частности раскрываются вопросы предвоенной организации в СССР военно-промышленного производства, эффективности проводимой советским руководством военно-технической политики, анализируются количественные данные роста производства военной продукции в годы Великой Отечественной войны и особенности организации советской военной экономики в интересах мобилизации материально-финансовых и людских и т.д. ресурсов на нужды обороны СССР.

В объяснении основных направлений деятельности советского государства по подготовке СССР к войне в данной работе использованы следующие научные исследования:

Такие авторы, как А. Любинин, В. Нилов, Л. Самуэльсон, О. Хлобустов и Г. Ханин в своих статьях описывают подъем промышленности СССР в предвоенные годы. Также о том, как развивалась промышленность во второй половине 1930-х - начале 1940-х гг., в своих мемуарах пишет Маршалл Г.К. Жуков.

Н.С. Симонов в своей «Истории военно-промышленного комплекса СССР. 20-е - 50-е гг.» пишет, что военно-промышленный комплекс - наиболее динамично развивавшаяся совокупность видов промышленного производства, которая не только обеспечивала непрерывный рост военной мощи «первого в мире социалистического государства», но и создание, и развитие многих передовых отраслей общественного производства в экономически отсталой стране.

Также в главе «Усовершенствование вооружений» данной дипломной работы использованы статьи А. Райзфельда, О. Ржешевского, Б.И. Зверева, О.Е. Ащеулова.

Использованная в данном исследовании работа «Канун и начало войны: Документы и материалы» Л.А. Киршнера отражает подготовку страны к отпору фашистской агрессии, влияние на боеготовность Советского государства просчетов и ошибок Сталина и его окружения. В материалах сборника выясняются причины временных неудач Красной Армии в начальный период войны, рассказывается о мероприятиях по мобилизации сил советского народа на отпор врагу.

Раскрыть в данной работе тему идейно-массовой подготовки населения помогли авторы: В.А. Невежин, Д.Л. Бабиченко, Т.М. Гаряева, А.В. Блюм, С.Г. Осьмачко, Ю.Н. Жуков и другие.

В освящении вопроса предвоенной подготовки личного состава РККА использованы выдержки из работ следующих авторов: В.Е. Зенков, Д.Б. Лошков, С. Е Лазарев, Л.А. Киршнер, Г.К Жуков.

Зарубежные авторы основываются в своих трудах на германских источниках и только в 80-х годах начинают прибегать к советским. Многие из них пишут о том, что именно коммунистическая партия и ее политика помогли СССР победить, но есть и часть зарубежных авторов, негативно относятся к советскому строю, и отрицают способность СССР к какой либо подготовке к военному удару.

Среди зарубежных и отечественных авторов, считающих, что СССР готовился напасть на Германию первым в данной работе отражены исслдования Беллами, Суворова, Мельтюхова, Хоффмана и других.

Также в данной дипломной работе отражены работы Городецкого, Вишлева, Мёрфи и другие, которые не согласны с данным мнением.

Неудачи первого периода войны дают повод для размышлений о степени подготовленности СССР к войне. Многие авторы считают, что Коммунистическая партия мало заботилась о возможном военном ударе. Но наша победа, в борьбе с таким сильным врагом, каким была на то время Германия, позволяет другим авторам утверждать обратное.

Есть, также, группа авторов, считающих, что СССР готовился к войне, но с агрессивно захватническими целями. Совокупность изданной литературы и источников позволяет рассмотреть состояние современной историографии по вопросу подготовки СССР к войне во второй половине 1930-х - начале 1940-х гг.

1. Наращивание экономической мощи страны в годы предвоенных пятилеток

В СССР во второй половине 1935 году активно проходила вторая пятилетка, а уже в 1938 начиналась третья. В этой главе будет подробно рассмотрено, что в это время полезного в промышленности СССР было сделано для подготовки к войне и как к этому относятся современные авторы.

Основы экономической победы в Великой Отечественной Войне закладывались в ходе выполнения «индустриализационных» по своей направленности первых пятилетних планов (третья пятилетка была прервана войной на четвертом году).

Сталин ясно отдавал себе отчет, что Россию спасет только её собственная мощь. Еще в марте 1930 г. Сталин произнес следующие, ставшие знаменитыми слова: «Нас били монгольские ханы и германские рыцари, польская шляхта и французы Наполеона, немцы и все, кто был сильнее нас. Били нас, потому что мы были слабы. Мы отстаем от развитых стран на 50-100 лет. История дала нам 10 лет. Либо мы ликвидируем отставание, либо будем снова биты».

Поэтому требовалось радикальное изменение модели экономического роста. В связи с этим на XV съезде ВКП (б) в 1927 г. Была признана необходимость «широчайшего использования западноевропейского и американского научного и научно-технического опыта» и поставлена задача «догнать и перегнать технологию развитых капиталистических стран».

1.1 Преобразование в промышленности в последние годы второй пятилетки

Второй пятилетний план (1933-1937 гг.), сохранил тенденцию на приоритетное развитие тяжелой индустрии в ущерб отраслям легкой промышленности. Его главная экономическая задача заключалась в завершении реконструкции народного хозяйства на основе новейшей техники для всех его отраслей.

Для второй пятилетки характерно появление промышленности районного подчинения, которая создавалась путем передачи в ее ведение предприятий из промышленных наркоматов, а также за счет нового строительства. В 1936 г. она насчитывала 102 предприятия лесопильной, полиграфической, пищевой, деревообрабатывающей отраслей и электростанции. Всего же за годы второй пятилетки количество предприятий крупной промышленности возросло со 130 до 269. Удельный вес промышленной продукции в народном хозяйстве повысился с 13,9% в 1927/28 г. до 43,6% в 1937 г.

Отличительной чертой второй пятилетки стало выполнение многими промышленными предприятиями плановых заданий. Прогрессивные изменения наметились и в соотношении факторов, определяющих рост промышленной продукции. В первой пятилетке она возрастала за счет роста основных фондов и численности рабочих, в последующие пять лет - за счет роста производительности труда: по данным статистики, в 1937 г. валовая продукция крупной промышленности по сравнению с 1932 г. выросла на 80,8% (при росте численности рабочих на 12%).

Свою лепту внесло развернувшееся со второй половины 1935 г. стахановское движение - массовое индивидуальное и бригадное соревнование за повышение производительности труда на основе его правильной организации и умелого использования техники. Почин этому движению положил шахтер Донецкого угольного бассейна забойщик А. Стаханов. Стахановское движение, поддержанное и возглавленное Коммунистической партией, за короткое время охватило все отрасли промышленности, транспорт, строительство, сельское хозяйство и распространилось по всему Советскому Союзу. Развернувшееся Стахановское движение способствовало значительному росту производительности труда. Так, если за годы 1-й пятилетки производительность труда в промышленности СССР выросла на 41%, то за годы 2-й пятилетки на 82%. Однако ему сопутствовало немало отрицательных явлений: выросла эксплуатация рабочей силы, увеличился производственный травматизм и износ техники, нарушилось технологическое равновесие, росли расходы по заработной плате.

Также в годы 2-й пятилетки были допущены серьезные просчеты в планировании ряда отраслей народного хозяйства и, в частности, капитального строительства. Многие запланированные к пуску электростанции (Челябинская ТЭЦ, Кемеровская и Пермская электростанции и некоторые др.) не были своевременно сданы в эксплуатацию. В результате общий прирост мощности электростанций за 2-ю пятилетку был вдвое меньше, чем это было предусмотрено планом. Резко отставали от плана темпы роста добычи местных углей. Предусмотренное планом увеличение добычи угля в местных бассейнах в 4 раза не было подкреплено соответственно материально-техническими ресурсами. Серьезное недовыполнение плановых заданий имело место по производству чугуна, энергетического оборудования, по добыче угля, торфа, сланцев.

Плановые задания по легкой промышленности не были полностью выполнены. Производство предметов потребления должно было возрасти за в 2,3 раза, но увеличилось только в 2 раза. Диспропорция между отраслями промышленности тормозила развитие всего народного хозяйства страны и подъем благосостояния советского народа. В условиях культа личности Сталина, получившего в годы 2-й пятилетки широкое развитие, крайне затруднялось развертывание критики и самокритики и своевременное вскрытие и устранение недостатков. Отрицательно сказалось на развитии промышленности истребление многих честных и преданных партии людей, занимавших руководящие должности в народном хозяйстве страны.

Однако главная хозяйственная задача второго пятилетнего плана - завершение технической реконструкции народного хозяйства СССР - была в основном выполнена. В 1937 св. 80% всей продукции промышленности было получено с новых предприятий, построенных или целиком реконструированных за 1-ю и 2-ю пятилетки.

В результате выполнения второго пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР было введено в действие 4500 крупных государственных промышленных предприятий.

Для поддержки роста промышленного и сельскохозяйственного производства, а также в связи с развитием новых индустриальных районов была реализована масштабная программа железнодорожного строительства, введены в действие крупные сооружения водного транспорта. Грузооборот железнодорожного транспорта увеличился за пятилетие более чем в 2 раза. Производительность труда в промышленности выросла на 90%, что явилось результатом повышения технического уровня, крупных успехов в освоении новой техники.

.2 Третий пятилетний план

Развитие СССР определялось заданиями третьего пятилетнего плана (1938-1942 гг.), утвержденного XVIII съездом ВКП (б) в марте 1939. Был выдвинут политический лозунг - догнать и перегнать по уровню производства продукции на душу населения развитые капиталистические страны.

В годы третьей пятилетки были осуществлены специальные военно-экономические мероприятия. На Урале, в Сибири, Средней Азии развивалась топливно-энергетическая база, расширены и модернизированы предприятия металлургии. Особое внимание уделялось строительству авиационных танковых и других оборонительных заводов. В 1939 г. была принята программа развития государственных трудовых резервов. Был осуществлен переход на 8-часовой рабочий день и 7 дневную рабочую неделю.

Третий пятилетний план (1938-1942 гг.) являлся естественным продолжением второго и первого. Известно, что те две пятилетки были перевыполнены. Если говорить о промышленности, то она возросла за четыре года первой пятилетки в два раза, намеченное увеличение на вторую пятилетку в 2,1 раза практически завершилось ростом в 2,2 раза. XVIII съезд ВКП(б) утвердил рост выпуска промышленной продукции на пять лет в 1,9 раза. Были ли какие-нибудь основания считать этот план нереальным, невыполнимым? Нет. Наоборот.

К июню 1941 года валовая продукция промышленности уже составила 86 процентов, а грузооборот железнодорожного транспорта - 90 процентов от уровня, намеченного на конец 1942 года. Было введено в действие 2900 новых заводов, фабрик, электростанций, шахт, рудников и других промышленных предприятий.

Если взять капиталовложения в их денежном выражении, то план предусматривал создание новых и реконструирование старых предприятий на сумму в 182 миллиарда рублей против 103 миллиардов рублей во второй и 39 миллиардов в первой пятилетке. Из этого видно, что даже с учетом имевшегося в последние годы удорожания строительства вводилось в действие производственных мощностей больше, чем за две предшествовавшие пятилетки, вместе взятые.

Как же обстояло дело с тяжелой и собственно оборонной промышленностью? В докладе XVIII съезду ВКП(б) об очередном плане развития народного хозяйства отмечалось, что в ходе выполнения прошлых планов пришлось ввиду осложнения международной обстановки вносить серьезные поправки в развитие тяжелой индустрии, значительно увеличив намеченный темп подъема оборонной промышленности. По плану третьей пятилетки по-прежнему особенно быстро развивались тяжелая и оборонная промышленность.

Действительно, ежегодный выпуск продукции всей промышленности возрастал в среднем на 13 процентов, а оборонной промышленности - на 39 процентов. Ряд машиностроительных и других крупных заводов был переведен на производство оборонной техники, развернулось строительство мощных специальных военных заводов.

Центральный Комитет партии помогал предприятиям, выпускавшим новую военную технику, в снабжении дефицитным сырьем, новейшим оборудованием. Чтобы крупные оборонные заводы имели все необходимое и обеспечивали осуществление заданий, туда посылались в качестве парторгов ЦК опытные партийные работники, видные специалисты. Должен сказать, что И.В. Сталин сам вел большую работу с оборонными предприятиями, хорошо знал десятки директоров заводов, парторгов, главных инженеров, встречался с ними, добиваясь с присущей ему настойчивостью выполнения намеченных планов.

Таким образом, с экономической точки зрения налицо был факт неуклонного и быстрого, можно даже сказать форсированного, развития оборонной промышленности.

Из-за начала Великой Отечественной войны третья пятилетка оказалась незавершенной. Тем не менее, в этот период была осуществлена значительная работа по дальнейшему промышленному развитию. В предвоенные годы были введены в эксплуатацию Буинский сланцевый рудник, Заволжское, Шумерлинское и Ядринское торфопредприятия. Велось строительство Чебоксарского завода резинотехнических изделий (введен в эксплуатацию в сентябре 1941 г.). Высокими темпами развивалась местная промышленность. За три года третьей пятилетки валовая продукция промышленности областного подчинения возросла в 3,1 раза, районного - в 2,3 раза, ее удельный вес во всей промышленности возрос с 12,7% в 1937 г. до 23,7% в 1940 г.

Значительную роль сыграла и осуществленная еще до войны организация производства станков на предприятиях самых различных отраслей индустрии, в том числе на заводах промышленности вооружения. «Собственное станкостроение способствовало ускоренному оснащению заводов вооружения технологическим оборудованием и пополнению мобилизационного запаса.

Вот почему в промышленности вооружения в больших масштабах развивалось производство металлорежущих и других станков. По выпуску этого оборудования оружейные заводы достигли, а некоторые даже превзошли уровень специальных станкостроительных предприятий. Например, лучшими в стране считались бесцентрово-шлифовальные (ТБШ), горизонтально-фрезерные, токарно-винторезные, зуборезные и многие другие станки, которые изготовлялись заводами вооружения.

Наряду с универсальным технологическим оборудованием здесь же выпускались в большом количестве специальные станки, главным образом для оружейно-пулеметного и патронного производства. На заводах вооружения были созданы крупные цехи режущего и мерительного инструмента высокой точности, которые поставляли свою продукцию не только для текущего производства и в мобилизационный запас, но и для нужд народного хозяйства.

Заложенные до войны в мобилизационный запас станки, инструмент, технологическое оборудование, как и заготовки, поковки, заделы по главным деталям в виде незавершенного производства, и другие материалы обеспечили с первых же дней войны возможность в предельно короткие сроки увеличить производство вооружения на действующих заводах и наладить его изготовление на перебазированных, а также на предприятиях, ранее изготовлявших мирную продукцию.

На захваченной к ноябрю 1941 года врагом территории до войны производилось 63% общей добычи угля, выплавлялось 68% чугуна, 58% стали, 60% алюминия и др. Длина железнодорожного пути составляла там 41% протяженности всех железнодорожных путей СССР. Несмотря на это, Советское государство, опираясь на всенародную поддержку, уже к концу 1942 наладило военное производство, которое по многим показателям превзошло совокупное производство стран фашистского блока. Девять десятых всех промышленных предприятий страны стали работать на нужды фронта.

Ханин в своей статье «Советское экономическое чудо: миф или реальность?» в журнале Свободная мысль пишет, что с конца 1930-х годов советская экономика была уже полумилитаризирована. Интенсивно работала военная промышленность и обеспечивающие ее отрасли. Военный сектор в первоочередном порядке обеспечивался материалами и оборудованием, а так же рабочей силой. Ускоренными темпами росли отрасли, снабжавшие его сырьем и материалами (цветные металлы, качественные черные металлы, продукция химической промышленности). Выпуск артелеррийских снарядов вырос с 5 млн. штук до 43 млн. штук с 1937 по 1940 год.

В заключении можно сказать, что сам факт подготовки СССР к войне не вызывает сомнений. Каждая страна, готовилась к войне в любой период истории, и СССР не был исключением. Известна фраза Сталина, что мы отстали от Европы на 50, а, возможно, на 100 лет, и нужно пробежать этот временной участок за 10 лет, иначе нас сомнут. Международная обстановка обязывает партию, говорил И.В. Сталин на XVII съезде, «принять все меры к тому, чтобы оградить нашу страну от неожиданностей и быть готовыми к ее защите от нападения».

Резун - Суворов и другие, в основном зарубежные авторы, характеризуют подготовку СССР к войне, придерживаясь мнения, что СССР готовился напасть на Германию первым.

Для обоснования своей позиции Резун-Суворов выборочно цитирует отчет Сталина ЦК в декабре 1927 г. По словам Суворова, Сталин предвкушает возникновение ситуации, когда Германию можно было бы направить против Англии. Попутно заметим, как в 1927 г. Германию можно было столкнуть с Англией не совсем, ясно, т.к. Германия не только не имела с Англией общих границ, но и сколько-нибудь серьёзной армии, не говоря уже о военной промышленности, способной тягаться с Английской. По утверждению Суворова столкнуть Германию и Англию Сталину нужно было для того, чтобы ослабить их, а уже потом самому вступить в войну:

«Очень многое, - цитирует Резун Сталина, - в деле нашего строительства зависит от того, удастся ли нам оттянуть войну с капиталистическим миром, которая неизбежна… до того момента, пока капиталисты не передерутся между собой».

Но это высказывание можно проверить. Начальная часть фразы, опущена Резуном: «Отсюда задача, - говорит Сталин, - учесть противоречия в лагере империалистов, оттянуть войну, «откупившись» от капиталистов, и принять все меры к сохранению мирных отношений». Эта фраза рисует совершенно иную картину, далекую от того, что пытается доказать Резун.

А вот приводимое Резуном высказывание маршала Василевского: «Опасения, что на Западе поднимается шум по поводу якобы агрессивных устремлений СССР, надо было отбросить. Мы подошли… к рубикону войны, и нужно было сделать твердо шаг вперёд».

Опущенные Резуном слова «волей обстоятельств не зависящих от нас», как совершенно справедливо отмечает Городецкий, полностью видоизменяют смысл предложения, подразумевая, что война была навязана из вне развёртыванием немецких войск.

Таким образом, нет основания относиться серьезно к мнению Суворова и других солидарных с ним авторов. Не вызывает сомнений то, что СССР готовился к возможной войне, но планы его были сугубо оборонительными.

Советское правительство во второй половине 1930-х - начале 1940-х гг. трезво оценивало международную обстановку, отчетливо понимало опасность надвигавшейся войны, у него не было никаких иллюзий относительно антисоветских планов гитлеровцев и их союзников по агрессивному антикоминтерновскому пакту. Поэтому правительство приняло меры по наращиванию экономической мощи страны.

Осуществляя такой курс, партия с полным основанием исходила из того, что в современной войне побеждает то государство, которое в процессе вооруженной борьбы может сосредоточить в наиболее короткие сроки все ресурсы, мощности и силы на производстве военной продукции и превзойти в данном отношении противника.

2. Усовершенствование вооружений

Советский Союз, в отличие от США, не имел в первые десятилетия своего существования развитой многоотраслевой индустрии, не был, подобно США, отделен от враждующих европейских государств океанскими просторами, и, вдобавок ко всему, имел самую протяженную в мире сухопутную границу, по которой он соседствовал с не вполне дружелюбными по отношению к нему странами. По этим, а также по другим причинам, СССР вынужден был содержать постоянно действующий комплекс военно-промышленных производств - не только для вооружения и материально-технического снабжения Армии и Флота, но и для подготовки к грядущим войнам.

Основные принципы формирования в СССР постоянно действующего военно-промышленного комплекса были изложены Начальником Главного Управления Военной промышленности П.И. Богдановым и его помощником по военно-техническим вопросам профессором В.С. Михайловым в докладе «Об организации военной промышленности»:

Все военные изделия, по степени родственности их изделиям гражданской промышленности могут быть разбиты на три группы:

Первая группа. К ней относятся ручное огнестрельное оружие всех видов, пулеметы, винтовочные патроны, капсюля, пороха, взрывчатые и отравляющие вещества, дистанционные трубки, мины, снаряжательные работы.

Вторая группа. К ней относятся взрыватели, артиллерийские орудия армии и флота, специальные артиллерийские снаряды, материальная часть артиллерии, военное судостроение, авиастроение, танкостроение, военная оптика и военное радио.

Третья группа. К ней относятся предметы электротехнического имущества, военно-железнодорожного имущества, понтонного имущества, средства связи и маскировки, военно-инженерный инструмент, корпуса артиллерийских снарядов и все виды интендантского имущества».

Производство военных изделий первой и второй группы предлагалось сосредоточить на специальных военных заводах, которые, как указывалось в докладе, составили бы особое формирование, напоминающее постоянный - кадровый - состав вооруженных сил. Остальные предприятия, способные производить военно-промышленную продукцию, являлись бы, как в армии, уволенными в «запас», но всегда готовыми, в случае нужды, к пополнению военно-промышленного «кадра».

Задачи военно-промышленного «кадра» определялись следующим образом:

) Изготовлять в мирное время предметы вооружения для накопления мобилизационных запасов вооружения и боеприпасов;

) Поддерживать технику военных производств на уровне современных требований;

) Разрабатывать новые образцы вооружений и осваивать их в производстве;

) Служить ядром, около которого будет мобилизоваться остальная промышленность, а для мобилизации последней подготовить: кадры рабочего и технического персонала, запасы рабочего и проверочного инструмента, запасы материалов и прочее;

) С объявлением войны - быстро, до максимально возможных размеров, развернуть свое производство и пополнить исчерпанный в первый период войны запас вооружения и боеприпасов, - пока идет мобилизация всей остальной промышленности.

Период с 1936 по 1941 год характеризуется концентрацией всех «кадровых» военных заводов и части заводов «запаса» - в начале в Наркомате Оборонной промышленности, а затем - в нескольких военно-промышленных народных комиссариатах, специально созданных для ускорения процесса перевооружения Армии и Флота.

Народный Комиссариат Оборонной промышленности был образован 8 декабря 1936 г. Постановлением ЦИК СССР. Из состава Наркомтяжпрома в новый наркомат вошли: 47 авиационных заводов, 15 артиллерийских заводов, 3 оружейных завода, 9 оптико-механических заводов, 10 танковых заводов, 9 патронно-гильзовых заводов, 7 трубочно-взрывательных заводов, 7 снарядных заводов, 3 завода по производству минного, торпедного и бомбового вооружения, 10 судостроительных заводов и верфей, 23 военно-химических предприятия, 16 заводов по производству электроприборов и радиоприборов, 8 предприятий точного машиностроения, 5 аккумуляторных и 3 металлургических завода.

Таким образом, Наркомоборонпром вобрал в себя все виды военно-промышленных производств, относящихся к первой, второй и отчасти третьей группе военных изделий. В его составе сформировались 57 военно-промышленных научно-исследовательских и опытно-конструкторских организаций, 65 высших и средних специальных учебных заведений. Это был по существу гигантский концерн, заключающий в себе все виды машиностроительной промышленности и металлообработки, многие виды химической промышленности и целый ряд вспомогательных производств: строительных, монтажных, комплектующих, инструментальных и т.д.

Существенный недостаток деятельности Наркомоборонпрома - длительный период освоения производства новых образцов вооружений и боевой техники, который поддавался сокращению развитием кооперации с родственными предприятиями гражданских машиностроительных наркоматов. Из последних к тому же требовалось выделить и подготовить предприятия «запаса». По этим причинам Наркомат Оборонной Промышленности был раздроблен на несколько самостоятельных наркоматов: авиационной и судостроительной промышленности, вооружения и боеприпасов.

Военно-промышленные комиссариаты специализировались на изготовлении военных изделий первой и второй группы. Производство изделий третьей группы в значительных размерах осваивалось «запасными» предприятиями наркоматов Общего Машиностроения, Тяжелого и Среднего Машиностроения и Химической промышленности.

Особенностью предвоенного периода была и резкая перемена точки зрения И.В. Сталина на техническую политику. В 1939-1941 годах были предприняты неимоверные усилия по постановке на производство новых образцов бронетанковой и авиационной техники, полноприводных автомобилей и гусеничных тягачей. Во многом это было вызвано выявившимся отставанием на данных направлениях от Германии. Пожалуй, только по традиции в артиллерии комплекс вооружений соответствовал требованиям времени и превосходил большинство зарубежных аналогов. В бронетанковой, автотракторной, и авиационной технике приходилось форсировано наверстывать отставание.

Ржешевский приводит сравнительные данные: «в предвоенные годы были предприняты огромные усилия для отражения вероятной агрессии, с началом второй мировой войны этой цели подчинялись вся работа промышленности и сельского хозяйства, деятельность партии и государства. К июню 1941 года Вооруженные Силы располагали 23 тыс. танков, более 18 тыс. самолетов, около 120 тыс. орудий и минометов. Для сравнения: в конце 20-х годов Красная Армия имела 89 танков и 1400 самолетов, в основном иностранных образцов.

В этой главе подробно рассмотрено, как СССР достиг таких показателей в разных областях средств военной обороны, таких как стрелковое оружие, артиллерия и противотанковые средства, бронетанковое вооружение и техника специальных войск, авиационная техника, а также усовершенствование военно-морского флота.

2.1 Совершенствование стрелкового оружия

Накануне войны стрелковые войска оснащались автоматическим оружием. Конструкторы В.А. Дегтярев, Ф.В. Токарев, С.Г. Симонов, Г.С. Шпагин и другие в предвоенные годы создали различные виды автоматического оружия: самозарядные винтовки (СВТ), ручные и зенитные пулеметы, пистолет-пулемет (ППД и ППШ). К началу Великой Отечественной войны огневая мощь стрелкового батальона составила около 15980 выстрелов в минуту. Это значительно повысило огневые возможности стрелковых войск. В довоенный период большое внимание уделялось созданию противотанковых ружей. В условиях массового применения противником легких и средних танков было крайне необходимо дать пехоте эффективное средство борьбы с ними. Эта задача была быстро решена нашими конструкторами. К началу Великой Отечественной войны были доработаны и даны на вооружение пехоты два мощных по тому времени противотанковых ружья калибра 14,5 мм: противотанковое самозарядное ружье обр. 1941 г. Симонова (ПТРС) и противотанковое однозарядное ружье обр. 1941 г. системы Дегтярева (ПТРД). Этими ружья, поражавшие танки с броней до 30 мм, стали грозным оружием в руках советских бронебойщиков.

Подтверждением этому служит признание наших врагов. В 1943 г. технический инспектор бывшей германской армии писал: «Советское противотанковое ружьё Симонова может считаться из всех известных в настоящее время противотанковых ружей калибра порядка 13-15 мм наиболее усовершенствованным и эффективным оружием».

Организация и вооружение стрелковых войск в основном отвечали требованием общевойскового боя того времени. Однако многие подразделения и части к началу войны содержались по штатам мирного времени, а некоторые только формировались и поэтому еще не были полностью укомплектованы и обучены. «Слабым местом стрелковых войск было отсутствие в их составе танков непосредственной поддержки пехоты, а также не укомплектованность противотанковой артиллерией и зенитными средствами. Все это снижало их боевые возможности, особенно в борьбе с танками и авиацией противника».

Также Симонов отмечает негативное влияние НКВД на оборонную промышленность, в том числе на стрелковую.

По фактам нарушений технологического процесса и другим недостаткам работы военно-промышленных предприятий ЭКУ НКВД составлял для СТО и Комиссии Обороны СНК СССР «специальные сообщения». Например, 1935-1936 гг. в Комиссию Обороны поступили следующие спецсообщения: «Об угрожающем положении на отдельных химических заводах, в связи с скоплением готовой взрывоопасной продукции» от 14 января 1936 г., «О неудовлетворительной постановке учета, охраны деталей и готовой военной продукции на Тульском оружейном заводе».

На производственные показатели военной промышленности «чистки» 1937-1938 гг., ни в сторону резкого снижения процента выполнения текущего плана заказов Военного ведомства, ни в сторону значительного его повышения.

.2 Развитие артиллерии и противотанковых средств

В 30-е годы артиллерия развивалась главным образом по пути увеличения дальности стрельбы и скорострельности орудий. Конструкторы В.Г. Грабин, Б.И. Шавырин, Ф.Ф. Петров, И.И. Иванов и другие создали артиллерийское вооружение различных калибров и назначений, начиная с легких противотанковых пушек и кончая орудиями большой мощности. 152-мм пушка образца 1935 г. была сконструирована группой инженеров во главе с И.И. Ивановым. Она успешно выдержала полевые испытания в1936 г. и была принята на вооружение. Это дальнобойное орудие, способное посылать снаряд на расстояние почти 26 км, использовалось в артиллерийских частях Главного Командования.

Были также разработаны и внедрены в массовое производство новые артиллерийские боеприпасы различных назначений, более совершенные артиллерийские приборы наблюдения, управления огнем и подготовки исходных данных для стрельбы.

Пушечная и гаубичная артиллерия Красной Армии обладала мощным снарядом и большой дальностью стрельбы. Скорострельность некоторых систем достигала 10-12 выстрелов в минуту. В 1938 г. группа конструкторов во главе с Ф.Ф. Петровым создали 122-мм гаубицу, которая являлась, по своему устройству, одной из самых простых отечественных артиллерийских систем. Гаубица хорошо зарекомендовала себя в ходе Великой Отечественной войны. Она успешно подавляла и уничтожала живую силу и огневые средства противника, как на открытой местности, так и в укрытиях, разрушала сооружения полевого типа и вела борьбу с артиллерией и даже танками.

В 1937 году Артиллерийский комитет ГАУ развернул большую научно-исследовательскую работу в области минометного вооружения. В ней участвовали многие крупные ученые-баллистики, теоретики и практики-артиллеристы, опытные конструкторы и специалисты промышленности. Были намечены пути развития минометного вооружения и впервые отработана стройная гамма минометов разных калибров. В начале 1938 года система минометного вооружения с тактико-техническими требованиями по каждому калибру была включена в план оснащения Красной Армии боевой техникой.

Уже во время советско-финляндской войны наши войска использовали в боях минометы калибров 50 и 82 миллиметра. Они, а также минометы 120-мм и 160-мм нашли широкое боевое применение в Великую Отечественную войну.

Надо сказать, что конструкторские коллективы и заводы с большим трудом добились хорошей баллистики, нужной дальности стрельбы, вполне удовлетворительного рассеивания и минимального веса миномета. Особенно сложным оказалось конструирование и производство мины. Советские люди преодолели все эти трудности, и Красная Армия получила минометное вооружение, сыгравшее большую роль в сражениях Великой Отечественной войны. Поистине огромный вклад внесли советские минометчики в дело разгрома фашистской Германии и ее вооруженных сил.

В предвоенные годы, конструкторским бюро генерал-майора инженерно-артиллерийской службы И.И. Иванова, проектировались орудия особой мощности. Главным назначением этих крупнокалиберных орудий было разрушение долговременных укреплений врага и поражение важных объектов в глубине его обороны. В 1939 г. поступила на вооружение Красной Армии 210-мм пушка БР-17, которая по боевым возможностям превосходила орудия аналогичного калибра, использовавшиеся в немецко-фашистской армии.

Техническое переоснащение Вооруженных Сил нашей страны накануне Великой Отечественной войны также затронула и зенитную артиллерию. Примером может служить 37-мм автоматическая зенитная пушка образца1939 г., которая применялась для борьбы с низколетящими воздушными целями. Это был большой творческий успех коллектива конструкторов под руководством М.Н. Логинова и Л.А. Локтева. Пушка обладала высокой скорострельностью, из нее можно было вести огонь очередями. Также, в 1939 г. группой инженеров во главе с Г.Д. Дорохиным, которому в 1942 г. была присуждена Государственная премия, была сконструирована 85-мм зенитная пушка. По тем временам это было вполне современное зенитное орудие, не уступавшее аналогичным иностранным образцам, а по дальности стрельбы и массе снаряда даже превосходившее их. В годы Великой Отечественной войны расчеты 85-мм пушки решали самые разнообразные задачи, иногда даже вступали в единоборства с вражескими танками.

В июне 1941 г. было принято решение о развертывании серийного производства БМ-13 и реактивных снарядов М-13 и о начале формирования частей реактивной артиллерии.

В предвоенные годы была создана батальонная, полковая, дивизионная и корпусная артиллерия, а также артиллерия резерва Главного командования (РГК).

В 1941 г. было начато формирование артиллерийско-противотанковых бригад. Зенитная артиллерия входила в состав отдельных дивизионов.

Минометы всегда являлись грозным средством уничтожения живой силы противника в окопах, блиндажах и траншеях. В предвоенные годы нашими конструкторами были созданы следующие типы минометов: 50-мм ротный миномет образца 1940 г. Был создан конструктором В.Н. Шамариным и предназначался для подавления огневых средств и живой силы противника на поле боя, на обратных скатах высот и в укрытиях.

В 1937 году конструкторским коллективом Б.И. Шавырина создается очень удачный батальонный миномет калибра 82-мм. Выбор такого калибра был обусловлен тем, что 81-мм мины иностранных минометов могли использоваться при стрельбе из отечественных образцов, нашими же минами нельзя было вести огонь из минометов зарубежных армий.

2.3 Бронетанковое вооружение и техника специальных войск

К 1938 году по сравнению с началом тридцатых годов производство танков возросло более чем в три раза. В связи с новыми требованиями обороны страны ЦК ВКП(б) и Советское правительство поставили перед конструкторами и танкостроителями задачу создания танков с более мощной броневой защитой и вооружением при высокой подвижности и надежности в эксплуатации.

Талантливые коллективы конструкторов под руководством Ж.Я. Котина создают тяжелый танк КВ, конструкторское бюро М.И. Кошкина, А.А. Морозова и Н.А. Кучеренко - знаменитый средний танк Т-34. Моторостроители дали мощный дизельный танковый двигатель В-2. КВ и Т-34 оказались лучшими из машин, созданных накануне войны. И в ходе войны они уверенно сохраняли превосходство над аналогичными типами машин противника. Необходимо было как можно быстрее наладить их массовое производство.

По указанию ЦК ВКП(б) Комитет обороны в декабре 1940 года, изучив положение с производством новых танков, доложил ЦК о том, что некоторые заводы планы не выполняют, имеются большие трудности в отработке технологического процесса, вооружение войск танками КВ и Т-34 идет крайне медленными темпами. Правительством были приняты необходимые меры. Параллельно принимаются постановления ЦК ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров, имевшие исключительное значение для обороны страны, об организации массового производства танков в Поволжье и на Урале.

С января 1939 года по 22 июня 1941 года Красная Армия получила более семи тысяч танков, в 1941 году промышленность могла дать около 5,5 тысячи танков всех типов. Что касается КВ и Т-34, то к началу войны заводы успели выпустить всего лишь 1861 танк. Этого, конечно, было очень мало. Практически новые танки только со второй половины 1940 года начали поступать в бронетанковые училища и в войска приграничных округов.

Бронетанковые и механизированные войска зародились в годы Советской власти. Они развивались в направлении создания крупных танковых и механизированных соединений, повышения огневой мощи, броневой защиты и маневренности танков.

В начале 30-х годов на вооружение Красной Армии стали поступать легкие танки Т-26, танкетки Т-27, плавающие танки Т-37, а затем средний танк Т-28 и тяжелый танк Т-35. По огневой мощи и броневой защите средние и тяжелые танки превосходили однотипные образцы бронетанковой техники иностранных армий.

Наиболее массовым советским танком к началу войны являлся танк БТ - быстроходный танк. На советских дорогах он мог развивать скорость до70 км в час, а запас хода был доведен до 700 км. Серийные танки БТ могли форсировать по дну почти под водой глубокие реки, что и сегодня могут сделать не все зарубежные образцы. Подвижность, скорость и запас хода БТ являлись следствием его рациональной, но очень тонкой и легкой брони. Особенностью БТ являлась и его ходовая часть. БТ по полевым дорогам двигался на гусеницах, но, попав на хорошие дороги, мог сбрасывать тяжелые гусеницы и дальше двигаться как автомобиль.

В 1939 г. конструкторским бюро Ж.Я. Котина был создан тяжелый танк КВ. Уже в сентябре первый опытный образец был направлен на Карельский перешеек, где принял участие в боях, показав высокие боевые качества.

О высоких боевых характеристиках танков КВ свидетельствует следующий пример из опыта битвы под Москвой. В октябре 1941 года немецко-фашистские войска, наступая на Москву, овладели городом Наро-фоминском. С целью освобождения города советские войска предприняли контратаку, однако она успеха не имела. В этом бою только два танка - один тяжелый КВ и средний Т-34 прорвались в город. Противник сосредоточил по ним огонь противотанковых орудий. Был подбит и подожжен танк Т-34, но перед броней КВ вражеские снаряды оказались бессильны. Впоследствии, от тяжелого танка КВ-1 на Челябинском Кировском заводе пришли к мощнейшим танкам ИС-2 и САУ ИСУ -122 и ИСУ-152. Всё это стало возможным благодаря изначально закладывавшимся в эти машины резервам.

В 1940 г. появился средний танк Т-34 конструкции М.И. Кошкина, А.А. Морозова, Н.А. Кучеренко. Он стал лучшим средним танком второй мировой войны, на много лет вперед определившим пути развития мирового танкостроения. Весной 1940 года два танка Т-34 первого выпуска совершили пробег по маршруту Харьков-Москва и 17 марта в Кремле продемонстрированы членам советского правительства. Тогда же было подписано постановление о начале серийного производства этих боевых машин. Причем приходилось принимать на вооружение образцы, которые еще не прошли полностью программу испытаний. Например, легендарный Т-34 был принят на вооружение, хотя у него во время испытаний была выявлена масса недостатков и «детских» болезней, и еще было далеко не очевидным, что это выдающийся танк». «Венцом последовательных модернизаций танка Т-34 стал его образец Т-34-85, лучший средний танк Второй Мировой Войны.

Предвоенные планы советского руководства о переброске в Западную Европу большого количества танков привели к появлению летающего танка. Конструкторским бюро О. Антонова было предложено навесить на обычный серийный танк крылья и хвостовое оперение, используя корпус танка как каркас для всей конструкции. Эта система получила название КТ - крылья танка. Приводы воздушных рулей крепились к пушке танка. Экипаж танка осуществлял управление полетом, находясь внутри танка, путем поворота башни и подъема пушечного ствола. В книге западногерманского эксперта С. Залога есть уникальная фотография летящего в небе танка с крыльями и хвостом. После приземления крылья и оперение сбрасывались, и танк снова превращался из крылатого в обычный.

Весной 1941 года Гитлер разрешил военной комиссии, прибывшей из СССР в Германию посетить немецкие танковые училища и танковые заводы, приказав всё показать русским. При этом последние осматривая танк Т-IV, не хотели верить, что у немцев нет более тяжелых танков. Настойчивость советской комиссии была столь велика, что немцы пришли к выводу о наличии у СССР более тяжелых и совершенных танков.

Огромные суммы, инвестированные в развитие оборонной промышленности, помогли создать мощнейший научно-технический задел, который обеспечил развертывание в годы войны военного производства и обеспечение выпуска необходимого количества вооружений и военной техники. Принятые перед войной на вооружение образцы и системы вооружения боевой техники имели колоссальные резервы для дальнейшего совершенствования, что позволяло производить их глубокие модернизации в годы войны, значительно повышавшие их характеристики.

2.4 Развитие авиационной техники

Военно-Воздушные силы развивались на базе создания авиационной промышленности. В годы первой пятилетки на вооружение авиации поступил истребитель И-15 конструкции Д.Л. Григоровича, который имел пулеметное вооружение и развивал скорость до 500 км/ч. Затем появились новые типы самолетов дальней авиации - ТБ-1 и ТБ-3 конструкции Д.Л. Туполева, истребители И-15, И-153, созданные конструкторским бюро Н.Н. Поликарпова. В 1935 г. был принят на вооружение скоростной бомбардировщик СБ конструкции А.А. Архангельского. В это же время был создан новый самолет дальней авиации ДБ-3 конструкции С.В. Ильюшина. Дальность его полета достигала 4000 км, а бомбовая нагрузка 4000 кг.

В целом советская авиационная техника в 30-е годы сделала крупный шаг в своем развитии: значительно возросли скорость, дальность полета и бомбовая нагрузка самолетов. Высокие боевые качества советских самолетов демонстрировались на ежегодных военных парадах в Москве. Всему миру стали известны межконтинентальные перелеты В.П. Чкалова, Г.Ф. Байдукова, А.В. Белякова, М.М. Громова, А.Б. Юмашева, С.А. Данилина, В.К. Коккинаки и А.М. Бряндинского. Советские летчики на отечественных машинах только в 1937 г. установили около 30 мировых рекордов. В предвоенные годы на вооружение авиации стали поступать истребители Як-1, МиГ-3, а также дальний бомбардировщик Ил-4. Глубокая модернизация самолета ЛаГГ-3 с установкой на него нового двигателя воздушного охлаждения вместо жидкостного дала ВВС великолепный самолет Ла-5. Путем последовательных модернизаций в ОКБ А. Яковлева от предвоенного Як-1 пришли к Як-3, одному из лучших истребителей военного времени.

Кроме того был сконструирован первый образец бронированного штурмовика Ил-2, названного впоследствии «летающим танком». Создание этого самолета явилось торжеством советской авиационной мысли. Броневое прикрытие уязвимых мест, сильное пушечное, пулеметное и бомбовое и реактивное вооружение, а также хорошие летные качества сделали штурмовик Ил-2 незаменимым помощником сухопутных войск в бою.

По мнению иностранных летчиков наиболее мощное вооружение среди истребителей мира к концу 1939 года имел истребитель И-16 конструкции Поликарпова. По огневой мощи И-16 в два раза превосходил немецкие аналоги. Среди всех предвоенных истребителей мира И-16 один имел бронезащиту вокруг пилота.

К началу второй мировой войны только советские истребители в качестве оружия могли использовать ракетное вооружение. В 1939 г. у реки Халхин-Гол впервые в мире применялось ракетное оружие авиации.

Значительным вкладом в развитие бомбардировочной авиации явилось также создание в 1940 г. пикирующего бомбардировщика Пе-2. Эти самолеты обладали высокими боевыми свойствами и по основным показателям превосходили самолеты буржуазных армий.

.5 Совершенствование военно-морского флота

Военно-морской флот по мере индустриализации страны получал все большее количество новых боевых кораблей и подводных лодок, создавались новые военно-морские базы. Только за 11 месяцев 1940 г. флот получил 100 различных боевых кораблей, главным образом миноносцев, подводных лодок и торпедных катеров. В постройке находилось еще 269 кораблей всех классов, значительная часть которых была закончена к началу войны.

На всех флотах формировались новые соединения эскадренных миноносцев, подводных лодок и торпедных катеров. Перед войной значительное усилие получил Балтийский, Черноморский и Тихоокеанский флоты. Ускоренными темпами вооружался Северный флот. Новые крейсеры стали вооружаться 180-мм орудиями, а эскадренные миноносцы - 130-мм орудиями со скорострельностью до 10 выстрелов в минуту. Такие артиллерийские системы широко применялись и в береговой обороне.

Большие подводные лодки и надводные корабли среднего водоизмещения вооружались новыми 100-мм орудиями с дальностью 22 км.

На вооружение речных кораблей в конце 30-хг. поступили 82-мм реактивные установки. Советские ученые и инженеры разработали первую в мире 100-мм зенитную артиллерийскую систему с автоматическим наведением, которой вооружались новые крейсеры.

Важную роль в развитии торпедного оружия сыграли постановления Комитета Обороны СССР о создании минно-торпедной промышленности. Это позволило ускорить разработку и оснащение флота торпедами с более высокими боевыми свойствами. В 1938 г. на вооружение были приняты новые торпеды, обладавшие скоростью в 51 узел (94.4 км/ч).

Накануне Великой Отечественной войны проводилась большая работа по созданию новых военно-морских баз в Балтийском и Черном морях. На эти базы передислоцировались основные соединения флотов.

Авторы, придерживающиеся точки зрения, что подготовка СССР к войне преследовала агрессивные цели, приводят следующие доказательства своей точки зрения.

Резун-Суворов, в частности, покинувший Россию и не имеющий доступ к источникам, которые могли бы подтвердить выдвигаемые им рассуждения, в своей нашумевшей книге «Ледокол» вынужден прибегать к довольно сомнительным способам аргументации. Так, он описывает случай, произошедший с ним в 1968 г. Перед вторжением в Чехословакию располагавшиеся в Карпатах части, в которых проходил службу и офицер Советской Армии Резун, получили комплекты новых сапог. Ссылаясь на заявления некоторых свидетелей, о том, что и в 1941 г. Красная Армия в Прикарпатье получала новые сапоги, Резун-Суворов делает нехитрый вывод. Раз после получения сапог в 1968 г. Советская Армия двинулась на Запад, то и в 1941 г. готовилось подобное.

Резун-Суворов не поясняет, а почему, собственно, в новых сапогах нельзя защищать собственную землю? Резуну и другим авторам, отстаивающим данную точку зрения, следовало бы ответить и на некоторые другие вопросы: почему армия, которая готовилась к боевому выдвижению была не полностью обеспечена вооружением, в том числе персональным оружием бойцов? Как могли части, готовящиеся к вторжению на Запад быть укомплектованы не полностью, а танковые части располагать лишь четвертью необходимого по штату горючего и бензовозов? Сведения по материальной, технической и воинской готовности Красной Армии к войне приводятся в сборнике документов «Скрытая правда войны: 1941 год», вышедшей в 1992 году и впервые содержащей многие прежде строго засекреченные документы, ярко рисующие просчеты в ходе подготовки к войне как со стороны центрального руководство страны, так и местных военных властей.

При сопоставлении заявления Резуна-Суворова с документами невольно напрашивается вывод, что в одних сапогах, без достаточного количества огнестрельного оружия, танков, машин, лошадей, самолётов Красная Армия наступать бы не смогла.

Другой характерной особенностью аргументации Резуна - это игнорирование архивных источников и ссылка в основном на устные или письменные свидетельства такого рода, которые в принципе не поддаются проверке, в сочетании с уже отмеченной тенденциозностью и вольготностью в трактовке фактов, приходится вообще сомневаться в достоверности приводимых Резуном свидетельств.

Таким образом, на основе вышеперечисленного можно сказать, что СССР готовился к войне, увеличивая и совершенствуя средства обороны, но все это делалось лишь для того, чтобы защитить свой народ от агрессии, а не для того, чтобы развязывать войну. Этого мнения придерживается большая часть отечественных и зарубежных исследователей.

3. Массовая военно-идеологическая пропаганда

Система тотальной пропаганды в СССР в предвоенный период характеризовалась крайней степенью централизации. Советским руководством предпринимались радикальные меры по унификации политико-пропагандистской машины, превращению ее в надежный инструмент для проведения курса на укрепление правящего режима. Репрессии внутри страны, процесс «всеобщей военизации» СССР, связанный с осложнением международной обстановки, приближением неизбежного вооруженного столкновения с «капиталистическим окружением», - все эти тенденции коренным образом влияли на процесс дальнейшего структурирования данной системы.

Еще вначале 1930-х гг. Сталин всерьез взялся за решение задачи подготовки собственного «идеологического кадрового резерва». К этому времени уже существовал Институт красной профессуры (ИКП). Он готовил преподавателей общественных наук для высшей школы. Одновременно через ИКП велась подготовка кадров для партийных и государственных органов. Кроме этого, функционировала Академия наук СССР.

мая 1935 г. по инициативе Сталина было принято решение существовавший ранее в качестве самостоятельного структурного подразделения ЦК ВКП(б) Агитпроп разделить на пять отделов: печати и издательств; партийной пропаганды и агитации; школ; науки; культурно-просветительной работы.

ноября 1938 г. Политбюро утвердило решение «О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском «Краткого курса истории ВКП(б)». Эта книга, которая была написана при непосредственном участии Сталина, в течение десятилетий была в СССР обязательной для изучения. В упомянутом постановлении Политбюро помимо формулировки задачи изучения «Краткого курса истории ВКП(б)» констатировалась необходимость изменения структуры партаппарата всех уровней. Ранее действовавшие изолированно друг от друга отделы пропаганды и агитации, печати и издательств были объединены в один отдел пропаганды и агитации (ОПиА). В результате значительно упростилась задача контроля над идеологической работой партийных органов. ОПиА контролировал всю печать в стране, следил за литературой и искусством. В его подчинении находился теоретический центр ЦК ВКП(б) - Институт Маркса-Энгельса-Ленина (ИМЭЛ), а также ИМЭЛ в союзных республиках.

Выступая на XVIII съезде ВКП(б) (1939 г.), Сталин выдвинул предложение сосредоточить в одних руках дело партийной пропаганды и агитации, объединив уже существующие соответствующие структурные подразделения ЦК.

С этой целью по его инициативе 3 августа 1939 г. было создано Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) (УПА). Вместе с Управлением кадров Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) стало одним из двух базисов, на которых отныне предстояло покоиться партаппарату. На УПА были возложены следующие функции: руководство пропагандой и агитацией в стране при помощи подконтрольных ему средств массовой информации, издательств и т.д.; подготовка в теоретическом плане всей массы партийных и государственных служащих, т.е. осуществление «коммунистического воспитания». Первоначально в составе Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) имелось пять отделов: партийной пропаганды, марксистско-ленинской подготовки кадров, печати, агитации и культурно-просветительских учреждений. В штате УПА насчитывалось 115 чел. В дальнейшем его структура усложнилась, а численность сотрудников значительно увеличилась.

Разрастание военно-политической функции сталинской системы обусловило создание в 1939 г. по решению XVIII съезда ВКП(б) в райкомах, горкомах, окружкомах, обкомах, крайкомах и ЦК компартий союзных республик военных отделов. Они были призваны оказывать помощь соответствующим органам в деле проведения учета военнообязанных, призывов в армию и мобилизации в случае войны, организовывать противовоздушную оборону, руководить деятельностью Осоавиахима, военно-физкультурной работой спортивных обществ, комсомольских организаций.

Большевистское руководство высоко оценивало политико-пропагандистский потенциал периодической печати. Сталин прямо говорил по этому поводу: «Нет в мире лучшей пропаганды, чем печать - журналы, газеты, брошюры. Печать - это такая вещь, которая дает возможность ту или иную истину сделать достоянием всех». Он характеризовал издательское дело как «крупное машинное производство».

Постоянно укреплялась политическая цензура в стране. С этой целью были созданы соответствующие структуры. В частности, более трети ответственных работников Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) сосредоточивались в отделе печати. Этот отдел, во-первых, осуществлял наблюдение за работой центральной и местной периодической печати, проводя в жизнь указания высших партийных органов; во-вторых, следил за проверкой и подбором кадров для редакций газет и журналов; в-третьих, рассматривал тематические планы основных издательств; в-четвертых, отвечал за тиражную политику, наконец, в-пятых, курировал работу Телеграфного Агентства Советского Союза (ТАСС) и Главлита.

Главлит был учрежден декретом СНК СССР от 6 июня 1922 г. (полное наименование - Главное управление по делам литературы и издательств).

Сотрудники Главлита занимались предварительным просмотром предназначенных к опубликованию или распространению как рукописных, так и печатных периодических и непериодических изданий, снимков, рисунков, карт и т.д., а кроме того, реализацией распоряжений и инструкций по делам печати, издательств, типографий, библиотек и книжных магазинов. 5 октября 1930 г. было принято постановление СНК СССР «О реорганизации Главного управления по делам литературы и издательств (Главлита)», согласно которому значительно расширялся список запрещенных для опубликования в открытой печати и озвучивания по радио сведений, главным образом, негативно характеризовавших положение внутри СССР.

В 1930-е гг. Оргбюро, Политбюро ЦК ВКП(б), лично Сталину не раз приходилось решать различные вопросы, связанные с деятельностью Главлита. Так, в связи с ростом тенденции к «всеобщей военизации страны» все больше внимания обращалось на необходимость сохранения военных тайн. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «Об усилении охраны государственных тайн». Согласно этому постановлению на начальника Главлита (Б.М. Волина) была возложена обязанность «уполномоченного СНК СССР по охране государственных тайн». В этом же постановлении были намечены меры по усилению охраны военных тайн. Группа Главлита РСФСР по охране государственных тайн выделялась в самостоятельный отдел при Уполномоченном СНК. В союзных республиках при начальниках Главлитов создавались соответствующие структурные подразделения, также подчиненные Уполномоченному СНК СССР. Сотрудники этих отделов, которые были призваны заниматься охраной государственных и военных тайн, считались состоящими на действительной военной службе.

января 1936 г. на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б) рассматривался вопрос о состоянии дел в органах Главлита и в результате был принят проект соответствующего постановления ЦК. Предлагалось выделить Главлит и его органы на местах из системы Наркомпроса, для чего планировалось создать Главное управление по делам цензуры при Совнаркоме СССР, а также подчиненные ему соответствующие управления при СНК союзных и автономных республик. Новое структурное подразделение должно было, среди прочего, решать задачи недопущения «разглашения государственных (военных, экономических, внешнеполитических и др.) тайн в печати, по радио и на выставках». В постановлении ЦК ВКП(б) «О работе Главлита» также обусловливалось рассмотрение перечня сведений, составляющих военную тайну, и, кроме того, намечалось укрепить состав работников военной цензуры «знающими военное дело и политически проверенными товарищами».

октября 1937 г. Оргбюро приняло постановление, согласно которому в номенклатуру работников, утверждаемых ЦК ВКП(б), были включены цензоры центральных газет. Соответственно, цензоры республиканских, краевых и областных газет утверждались ЦК компартий союзных республик, крайкомами и обкомами, а цензоры районных газет - райкомами партии.

Эта мера была предпринята по инициативе руководства отдела печати и издательств ЦК ВКП(б) в целях «ликвидации бесконтрольности в работе Главлита», а также для «укрепления цензорского состава» этого отдела.

По состоянию на 24 января 1938 г. было утверждено около 1600 цензоров районных газет решениями бюро райкомов и около 230 цензоров городских, областных и республиканских газет - решениями бюро обкомов, крайкомов, компартий союзных республик. В 1938 г. учрежден специальный институт политредакторов, которые проверяли работу цензоров, строго следя за соблюдением специального «Перечня сведений, составляющих государственную тайну».

К концу 1930-х гг. контроль Главлита распространялся на 70 000 библиотек, им было охвачено около 1800 журналов. Цензоры предварительно проверили содержание почти 40 000 названий книг общим тиражом порядка 700 млн. экземпляров. Штат Главлита в 1938 г. составлял 5800 чел.

Важнейшим внешнеполитическим ведомством СССР являлся Народный комиссариат иностранных дел (НКИД).

В его составе функционировал, в частности, Отдел печати, который отвечал в числе прочего и за работу с иностранными корреспондентами. В конце 1930-х гг. Отдел печати НКИД стал заниматься также предварительным просмотром статей на международные темы, которые предназначались для публикации в центральной советской прессе (кроме газеты «Правда»).

Телеграфное Агентство Советского Союза, являлось центральным информационным органом СССР. ТАСС наделялось исключительным правом распространения внутри страны иностранной и общественной информации.

Радиовещание, наряду с издательской деятельностью, играло важную роль в распространении большевистской пропаганды. Существовала целая система центральных, республиканских и местных программ с общим объемом вещания 383 часа в сутки. Центральное радиовещание, включая передачи на 14 языках за границу, ежедневно передавало в эфир свыше 30 печатных листов текста. Помимо этого функционировал Иностранный отдел (отдел Инорадио). Вещанием на зарубежные страны постоянно занималось в тот период около 150 человек.

Кино было весьма популярно в СССР и одновременно являлось, по словам Сталина, «величайшим средством массовой агитации». Не раз в своих выступлениях он говорил о значении кино. По его мнению, каждая выпущенная в СССР кинокартина должна была иметь большой общественно-политический резонанс. С учетом этого Сталин и его ближайшие соратники осуществляли тщательный контроль над производством кинофильмов и даже устанавливали, какие именно темы должны освещать в своих произведениях советские кинематографисты.

Средства массовой информации настраивались на восприятие значительными контингентами людей. В таких условиях не учитывались запросы небольших групп, а тем более - отдельной личности. Подобная задача и не ставилась. Кроме того, специфика средств массовой информации предопределяла отсутствие живой обратной связи, характерной для непосредственного общения людей между собой. Требовалось дополнительно проводить устную агитационно-пропагандистскую работу, которую не могла заменить периодическая печать. Не случайно устной пропагандой в конце 1930-х гг. постоянно занималось более 112 тыс. чел.

Велика была тяга Сталина к общению с писателями. В свою очередь, именно писатели во многом способствовали его возвеличиванию. Большое значение правящий режим придавал руководству литературой и искусством. Интеллектуальная элита постоянно находилась в поле зрения большевистских функционеров. Ее духовный потенциал всесторонне использовался для пропаганды советского строя и коммунистической идеологии. Около 45 тысяч писателей, журналистов, редакторов, а также свыше 100 тысяч человек, принадлежавших к «прочему культурно-политико-просветительскому персоналу», десятки тысяч «работников искусства» были призваны участвовать в этой нелегкой и по-своему опасной деятельности.

Высшее военное руководство уделяло особое внимание политической работе среди личного состава Вооруженных Сил. Нарком обороны СССР маршал К.Е. Ворошилов требовал максимально усилить его политическое воспитание. «Нужна упорная, хорошо продуманная работа над непрерывной политической, классовой, партийной шлифовкой кадров армии», - заявлял он. «Общее руководство партийно-политической работой в воинских соединениях и частях находилось в ведении Политического управления Рабоче-Крестьянской Красной Армии (ПУРККА), функционировало на правах самостоятельного отдела ЦК ВКП(б). ПУРККА имело следующую структуру. В подчинении начальника Политуправления, действовавшего в тесном контакте с парткомиссией, находились семь отделов: руководящих партийных органов; культуры и пропаганды ленинизма; кадров; политико-пропагандистской работы в военно-воздушных силах, в автобронетанковых частях, в морских силах; отдел снабжения политпросветимуществом.

января 1938 г. по постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) была проведена новая реорганизация Политического управления РККА. В его составе стало функционировать девять отделов вместо прежних семи. Отдел культуры и пропаганды ленинизма оказался разделенным на два: партийной пропаганды, агитации и печати и культурно-просветительной работы. Упразднялся отдел политико-пропагандистской работы в морских силах, но зато возникли два новых: по работе среди комсомольцев и мобилизационный.

В распоряжении ПУРККА имелась мощная издательская база. Центральным печатным органом являлась газета «Красная звезда». Помимо этого выходила газета «На страже», освещавшая деятельность массовых оборонных организаций (с 1939 г. периодичностью три раза в неделю).

В центральной газете «Боевая подготовка» регулярно помещались материалы, ориентированные наличный состав отделения и взвода (выходила до 12 июля 1941 г.).

Постоянно возрастала сеть окружных изданий. В 1938 г. имелось 13 ежедневных газет такого рода, а в 1941 г. - уже 17. Кроме того, к 22 июня 1941 г. издавалось 11 военных журналов. Крупнейшие из них («Пропагандист и агитатор РККА» и «Политучеба красноармейца») являлись печатными органами Политуправления РККА. Последний начал выходить по решению ЦК ВКП(б) с февраля 1939 г. и предназначался для групповодов (руководителей) политических занятий с личным составом. В 1939 г. его тираж составлял 80 тыс. экз. Оргбюро ЦК ВКП(б) в 1939 г. постановило увеличить тираж журнала на 25 тыс. экз. Вдвое меньшим был в 1939 г. тираж журналов «Партийно-политическая работа в РККА» и «Красноармеец» (по 50 тыс. экз. каждый).

Армейская периодическая печать играла ведущую роль в политико-пропагандистской работе. Помимо двух названных центральных журналов и газет («Красная звезда», «Боевая подготовка», тиражом по 500-600 тыс. каждая), в апреле 1939 г. по решению ЦК ВКП(б) стали создаваться армейские газеты. В конце 1930-х гг. издавалось, помимо 2 центральных, 16 окружных, 11 армейских, 3 корпусных, 589 газет соединений и учебных заведений.

мая 1937 г. в Красной Армии был введен институт военных комиссаров, которые действовали во всех войсковых частях, начиная от полка и выше, в штабах, управлениях и учреждениях. В составе отдела руководящих партийных органов ПУРККА существовало специальное отделение по изучению политико-морального состояния командиров и начальствующего состава, куда стекалась вся информация об этой категории руководителей.

Сталин и его идеологи обеспечивали абсолютный контроль над пропагандистской сферой. В подобной обстановке все новации, политико-идеологические кампании, в которых решающая роль отводилась пропаганде, начинались лишь после принятия советским вождем соответствующих решений, которые «озвучивались» его ближайшими соратниками. Это создавало определенные условия для стабильного функционирования партийно-пропагандистской машины.

Оборонно-массовая работа в предвоенные годы приобрела широкий размах. Оборонная работа среди населения помогла создать резерв для Вооруженных Сил, подготовить народ к тяжелым испытаниям войны.

В дискуссии современных авторов, о том была ли подготовка СССР во второй половине 1930-х - начале 1940х гг. агрессивно - милитаристской или оборонительной приводится мнение И. Хоффмана, придерживающегося первой точки зрения.

Одним из аргументов Хоффмана является так называемая директива «О задачах политической пропаганды в Красной Армии на ближайшее время», в которой по его приказанию должны были быть учтены следующие моменты: «Новые условия, в которых живет наша страна, современная международная обстановка, чреватая неожиданностями, требуют революционной решимости и постоянной готовности перейти в сокрушительное наступление на врага… Все формы пропаганды, агитации и воспитания направить к единой цели - политической, моральной и боевой подготовке состава, к ведению справедливой, наступательной и всесокрушающей войны… воспитывать личный состав в духе активной ненависти к врагу и стремления схватиться с ним, готовности защищать нашу Родину на территории врага, нанести ему смертельный удар…». Данную директиву Хоффман трактует, чуть ли не как прямой призыв к наступлению на Германию. Но данный аргумент вполне доказательно оспорен другими авторами утверждающими, что в данной диррективе говорится о меняющемся мире, о том, что на нашу Родину могут напасть враги и армия должна быт всегда к этому готова. Так же выражается озвученная ранее позиция о ведении войны на территории противника для обороны собственных рубежей. От политработников требуется пропагандирование ненависти к врагу (а нам что нужно в самом деле любить своих врагов?), любви к Родине. Готовности ее защитить любой ценой и разбить врага.

Любинин в своей статье пишет: «Этот высший счет к эпохе, от которой нас отделяют лишь два поколения, - «быть России или не быть?» - нашел выражение в подлинно отечественном характере великой войны, которую вел советский народ в 1941-1945 гг. Ту или иную войну мало объявить «отечественной»: отечественной таковая может стать лишь в сознании самих граждан, возникнув в этом сознании как сила, побуждающая их к действию».

4. Преобразование Красной Армии

Боевая и политическая подготовка в Вооруженных Силах организовывалась и проводилась в соответствии с политикой Коммунистической партии и Советского правительства на основе оценки возможного характера будущей войны и была направлена на обеспечение боевой готовности войск к отражению нападения любого агрессора.

Центральный Комитет партии, проанализировав опыт боевых действий Советской Армии у озера Хасан, на реке Халхин-Гол, в Финляндии, обратил внимание на недостатки в боевой подготовке войск, в которых проявлялся ее отрыв от жестких требований войны.

Конкретные рекомендации разработала комиссия Главного Военного Совета, занимавшаяся в 1940 г. обобщением боевого опыта.

Новые требования к боевой и политической подготовке войск были установлены народным комиссаром обороны в приказе №120 от 16 мая 1940 г. и уточнены в приказе №30 от 29 января 1941 г., а также в директиве Главного управления политической пропаганды Советской Армии «О перестройке партийно-политической работы», изданной в августе 1940 г. Эти документы сосредоточивали внимание на главном в подготовке войск - приближении повседневной учебы к условиям боевой действительности. «Учить войска только тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне» - стало боевым лозунгом армии.

Осуществляя этот принцип обучения, командующие, командиры и политработники уделяли особое внимание всесторонней боевой подготовке, начиная с обучения одиночного бойца и мелких подразделений; непрерывному и четкому управлению в любых условиях боя; практической отработке взаимодействия родов войск; выработке выносливости у личного состава; совершенствованию работы штабов.

Стрелковые войска совершали марши в различной учебно-боевой обстановке, находясь в постоянной готовности к бою, учились слаженно действовать и маневрировать на поле боя, штурмовать укрепленные позиции, вести бой в лесу, преодолевать речные преграды, наступать во взаимодействии с другими родами войск.

В апреле 1941 года для стрелковых войск был введен штат военного времени. Стрелковая дивизия - основное общевойсковое соединение Красной Армии - включала три стрелковых и два артиллерийских полка, противотанковый и зенитный дивизионы, разведывательный и саперный батальоны, батальон связи, тыловые части и учреждения. По штатам военного времени дивизии надлежало иметь около 14 с половиной тысяч человек, 78 полевых орудий, 54 противотанковые 45-мм пушки, 12 зенитных орудий, 66 минометов калибра 82-120 мм, 16 легких танков, 13 бронемашин, более трех тысяч лошадей. Полностью укомплектованные дивизии могли представлять собой достаточно мобильное и грозное боевое соединение.

В 1939, 1940 и первой половине 1941 года войска получили более 105 тысяч ручных, станковых и крупнокалиберных пулеметов, более 100 тысяч автоматов. Это при том, что выпуск стрелково-артиллерийского вооружения в это время несколько снизился, потому что устаревшие виды снимались с производства, а новые из-за сложности и конструкторских особенностей не так-то просто было поставить на поток.

Г.К. Жуков в своих мемуарах пишет: «В середине марта 1941 года С.К. Тимошенко и я просили разрешения И.В. Сталина призвать приписной состав запаса для стрелковых дивизий, чтобы иметь возможность переподготовить его в духе современных требований. Сначала наша просьба была отклонена. Нам было сказано, что призыв приписного состава запаса в таких размерах может дать повод немцам спровоцировать войну. Однако в конце марта было решено призвать пятьсот тысяч солдат и сержантов и направить их в приграничные военные округа для доукомплектования, с тем чтобы довести численность стрелковых дивизий хотя бы до 8 тысяч человек».

В итоге накануне войны в приграничных округах из ста семидесяти дивизий и двух бригад 19 дивизий были укомплектованы до 5-6 тысяч человек, 7 кавалерийских дивизий в среднем по 6 тысяч человек, 144 дивизии имели численность по 8-9 тысяч человек. Во внутренних округах большинство дивизий содержалось по сокращенным штатам, а многие стрелковые дивизии только формировались и начинали боевую учебу.

В подготовке танкистов особое значение придавалось обучению их самостоятельным действиям во всех видах боя, взаимодействию с пехотой, артиллерией и авиацией. При этом главное место отводилось выучке одиночного бойца и сколачиванию экипажа. В основу огневой выучки танковых частей легло положение - учить вести стрельбу с места (коротких остановок) и с ходу. Как вспоминал бывший командир 9-го механизированного корпуса Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский, уже в процессе формирования была развернута всесторонняя боевая подготовка подразделений, частей и всего соединения в целом.

В подготовке артиллерии основное внимание уделялось ведению централизованного, управляемого массированного огня, взаимодействию с пехотой, танками и авиацией. Артиллеристы учились эффективно вести подготовку атаки, сопровождать массированным огнем пехоту и танки, вести стрельбу в сложных метеорологических и боевых условиях.

Перед авиацией ставилась задача отработать взаимодействие с наземными войсками и флотом в любых условиях, а также уметь вести активные боевые действия, как крупными массами, так и мелкими самостоятельными группами самолетов. Большое внимание уделялось полетам в сложных метеорологических условиях, умению находить и поражать цели ночью.

Для совершенствования летного мастерства инструкторов проводились «звездные перелеты». Один из них состоялся в сентябре 1927 года. Он проходил в сложных условиях и подтвердил высокую воздушную выучку инструкторского состава.

В связи с поступлением на вооружение авиации более совершенной материальной части переучивание летного состава и освоение новой техники во многих случаях проходило непосредственно в полках, без отправки летчиков и техников в училища и на курсы.

Активно проходила подготовка личного состава Военно-Морского Флота. В 1940 г. Главный военный совет ВМФ принял специальное постановление, в котором намечалось улучшить подготовку корабельного состава, авиации и береговых служб. В частности, признавалось необходимым углубить изучение опыта боевых действий на морских театрах второй мировой войны, ликвидировать сезонность в обучении, не допускать упрощенчества в боевой подготовке, более обстоятельно изучить способы борьбы с минной опасностью, улучшить работу командиров и Штабов по организации и осуществлению взаимодействия кораблей с авиацией и средствами береговой обороны.

Перестройка боевой подготовки и воспитания войск, проведенная накануне Великой Отечественной войны, оказала плодотворное влияние на формирование высоких боевых и морально-политических качеств личного состава армии и флота.

Обучение командных кадров и оперативная подготовка штабов подчинялись главной задаче - приобретению твердых навыков в управлении войсками. Ставилась цель подготовить «волевого командира с боевыми качествами, соответствующими современным боевым требованиям». На учениях с боевой стрельбой, командно-штабных выходах в поле, штабных тренировках и военных играх командиры и штабы приобретали навыки вождения войск, учились организовывать взаимодействие войск и обеспечивать управление ими в бою.

Вот, что пишет про обучение командирского состава армий в предвоенные годы. С.Е. Лазарев в статье «Судьба «маршальского курса» Академии Генерального штаба» из журнала «Вопросы истории».

Среди советских высших военных заведений, готовивших командный состав, особое место занимала Академия Генерального штаба Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Она обучала высших и старших офицеров вооруженных сил и одновременно являлась ведущим военно-образовательным учреждением по проведению научных исследований в области обеспечения военной безопасности государства и военного строительства.

К концу второй пятилетки командиров с высшим военным и инженерно-техническим образованием готовили 13 военных академий. Но они не были рассчитаны на подготовку военных руководителей высшего звена, к которым новый этап развития Вооруженных сил СССР предъявлял значительно более высокие требования.

апреля 1936 года Народный комиссар обороны СССР К.Е. Ворошилов подписал приказ об образовании Военной академии Генерального штаба РККА. Были созданы 5 кафедр - армейских операций, тактики высших соединений, организации и мобилизации, военной истории и иностранных языков. Руководили ими наиболее опытные и подготовленные преподаватели, в том числе и переведенные из Военной академии имени М.В. Фрунзе.

Генеральный штаб постоянно контролировал работу академии, оказывая всяческую помощь, периодически организовывал для слушателей и профессорско-преподавательского состава доклады и лекции руководящего состава Наркомата обороны, Генерального штаба и округов по актуальным вопросам военного искусства и строительства красной армии.

По инициативе первого заместителя Наркома обороны маршала Тухачевского в рамках Академии Генерального штаба 1936-1937 гг. была проведена стратегическая военная игра, где Михаил Николаевич командовал объединенными польско-немецкими силами («за Гитлера»), а Командующий Белорусским военным округом командарм 1 ранга Уборевич командовал Западным фронтом. Советские войска одержали тогда полную победу. Бывший начальником штаба «Гитлера» начальник Военной Академии Генштаба РККА Кучинский признался, «что в эту игру Тухачевский вносил необычайную страстность. Он говорил, что у германцев должно быть больше сил».

Итак, созданная в 1936 г. Военная Академия Генерального штаба РККА готовила высший командный и начальствующий состав оперативно-стратегического уровня. Ее первый выпуск пришелся на сложное и трагическое для страны время - обострение международных отношений, ужесточение внутреннего режима, репрессии в Вооруженных силах. Но многим из них удалось выжить. В 1940-е годы они получили генеральские звания и в ходе Великой Отечественной войны сформировали ядро руководящего состава советских вооруженных сил. Некоторые из них стали полководцами.

В 1935-1941 гг. руководством СССР был проведен ряд крупных мер по повышению боеготовности Советских Вооруженных Сил:

1) перевод Красной Армии в 1935-1939 гг. на кадровую основу;

) введение всеобщей воинской обязанности в 1939 г.;

) стратегическое мобилизационное развертывание Вооруженных Сил в 1939-1941 гг. из армии мирного времени в армию военного времени (до войны), с 98 дивизий до 303 дивизий;

) создание и сосредоточение на западных границах в 1939-1941 гг. армий прикрытия невиданной в истории человечества для мирного времени численности в 186 дивизий, с учетом 16 дивизий второго стратегического эшелона, прибывших в армии прикрытия до войны;

) подготовка Западного ТВД к войне - аэродромы, укрепрайоны, дороги.

Юридическая газета сообщает: «…причина, по которой советско-германская война должна начаться в этом году (имеется в виду 1941), заключается в том, что Красная Армия всё время крепнет, тогда как мощь германской армии, если война с Англией затянется, будет ослаблена. Поэтому Гитлеру выгоднее попытаться сломить Красную Армию до того как будет закончена ее реорганизация».

Во второй половине 30-х годов военные теоретики и крупные военачальники капиталистических стран не только признавали достижения Советских Вооруженных Сил, но и многое заимствовали из их опыта. Глава итальянской военной миссии генерал Грациолини, присутствовавший на «больших русских маневрах», писал: «Красная Армия организована и оснащена по-современному…» По его мнению, русские имеют «большое пристрастие к подвижным войскам», «увлекаются крупными механизированными соединениями и проводят многочисленные учения с их использованием.

Интересную оценку Красной Армии дал заместитель начальника штаба французкой армии генерал Луазо: «Я…видел могучую, серьезную армию, весьма высокого качества и в техническом и в моральном отношении».

Спорной темой в освящении подготовки личного состава РККА накануне войны стала тема репрессий.

Анализ кадрового состояния Красной Армии накануне Великой Отечественной войны и влияния на боеготовность армии репрессий, с которыми связывали одну из основных причин наших неудач в начале войны, позволяет сделать следующие выводы. Обновление кадров армии 1937-1938 гг. диктовалось, прежде всего, необходимостью освободить армию от командиров и начальников, занимавших посты, не соответствовавшие их реальным военным знаниям и тормозивших развитие армии. Имеющиеся в распоряжении исследователей документы, дающие возможность оценить масштаб чисток, не позволяют говорить о тотальном «обескровливании» офицерского корпуса РККА, так как доля тех, кто действительно был невинно осуждён или расстрелян по сравнению со списочной численностью командного состава была сравнительно невелика. Не менее трети уволенных из армии в 1937-1938 гг. командиров к 1940 г. вернулись обратно ряды Красной Армии. Наркомат обороны контролировал процесс реформирования армии и незамедлительно реагировал на все отклонения от проводимой им линии по отсеву недостаточно квалифицированных, по мнению руководства армии и страны, командиров.

Вот что пишет по этому поводу А. Райзенфельд: «сейчас модно кричать, что Советская армия не умела воевать, что полководцы были бездарны. И при этом туманно намекать, что, мол, в «демократических» государствах подобного быть не может и не могло. Как же тогда понимать тот факт, что англо - французская коалиция, семь месяцев находясь в состоянии войны с Германией, прозевала всю подготовку вермахта к активным действиям и была разгромлена в течение сорока дней?

В настоящее время известны многие факты, позволяющие иметь достаточно полную картину того, в каком состоянии подошел СССР к роковой дате 22 июня 1941 года.

Первое, что надо отметить, это влияние репрессий на командный состав РККА и РККФ. С легкой руки «демократических» масс-медиа гуляет фантастическая цифра в 40 000 человек офицерского состава, якобы расстрелянных в 1937-1938 гг. На деле репрессии затронули гораздо меньшее число людей. Более того, после октября 1938 года более 12 000 офицеров, уволенных в 1937-1938 годах, были восстановлены в должностях и званиях, причем многие освобождены из заключения, с выплатой компенсаций и предоставлением возможности для лечения. Характерно, что из этих 12 000 человек лишь считанные единицы в годы войны изменили Родине.

Среди офицеров и генералов, освобожденных после 1938 года, были и такие известные военачальники, как будущие маршалы Советского Союза К.К. Рокоссовский и К.А. Мерецков, комбриг Л.Г. Петровский, командовавший в июне-июле 1941 года 21-й армией.

Анализ возрастного состава в звене командиров дивизии показывает, что большинство командиров данного звена 1941 году имело возраст 41-45 лет, что примерно соответствовало возрасту аналогичного уровня офицеров середины 80-х годов. Таким образом говорить о том, что в 1941 году дивизиями командовали, чуть ли не бывшие командиры рот, нет оснований. Данная ситуация, к сожалению, характерна для 1937-1938 гг., но к 1941 году она в корне изменилась».

В целом же основной причиной низкой подготовки командного состава был процесс развертывания Советских вооруженных сил. За 20 месяцев численность армии и флота возросла с 1400 человек до 5373 тыс. человек! Число общевойсковых дивизий возросло с 98 до 303. В условиях отсутствия крупных контингентов подготовленных офицеров запаса - неизбежно приходилось идти на такие меры, как подготовка командного состава на всевозможных ускоренных курсах.

А вот высшее звено командного состава действительно понесло серьезнейшие потери в 1937-1938 годах. Особенно это касается офицеров генерального штаба. Многие офицеры и генералы, имевшие опыт работы в генеральном штабе еще в Первую Мировую войну, погибли. И заменить их в короткие сроки оказалось невозможно. Большинству выдающихся штабных работников периода Великой отечественной Войны - А.М. Василевскому, А.И. Антонову, С.М. Штеменко и другим - пришлось набираться опыта управления войсками на собственных ошибках и поражениях.

Отдельно надо сказать о том, что полная за редким исключением неподготовленность советских войск, располагавшихся вблизи государственной границы СССР, к отражению агрессии явилась следствием упорного нежелания Сталина и части его ближайшего окружения принять во внимание очевиднейшие факты неприкрытой подготовки гитлеровцев к агрессии. В силу того что СССР соблюдал условия Пакта о ненападении.

Подавляющее большинство историков во всех странах видят причину возникновения войны в политике не Советского Союза, а гитлеровской Германии. Советская же внутренняя политика рассматривается как более или менее адекватная реакция на происходившие на международной арене перемены. Однако есть группа авторов, придерживающаяся иной точки зрения и объясняющая военную подготовку СССР, как желание Сталина и его руководства нанести упреждающий удар Германии.

Обвинение Советского Союза в подготовке нападения на Германию летом 1941 г. впервые официально прозвучало в заявлении немецкого посла Шуленбурга, сделанном им сразу после начала войны советскому правительству. Что касается исторической науки, то миф о том, что нападение Германии на СССР носило упреждающий характер, появился сразу после войны в работах бывших генералов вермахта, а также чиновниках третьего рейха, стремившиеся оправдать свое участие, часто активное, в подготовке и осуществлении плана «Барбаросса». Они заявляли, что СССР был намерен завоевать всю Европу, и если бы Сталин и не напал бы на Германию в 1941 году, то непременно сделал бы это позднее. Германия в выступлениях этих авторов рисовалась как «хранительница Европы», «барьер против распространения коммунистического панславизма».

В российской печати работы, в которых повторялись аргументы западногерманских историков и мемуаристов, появились в начале 90-х гг. и вызвали оживленную полемику, толчком к которой послужила публикация на русском языке книги В. Суворова (Резуна) под названием «Ледокол», где эта концепция была представлена в резкой и агрессивной форме.

Главная идея «Ледокола» состоит в обосновании утверждения, что сталинская политика в 30-е годы определялась стремлением к мировому господству. Сталин всячески способствовал развязыванию второй мировой войны, рассчитывая превратить ее в войну революционную. В 1941 году СССР имел агрессивный план типа «Барбароссы», который реализовывался в развертывании стратегических эшелонов, и Красная Армия обязательно напала бы на Германию (и на всю Западную Европу), если бы Гитлер 22 июня не затормозил «наступление мирового коммунизма».

Точка зрения В. Суворова, его методы работы с источниками вызвали справедливую критику со стороны историков разных стран и политических ориентаций как далекие от науки. Тем не менее, в нашей стране нашлись историки, поддержавшие версию о подготовке Сталиным нападения на Германию. Доказательство правоты В. Суворова они увидели в рассекреченном документе Генерального штаба Красной Армии от 15 мая 1941 г., названном «Соображения по плану стратегического развертывания». В качестве наиболее последовательных сторонников «Ледокола» выступили Ю.Н. Афанасьев, В.Д. Данилов, М.И. Мельтюхов и Б.В. Соколов. «Мог ли Сталин первым нанести удар и тем самым взять на душу грех развязывания кровавой бойни? Пожалуй, да». - считает В.Д. Данилов. Намерение И.В. Сталина первым начать войну связывается в данном случае с общим характером «преступного режима», агрессивного по своей сути, существовавшего тогда в СССР:»..не столько необходимостью борьбы с агрессией, сколько далеко идущими планами и коммунистическими амбициями устранения власти капитализма на пути к мировой революции определялась деятельность политического и военного руководства в предгрозовой обстановке 1941 года», - пишет В.Д. Данилов. Ему вторит М.И. Мельтюхов, считая, что основной внешнеполитической целью Советского Союза было «достижение мирового господства».

Полемику по вопросу о целях советской военной политики в 1939-1941 гг. затрагивает в своей книге и К. Беллами, тем более что с Суворовым он знаком лично. Анализируя его концепцию в свете последних исследований и с учётом вновь рассекреченных документов (в первую очередь, разумеется, советских стратегических планов 1940-1941 гг., которые были ещё секретными в то время, когда писался «Ледокол»), Беллами в принципе соглашается с тем, что интенсивная подготовка Советского Союза к наступательной войне подтверждается целым рядом косвенных доказательств, как и с тем, что началом тайной мобилизации в СССР необходимо признать принятие 1 сентября 1939 г. закона о всеобщей воинской повинности, позволившего Сталину резко увеличить численность Красной армии.

Эта точка зрения, широко озвученная на страницах периодических изданий и по телевидению, стала предметом обсуждения в научной литературе, где была подвергнута всестороннему анализу и критике. Прежде всего, было обращено внимание на неоправданное отождествление в работах названных авторов понятий «наступление» и «агрессия». Так, например, А.Н. и Л.А. Мерцаловы подчеркнули, что в военной науке принято различать эти понятия. Еще в начале ХIХ века крупнейшими европейскими военными теоретиками А. Жомини и К. Клаузевицем было показано, что характер войны определяется целями воюющих сторон, а не способами действий их армий. В справедливой и несправедливой, захватнической или освободительной войне армия может и наступать, и обороняться. Так что наступательное - не значит агрессивное.

Аргументы, приводимые сторонниками суворовской «версии» не могут служить доказательствами намерения СССР напасть на Германию летом 1941 г.. Проведение ряда мероприятий подготовительного характера - призыв резервистов, переброска четырех армий в приграничные округа - находит вполне логичное объяснение и в рамках традиционной концепции. В частности, такое объяснение дано ещё Г.К. Жуковым.

Новейшие, и давно известные исследователям документы свидетельствуют о том, что Сталин и Генеральный штаб Красной Армии не только видели все возрастающую угрозу со стороны Германии, но и принимали меры для предотвращения вероятного столкновения. В этом контексте современные исследователи склонны рассматривать и меры по усилению войск приграничных округов, а также форсированию оборонительного строительства, и интенсивную работу по корректировке оперативных планов.

В ходе полемики вокруг утверждений В. Суворова дальнейшую разработку получили многие другие проблемы. В частности, О.В. Вишлёвым предложено объяснение несвоевременной отдачи И.В. Сталиным приказа о приведении войск в боевую готовность. Немецкое командование ставило перед собой цель создать у советского руководства впечатление о возможности мирного разрешения конфликта, и, по-видимому, Сталин если и не рассчитывал на это, то, по крайней мере, считал вероятным, что началу военных действий будет предшествовать выяснение отношений на дипломатическом уровне. О.В. Вишлёв, анализируя полученные советской разведкой данные, а также некоторые ранее не включенные в научный оборот документы из германских архивов, пришел к выводу, что И.В. Сталин, по-видимому, поверил умело подброшенной дезинформации и ожидал ультиматума со стороны Германии. Опубликованные О.В. Вишлёвым немецкие документы свидетельствуют, что германское командование исходило, с одной стороны, из того факта, что СССР не собирается нападать на Германию летом 1941 г., а, с другой стороны, планировало выманить советские войска из глубины страны поближе к границе, с тем чтобы разгромить их в приграничных сражениях. С этой точки зрения кампания по дезинформации, проведенная гитлеровцами, оценивалась ими как успешная.

Исходя из всего сказанного, мы видим, что концепция Резуна-Суворова не может быть истиной, так как базируется на вымышленных или сфальсифицированных фактах. В последние годы она была разобрана в нескольких исследованиях российских авторах и полностью опровергнута.

Заключение

В конце 1980-х - 1990-е годы военно-политические события кануна Великой Отечественной войны стали объектом оживленной дискуссии в российской историографии, в ходе которой в научный оборот было введено большое количество новых еще недавно секретных документов, появилось немало исследований, более объективно освещающих этот период отечественной истории. В результате стало очевидно, что созданная еще в советский период концепция событий второй половины 1930-х - начала 1940-х гг. нуждается в существенной модернизации.

Советское руководство, придя к власти, столкнулось со сложной проблемой сохранения достигнутого и обороны созданного коммунистического государства от империалистической агрессии. Для этого необходимо было провести значительные преобразования в экономике, армии и провести патриотическую пропаганду среди населения. С началом индустриализации все яснее становилась угроза нападения на СССР. И мер по укреплению страны применялось все больше.

В годы второй пятилетки советское руководство постаралось учесть все ошибки первого опыта и еще больше улучшило положение. В 1935 удалось отменить карточную систему снабжения населения. Была достигнута экономическая независимость, преодолевалась научно техническая отсталость, страна во многом сравнялась с развитыми государствами капиталистического мира.

Третий пятилетний план проходил в условиях, когда начиналась. Великая Отечественная война. Поэтому большие ассигнования выделялись на подготовку оборонной промышленности. Возникли новые отрасли, такие как самолетостроение, станкостроение и др. К 1940 году СССР производил около 10% мирового объема промышленного производства. Конечно, темпы экономического роста были далеки от плановых и, тем не менее, по выпуску многих важнейших видов промышленной продукции мы вышли на второе место в Европе.

Сознавая реальную опасность империалистической агрессии, партия и правительство уделяли большое внимание оборонной промышленности, которая стала развиваться в предвоенные годы высокими темпами.

Учитывая угрозу военного нападения фашистской Германии на СССР, проводились мероприятия по увеличению производственных мощностей авиапромышленности, чтобы в случае войны обеспечить бесперебойное снабжение армии первоклассными самолетами в достаточных количествах.

В годы предвоенных пятилеток в СССР была создана новая танковая промышленность, которая снабжала Красную Армию бронетанковой техникой. Это сыграло важную роль в укреплении обороны нашей страны. Были предоставлены все условия для плодотворной новаторской работы ученых, конструкторов, инженеров и техников, которые создавали новейшие виды вооружения, творчески применяя достижения современной науки и техники.

За годы пятилеток была создана промышленная база для производства боеприпасов. Выпуск боеприпасов для артиллерии непрерывно увеличивался.

Однако рост числа вооружений ещё не свидетельствует о наступательной доктрине государства. Хотя и в документах генштаба, и в массовом сознании господствует доктрина бить врага на его территории, фактически те же люди, кто является создателем и пропагандистом этой популистской доктрины, проводили совсем иную общегеополитическую политику. Идёт постепенный перенос центра тяжести на восток страны. Если в первую пятилетку основным районом индустриализации были Центральный промышленный район, Ленинград с прилегающими областями, Донбас, Баку и некоторые другие, то уже во второй пятилетки центр перемещается на Урал, а по плану третьей пятилетки новые предприятия в основном ориентированы за Зауралье: Западную Сибирь, Восточную Сибирь, Дальний Восток, Казахстан. Таким образом, советская экономическая и военная мощь как бы откатывается на восток - подальше от основных очагов напряженности. С другой стороны, всплеск оборонных усилий, приходились на 1939-1941 гг., говоря другими словами, на первые годы начавшейся уже мировой войны. Следовательно, речь шла уже не о предвоенной, а о военной промышленности.

Коммунистическая партия в предвидении неизбежного вооруженного столкновения с агрессором осуществляла огромную по своим масштабам идейно-воспитательную работу, сосредоточив главные усилия на укреплении морально-политического единства советского народа, сплочении всех наций и народностей СССР в единую трудовую семью. Главное содержание этой работы составляло патриотическое и интернациональное воспитание трудящихся.

В предвоенные годы военно-патриотическая работа велась широким фронтом. Она была направлена на осуществление большого и разнообразного комплекса идейно-политических и военных мероприятий. Главной ее целью было воспитание советских людей как патриотов, беззаветно преданных своему народу, стойких защитников социалистической Родины, а также их военная подготовка.

Начиная с 1936 г. в СССР одновременно шли процессы перехода с кадрово-территориальной на кадровую армию и численного увеличения РККА. Это было связано с ухудшением внешнеполитической обстановки в Европе и в мире. К осени 1939 г. полным ходом шло развёртывание всех видов и родов войск. В 1940 г. было создано 9 механизированных корпусов, весной 1941 г. началось формирование ещё 20-ти. В это же время шло формирование пяти воздушно-десантных корпусов. На новую организацию переходили Военно-Воздушные Силы: совершенствовалась их система, реорганизовывались тылы, создавались районы авиационного базирования. На флоте заново были сформированы новые соединения, создавались две новые флотилии. К середине 1941 г. общая численность армии и флота достигала примерно пяти с половиной миллионов человек. Несмотря на то, что в исследуемый период численность РККА значительно возросла, система военно-учебных заведений достаточно успешно справлялась с поставленными перед ней задачами увеличения и ускорения подготовки офицеров без снижения уровня их квалификации.

Но и меры, предпринимаемые правительством, среди населения и подготовка РККА, не говорят об агрессивно-милитаристских планах СССР. Всеобщая воинская повинность в СССР вводится только в 1939 г., т.е. когда уже не оставалось сомнений в том, что мир в Европе будет вот-вот взорван. Именно в Европе, поскольку на дальневосточных рубежах СССР и другой социалистической державы - Монгольской Народной Республики - война уже шла полным ходом. До этого, в середине 30-х гг. численность советской армии приближалась всего к полумиллиону человек.

Всё это однозначно свидетельствует, что военная стратегия СССР была сугубо оборонной. Создавалась новая промышленная база на востоке страны в тысячах километров от западного фронта, который обещал стать решающим и к войне на котором были приспособлены новые виды вооружения, такие как колесные танки и некоторые тяжелые суда, программа строительства которых разворачивалась перед войной. Если бы советское правительство вынашивало наступательные планы, структура реконструируемого хозяйства была совсем иной, не произошло бы задержки с увеличением численности армии, не создалось бы того положения, что в СССР ощущался явный недостаток военных училищ для подготовки офицерского корпуса, наконец, вплоть до 1939 г. не поддерживалась бы милиционная система комплектования вооруженных сил, никак не приспособленная для ведения наступательных войн, тем более за границами государства и тем более в условиях современного боя.

Поэтому подавляющее большинство историков во всех странах видят причину возникновения войны в политике не Советского Союза, а гитлеровской Германии. Советская же внешняя политика рассматривается как более или менее адекватная реакция на происходившие на международной арене перемены. Среди причин же, толкавших Германию к развязыванию войны традиционно называют причины геополитического и экономического характера. Вторая точка зрения связывает начало войны против СССР с теми положениями, которые содержались у Гитлера еще в «Майн Кампф». Третья точка зрения, имеющая всё большее число приверженцев, объясняет действия немцев особой «демонической» природой самого Гитлера, или, что несколько более правдоподобно, его взглядов.

Однако в последние время, круг историков-профессионалов в нашей стране был поставлен перед несколько неожиданным поворотом хода дискуссии. Причиной стала публикация работ советского офицера-перебежчика Резуна, известного как Виктор Суворов. В них Резун возложил ответственность за развязывание войны на СССР. В последнее время в исторической науке теории времен холодной войны, носившие ярко выраженный пропагандистский и субъективный характер, стали настолько хорошо забытым старым, что у них появился шанс показаться кому-то чем-то новым. Так, собственно говоря, и появился «миф ледокола».

Таким образом, точка зрения Резуна не нова. Похожих взглядов придерживались такие германские историки, как Нольде, Хильгрубер, австрийских профессор Эрнст Топич, Иохим Хофман.

Городецкий, в данном случае представляющий англо-американскую историческую школу, не без оснований подчёркивает, что ни Хофман, ни Топич, ни тем более Резун-Суворов неспособны представить хоть какие новые доказательства или документы для подтверждения их умозрительных заключений. Исходя из всего сказанного, мы видим, что концепция Резуна-Суворова не может быть истиной, так как базируется на вымышленных или сфальсифицированных фактах.

В последние годы версия Суворова была разобрана в нескольких исследованиях российских авторов и полностью опровергнута. Самим Суворовым в некоторых его новых книгах так же была предпринята попытка возращения. Но полностью отказаться от своих прежних писаний он, как видно, ещё не готов.

Очевидно, что без ускоренной индустриализации СССР не смог бы подготовиться и победить в Великой Отечественной Войне. Не смотря на умолчания и фальсификации в сообщении о «досрочно выполненных» пятилетках, трудовой энтузиазм масс не пропал даром. Капиталистический мир в свои лучшие годы не знал подобных темпов промышленного развития. За короткий срок возникли принципиально новые отрасли: автомобильная, тракторная, химическая и др. Страна сделала гигантский шаг по пути превращения в индустриальную державу. Очевидно, это утверждается многими историками, что все это было сделано, не с целью осуществить агрессию, а с целью в кратчайшие сроки навести экономический порядок внутри страны, чтобы быть готовыми к любому вторжению извне.

Список использованных источников и литературы

1.Афанасьев Ю.Н. и др. (ред.) Другая война. 1939-1945 / под ред. Ю.Н. Афанасьева. М., 1996. 490 с.

2.Ащеулов, О.Е. Русские танки продолжали наступать / О.Е. Ащеулов // Военно-исторический журнал. 2005. №5. С. 26-30.

3.Бабиченко Д.Л. Писатели и цензоры. Советская литература 1940-х годов под политическим контролем ЦК. М., 1994. 172 с.

.Блюм А.В. Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929-1953. СПб., 2000. 320 с.

.Борозняк А.И. 22 июня 1941 года: взгляд с «той стороны» // Отечественная история 1994. №1. С. 148-156.

.Виноградов К.Б. Буржуазная историография первой мировой войны. М., 1962. 226 с.

.Вишлев О.В. Почему медлил Сталин в 1941 г.? (из германских архивов) // Новая и новейшая история. 1992. №1. С. 96-97.

8.Вишлёв О.В. Накануне 22 июня 1941 года. М., 2001. С. 34-35.

9.Вторая мировая война: Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований. Пер. с нем. М., 1997. 700 с.

10.Гаряева Т.М. Советская политическая цензура (История, деятельность, структура) // Исключить всякие упоминания…: Очерки истории советской цензуры. Минск, 1995. 408 с.

11.Гвоздев С.А. Расставаясь с привычной ложью. Обновление исторических знаний о войне 1941-1945 гг. в условиях «перестройки» // Европейская историография XX века. Ярославль. 1992. С. 100-110.

12.Городецкий Г. Миф «Ледокола». М., 1995. 352 с.

.Данилов В.Д. Готовил ли Генеральный штаб Красной Армии упреждающий удар по Германии? // Сегодня. 1993. 28 сентября. С. 10.

14.Жуков Ю.Н. Тайны Кремля. Сталин, Молотов, Берия, Маленков. М.

.Жуков Г.К. «Воспоминания и размышления» В 3-х т. Т. 1. Москва, 1992. 303 с.

.Зверев Б.И. Оружие - фронту // Отечественная история. 1995. №3. С. 59-69.

.Зенков, В.Е. Подготовка летных кадров для ВВС Красной Армии/В.Е. Зенков // Военно-Исторический журнал. 2009. №10. С. 42-46.

.История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945.в 6 тт. Т. 6. М., 1965. 621 с.

.Канун и начало войны: документы и материалы / Сост. Л.А. Киршнер. Л., 1991. 431 с.

.Коваль М.В. Друга світова війна та історична пам'ять // Український історичний журнал. 2000. №3. С. 3-21

.Кулиш В.М. О некоторых актуальных проблемах историографии Великой Отечественной войны // История и сталинизм. М., 1991. С. 298-349.

.Лазарев С.Е. Судьба «маршальского курса» Академии Генерального штаба. // Вопросы истории. Москва, 2009. №12. С. 107-115.

.Лисенко О.Є. Дослідження історії Другої світової війни у сучасній Україні: основні тенценції та перспективи It Український історичний журнал. 2011. №4. С. 165-194

.Лошков Д.Б. Система подготовки и совершенствования профессионального уровня командных кадров РККА в преддверии войны / Мос. гос. обл. ун-т. М., 2003. 52 с.

.Любинин, А. Россия в геополитическом разломе кануна Второй Мировой Войны/А. Любинин // Российский экономический журнал: Науч.-практ. изд / Гос.ун-т упр. М.2009. - №9/10. C. 3-26

.Мельтюхов М.И. Споры вокруг 1941 года: опыт критического осмысления одной дискуссии // Отечественная история. 1994. №3. С. 4-22.

.Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина: Схватка за Европу, 1939-1941 гг.: (Документы, факты, суждения). 3-е изд., испр. и доп. М., 2008. 539 с.

28.Мерцалов А.Н., Мерцалова Л.А. «Непредсказуемое прошлое» или преднамеренная ложь? // Свободная мысль. 1993. №6. С. 49-51.

29.Мерцалов А.Н., Мерцалова Л.А. Отечественная историография второй мировой войны. Некоторые итоги и проблемы // Вопросы истории. 1996. №9.С. 101-126.

30.Минц, М.М. Будущая война в представлениях военно-политического руководства СССР в 1927-1941 гг.: диссертация … кандидата исторических наук. М., 2007. 233 с.

.Мировые войны XX века: В 4 кн. М., 2002. Кн. 3: Вторая мировая война: Исторический очерк / Науч. ред. Поздеева Л.В.; Отв. ред. Кульков Е.Н. 597 с.

32.Мухин М.Ю. К вопросу о причинах поражения РККА в приграничном сражении 1941 г. // Зеркало истории. М., 1992. С. 132-139.

33.Нармин О.Н. Репрессии против командного, политического и начальствующего состава Красной Армии в 1937-1941 гг.: (Причины, масштаб и последствия). Дис. канд. ист. наук. М., 1993.200 с.

34.Начало Великой Отечественной войны: Современная историография: Сборник обзоров и рефератов / Отв. ред. М.М. Минц. М., 2011. 160 с.

.Невежин В.А. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии «священных боев», 1939-1941 гг. М., 1997. 287 с.

.Невежин В.А. Стратегические замыслы Сталина накануне 22 июня 1941 года (По итогам «незапланированной дискуссии» российских историков) // Отечественная история. 1999. №5. с. 108-124.

37.Никифоров Ю.А. Дискуссионные проблемы предыстории ВОВ в новейшей отечественной историографии. Диссертация на соискание уч. степ. канд. ист. наук. М., 2000. 300 с.: ил.

.Нилов, В. Суровый подвиг: Сталин. Вынужденная необходимость. Опыт апологии /В. Нилов // Сов. Россия. 1998. 17 дек. №148. С. 5.

39.Осьмачко С.Г. Красная Армия в локальных войнах и военных конфликтах (1921-1941 гг.): боевой опыт и военная политика. Ярославль, 1999. 222 с.

.Пиетров-Энкер Б. Германия в июне 1941 г. - жертва советской агрессии? // Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований: Пер. с нем. М., 1997. С. 459-476.

.Полканов В.Д. «Ледокол» исследовательской неряшливости и отсебятины: (О кн. В. Суворова «Ледокол»): Критич. очерк. Омск, 1996. 41 с.

.Райзфельд, А. Накануне/А. Райзфельд // Сов. Россия. 2001. 9 июня. №67. С. 3

.Реутов Г.Н. Правда и вымысел о Второй Мировой войне. Изд. 2-е, исправленное и дополненное. М., 1969. 304 с.

.Ржешевский О.А. Некоторые проблемы истории Великой Отечественной войны. М., 1988. 20 с.

.Ржешевский, О. Мы избежали войны на 2 фронта/О. Ржешевский, интервьюер А. Бондаренко // Красная звезда. 2000. 21 июня. №122. С. 4.

.С заседания редколлегии: мнения чл. редколлегии о дискуссионной статье М.И. Мельтюхова в «Отечественной истории». 1994, №3 // Отечественная история. 1994. №4-5. С. 277-278

.Самуэльсон Л. Красный колосс. Становление советского военно-промышленного комплекса: 1929-1941 гг. М., 2001. 296 с.

48.Свищев В.Н. Начало Великой Отечественной войны: В 2 т. М., 2003-2005. Т. 1: Подготовка Германии и СССР к войне. 2003. 444 с.

49.Симонов Н.С. История военно-промышленного комплекса СССР. 20-е - 50-е гг. М., 1996. 336 с.

.Скрытая правда войны: 1941 год. М., 1992. 342 с.

51.Современная английская историография политики «умиротворения» агрессоров / Р.М. Илюхина; С.Г. Десятсков // Буржуазная историография Второй Мировой войны: анализ современных тенденций / Отв. ред. О.А. Ржешевский. М., 1985. С. 80-98.

.Современная зарубежная немарксистская историография. Отв. ред. Б.Л. Мальков. М., 1989. 466 с.

53.Соколов Б.В. Красная Армия в межвоенный период. М. 1990. 52 с.

54.Стецкевич B.B. Вітчизняне історіописання війни 1939-1945 рр. (деякі проблеми методології») // Сторінки воєнної історії України. К., 2006. Вип.Ю. 4.1. С. 73-84

55.Суворов В. Ледокол: Кто начал вторую мировую войну? М. 1992. 350 с.

56.Трубайчук А.Ф. 1939 год. К истории советско-германского сговора. К., 1994. 138 с.

57.Ханин Г. Советское экономическое чудо: миф или реальность? // Свободная мысль. XXI. 2003. №7. С. 69-70.

58.Хлобустов, О.СССР накануне великой отечественной войны: Все для фронта, все для победы!/О. Хлобустов // Юрид. Газета.2000. №24. С. 14

.Хоффман И. Подготовка Советского Союза к наступательной войне. 1941 год // Отечественная история. 1993 г. №4. С. 31-39.

.Чубарьян 0.А. В преддверии второй мировой войны // Коммунист.

.Якобсен Г.А. Противоречивые оценки 22 июня 1941 года // Война и политика, 1939-1941. М., 2001. С. 253-269.

.Якушевский А.С. Западная историография Великой Отечественной войны Советского Союза: этапы и основные концепции: автореферат докторской диссертации. М., 1997. 32 с.

63.Bellamy Chr. Absolute war: Sov. Russia in the Second World War: A mod. history. L. etc.: Macmillan, 2007. XXIX, 813 p.: ill.

64.Finney P. Remembering the Road to World War Two. International history, national identity, collective memory. L., NY. 2011.325 p.

.Murphy D.E. What Stalin knew: the enigma of Barbarossa. - New Haven; L.: Yale University Press, 2005. XXIV, 310 p.: ill.

66.Ziemke E.F. The Red Army, 1918-1941: From vanguard of world revolution to US ally. L.; N.Y.: Cass, 2004. 355 p