Михаил Васильевич Алексеев: военачальник и политик (август 1914 г. – сентябрь 1918 г.)

МИНОБРНАУКИ РОССИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Поволжская государственная социально-гуманитарная академия»

Факультет исторический

Кафедра отечественной истории и археологии

Дипломная работа

Михаил Васильевич Алексеев: военачальник и политик (август 1914 г. - сентябрь 1918 г.)

Самара 2012

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ГЕНЕРАЛ М.В. АЛЕКСЕЕВ КАК ИСТОРИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ

.1 Формирование мировоззренческих позиций, нравственных ценностей генерала М.В. Алексеева

.2 Военно-профессиональные, морально-боевые и психологические качества М.В. Алексеева

ГЛАВА 2. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГЕНЕРАЛА М.В. АЛЕКСЕЕВА В ИССЛЕДУЕМЫЙ ПЕРИОД

.1 Генерал М.В. Алексеев - военачальник в годы Первой мировой войны

.2 Политическая и военная деятельность генерала М.В. Алексеева в революционном 1917 г.

.3 М.В. Алексеев - один из основателей Белого движения

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

ПРИЛОЖЕНИЯ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы дипломной работы. История как наука всегда стремилась ответить на те или иные вопросы, интересующие общество в данный момент времени. Сегодня Россия переживает такой период, когда вопросов становится всё больше, и самое время обратиться к опыту прошлого, вспомнить, как Россия выходила из кризисных ситуаций раньше, какие использовались методы и каковы были последствия.

В данной работе мы обращаемся к военному и политическому опыту одной из интереснейших личностей истории России ХХ века - генерала Михаила Васильевича Алексеева (1857 - 1918), который вошел в историю России противоречивой, значимой фигурой. Он являлся представителем той плеяды военно-политических деятелей, которая вершила судьбу страны в период Первой мировой войны, революции и Гражданской войны.

Изучение личности Михаила Васильевича и его деятельности позволит несколько расширить понимание событий истории России в годы общенационального кризиса:

во-первых, генерал М.В. Алексеев являлся непосредственным, активным участником Первой мировой войны;

во-вторых, он был одним из приближенных Николая II в трагичном 1917 году и сыграл одну из главных ролей в исходе Февральской революции;

в-третьих, Михаил Васильевич стал вождем Белого движения и его фигура крайне значима в изучении белой борьбы в России.

Изложенное выше позволяет считать тему, выбранную для выполнения выпускной квалификационной работы, актуальной, причем, эта актуальность усиливается тем обстоятельством, что в отечественной историографии деятельность генерала М.В. Алексеева освещена недостаточно подробно. Изучение рассматриваемой проблемы позволит более полно восстановить картину судьбоносных событий, а так же внесет ясность в вопрос о роли этой личности в истории.

Объект данного исследования - личность генерала Михаила Васильевича Алексеева.

Предметом настоящего исследования является военная и политическая деятельность генерала М.В. Алексеева в 1914 - 1918 гг.

Хронологические рамки исследования охватывают период российской истории с августа 1914 г. по сентябрь 1918 г. Нижняя грань обуславливается началом Первой мировой войны - крупнейшей военной кампании в деятельности генерала М.В. Алексеева и истоков его активного карьерного роста. Верхняя грань обусловлена окончанием жизненного пути генерала.

Целью исследования является комплексное изучение военно-политической деятельности генерала М.В. Алексеева на указанном отрезке времени в контексте русской истории начала ХХ века. В соответствии с этим определены следующие задачи:

. Освещение процесса формирования мировоззренческих позиций, нравственных ценностей генерала М.В. Алексеева

. Выявление военно-профессиональных, морально-боевых и психологических качеств М.В. Алексеева.

. Анализ деятельности генерала М.В. Алексеева в качестве военачальника в годы Первой мировой войны.

. Изучение политической и военной деятельности генерала М.В. Алексеева в революционном 1917 г.

. Установление роли и места Михаила Васильевича Алексеева в процессе генезиса Белого движения на Юге России.

Методологические основы исследования. При написании дипломной работы автор придерживался диалектического метода, который предусматривает рассмотрение военной и политической деятельности М.В. Алексеева в единстве возникающих глубинных связей и явлений. В выпускной квалификационной работе сделан акцент на таких общенаучных принципах исторических исследований, как объективность и историзм в изучении явлений, связей, отношений.

Используя методологию, в том числе и как систему методов и определенных подходов к изучению данной научной проблемы, исследователь выделил приоритетные среди них:

общенаучные методы: исторический и логический, классификационный, контент-анализ, факторный анализ и др.;

специально-исторические методы: системный и сопоставительный, синхронный и диахронный метод, метод экстраполяции, компаративный метод и некоторые другие, изложенные и обоснованные в трудах отечественных и зарубежных ученых по теории методологии, историографии и библиографии.

В исследовании наблюдается соединение проблемного и хронологического подходов. Проблемный подход является ведущим. Он представляется наиболее оптимальным, так как позволяет относительно полно охватить во времени и пространстве многоаспектность конкретно-исторической обстановки, в которой протекала военная и политическая деятельность М.В. Алексеева в августе 1914 - августе 1918 гг.

Данная работа, однако, отличается от биографических трудов, в первую очередь, общим подходом к раскрытию исторической личности. В биографии соблюдается строгая хронологическая последовательность событий в соответствии с занимаемыми постами или периодами деятельности исторической персоналии. Подобное подразумевает большую описательность событий и явлений, что значительно усложняет анализ.

Говоря о степени изученности темы, следует выделить несколько особенностей:

. Исследований, посвященных непосредственно личности генерала М.В. Алексеева, проводилось крайне мало, несмотря на относительно достаточное количество опубликованных источников.

. Большинство литературы, выпущенной в период 1917-1950е гг. является для данного исследования источниками, так как носят личный характер, а авторы являются участниками описываемых событий, поэтому анализ основной массы трудов данного периода по изучаемой проблеме будет проведен в рамках источникового обзора.

. Во всех периодах изучения личности генерала М.В. Алексеева основной упор делается на его деятельность в период революции и походов Добровольческой армии. О дореволюционной военной и политической деятельности Михаила Васильевича на сегодняшний день написано недостаточно.

При анализе историографических источников исследователь использовал этапно-хронологический подход. Историографию проблемы можно условно разделить на три раздела:

Советская историография (1920-е - конец 1980-х гг.). В рамках советской историографии возможно выделение историографических этапов. Но поскольку на всем протяжении названного периода научный поиск осуществлялся в системе координат марксистско-ленинской методологии, радикальных изменений концептуальной направленности в исследованиях не появилось. Поэтому количество и границы историографических этапов для характеристики данной проблемы принципиального значения не имеют.

Особенностью советского периода является тот факт, что исследований исторической персоналии М.В. Алексеева не проводилось вовсе. О нем писали как о враге народа.

Из фундаментальных трудов о гражданской войне необходимо отметить «Историю Гражданской войны в СССР», где Михаил Васильевич представляется как вождь контрреволюции.

В фундаментальном научном исследовании Н.Какурина, выполненном на базе анализа большого количества документов, впервые введенных в научный оборот, имеется относительно подробное освещение I Кубанского (Ледяного) похода Добровольческой армии. Предпринята попытка показать, хоть и довольно фрагментарно, политический облик деникинского правительства. Кратко затронул отношения лидеров белого движения: генералов М.В.Алексеева, Л.Г.Корнилова, А.И.Деникина. Но так как информация о генерале Алексееве рассредоточена по всему двухтомнику, она носит скорее констатирующий, а не аналитический характер.

В рамках периода можно так же выделить статью И.М. Разгона в «Военно-историческом журнале» «Разгром Корнилова на Кубани», в которой упоминался генерал М.В. Алексеев, и опубликованную в том же журнале работу В.М. Ковтюха «Гражданская война на Кубани», в которой Михаил Васильевич также рассматривается как активный участник контрреволюции.

В 1923 году был издан фундаментальный труд А.М. Зайончковского «Мировая война», который охватывает все аспекты темы, в том числе интересующую нас роль личности М.В. Алексеева в Первой мировой войне, его взаимоотношения с властью. Но это относительно краткие фрагменты.

. Историография русского зарубежья сформировалась из трудов историков-белоэмигрантов, на творчество которых наложили отпечаток боль потери Отечества и ненависть к советской власти, а также историков более позднего периода, осевших на чужбине. Поскольку авторами работ данного блока являются непосредственные участники событий, их оценки и анализ событий следует пропускать через призму объективности.

Основной темой этих работ была попытка найти и осмыслить причины поражения белого движения в Гражданской войне. Например, одной из таких попыток является труд Ю.Н. Данилова «Россия в мировой войне 1914-1915 гг.». В ней генерал пытается осмыслить причины и последствия Гражданской войны, но этот труд, как и другие работы, периода носит яркую эмоциональную окраску. В данной работе Юрий Николаевич раскрывает роль генерала Алексеева в тяжелые годы мировой войны, описывает Великое отступление русской армии, в котором Михаил Васильевич принимал непосредственное участие.

Тут следует отметить работу полковника А.А. Зайцова «1918: очерки истории русской гражданской войны» - образец действительно научной, аналитической работы. Ее достоинствами является историзм, изучение побудительных мотивов различных сторон конфликта в 1918 году, учет теснейшей связи российской Гражданской войны с Первой мировой войной, в значительной мере обуславливавшей действия держав Согласия и Германского блока. Для данной темы информативной является глава вторая «Сопротивление окраин октябрьскому перевороту и зарождение Добровольческой армии». В ней Зайцов рассказывает о деятельности генерала М.В. Алексеева по созданию Добровольческой армии.

Основная масса работ этого периода носит антисоветский характер, а значит, объективность этих работ стоит под вопросом. Например, работа Зинкевича «Основание и путь Добровольческой армии», изданная в 1930 г. в Болгарии в честь годовщины создания Добровольческой армии, в которой автор всё еще скорбит о поражении Белого движения и описывает процесс формирования Добровольческой армии со всеми её трудностями и тяготами которые генерал М.В. Алексеев преодолевал. Особенно ярко представляется начальный период образования белого движения до приезда Л.Г. Корнилова.

Следует отметить работу русского журналиста и писателя Б.А. Суворина «За Родиной: героическая эпоха Добровольческой армии 1917-1918 гг.: впечатления журналиста», в которой автор уделяет большое внимание анализу личности Михаила Васильевича Алексеева, записывает беседы с генералом, его высказывания, оценки происходящего. Наличие этого материала делает работу Суворина уникальной для данного исследования.

Множество работ белоэмигрантских историков посвящено I Кубанскому («Ледяному») походу Добровольческой армии. Наиболее интересными из них для изучения личности и деятельности генерала М.В. Алексеева являются работы Л.В. Половцова «Рыцари тернового венца» и воспоминания Р.Б. Гуля «Ледяной поход с Корниловым», в которых анализируется первая масштабная кампания Добровольческой армии: причины неудачи похода, взаимоотношения Михаила Васильевича с генералом Корниловым, а также его вклад в успех и поражение 1го Кубанского похода. В эту группу можно отнести и работу проф. В. Даватца, изданную в 1921 г. в Париже. В своих записках автор дает собственную оценку событиям 1918 г., в т.ч. и личности генерала М.В. Алексеева. Нельзя не отметить работу, опубликованную в Праге в 1922 г. «Корнилов и его дело», в которой затрагивается вопрос сложных взаимоотношений двух генералов, причины их скрытых конфликтов.

Книга Леонтовича «Первые бои на Кубани» , изданная в Мюнхене в 1923 г., интересна для данного исследования подробным описанием боёв с участием Михаила Васильевича Алексеева. Работа носит преимущественно описательный характер, автор воздерживается от оценок и глубокого анализа.

Неоспоримую ценность для изучения поставленных в работе вопросов имеет сборник под редакцией Б.Н. Казановича, изданный в Белграде в 1926 году в память 1-го Кубанского похода. Сборник состоит из ценнейших воспоминаний и работ белоэмигрантов, как военных, так и общественных деятелей.

Из более поздней литературы, изданной за рубежом, следует отметить работу Н.Н. Рутыча «Генерал Алексеев - основатель Добровольческой армии», в которой уделяется большое внимание личности Михаила Васильевича в контексте революции и Гражданской войны. Собственно говоря, Н. Рутыч опубликовал биографический труд, посвященный крупной исторической персоналии.

В 1990 г. в Монреале издали труд В. Матасова «Белое движение на Юге России», в котором автор освещает как события предшествующие революции, так и зарождение белого движения. Автор дает достаточно объективную оценку событиям и проводит глубокий анализ причин революции и Гражданской войны. Правда, в оценках личности генерала М.В. Алексеева он допустил компилятивное изложение из трудов, увидевших свет в русском Зарубежье еще до Второй мировой войны.

М.В. Катков в своем исследовании «Дело Корнилова» тоже детально анализирует взаимоотношения Л.Г. Корнилова с М.В. Алексеевым, а так же участие Михаила Васильевича в судьбе Л.Г. Корнилова. А взаимоотношения Михаила Васильевича с генералом А.И. Деникиным подробно описал Д. Лехович в своей монографии «Деникин. Жизнь русского офицера».

В это время начинает издавать работы дочь генерала - Вера Михайловна Алексеева-Борель. В 1990 г. Вера Михайловна публикует статью «Как зарождалась Белая Армия», куда привлекает источники из личного архива семьи.

В 1992 г. она публикует Аргентинский архив генерала М.В. Алексеева, который содержит письма Михаила Васильевича времен Русско-японской и Первой мировой войн, а также ценные комментарии автора.

В 2000 г. выходит главный труд жизни Веры Михайловны - «Сорок лет в рядах русской императорской армии. Генерал М. В. Алексеев». На протяжении долгих лет эмиграции она работала над манускриптом, который содержит ее личные воспоминания, мемуары и свидетельства участников описываемых событий, документы знаменитого Аргентинского архива семьи Алексеевых. Работа являет собой повествование о жизни и судьбе Михаила Васильевича Алексеева, о драматических событиях русской истории, о трудном выборе, который сделали наши соотечественники в трагические годы гражданского противостояния. Вклад В.М. Алексеевой-Борель в изучении данной темы огромен, ведь благодаря проделанной ей работе были опубликованы ценнейшие источники, недоступные ранее в России, так как семья М.В. Алексеева эмигрировала в Аргентину.

. Современная историография. С распадом СССР, формированием и утверждением новой российской государственности в отечественной исторической науке произошли качественно новые изменения. К началу XXI в. был в основном преодолен методологический кризис, появились новые исследовательские приоритеты. В частности, возрос интерес к истории армии дореволюционной России, особенно Белого движения. При этом ученым открылся доступ к ранее засекреченным архивным документам, которые они могли анализировать в бесцензурных условиях.

В 1989 г. был издан труд Иоффе Г.З. «Белое дело. Генерал Корнилов», в котором описывается важный для исследования «Ледяной» или 1 Кубанский поход, в котором М.В. Алексеев принимал непосредственное участие. А позднее, в 2004 г., выходит его статья «Последнее дело генерала Алексеева», автор рассказывает о зарождении Добровольческой армии, а также о роли Михаила Васильевича в Гражданской войне.

Начало XXI века стало своеобразным рубежом для историографии по данному исследованию в частности и по теме Белого движения вообще. К этому времени уже были опубликованы многие источники, и улучшение условий для творческой работы, способствовали достижению определенных успехов в изучении темы. Начинают выходить масштабные труды, биографические справочники. По-прежнему в литературе рассматривается преимущественно период жизни М.В. Алексеева времен революции и гражданской войны.

Наиболее интересны сборники биографий, составленные Кручининым А.С. «Исторические портреты», Митюриным Д.В. «Гражданская война. Белые и красные». В них опубликовано краткое жизнеописание Михаила Васильевича, особенно подробно рассматривается период революции и гражданской войны. Наиболее полный биографический сборник выпустил Р.Г. Шмаглит «Белое движение. 900 крупнейших биографий представителей русского военного зарубежья».

Деятельность генерала Алексеева и отчасти его личность освещается в фундаментальных трудах Г. М. Ипполитова, посвященных исследованию исторической персоналии А.И. Деникина. Разумеется, тема раскрыта не в качестве приоритетной. В таком же ключе освещена деятельность М.В. Алексеева и в других работах Г.М. Ипполитова, написанных как единолично, так и в соавторстве. Имеются отдельные фрагменты и сюжеты об М.В. Алексееве в монографиях А.Ф. Медвецкого, О.В. Войнаровского. Подобная оценка относится и к ряду диссертационных исследований, посвященных проблемам Белого движения.

Таким образом, можно сделать следующие выводы:

. Деятельность генерала М.В.Алексеева нашла отражение в отечественной историографии и в литературе русского зарубежья, однако крупные фундаментальные работы отсутствуют. Тема личности генерала Алексеева не была рассмотрена достаточно подробно, и уж тем более, нет комплексных исследований, посвященных исторической персоналии.

. В историографических источниках подробно не рассматривается период деятельности генерала М.В.Алексеева периода Русско-японской и Первой мировой войны.

. Многим работам недостает объективности, в частности, потому что их авторы являлись непосредственными участниками описываемых событий.

Источниковая база исследования, необходимая для решения поставленных в работе задач, представлена материалами личного характера: воспоминаниями, мемуарами, дневниками, написанными преимущественно авторами русского зарубежья. Кроме того, использована научно-справочная литература.

Для изучения общего фона исторической обстановки, в которой протекала деятельность М.В. Алексеева, анализировались некоторые документы, помещенные в сборники. Особенно следует отметить сборник «Из истории гражданской войны в СССР», изданный в 1960 - 1963 гг., где опубликовано 2172 документа. Отдельные из них имеют непосредственное отношение к исследуемой проблеме. По мнению составителей характеризуемого сборника, в нем впервые собраны документы, охватывающие все главные события страны в годы Гражданской войны. Вслед за этим сборником вышел в свет еще один - «Гражданская война на Украине». Методология составления обоих вышеуказанных трудов - одинаковая.

Необходимо особо подчеркнуть, что после Второй мировой войны в русском зарубежье продолжалась публикация документов Белого движения. Именно из них можно почерпнуть значительное количество информации. Например, в журнале «Мосты» (Мюнхен) в 1970 г. некоторые из напечатанных документов из архива П.Б.Струве имеют отношение к рассматриваемой теме (преимущественно опосредованного характера).

Источники личного происхождения, наиболее полно представленные в контексте данного периода, можно разделить на условные группы::

Написанные непосредственно генералом М.В. Алексеевым. В эту группу входит опубликованный в 1993 г. Аргентинский архив генерала, а так же письма генерала Алексеева от весны и лета 1915 года. Данные источники увидели свет благодаря дочери генерала Вере Михайловне Алексеевой-Борель, и составляют основу для написания первой главы.

. Воспоминания и мемуары белых генералов и офицеров. Это самая многочисленная группа источников. Они дают нам представление, как о событиях исследуемого периода, так и о личности генерала М.В. Алексеева. Говоря о репрезентативности данной группы источников, следует иметь в виду личное отношение автора к объекту исследования и пропускать информацию через призму объективности. В начале 2000х гг. историк С.В. Волков публикует солидную по объему массу источников личного происхождения, имеющих отношение к Белому движению, снабдив их добротным научным комментарием: «Офицеры российской гвардии в Белой борьбе», «Первые бои Добровольческой армии» и др. Сергей Владимирович сумел собрать и систематизировать огромный пласт источников личного происхождения, выпустил библиографический очерк по истории Белого Движения, который был также использован при написании данной работы.

Одним из ярчайших источников в рамках данной группы является труд генерала А.И. Деникина «Очерки русской смуты», где много страниц посвящено М.В. Алексееву, к которому Антон Иванович относился с большим уважением. Так же в работе повсеместно используются труды генерала Ю.Н. Данилова, в которых он красочно описывает и анализирует как события Первой мировой войны, так и революционные годы Российской империи.

. К третьей группе источников можно отнести дневники и воспоминания царской семьи, в частности, дневники Николая II и Александра Михайловича Великого князя. Данная группа источников помогает понять отношение самого императора к произошедшим событиям, в частности к участию генерала М.В. Алексеева в отречении Николая от престола.

Воспоминания политических и общественных деятелей. В данную группу входят воспоминания таких личностей, как Александр Фёдорович Керенский, Н.Н. Львов, духовные деятели. Данные труды помогли проанализировать как политическую деятельность генерала, так и его личные качества.

Из периодической литературы были использованы альманахи «Белая гвардия», «Белая армия. Белое дело», «Русский исторический архив».

Справочная литература и энциклопедии так же использовались в исследовании. Среди них особенно следует отметить работу Н. Рутыча - видного специалиста русского зарубежья по истории российской Гражданской войны - «Биографический справочник высших чинов Добровольческой армии и вооруженных сил юга России: Материалы к истории белого движения». В данном справочнике представлена наиболее полная и достоверная биография Михаила Васильевича Алексеева.

Таким образом, источниковая база выпускной квалификационной работы репрезентативна.

ГЛАВА 1. ГЕНЕРАЛ М.В. АЛЕКСЕЕВ КАК ИСТОРИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ.

.1 Формирование мировоззренческих позиций, нравственных ценностей генерала М.В. Алексеева

Для того, чтобы ответить на главный вопрос нашего исследования - «кто же такой генерал М.В. Алексеев?», сначала следует изучить условия, в которых формировалась личность Михаила Алексеевича, мировоззренческие позиции которого были порой так же противоречивы, как и вся история России конца XIX - начала XX века. Для этого обратимся к воспоминаниям семьи генерала, его сослуживцев, а так же к моментам его биографии.

Про детство и юность Михаила Васильевича нам известно немного. В основном это биографические сводки. В вехах истории мы видим генерала уже сформировавшейся личностью, создающей будущее своей страны. Это объясняется отчасти незнатным происхождением М.В. Алексеева. Детство сына простого солдата мало интересовало кого-то в ту пору. Никто не мог подумать, что из обычного мальчишки вырастет военачальник, Главнокомандующий, создатель Белого Движения.

Но, несмотря на это, будет уместно выделить три главных фактора, сыгравших роль в формировании мировоззренческих позиций Михаила Васильевича. Во-первых, это происхождение. Во-вторых, религиозное воспитание, которым славился генерал М.В. Алексеев. И, в-третьих, его образование и начало военной карьеры.

Происхождение генерала Алексеева во многом обусловило его дальнейший жизненный путь. Михаил Васильевич родился в семье рядового солдата Василия Алексеевича Алексеева, который к концу своей жизни выслужился до звания штабс-капитана 64-го пехотного Казанского полка из фельдфебелей и был участником Севастопольской обороны. Мать же Михаила происходила из весьма образованного рода Галаховых.

Разнообразный социальный состав царской армии уже тогда был особенностью данного исторического периода. Таким образом, Михаил Васильевич, хоть и был сыном офицера, но вершин в военной карьере добивался самостоятельно, не имея никакой прочной социальной базы для этого. Михаил Константинович Лемке, журналист времен революции, в своих воспоминаниях пишет про М.В.Алексеева следующее: «Алексеев - человек рабочий, сурово воспитанный трудной жизнью бедняка, мягкий по выражению чувств своих, но твердый в основании своих корней… Человек, которого нельзя представить ни в какой другой обстановке, практик военного дела, которое знает от юнкерского ранца до руководства крупными строевыми частями; очень доступный каждому… товарищ всех подчиненных, неспособный к интригам…

Алексеев глубоко религиозен. Он всегда истово крестится перед едой и после.… Отсюда же у него неспособность предвидеть чужую подлость. Он готов в каждом видеть хорошее. »

Так же в беседе с М.К. Лемке Михаил Васильевич сам говорит о своём происхождении: «Я человек простой, знаю жизнь низов гораздо больше, чем генеральских верхов, к которым меня причисляют по положению». Религиозное воспитание Михаила Васильевича Алексеева бесспорно оказало огромное влияние на формирование его как политика и военного. Не только М.К. Лемке отмечает эту черту характера генерала. Всё окружение Михаила Васильевича знало, что тот обладает огромной, сильной верой.

Последний протопресвитер русской армии и флота Г.И. Шавельский вспоминает: «В штабной церкви, за передней правой колонной у стены, в уютном, незаметном для богомольцев уголку был поставлен аналой с иконой, а перед ним положен ковер, на котором всё время на коленях, отбивая поклоны, отстаивал церковные службы, являясь к началу их, генерал Алексеев. Он незаметно приходил и уходил из церкви, незаметно и простаивал в ней. Молитва церковная была потребностью и пищей для этого редкого труженика, поддерживавшей его в его сверхчеловеческой работе»

М.К. Лемке однажды записал беседу с генералом М.В. Алексеевым, где тот сам рассказывал о своей вере: «А я вот счастлив, что верю, и глубоко верю в Бога и именно в Бога, а не в какую-то слепую и безличную судьбу. Вот вижу, знаю, что война кончится нашим поражением, что мы не можем кончить её чем-нибудь другим, но вы думаете, меня это охлаждает хоть на минуту в исполнении своего долга? Нисколько, потому что страна должна испытать всю горечь своего падения и подняться из него рукой Божьей помощи, чтобы потом встать во всем блеске своего богатейшего народного нутра».

Таким образом, можно увидеть, что вся деятельность генерала М.В. Алексеева была пронизана православными идеями, даже в отношении к войне. Возможно, такая вера в предопределенность всего порой мешала принимать Михаилу Васильевичу твердые решения, но и нередко именно она спасала генерала от полного отчаяния и смятения в столь трудные для него времена.

Будущий генерал Алексеев окончил Тверскую классическую гимназию, а потом Московское пехотное юнкерское училище. Выпустили его в 1876 году во 2-ой Ростовский Гренадерский полк. Чтобы попасть на фронт приближающейся Русско-турецкой войны, прапорщик М.Алексеев подает прошение о переводе его в Казанский пехотный полк, в котором служил его отец. В нем июле 1877 года молодой офицер вступил в бои против Турции.

-й Казанский пехотный полк входил в отряд легендарного генерала Н.Д.Скобелева и дрался во всех сражениях за Плевну, в которых Алексеев одно время был скобелевским ординарцем. Под Плевной ранили Алексеева в ногу, здесь он получил свои первые три боевые награды, среди которых ордена Святого Станислава и Святой Анны за храбрость.

После турецкой войны, прокомандовав на разных строевых должностях десять лет, в 1887 году штабс-капитан Алексеев поступил в Петербурге в Николаевскую академию Генерального штаба. Судя по его тогдашним письмам невесте, 31-летнему выходцу из низших армейских кругов напряженный академический курс давался непросто. Но в 1890 году Алексеев с блеском подытожил усилия: по своему выпуску окончил Академию первым, был удостоен Милютинской премии.

Мы видим, что Михаил Васильевич уже в ранней молодости получил боевое крещение и начал свой путь офицера, начальника, воина. Блестяще закончил академию, и позже был там преподавателем. По воспоминаниям Ю.Н. Данилова, Михаил Васильевич был добр к студентам, но требователен.

Благодаря этим трем факторам мы получили того генерала Михаила Васильевича Алексеева, какого мы знаем: простого человека, смелого военачальника, истинно верующего человека.

1.2 Военно-профессиональные, морально-боевые и психологические качества М.В. Алексеева

Помимо определенного набора личных качеств, своеобразной и противоречивой порой мировоззренческой картины, генерал Михаил Васильевич Алексеев обладал первоклассными профессиональными качествами. Трудно отрицать тот факт, что М.В.Алексеев был военным профессионалом высшего класса. Такие воспоминания о нем оставили и его сослуживцы, и люди, учившиеся у него в академии генерального штаба Российской империи, где он некоторое время вел преподавательскую деятельность.

Одна из первых серьезных военных кампаний с участием Михаила Васильевича - Русско-японская война 1904-1905 гг. Эти события в жизни генерала мы изучаем в рамках нашего исследования по письмам Михаила Васильевича семье, которые в настоящее время опубликованы его дочерью. В них генерал высказывал все переживания и мысли, занимавшие его. Письма полны сетований на бытовые условия, плохую подготовку кадров, но больше всего на отношения внутри командования, а конкретно на действия главнокомандующего А.Н. Куропаткина. «Выпустить из своих рук Главнокомандующий ничего не хочет. Душит все стремлением руководить, даже дивизиями, не желая сознавать крайнего вреда такого управления» , а в 28-ом письме и вовсе говорит, что Куропаткин «кочан капусты, нерешительный, боязливый, гадкий». В том же 28 письме Михаил Васильевич описывает черты идеального, на его взгляд полководца. «Полководцу нужны: талант, счастье, решимость. Не говорю про знание, без которого нельзя браться за дело». При этом генерал отмечает, что оценивать талант Куропаткина еще рано, намекая на то, что он молод для должности Главнокомандующего. Из этой части письма можно условно определить, как Михаил Васильевич оценивает себя сам, считая себя более достойным такой высокой должности. Этот вывод подтверждается тем, что ни в одном опубликованном письме не было самокритики со стороны М.В.Алексеева.

Интересны сетования генерала и на простых солдат. В письме№32 Михаил Васильевич пишет «наш солдат не может, оставляя какое-либо место, не поджечь того жилища, которое его только что укрывало от непогоды». Но при этом Вера Михайловна Алексеева-Борель подчеркивает отеческое отношение генерала к простым солдатам и вспоминает: «Придет, бывало, с какими-нибудь бумагами солдат, отец дает распоряжение: «Накормить его, пусть идет на кухню». Эту черту характера подтверждают и сослуживцы М.В. Алексеева времен Добровольческой армии.

В письмах времен мукденской катастрофы Михаил Васильевич с горечью пишет о том, что его идеалы, вера в мощь армии потерпели крушение. Возможно, это оказало некоторое влияние на деятельность генерала М.В. Алексеева во время революции и гражданской войны.

Нельзя не уделить внимание Михаилу Васильевичу как преподавателю Академии Генерального штаба Российской империи. Именно там он преподавал у будущих талантливых военных профессионалов и генералов.

Одним из них был Африкан Петрович Богаевский, атаман Донского Казачьего войска, один из военачальников Добровольческой армии, в 1920 г. эмигрировавший из России. Африкан Петрович вспоминает об академических годах: «Уже пожилой капитан генерального штаба с суровым взглядом близоруких глаз, прикрытых очками, с резким голосом, он вначале на нас, юнкеров, навел страх своей требовательностью и порядочную скуку своим предметом, нагонявшим тоску. Но вскоре под его суровой внешностью мы нашли простое и отзывчивое сердце. Он искренне хотел и умел научить нас своей скучной, но необходимой для военного человека науке. Он часто ворчал на нас, а иногда и покрикивал, но отметки ставил хорошо, и я не помню случая, чтобы он хоть кого-нибудь «провалил» на репетиции или на экзамене. Злейший враг лени и верхоглядства, он заставлял и нас тщательно исполнять заданные работы, не оставляя без замечания ни одной ошибки или пропуска. Наши работы, как по администрации, так и по съемкам, он возвращал сверху донизу исписанными красными чернилами мелким бисерным почерком. И, действительно, ни одно его замечание не было пустой фразой: постоянно была ссылка на параграф устава или дельный практический совет».

Как мы видим, генерал М.В. Алексеев слыл преподавателем строгим, но справедливым.

Еще одна крупная военная кампания, в которой участвовал генерал М.В. Алексеев - Первая мировая война 1914-1918. До 1915 г. Михаил Васильевич находился в штабе Юго-Западного фронта в должности начальника штаба, затем занял должность Главнокомандующего Северо-Западным фронтом. Мы также имеем опубликованные письма об этом периоде жизни генерала. Казалось бы, сбылось заветное желание Михаила Васильевича - руководить фронтом, но и тут он пишет о различных препятствиях и «тяжелом и трудном наследстве», принятом от предшественников. Конечно, в этих словах есть огромная доля правды. На сегодняшний день нам хорошо известно об ужасном состоянии русских войск, в частности снабжения и кадрового состава. Но такой подход генерала выдает в нем человека сомневающегося и не до конца уверенного в победе.

Кроме военной карьеры генерал М.В. Алексеев вел и политическую деятельность, пик которой начался с назначения его начальником штаба Ставки Верховного главнокомандующего в 1915 г. И тут он проявил себя профессионалом высокого класса.

Это подтверждается воспоминаниями современников, сослуживцев. Например, Дубенский Дмитрий Николаевич, генерал-майор, писатель вспоминает об Михаиле Васильевиче как о человеке деятельном, честном. Признает, что в Ставке М.В. Алексеев пользовался огромной популярностью и уважением. «Он был надеждой России в наших предстоящих военных операциях на фронте. Ему глубоко верил государь. Высшее командование относилось к нему с большим вниманием. На таком высоком посту редко можно было увидать человека, как генерал Алексеев, к которому люди самых разнообразных партии и направлений относились бы с таким доверием. Уже одно то, что его называли по преимуществу Михаил Васильевич, когда о нем упоминали, говорит о всеобщем доброжелательном отношении к нему».

С теплотой вспоминал о Михаиле Васильевиче как о руководителе В. Борисов: «Алексеев был крупный военный талант, а всякий талант и даже гений, по словам великого полководца маршала Тюреня, отличается от обыкновенных людей тем лишь, что делает менее ошибок, чем они».

Очень красочно описывает личность М.В. Алексеева генерал от инфантерии Юрий Никифорович Данилов, прозванный в русской армии Даниловым-черным.

Он описывает генерала Алексеева «человеком больших знаний и огромной личной трудоспособности», не сомневался в том, что именно Алексеев должен был занять пост начальника Генерального штаба, признает высокую репутацию Михаила Васильевича и в «верхах», и среди простых солдат. Говоря о недостатках М.В. Алексеева, Данилов отмечает «слабое развитие волевых качеств», излишняя нетерпимость и воинское честолюбие. Кстати, последнюю особенность характера отмечали многие сослуживцы М.В.Алексеева

Юрий Никифорович подробно описывает внешность старого генерала, отмечая при этом, что она не совсем соответствует занимаемой им должности. «Сутуловатый, с косым взглядом из-под очков, вправленных в простую металлическую оправу, с несколько нервной речью, в которой нередко слышны были повторяющиеся слова, он производил впечатление скорее профессора, чем крупного военного деятеля». Из-за своего «воинского честолюбия» Алексеев часто окружал себя людьми, по словам Данилова, «слепыми исполнителями», так как хотел участвовать во всех делах самостоятельно и не терпел у себя в помощниках опытных самостоятельных генералов. В.Борисов полностью соответствовал требованиям Михаила Васильевича.

Довольно любопытное описание характера Михаила Васильевича дает флигель-адъютант, полковник лейб-гвардии Кирасирского Императрицы Марии Федоровны полка Мордвинов Анатолий Александрович. Он вспоминает о нем как о человеке застенчивом, далеком от карьеризма и сплетен. Так же отмечает, что основными чертами характера они были схожи с государем, и этим обуславливается необычайная привязанность царя к генералу, хотя отмечал, что привязанность эта была не совсем взаимная, «вероятно, недостаточно крепко, хотя бы до забвения сплетен».

«Он и через 26 лет остался тем же скромным, застенчивым человеком, далеким от карьеризма и, как мне казалось, сплетен, к которому я чувствовал, поэтому невольную симпатию». Но в то же время замечает: «Все же нельзя сказать, чтобы к генералу Алексееву в те тяжелые и смутные дни, свита, находившаяся в Ставке, относилась с безусловным доверием и надеждой.

Что-то очень неопределенное, хотя и совершенно неподозрительное, заставляло большинство из нас желать постоянной, а не временной лишь в виду болезни генерала Алексеева, замены его генералом Гурко, обладавшим, по нашему разумению, более решительными качествами характера и более прочно сложившимися традициями, чем генерал Алексеев, нуждавшийся к тому же в продолжительном отдыхе».

Генерал-лейтенант Половцов Пётр Александрович, главнокомандующий войсками Петроградского военного округа, военный востоковед, в своих воспоминаниях говорит об Михаиле Васильевиче Алексеева как о большом работнике, «хотя и не великом полководце для действия на психику масс». Такую характеристику он дал генералу Алексееву на правительственном собрании по вопросу о назначении Верховного главнокомандующего.

Среди сослуживцев генерала М.В. Алексеева были и люди, относившиеся к нему с неприязнью, чем охотно делились в своих воспоминаниях. Ярким примером такого отношения может служить генерал-майор Борис Владимирович Геруа. «В наружности у него ничего не было от Марса. Косой, в очках, небольшого роста. В лице что-то монгольское, почему его иногда звали «японцем». Он тоже провел всю свою службу Генерального штаба в кабинете, занимая ответственные должности в Главном Управлении

Генерального штаба, а в Академии работая по кафедре русского военного искусства. Таким образом, Алексеев был коллегой Мышлаевского и читал курс, относившийся к эпохам Елизаветы и Екатерины II. Лектор он был плохой, привести в законченный вид и напечатать свой курс не имел времени, но практическими занятиями руководил превосходно, а на войне показал себя недюжинным стратегом. Алексеев занимал должность начальника штаба сначала - Юго-Западного фронта и потом - Верховного Главнокомандующего, когда, в 1915 г., таковым стал сам Государь. К сожалению, руководя высшей стратегией, он проявил отсутствие настойчивости в проведении хорошо задуманных операций, вследствие чего, например, Галицийская победа 1914 года принесла не такие решительные результаты, какие эта победа обещала. Строевой стаж Алексеева относился к его молодым годам. Он пошел в академию поздно, на десятом году службы, и был участником войны 1877-78 гг. в составе Казанского пехотного полка. Перед самой войной 1914 года он короткое время командовал 13-м армейским корпусом. Во время революции в Алексееве взяли верх его скромное демократическое происхождение (его отец был из крестьян) и либеральный, близорукий уклон его политических мыслей и он не сделал того, что мог по своему положению для спасения Государя и монархии. Напротив, он дал ей рухнуть. Формирование им затем, в 1918 году, Добровольческой Армии и почин Белого Похода (с генералом Корниловым) против большевиков не искупают этой его исторической вины перед Россией».

Нельзя обойти вниманием и воспоминания Антона Ивановича Деникина, соратника М.В. Алексеева в белой борьбе. «Алексеев выбивался из сил, взывал к глухим, будил спящих, писал, требовал, отдавая всю свою энергию и силы своему «последнему делу на земле», как любил говорить старый вождь». Деникин писал так же, что армия относилась к Алексееву «с искренним уважением, доверием и любовью», помня его прежние заслуги, зная его доброту, доступность и трогательное внимание к её нуждам.

Многие современники отмечали так же религиозность старого генерала, о которой говорилось выше. Об этом говорили в первую очередь люди, связанные с духовной деятельностью, например протопресвитер русской армии и флота Г.И. Шавельский. Он отмечал, что «молитва церковная была потребностью и пищей для этого редкого труженика, поддерживающей его в сверхчеловеческой работе». Митрополит Вениамин (в миру - Федченков Иван Афанасьевич) также говорит о генерале как о человеке большой веры, честном труженике. Стоит отметить, что в воспоминаниях духовных деятелей имеет место некая идеализация личности Михаила Васильевича. Возможно, религиозность генерала сильно подкупало служителей церкви, заставляя их закрывать глаза на некоторые промахи в деятельности М.В. Алексеева.

Наиболее художественно, даже с оттенком романтичности отзывается о Михаиле Васильевиче Алексееве Николай Николаевич Львов, политический деятель, дворянин.

«Сколько раз мне приходилось видеть в степи генерала Алексеева. То он шел в сопровождении ротмистра Шапрона, своего адъютанта, то один, опираясь на палку. Я вглядывался в знакомое мне лицо, всегда такое спокойное и здесь тоже спокойствие в выражении его лица, в его голосе, в его походке. Он шел стороною вдали от других. Он не мог командовать армией, не мог нести на себе тяжелое бремя боевых распоряжении на поле сражения. Физические, уже слабеющие, силы не позволяли ему ехать верхом. Он ехал в коляске, в обозе. Как будто он был лишний в походе. А между тем попробуйте вычеркнуть генерала Алексеева из кубанского похода, и исчезнет все значение его. Это уже не будет кубанский поход. Одним своим присутствием среди нас этот больной старик, как бы уже отошедший от земли, придавал всему тот глубокий нравственный смысл, в котором и заключается вся ценность того, что совершается людьми. Судьба нам послала в лице Алексеева самый возвышенный образ русского военного и русского человека. Не кипение крови, не честолюбие руководило им, а нравственный долг. Он все отдал. Последние дни своей жизни он шел вместе с нами и освещал наш путь. Он понимал, когда уходя из Ростова, он сказал: «Нужно зажечь светоч, чтобы была хоть одна светлая точка, среди, охватившей Россию, тьмы». Никогда в тяжелые минуты, когда одинокий, как бы выброшенный из жизни, он шел в кубанской степи, он не терял веры. Я помню. Обоз спускался медленно по покатости холма на мост через речку. Алексеев стоял на откосе и глядел на далекую равнину, расстилавшуюся на том берегу. О чем он думал? О том, чем была русская армия и чем стала в виде этих нескольких сот повозок, спускавшихся к переправе. О том ли, что ждет нас впереди в туманной дали. Я подошел к нему. На душе было тяжело. Наше положение и неизвестность удручали. Ом угадал то, о чем я думал, и ответил мне на мои мысли: «Господь не оставит нас своею милостью». Для Алексеева в этом было все. В молитве находил он укрепление своих слабых сил. Те три тысячи, которые он вел, это была армия, составом менее пехотного полка, но это была русская армия, невидимо хранимая Провидением для своего высшего предназначения».

В заключение необходимо обобщить вышесказанное и попытаться составить психологический портрет генерала Михаила Васильевича Алексеева.

Генерал М.В. Алексеев отличался необыкновенным трудолюбием, имел привычку делать работу не только за себя, но и за подчиненных. Был требователен, но не деспотичен, с учениками и подчиненными, старался налаживать хорошие отношения в коллективе, хоть это не всегда удавалось. В военно-полевых условиях Михаил Васильевич тепло относился к простым солдатам и заботился о бытовых вопросах, чем заслужил высокую репутацию в «низах» армии. Трудно отрицать и патриотизм генерала, возведенный в высшую степень, когда Россия для него стала дороже даже самого царя. Так же генерала отличала некая щепетильность и педантичность, об этом можно судить по его финансовой деятельности во времена Добровольческой армии, когда каждая копейка была потрачена с умом.

Так же следует отметить профессиональную тщеславность генерала, которую отмечали многие современники, склонность к критике сослуживцев при отсутствии должного уровня самокритики. В отношении военной деятельности стоит сказать о нерешительности и медлительности принятия решений, что, судя по всему, является следствием вышеописанной педантичности.

ГЛАВА 2. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГЕНЕРАЛА М.В. АЛЕКСЕЕВА В ИССЛЕДУЕМЫЙ ПЕРИОД

.1 Генерал М.В. Алексеев - военачальник в годы Первой мировой войны

Деятельность генерала М.В. Алексеева в период Первой мировой войны можно разделить на следующие периоды:

июля 1914 - 17 марта 1915 - деятельность в должности начальника штаба армий Юго-Западного фронта.

марта 1915 - 4 августа 1915 - деятельность в должности главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта.

августа 1915 - 18 августа 1915 - главнокомандование армиями Западного фронта

августа 1915 - февраль 1917 - начальник штаба Ставки Верховного Главнокомандующего.

Военная деятельность генерала М.В. Алексеева на Юго-Западном фронте.

Как было сказано выше, в начале Первой мировой войны генерал М.В.Алексеев занимал должность начальника штаба на Юго-Западном фронте. Главнокомандующим в то время был великий князь Николай Николаевич.

По приезде в штаб Юго-Западного фронта Михаил Васильевич выбрал себе квартирмейстера из представленных кандидатур. Им стал генерал-майор М.С. Пустовойтенко, человек скромный, исполнительный, как и большинство подчиненных генерала. Это отчасти характеризует М.В. Алексеева как человека, привыкшего делать работу самостоятельно. В то же время к Михаилу Васильевичу приблизился и генерал-майор Борисов, личность неоднозначная, но весьма преданная М.В. Алексееву.

Вера Михайловна Борель называет его «тяжким, ненужным балластом для отца все годы войны». Прекрасные отношения сложились и с генералом Ивановым.

Уже в начале войны Юго-Западный фронт столкнулся с некоторыми проблемами.

Во-первых, повторялась ошибка русско-японской войны - неорганизованная работа тылов и штабов. Во-вторых, отклоненное предложение Михаила Васильевича о создании сильного кулака на правом фланге. Впоследствии, правый фланг был, наоборот, ослаблен, что способствовало выполнению плана Конрада. В-третьих, нельзя не отметить общее состояние кадрового состава на момент начала военных действий. Численность Императорской армии по окончанию мобилизации составляла 5,338 млн. чел., из них 1,423 млн. чел. - армия мирного времени, которая по оценкам современников отличалась достаточной высотой в плане воспитания и обучения, чего нельзя сказать о мобилизованном контингенте. Как выразился генерал Данилов, они представляли из себя «сырой материал», что, конечно же, затрудняло маневрирование и несколько понижало боевой уровень нашей армии.

К концу октября 1914 г., после осеннего наступления немцев на Варшаву, возникли новые, не менее серьезные проблемы: вся Польша оказалась в развалинах, так как немцы, отступая, разрушали всё. Это привело к тому, что русским войскам стало крайне затруднительно передвигаться в таком бездорожье. 21 октября генерал М.В. Алексеев доложил свои соображения в Ставку, в которых была описана обстановка на Юго-Западном фронте, а также наметил некоторые задачи:

) Вторжение в Германию.

) Поражение австрийской армии.

) Обеспечение справа 1й армии.

Задачи, поставленные генералом М.В. Алексеевым, были вполне обоснованны, но генерал Якушевич отметил на документе «Не могу разделить этих соображений».

Стоит сказать несколько слов о взаимоотношениях Михаила Васильевича с командующим 8-ой армией Юго-Западного фронта генералом Алексеем Алексеевичем Брусиловым. Не стал неожиданностью факт, что отношения М.В. Алексеева к А.А. Брусилову было не слишком одобрительным, как и ко многим командующим, в том числе и в русско-японской войне. Михаил Васильевич писал в своём письме от 10 июня 1917 из Смоленска, когда А.А. Брусилов был уже Главнокомандующим Юго-западного фронта: «Брусилов не изменился с тех пор, когда судьба близко заставила узнать его внутреннее содержание по обязанностям начальника штаба Юго-Западного фронта. Тогда Брусилов командовал 8-й армией. Пока счастье на нашей стороне, пока оно дарит своей улыбкой, Брусилов смел, а больше самонадеян. Он рвется вперед, не задумываясь над общим положением дел. Он не прочь, в особенности в присутствии постороннего слушателя, пустить пыль в глаза и бросить своему начальству, что его, Брусилова, удерживают, что он готов наступать, побеждать, а начальник не дает разрешения и средств. И себе имя составляется, и начальник взят под подозрение, в смысле способностей, характера, порыва вперед. Однажды Николай Иудович Иванов получил такое сведение и запросом поставил Брусилова в довольно неловкое положение, пришлось отречься от того, что такой разговор был.

Но не всегда военное счастье дарит нас своей улыбкой. Нередко оно оборачивается к нам спиной, и неудача становится нашим уделом. Вот пробный камень для полководца: сохранить этом положении ясный ум, спокойствие духа, способность оценки положения, уменье найти средство и выход- вот качества, без наличия которых нет полководца.

Этими качествами в минуты несчастья и неудач щедрая природа не наградила Брусилова. Невольно вспоминается разговор в декабре (кажется) 1914 года, когда австрийцы, перейдя в наступление из-за Карпат против 3-й, а особенно против растянутых корпусов 8-й армии, сильно потрепали некоторые части этой последней армии. Положение было не из легких, но не безнадежное. Брусилов вызвал меня к телеграфному аппарату и поставил вопрос, где ему собирать армию и как действовать... Пришлось успокаивать, указывать, что положение не совсем безнадежно, что я готов беседовать с ним несколько раз в день, но взять на себя решение всех принадлежащих ему вопросов я стеснялся бы в силу того, что нельзя безнаказанно вторгаться в область чуждых обязанностей.

И не раз повторялись такие случаи до моего отъезда с Юго-Западного фронта. В период тяжелого отступления в апреле- мае 1915 года войск Юго-Западного фронта из Галиции генерал Иванов немало жаловался на отсутствие живой и уверенной самодеятельности Брусилова в дни наиболее трудного положения».

Говоря о роли Михаила Васильевича Алексеева в военной деятельности Юго-Западного фронта, стоит сказать, что совместно с генералом Ивановым Михаил Алексеевич играл одну из главных ролей в управлении армией, показал себя опытным стратегом, точно предугадывал поведение войск противника, как это было с планом Конрада, который Михаил Васильевич предугадал еще в 1912 году. Несмотря на множество технических и бытовых трудностей, армии Юго-Западного фронта добились некоторых успехов благодаря, в том числе, и генералу М.В. Алексееву.

Военная деятельность в должности Главнокомандующего Северо-Западным фронтом и главнокомандования Западным фронтом.

марта 1915 года состоялось долгожданное назначение генерала Михаила Васильевича Алексеева главнокомандующим Северо-Западного фронта. Сам Михаил Васильевич отнесся к этому назначению одновременно с радостью и тревогой. В письме от 14 марта он пишет сыну: «Тяжелoe и трудное наследство принимаю я. Позади ряд неудач, надорванный дух войск, большой некомплект. Дарует ли Господь сил, уменья, разума, воли привести в порядок материальный, пополнить ряды, вдохнуть иной дух и веру в успех над врагом? Вот вопросы, которыми полна моя мысль, чем живет сейчас моя душа. Ты поймешь, конечно, мое состояние ввиду той громадной ответственности, которая теперь ложится исключительно на одного меня».

Конечно, ответственность за успех деятельности ложился далеко не на одного генерала Алексеева, но учитывая особенности его характера и привычку всё делать самому, легко понять такое настроение Михаила Васильевича. Об этом пишет генерал Шварц, побывавший в штабе фронта: «Я был очень поражен странным положением, создавшимся тогда в штабе фронта: начальником штаба фронта был генерал Гулевич, он был тут же в Седлеце и жил в доме, занимаемом генералом Алексеевым, но этажом выше, а все дела в штабе решались помимо него. Получалось впечатление, что начальника штаба нет совсем. Некоторые чины штаба, которые были почему-то недовольны генералом Гулевичем, болтали, что он будто бы слишком "барин" и затягивает дела. Я лично не знал тогда генерала Гулевича настолько близко, чтобы подтвердить или отрицать это, но я хорошо знал генерала Алексеева и его постоянную манеру [делать] все самому... Я понимал, что какими бы качествами ни отличался начальник штаба, у генерала Алексеева он бы всегда играл второстепенную роль». А генерал Ф.Ф. Палицин писал, что «при такой постановке работы у Михаила Васильевича незаметно развивается абсолютизм»

год стал неким рубежом, переломным моментом в жизни Михаила Васильевича. В контексте истории Первой мировой войны это был год Великого отступления Русской армии. Её необходимо было спасать от разгрома, а Россию от катастрофы. На выполнение этой задачи Михаил Васильевич «отдал все свои силы без остатка», как он выразился уже после революции.

Задачей Северо-Западного фронта, согласно директиве от Верховного Главнокомандующего, стало сохранение положения русских армий этого фронта на левом берегу р.Вислы и не допущение развития дальнейшего наступления немцев между Неманом и Вислой, для чего указывалось на необходимость занятия на правом берегу Вислы наиболее выгодного положения для активной обороны Немана, Бобра и Нарева.

Михаил Васильевич горячо взялся за исполнение поставленных задач, хотя и были существенные этому препятствия. Например, серьезный некомплект, который в то время Ставка оценивала в 320 тыс. чел., которые не позволял создать необходимый резерв.

Став в ответственное положение по отношению к армиям С.-З. фронта и ближе ознакомившись с обстановкой на этом фронте, генерал Алексеев, в ряде документов, составивших его переписку со Ставкой, счел необходимым изложить свои взгляды на общее положение дел и ближайшие задачи обоих фронтов. Проанализировав данную переписку, можно сделать вывод о том, насколько различалось представление о положении дел на фронте с точки зрения Ставки и человека, непосредственно участвовавшего в действиях.

Основной задачей армии, по мнению Верховного Главнокомандования, на этот период стала не Германия, а Австрия. Генерал Ю.Н. Данилов частично приводит переписку Михаила Васильевича со Ставкой, в которой последний высказывается против такой постановки дел. Следует отметить, что и сам Данилов был твердо убежден, что главной задачей должна оставаться немецкая армия. В письме от 6-го апреля к генералу Янушкевичу Михаил Васильевич категорически заявляет, что, по его глубокому убеждению, «основною операционною линией на Берлин должна считаться сеть путей от Варшавы. Пути через Австрию по своей длине, сложности, необеспеченности не могут почитаться желательными.». Поражение австрийской армии, говорит в том же письме генерал Алексеев, «являлось задачею промежуточной», и переход в наступление на Ю.-З. фронте «был предпринят, как следствие заминки дел на С.-З. фронте, как контрманевр против сбора значительных сил противника на путях к Перемышлю, с попутным нанесением австрийцам поражения». Принимая к исполнению указание Верховного Главнокомандования о переброске на Ю.-З. фронт III-го Кавказского корпуса, о чем будет сказано в дальнейшем изложении, новый Главнокомандующий на С.-З. фронте добавляет: «Я полагал бы, что дальнейшая переброска войск на Галичский театр, с точки зрения общих интересов, нежелательна». Наконец, всего лишь через две недели по вступлении в должность, генерал Алексеев, касаясь в письме в Ставку от 15-го апреля вопроса об очередных задачах армий вверенного ему фронта, сообщает, что, по его мнению, в настоящее время "было бы непосильно развивать удар в широких размерах на левом берегу р.Вислы, не имея конечной цели произвести вторжение в Германию". Но данные соображения не были приняты во внимание в Ставке, и письмом от 27 апреля генерал Янушкевич сообщил Михаилу Васильевичу, что директива Верховного Главнокомандующего изменениям не подлежит. Таким образом, С.-З. фронту предуказывалось строго оборонительное положение; его войска должны были служить источником для усиления армий генерала Иванова, стремившегося открыть себе пути в Венгрию через Карпаты. А.И. Уткин в своем исследовании приводит высказывание М.В. Алексеева на этот счет: «Любая другая цель, - писал Алексеев, - мираж; гораздо важнее возвратить Курляндию, чем завладеть проливами».

Михаил Васильевич Алексеев в 1915 году руководил одной из самых трагичных операций первой мировой войны - Великим отступлением русской армии. Современники и исследователи отмечают, что талант генерала и его стратегический талант не дали превратиться отступлению в катастрофу. Генерал А.И. Деникин вспоминает о тех днях: «Весна 1915 г. останется у меня навсегда в памяти. Великая трагедия русской армии - отступление из Галиции. Ни патронов, ни снарядов. Изо дня в день кровавые бои, изо дня в день тяжкие переходы, бесконечная усталость - физическая и моральная; то робкие надежды, то беспросветная жуть…»

Сам генерал М.В. Алексеев летом 1915 г. находился в удрученном состоянии, что подтверждают письма жене данного периода. Например, письмо, датированное 6 июля 1915 г.: «На душе так тяжко, так трудно, что я хочу поделиться с тобою, не дожидаясь приезда к тебе фельдъегеря, а отправляю это письмо с нарочным, который, кстати, отвезет и подарок, присланный мне штабом Юго-Западного фронта, с которым прожиты хотя иногда и тяжелые минуты, но зато были и минуты высокого подъема, наших начинаний, развиваемых успехов, достигаемых результатов, и никогда не было таких безотрадных положений, в которых сознаю сейчас себя.

Два врага давят меня: внешний - немцы и австрийцы, которые против меня собрали главную массу своих сил, взяли все, что можно, с фронта Ник[олая] Иудов[ича], против которого они, видимо, только шумят и демонстрируют, перебросили, быть может, что-либо еще с Запада или из новых формирований внутри государства . Везде лезут подавляющими массами, снабженными богатой тяжелой артиллерией с безграничным каким-то запасом снарядов. Есть и враг внутренний, который не дает мне таких средств, без которых нельзя вести войну, нельзя выдерживать тех эпических боев, которыми богаты последние дни».

Легко можно увидеть, что Михаил Васильевич и сам прекрасно осознавал тяжелую обстановку, в которой оказалась русская армия. Причинами проигранных сражений Михаил Васильевич называет следующие факторы: недостаток офицерских кадров, отсутствие коренных прочных офицеров, малая обученность массы, несплоченной в битвах, крайне скудное обеспечение снарядами, в то время когда противник обладает достаточными запасами артиллерии. В связи с этим участились случаи массовой сдачи в плен, бегства с поля боя. Проблеме снабжения Михаил Васильевич уделяет огромное внимание в своих письмах жене, и чем дальше, тем более отчаянным становится его он изложения, всё меньше надежды остается у генерала на спасение своей армии, хотя все вокруг были абсолютно уверенны, что Михаил твердо уверен в успехе кампании. Как пример, можно привести запись в дневнике Палицына: «У Михаила Васильевича вера и глубокое убеждение, что он выведет армии из их злосчастного положения, созданного не им, а ходом событий».

июня 1915 состоялось совещание в Седлеце в присутствии великого князя Николая Николаевича, на котором Алексеев получил, наконец, полную свободу действий. Ему было предоставлено право отказаться от обороны Вислы и нижнего Нарева и перейти на более сокращенные позиции... При этом разрешено было Ивангород не считать крепостью, но в просьбе Алексеева принять такое же решение относительно Новогеоргиевска, чтобы не запирать там гарнизона, Ставкой было отказано, чем Михаил Васильевич поспешил воспользоваться, понимая, что Ивангород уже не удержать и объявил его не крепостью, а «укрепленной позицией».

В течение лета 1915 русская армия оставила Галицию, Литву, Польшу. Благодаря стратегическому таланту генерала М.В. Алексеева удалось избежать трагедии, не попав в так называемый «польский мешок». 7 августа пал Новогеоргиевск, и русские войска начали отступать организованно, и практически ни одна часть не попала в окружение, так как генерал М.В. Алексеев предугадал план Гинденбурга, который хотел совершить обхват правого фланга русских войск со стороны реки Неман. Стратегический план разгрома Российской армии не удался. 23 августа 1915 г Николай II принял Верховное Главнокомандование.

Таким образом, роль генерала М.В. Алексеева в кампании 1915 года огромна, её трудно переоценить. Он сумел в силу своих возможностей сгладить последствия «великого отступления» в условиях тотальной нехватки подготовленных кадров и вооружения, вывести с незначительным ущербом войска из «польского мешка», сохранив часть армии. И за свои заслуги 18 августа был назначен начальником штаба Ставки верховного главнокомандования, а в 1916 удостоен звания генерал-адъютанта.

Деятельность в Ставке Верховного Главнокомандующего.

Говоря о периоде службы Михаила Васильевича в Ставке, хочется осветить момент его отношений с императором Николаем Александровичем II. Для выяснения этого вопроса были проанализированы как воспоминания современников, приближенных императора, так и дневники самого императора Николая II. Этот, безусловно, интереснейший источник показывает, что помимо ежедневных докладов Михаила Васильевича, о которых император сообщает в своих записях с приметной аккуратностью, император любил и просто побеседовать с Михаилом Васильевичем. Иногда император писал, что «Доклад был недлинный, но разговор с Алексеевым длился долго». Когда же в 1916 году Михаил Васильевич серьезно заболел (в дневниках это датируется 3 ноября 1916 г.), Николай II неоднократно навещал М.В. Алексеева. Начиная с 3-го ноября, записи об этом появляются практически каждый день: 4, 5, 7, 8, 10, 15, 19, 20 ноября. Последняя запись совпадает с отъездом М.В. Алексеева в Севастополь на лечение. На это время его заменял генерал от кавалерии В. И. Гурко вплоть до 17 февраля 1917 г., т.е. более 3х месяцев.

Генерал Д.Н. Дубенский, находясь в Ставке, так характеризует отношения императора и начальника штаба: «Генерал-адъютант Алексеев был так близок к царю, и его величество так верил Михаилу Васильевичу, они так сроднились в совместной напряженной работе за полтора года, что, казалось, при этих условиях какие могут быть осложнения в царской Ставке. Генерал Алексеев был: деятелен, по целым часам сидел у себя в кабинете, всем распоряжался самостоятельно, встречая всегда полную поддержку со стороны верховного главнокомандующего».

Брат государя Великий князь Александр Михайлович, при всей своей нелюбви к генералу М.В. Алексееву всё же отмечал, что «сочетание Государя и генерала Алексеева было бы безупречным, если бы Никки не спускал взгляда с петербургских интриганов, а Алексеев торжественно поклялся бы не вмешиваться в политику».

Уже 5-го сентября Государь переезжает в Могилёв и живет в скромном вагоне стоящего в тупике поезда. И по дневникам императора, и по воспоминаниям современников известно, что Николай не был хорошим стратегом или прирожденным военным. При всех личных достоинствах Государя, он был человек мирный. Причины, заставившие его принять главнокомандование, могут стать отдельной темой для исследования. В любом случае, в эти тяжелые для страны годы вся нагрузка и ответственность легла на плечи генералов Ставки, в первую очередь Михаила Васильевича Алексеева. А.И. Уткин в своём исследовании называет генерала «подлинным талантом этих грустных дней». Ритм жизни государя был неспешным, размеренным и это задавало ритм жизни всей Ставки. Можно предположить, что Государь мог себе позволить только благодаря тому, что его окружали талантливые стратеги, способные взвалить большую часть работы на себя. Аппарат ставки при Алексееве был сравнительно небольшим: семь генералов, тридцать высших офицеров, тридцать три офицера более низкого звена - общая численность восемьдесят шесть человек. Работа шла неукоснительно до девяти часов вечера. Алексеев работал не менее шести часов только над телеграммами с фронтов, запечатлевая огромное число деталей. Несколько сотен телеграмм отравлялось ежедневно из ставки. Развлечением было поздневечернее кино. Временно замещавший его Гурко отмечает «необычайную скромность, доступность и простоту одаренного умного командира».

Англичанин Нокс описывает Алексеева как человека «простых, непритязательных манер». У него не было харизматической ауры Николая Николаевича. Лишь демонстрируя свой стратегический талант, мог Алексеев подлинно впечатлить и русского генерала, и иностранного гостя. Императрица также любила Алексеева - но лишь до того момента, когда он категорически отверг всякую возможность визита в ставку старца Григория. Алексеева не любили прежние фавориты великого князя Николая Николаевича и представители кавалеристов-аристократов.

Таким образом, мы видим, что и в Ставке Михаил Васильевич Алексеев играл не менее важную роль, чем непосредственно на поле сражения. На его плечи, как и всегда, легла огромная ответственность и нагрузка. Отношения с императором у Михаила Васильевича сложились тёплые, чего нельзя сказать об императорском окружении.

Подводя итог военной деятельности генерала Михаила Васильевича Алексеева во время первой мировой войны, можно сделать следующие выводы:

. Вполне очевидно, что Михаил Алексеевич играл одну из определяющих ролей в истории Первой мировой войны. Проявил себя талантливым стратегом, и, несмотря на плохое материальное обеспечение, как мог, пытался сохранить армию. Его единственной страстью были сражения и военное дело.

. На посту Главнокомандующего Северо-Западным фронтом проявил доблесть и смекалку, сумев организовать грамотное отступление русской армии.

. Как военный руководитель Михаил Васильевич обладал такими качествами как педантичность, привычка продумывать решения до мелочей, выполнять всю работу самому, некоторая медлительность в принятии решений. Так же Михаил Васильевич был склонен к критике других командующих, хоть и отношения с большинством сослуживцев сложились у Михаила Васильевича хорошие.

2.2 Политическая и военная деятельность генерала М.В. Алексеева в революционном 1917 г.

В революционном 1917 году события развивались стремительно. В середине февраля 1917г. Михаил Алексеевич вернулся в Могилёв, после отречения Николая II Временным правительством назначен Верховным Главнокомандующим, а уже 15 декабря опубликовал обращение к офицерам «спасти Россию» от красного террора.

В контексте изучения деятельности генерала М.В. Алексеева следует рассмотреть вопрос об участии Михаила Васильевича в отречении Николая II от престола, ведь именно Михаил Васильевич, по мнению некоторых исследователей, был инициатором заговора против царя, целью которого было отречение последнего. Для этого следует рассмотреть коротко события февраля-марта 1917 г.

Как уже было сказано выше, 22 февраля Николай II уезжает из Петрограда в Ставку Верховного Главнокомандующего. Перед отъездом он получил заверения министра внутренних дел Протопопова А. Д. о том, что атмосфера в столице спокойная; Рабочая группа Центрального ВПК арестована, массовая демонстрация в день открытия новой сессии Госдумы предотвращена. Протопопов был абсолютно уверен, что ему удалось подавить революцию в зародыше. Но уже 23 февраля в Петербурге начались стачки, инициатором которых были рабочие Путиловского завода.

февраля Николаю II приходит телеграмма из Царского Села, от императрицы: «Вчера были беспорядки на Васильевском острове и на Невском, потому что бедняки брали приступом булочные. Они вдребезги разбили Филиппова и против них вызывали казаков. Все это я узнала неофициально. АЛИКС».

А уже 26 февраля приходит телеграмма от Родзянко «Положение серьёзное. В столице анархия. Правительство парализовано. Транспорт продовольствия и топливо пришли в полное расстройство. Растет общее недовольство. На улицах происходит беспорядочная стрельба. Части войск стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием, составить новое правительство. Медлить нельзя. Всякое промедление смерти подобно. Молю Бога, чтобы этот час ответственности не пал на Венценосца», на которую, впрочем, Николай не отреагировал.

февраля начинается военный мятеж, Петербург «загорелся» революцией. В тот же день Николай выезжает из Ставки в Царское село, таким образом, Михаил Васильевич принял на себя обязанности Верховного Главнокомандующего в отсутствии Государя.

марта генерал Алексеев телеграфирует царю, что «революция, а последняя неминуема, раз начнутся беспорядки в тылу, знаменует собой позорное окончание войны со всеми тяжкими для России последствиями. Армия слишком тесно связана с жизнью тыла, и с уверенностью можно сказать, что волнения в тылу вызовут таковые же в армии. Требовать от армии, чтобы она спокойно сражалась, когда в тылу идет революция, невозможно. Нынешний молодой состав армии и офицерский состав, в среде которого громадный процент призванных из запаса и произведенных в офицеры из высших учебных заведений, не даёт никаких оснований считать, что армия не будет реагировать на то, что будет происходить в России».

марта генерал М.В. Алексеев разослал телеграммы командующим фронтами о желательности отречения Николая от престола, и в тот же день Рузский зачитал её текст царю. В поддержку этого решения высказались: Великий князь Николай Николаевич, А.Е. Эверт, А.А. Брусилов, В.В. Сахаров, А.И. Непенин, позже Н.В. Рузский, Ю.Н. Данилов, С.С. Савич. Именно этих людей впоследствии обвинили в заговоре против императора. Скорее всего, такое мнение сложилось из-за поразительного сходства мнений, которое проявили генералы 2-го марта, а так же того факта, что некоторые из участников событий позже стали сотрудничать с Временным правительством, в т.ч. и генерал М.В. Алексеев.

Ответ на вопрос «Каковы были альтернативы отречению Николая II?» также заслуживает отдельного изучения, но то, что отречение было логичным, хоть и запоздалым решением, является вполне очевидным.

В изучении непосредственного участия Михаила Васильевича в событиях начала марта 1917г были рассмотрены воспоминания очевидцев подписания манифеста, приближенных императора, а также его брата. Мнения и тех, и других крайне субъективны, но логично предположить, что объективное мнение в данном вопросе едва ли может быть. Поэтому в данном параграфе будут представлены те и другие оценки событий.

Великий князь Александр Михайлович считал отречение Николая и его последствия результатом заговора генералов. А Михаила Васильевича Великий князь упрекает в том, что тот поверил обещаниям Временного правительства сделать его Главнокомандующим, и поэтому связал себя узами заговора с врагами существующего строя. «Генерал Алексеев просит нас присягнуть Временному Правительству. Он, по-видимому, в восторге: новые владыки, в воздаяние его заслуг пред революцией, обещают назначить это Верховным Главнокомандующим!»

Последний дворцовый комендант Владимир Николаевич Войеков и вовсе, не стесняясь в выражениях, называет окружение Николая, в том числе и Михаила Васильевича Иудами, предавшими Христа, «которые так и не раскаялись». «Таким образом дядя государя Великий князь Николая Николаевич, генерал-адъютанты Алексеев, Рузский, Эверт, Брусилов, генерал Сахаров, адмиралы Непенин и Колчак - оказались теми людьми, которые, изменив военной чести и долгу присяги, поставили царя в необходимость отречься от престола: решив примкнуть к активным работникам государственной Думы, трудившимся над ниспровержением существовавшего в нашем Отечестве строя, они своим предательством лишили царя одного из главных устоев российского трона».

Таким образом, в воспоминаниях В.Н. Войекова Михаил Васильевич представляется нам хитрым предателем, спровоцировавшим революцию и заговор генералов. Тот факт, что позже эти люди встали во главе белого движения и борьбы за освобождение России, В.Н. Войеков упускает из вида. Сам царь усиленно развеивал это мнение. Государь строго разделял «предательство России» и «предательство царя» и отрицал со стороны Алексеева последнее.

Такое отношение близких Государю людей вполне объяснимо, и эти слова стоит пропустить через фильтр объективности, так как Александр Михайлович состоял в кровном родстве с императором, и помимо семейных чувств, для него отречение могло обернуться гораздо более тяжкими последствиями, нежели для генералов, как в итоге и оказалось. А В.Н. Войекова именно Михаил Васильевич порекомендовал государю отправить Войекова подальше от Петербурга и Ставки во избежание неприятностей, так как против Войекова восстал гарнизон. Владимир Николаевич же считал своим долгом находиться с государем до последнего.

Для Владимира Николаевича, как и для большинства приближенных, отречение Государя было, безусловно, наихудшим исходом событий. Но Михаил Васильевич понимал, что без решительных действий может произойти страшное кровопролитие, и именно он уговаривал императора еще до отречения дать стране ответственное министерство, надеясь таким образом успокоить хотя бы на время бушующие массы. Об этом вспоминает полковник Генштаба В.М. Пронин. «В течение второй половины дня Ген. Алексеев, несмотря на повышенную температуру и озноб, несколько раз был с докладом у Государя и упрашивал его, во имя блага Родины и скорейшего успокоения народных волнений, последовать советам кн. Голицына и Родзянко и дать ответственное министерство.

Он также убеждал Государя не покидать Ставки, указывая Его Величеству на всю опасность такого шага в настоящее тревожное время.

На все эти просьбы Государь в начале не давал определенного ответа, а затем, после переговоров по прямому проводу с Царским Селом, послал телеграмму кн. Голицыну, в которой приказывал всему Кабинету Министров оставаться на своем посту и принять все меры к подавлению беспорядков.

Вечером ген. Алексеев вновь был у Государя и просил Его даровать стране ответственное министерство.

«На коленях умолял Его Величество», - сказал он грустно качая головой, возвратившись из дворца: «не согласен»….»

Итак, судя по воспоминаниям очевидца, Михаил Васильевич пытался предотвратить отречение, и наверняка это не было его целью. Уже после того, как Государь, несмотря на уговоры, всё же покинул Ставку и армию, генерал М.В. Алексеев разослал телеграммы на имя Главнокомандующих всех фронтов. Генерал Ю.Н. Данилов в своих воспоминаниях приводит её содержание: «В этой телеграмме излагалась общая обстановка, как она была обрисована М.В. Родзянкой, в разговоре с Генералом Рузским, и приводилось мнение Председателя Гос.Думы о том, что спокойствие в стране, а следовательно и возможность продолжения войны, могут быть достигнуты только при условии отречения императора Николая II от престола в пользу его сына, при регентстве Великого Князя Михаила Александровича.

Обстановка по-видимому не допускает иного решения, добавлял от себя Генерал Алексеев.- Необходимо спасти действующую армию от развала, продолжить до конца борьбу с внешним врагом, спасти независимость России и судьбу Династии. - Это нужно поставить на первом плане, хотя ценою дорогих уступок.

Если Вы разделяете этот взгляд, обращался далее Начальник Штаба Верховного Главнокомандующего ко всем Главнокомандующим фронтами, то благоволите ли Вы телеграфировать весьма спешно свою верноподданную просьбу Его Величеству, известив меня? »

Версию о том, что отречение - результат заговора, может укрепить и запись самого Николая в своем дневнике от 2 марта: «Утром пришёл Рузский и прочёл свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, т. к. с ним борется соц[иал]-дем[ократическая] партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2½ ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с кот[орыми] я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!»

Из этих слов складывается впечатление об императоре, как безвольном человеке, делающем всё, что скажет ему его окружение. Так и в последующие дни после отречения Государь был абсолютно невозмутим. Но выше уже были приведены воспоминания генерала В.Н. Пронина, в которых непреклонность императора была показана во всех красках, а значит и записи Николая, в которых он надевает маску невозмутимости, не стоит оценивать столь буквально.

Нашлись и такие, кто действия генерала М.В. Алексеева характеризовали как «преступную бездеятельность», например, генерал Д.Н. Дубенский, который в целом хорошо относился к Михаилу Васильевичу, но в этом вопросе считал его преступником.

«Генерал Алексеев пользовался в это время самой широкой популярностью в кругах Государственной Думы, с которой находился в полной связи. Он был надеждой России в наших предстоящих военных операциях на фронте. Ему глубоко верил государь. Высшее командование относилось к нему с большим вниманием. На таком высоком посту редко можно было увидать человека, как генерал Алексеев, к которому люди самых разнообразных партии и направлений относились бы с таким доверием. Уже одно то, что его называли по преимуществу Михаил Васильевич, когда о нем упоминали, говорит о всеобщем доброжелательном отношении к нему. При таком положении генерал Алексеев мог и должен был принять ряд необходимых мер, чтобы предотвратить революцию, начавшуюся в разгар войны, - да еще в серьезнейший момент, перед весенним наступлением нашим. У него была вся власть. Государь поддержал бы его распоряжения. Он бы действовал именем его величества. Фронт находился в его руках, а Государственная Дума и ее прогрессивный блок, - не решились бы ослушаться директив Ставки. К величайшему удивлению, генерал Алексеев не только не рискнул начать борьбу с начавшимся движением, но с первых же часов революции выявилась его преступная бездеятельность и беспомощность. Как это случилось, - понять трудно».

Полковник А.А. Мордвинов и вовсе утверждает, что в трудные времена окружение императора в Ставке не доверяло Михаилу Васильевичу, тайно желая, чтобы его болезненное состояние затянулось, и его постоянно замещал более решительный Гурко.

В изучении вопроса о роли Михаила Васильевича в отречении Николая интересны воспоминания генерала Рузского, который в разговоре с журналистом В. Самойловым берет практически всю ответственность на себя. Это можно объяснить контекстом разговора, в котором генерал пытался показать, как много он сделал для революции. Но позже изменил своё мнение, говоря, что «судьба государя и России была решена генералом Алексеевым». И более того, обвиняет последнего в измене Государю и стране. «Генерал Алексеев избрал первое решение - без борьбы сдать все самочинным правителям, будто бы для спасения армии и России. Сам изменяя присяге, он думал, что армия не изменит долгу защиты родины». Довольно интересное мнение, учитывая тот факт, что генерал Рузский так же высказался за отречение Николая.

Стоит отметить, что отношения Михаила Васильевича и генерала Рузского были довольно натянуты, они редко сходились во мнениях, что позволяет усомниться в наличии заговора генералов.

Вечером 3-го марта император возвратился в Ставку. Михаил Васильевич по-прежнему приходил к бывшему императору с докладами, хотя тот уже не являлся Верховным Главнокомандующим. Видимо, генерал Алексеев пытался смягчить психологическое состояние Николая, а, возможно, и облегчить чувство своей вины в происходящем. 9-го марта Государь отправился в Царское Село, где должен был находиться под стражей. К слову, именно Михаилу Васильевичу пришлось сообщить Николаю II о взятии его под стражу. Трудно представить неловкость и нелепость ситуации.

Место Верховного Главнокомандующего занял Великий Князь Николай Николаевич, но уже 11 марта сложил с себя полномочия, поскольку ему недвусмысленно дали понять, что занятие высоких должностей кого-то из дома Романовых нежелательно. Армия опять осталась без вождя. А 2го апреля эту должность занял генерал Михаил Васильевич Алексеев. Стоит сказать, что Михаил Васильевич сначала относился к Временному правительству вполне лояльно, но мнения насчет его назначения разделились. Родзянко предлагал кандидатуру Брусилова (который занял этот пост после М.В. Алексеева), но в целом Временное правительство сошлось на кандидатуре генерала М.В. Алексеева, а начальником штаба решили назначить генерала А.И. Деникина, вполне открыто ссылаясь на некоторую мягкость характера Михаила Васильевича. На такой поступок, конечно, Михаил Васильевич обиделся, но после откровенного разговора с Антоном Ивановичем смягчился. «Вынужденный с первых же шагов вступить в оппозицию Петрограду, служа исключительно делу, оберегая Верховного - часто без его ведома - от многих трений и столкновений своим личным участием в них, я со временем установил с генералом Алексеевым отношения, полные внутренней теплоты и доверия, которые не порывались до самой его смерти»,- вспоминает Антон Иванович. Он же характеризует деятельность Ставки при руководстве М.В. Алексеева как борьбу против развала армии, без вмешательства в большую политику, хотя трения между Временным правительством и Ставкой всё же возникали, ведь Михаил Васильевич неоднократно протестовал против некоторых нововведений, по его мнению, разрушающих армию. В мае 1917г. и он, и Антон Иванович покинули Ставку. Но уже в августе Михаил Васильевич вернулся туда, после долгих уговоров Керенского, в качестве начальника штаба «ради спасения жизни корниловцев, решился принять на свою седую голову бесчестие - стать начальником штаба у «главковерха» Керенского».

Керенский уговаривал Михаила Васильевича не только принять должность Верховного Главнокомандующего, но произвести арест Корнилова. Керенский вспоминает о том дне: «Наш приход вызвал у генерала бурную вспышку эмоций. Немного успокоившись, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Выждав самую малость, я ровным голосом произнес: "А как быть с Россией? Мы должны спасти страну". Поколебавшись, он едва слышно сказал: "Я в Вашем распоряжении. Я принимаю должность начальника штаба под Вашим командованием».

И уже на следующий день Михаил Васильевич приступил к выполнению указаний Главверха. Направлявшиеся в Ставку подразделения специального назначения были отозваны, а осадное положение, объявленное заговорщиками в Могилеве, было отменено. А так же был издан приказ, написанный совместно Керенским и Алексеевым об аресте Л.Г. Корнилова. В день ареста генерала Л.Г. Корнилова разыгралась сцена, которая довольно ярко характеризует состояние армии на тот период истории и отношение к этому Михаила Васильевича. Генерал А.Р. Трушнович описывает её в своих воспоминаниях: «Корнилов перешел в качестве арестованного в гостиницу Метрополь. Караул там несли поочередно текинцы и чехи моей роты, охраняя генерала от возможного нападения.

После отставки и ареста нашего вождя нас становилось все меньше. В каждом батальоне было по одной совершенно распропагандированной роте. Хуже всех была третья рота первого батальона, офицеры которой были малокультурными и колеблющимися. В конце концов, солдаты их сместили и выбрали ротный комитет. Каждую ночь мы ждали какого-нибудь сюрприза вроде попытки к разоружению. Неженцев в отчаянии обратился за помощью к генералу Алексееву и затем прибежал к нам из Ставки.

Постройте третью роту, начальник Штаба хочет с ней говорить.

Затем вполголоса сказал мне несколько слов. Мы привели в боевую готовность две верных роты, чтобы в случае необходимости обезвредить третью.

К одиннадцати часам во двор, один, без сопровождающих, вышел генерал Алексеев. Его ожидала группа офицеров. Мы, подавленные всем происходившим, проводили его в классную комнату, где находилась третья рота. Как сейчас вижу седого генерала: среднего роста, с белыми усами, с печальным и строгим лицом. Преклонные годы не изменили выправки воина и решительной походки. Мы стояли рядом с ним, раскрыв и передвинув вперед кобуры наганов. Сменный офицер скомандовал: Смирно! Солдаты на команду не обратили внимания. Генерал Алексеев быстро обвел роту опытным взглядом и крикнул:- Здравствуй, третья рота!

Молчание. Ни один солдат не шевельнулся. Генерал, еще до 22 мая бывший Верховным главнокомандующим Русской армией, весь передернулся и крикнул:- Здравствуйте, русские солдаты!

Прошли мучительные секунды. И вдруг рота, как огретая плетью, дрогнула и, выпятив грудь, выкрикнула:- Здравия желаем, господин генерал!

Не дав им опомниться, генерал Алексеев сделал единственное, что в те дни мог сделать, - произнес речь.- Вы ли те русские солдаты, которых я вел победоносным походом на Карпаты? Не вы ли носите форму славной Русской армии? Что с вами сделалось? Какая враждебная сила сумела превратить вас, дисциплинированных русских солдат, в стадо бунтовщиков? Вы носите имя храбрейшего и честнейшего русского генерала, который не стремится ни к чему иному, как к спасению родины от позора и рабства.

Окончив речь, генерал Алексеев обратился к офицерам:- Господа офицеры третьей роты, становитесь на свои места.

Он повернулся к выходу и обвел нас невидящим взглядом. Но затем напряжение Алексеева спало, он кивнул нам седой головой, рука поднялась к козырьку. Мы проводили его до ворот».

Через неделю после этого случая генерал Михаил Васильевич Алексеев ушел в отставку с поста начальника штаба Ставки, чтобы приступить к последнему своему делу на Земле - созданию Добровольческой Армии.

Следует подвести итоги деятельности генерала М.В. Алексеева в революционном 1917 году.

. Роль Михаила Васильевича в Февральской Революции велика, но весьма неоднозначна. Можно расценивать поступки Михаила Васильевича как предательство Родины и царя, но вполне разумно охарактеризовать их как смелые и необходимые в данной ситуации.

. Участие Михаила Васильевича в отречении Николая II нельзя с полной уверенность назвать заговором, так как отречение императора скорее всего не являлось целью ни М.В. Алексеева, ни Николая Николаевича, ни других генералов, а было скорее печальной необходимостью, решением, которого требовал пылающий революцией Петроград.

. На посту Главверха Михаил Васильевич старался не вмешиваться во внутреннюю политику, его целью было спасти разлагающуюся, прежде всего, морально, армию.

. Имеет смысл предположить, что на пост начальника штаба Михаил Васильевич вступил для того, чтобы избавить Л.Г. Корнилова от тяжелой участи. Такой вывод можно сделать исходя из того, что на данной должности Михаил Васильевич пробыл всего две недели. К тому же, принимая предложение Керенского, Михаил Васильевич уже знал, что ему предстоит организовать арест Лавра Георгиевича.

. Именно пребывание на должности сначала Верховного Главнокомандующего, затем начальника штаба Ставки, послужило причиной разочарования Михаила Васильевича в новом правительстве и толчком для начала формирования Добровольческой армии.

2.3 М.В. Алексеев - один из основателей Белого движения

алексеев генерал война

Днем создания Добровольческой армии принято считать 2 ноября 1917 года - день прибытия в Новочеркасск генерала М.В. Алексеева. Именно тут генерал приступил к своему «последнему делу на земле». 2 декабря он опубликовал обращение к офицерам, а котором призывал «спасти Родину». Было создана так называемая Алексеевская организация, которая позже будет переименована в Добровольческую армию.

Генерал А.П. Богаевский вспоминает о Михаиле Васильевиче в тот период: «Затем я снова увидел его уже в Новочеркасске. Вскоре после своего приезда я зашел в его штаб на площади Никольской церкви. В жарко натопленной комнате сидел он за письменным столом, похудевший, осунувшийся, но все такой же деятельный и живой. Сердечно и тепло встретил он меня, вспомнил недавнее прошлое и сейчас же перешел к настоящему - формированию Добровольческой армии, святому делу, которому он посвятил остаток своей жизни. Я с грустью слушал бедного старика. Еще так недавно он спокойно передвигал целые армии, миллионы людей, одним росчерком пера отправлял их на победу или смерть, через его руки проходили колоссальные цифры всевозможных снабжении, в его руках была судьба России... И вот здесь я опять увидел его с той же крошечной записной книжкой в руках, как и в Могилеве, и тем же бисерным почерком подсчитывал беленький старичок какие-то цифры. Но как они были жалки! Вместо миллионов солдат - всего несколько сот добровольцев и грошовые суммы, пожертвованные московскими толстосумами на спасение России...»

Михаил Васильевич считал, что «оздоровление России» должно начаться с Юго-Востока. «Как от масляной капли начнет распространяться пятно желаемого содержания и качества». Этому были объективные причины. На Юго-Востоке находилось сосредоточение российского казачества, которое не сделало еще окончательного выбора и занимало временный нейтралитет. Генерал надеялся, если не склонить их на «белую» сторону, то хотя бы спровоцировать на защиту своих исконных земель от «красного террора». Хотя позже ход событий показал, что Михаил Васильевич сильно переоценивал потенциал Юго-Востока. Атаман Каледин предлагал Михаилу Васильевичу выбрать место для формирования своего движения вне Донской области, потому что, по его мнению, в борьбе с большевиками более эффективным было бы объявление временной независимости Дона, чтобы поднять чувство «местного патриотизма» казаков, которые в свою очередь не слишком доверяли старым вождям.

Но, тем не менее, после общего собрания было решено разрешить Добровольческой армии оставаться на Дону в неприкосновенном статусе.

Генерал М.В. Алексеев горячо взялся за дело. Одна из главных проблем, стоящих перед Белым движением - финансирование и личный состав. В Петроград в одно благотворительное общество была послана условная телеграмма об отправке в Новочеркасск офицеров. На Барачной улице Новочеркасска помещение одного из лазаретов было оборудовано под офицерское общежитие, которое и стало колыбелью Добровольческой армии. Вскоре поступило и первое пожертвование - 400 руб. Но трудность не менее серьезная была социально-психологического характера - в Добровольческую организацию поступали офицеры, юнкера, кадеты и совсем не поступало солдат. Таким образом, с самого начала Добровольческая армия стала носить характер «офицерского корпуса», ополчения патриотически настроенной интеллигентной молодежи, которая была социально оторвана от народных масс.

Уже в начале декабря в Новочеркасск приехал Л.Г. Корнилов, который и стал командующим Белого движения, А Михаил Васильевич в силу своего возраста и состояния здоровья, занимался хозяйственными и финансовыми вопросами.

Стоит сказать несколько слов об отношениях Лавра Георгиевича Корнилова и Михаила Васильевича Алексеева. Как было описано выше, именно Михаил Васильевич руководил арестом генерала Л.Г. Корнилова, и хотя Михаил Васильевич утверждал, что делал это для спасения жизни Корнилова, отношения их остались, мягко говоря, напряженными. Но Антон Иванович Деникин отмечает, что даже в такой ситуации Михаил Васильевич не терял лица, не возмущался и не жаловался. «Ему тяжко в его годы и с его болезнью, но никогда еще никто не слышал из уст его малодушного вздоха. Тщательно избегая всего, что могло бы показаться Корнилову вмешательством в управление армией, он бывал, однако, всюду - и в лазарете, и в обозе, и в бою; всем интересовался, все принимая близко к сердцу и помогал добровольцам чем мог - советом, словом ободрения, тощею казной». Необходимо отметить, что разногласия двух генералов имели более глубокие корни. Еще в 1915 году Алексеев намеревался отдать Корнилова под суд за невыполнение приказа об отходе его 48-й дивизии с Карпат, в результате чего она была окружена и частично пленена вместе с Корниловым. Позднее, когда Корнилов геройски бежал из плена, Алексеев не согласился назначить его на Северо-Западный фронт со значительным повышением. А в "корниловские дни" уже Корнилов затаил обиду на Алексеева за согласие стать начальником штаба при Керенском. В конце концов, соглашения все же достигли, создали триумвират: Корнилову вручалась военная власть, Алексееву - гражданское управление, финансы, внешнеполитические вопросы, за атаманом А. Калединым осталось управление областью войска Донского. 24 декабря генерал Корнилов официально вступил в командование Добровольческой армии. А 27-го он выпустил свое воззвание, в котором изложил и цели, преследуемые его Армией. В этом воззвании говорилось:

«Создание организованной вооруженной силы, которая могла бы быть противопоставлена надвигающейся анархии и немецко-большевицкому нашествию... Первая непосредственная цель - отстоять рука об руку с доблестным казачеством Юг и Юго-Восток России... Новая армия должна создать условия, при которых хозяин Земли Русской - ее народ - выявит через посредство Учредительного собрания державную волю свою. Перед волей этой должны преклониться все партии, классы и отдельные группы населения... Ей одной будет служить создаваемая Армия и все участвующие в ее образовании будут беспрекословно подчиняться законной власти, поставленной этим Учредительным собранием».

Закончилось это воззвание призывом: «Встать в ряды Российской Рати... всем, кому дорога многострадальная Родина, чья душа истомилась в ней сыновней болью...»

Финансовый вопрос Добровольческой армии постоянно стоял на грани катастрофы. Михаил Васильевич пытался добыть финансирование: просил, умолял, пытался взывать к патриотизму. Финансовые документы показывают, что большая часть дотаций шла из частных капиталов. Но они были настолько скудны, что хватало только на самое необходимое, и то не всегда. М.В.Алексеев выбивался из сил, взывал к глухим, будил спящих, писал, требовал, отдавая всю свою энергию и силы своему «последнему делу на земле».

Еще одной проблемой стало то, что М.В. Алексеев и Л.Г. Корнилов не могли открыто обратиться к русскому офицерству с приказом придти на Дон и присоединиться к Белому движению. Конечно, юридически такой приказ не имел уже силы, но моральный долг русского офицерства заставил бы многих последовать за старыми лидерами. Вместо этого офицерство довольствовалось слухами о каком-то формировании на Дону, и конечно, поток людей был скудный, отчасти потому, что путь на Дон был опасен и тяжел. А.И. Деникин вспоминает: «Они стекались - офицеры, юнкера, кадеты и очень немного старых солдат - сначала одиночно, потом целыми группами. Уходили из советских тюрем, из развалившихся войсковых частей, от большевистской «свободы» и самостийной нетерпимости. Одним удавалось прорываться легко и благополучно через большевистские заградительные кордоны, другие попадали в тюрьмы, заложниками в красноармейские части, иногда... в могилу. Шли все они просто на Дон, не имея никакого представления о том, что их ожидает, - ощупью, во тьме через сплошное большевистское море - туда, где ярким маяком служили вековые традиции казачьей вольницы и имена вождей, которых народная молва упорно связывала с Доном. Приходили измученные, оборванные, голодные, но не павшие духом. Прибыл небольшой кадр Георгиевского полка из Киева, а в конце декабря и Славянский ударный полк, восстановивший здесь свое прежнее имя «Корниловский».

Развитие организации затрудняло и нараставшее недовольство казаков. Только древний лозунг «С Дону выдачи нет!» до поры до времени позволял добровольцам ютиться в казачьих владениях, но Каледин неоднократно просил перенести формирование Добровольческой армии куда-то за пределы Дона во избежание всплесков недовольства. И первый такой молчаливый протест можно было наблюдать уже 20 ноября. Атаман Каледин, желая разоружить стоявшие в Новочеркасске два большевистских запасных полка, кроме юнкеров и конвойной сотни, не нашел послушных себе донских частей и вынужден был обратиться за помощью в Алексеевскую организацию. Первый раз город увидел мерно и в порядке идущий офицерский отряд.

Так генерал-лейтенант С.В. Денисов в своём альбоме отмечает, что Добровольческая армия оказала неоценимую боевую помощь своим пребыванием на Дону, а так же что на протяжении этого периода Белой борьбы интересы добровольцев и донского правительства полностью совпадали, а генерал Каледин относился честно к этой организации, понимая её истинный смысл и значение для России. И генерал М.В. Алексеев искренне ценил преданность Каледина. Хотя трудно представить иное отношение, учитывая, что от того, на чью сторону встанут казаки, зависела судьба новорожденной Добровольческой армии. Примечательно, что С.В. Денисов в своём труде, перечисляя вождей Белого движения, на первое место ставит именно М.В. Алексеева и называет его «Верховным руководителем», а Л.Г. Корнилова - Командующим Армией.

В эти дни генерал Алексеев писал своим родным: «Горсточка наших людей, неподдержанная совершенно казаками, брошенная всеми, лишенная артиллерийских снарядов, истомленная длительными боями, непогодою, морозами, по-видимому, исчерпала до конца свои силы и возможность борьбы. Если сегодня, завтра не заговорит казачья совесть, если хозяева Дона не станут на защиту своего достояния, то мы будем разбавлены численностью хотя бы и ничтожного нравственно врага».

Уже к концу декабря наметился сдвиг в казачьей психологии масс на Дону. Это был безусловный результат пропаганды большевиков. Казаки начали убеждаться, что сломить большевистскую власть им не удастся, и разумнее было бы подчиниться новой власти и создать на Дону паритетное правительство. В результате обострились отношения местных и «гостей». Генерал Каледин, тяжело переживая эти события, заканчивает свою жизнь пулей в сердце.

Добровольческой армии настала пора уходить с Дона. Пора нести огонь белой борьбы в другие края. Начался Степной поход.

Деятельность Добровольческой армии в целом не является целью данного исследования, поэтому перейдем к наиболее масштабному походу Добровольческой армии при жизни генерала М.В. Алексеева - «Ледяному» походу.

Сохранились строки, написанные к близким рукой вождя, генерала Алексеева, которые как будто служили ответом на мучивший многих тревожный вопрос:

«... Мы уходим в степи. Можем вернуться только, если будет милость Божья. Но нужно зажечь светоч, чтобы была хоть одна светлая точка среди охватившей Россию тьмы»...

Антон Иванович достаточно ярко и точно оценил драматичность этой кампании и психологический настрой армии: «Мы уходили. За нами следом шло безумие. Оно вторгалось в оставленные города бесшабашным разгулом, ненавистью, грабежами и убийствами. Там остались наши раненые, которых вытаскивали из лазаретов на улицу и убивали. Там брошены наши семьи, обреченные на существование, полное вечного страха перед большевистской расправой, если какой-нибудь непредвиденный случай раскроет их имя...

Мы начинали поход в условиях необычайных: кучка людей, затерянных в широкой донской степи, посреди бушующего моря, затопившего родную землю; среди них два верховных главнокомандующих русской армией, главнокомандующий фронтом, начальники высоких штабов, корпусные командиры, старые полковники... С винтовкой, с вещевым мешком через плечо, заключавшим скудные пожитки, шли они в длинной колонне, утопая в глубоком снегу... Уходили от темной ночи и духовного рабства в безвестные скитания...»

В таких условиях приходилось не терять надежды, боевого духа и веры, в том числе и генералу М.В. Алексееву. Не смотря на подорванное здоровье, Михаил Васильевич всё так же пытался обеспечить армию самым необходимым, берег каждую копейку, но так же и успевал принимать участие в обсуждениях стратегических вопросов. Передвигался Михаил Васильевич на тележке и вёз с собой знаменитый «алексеевский чемодан», в котором хранилась небольшая, тощая казна Добровольческой армии: около 6 млн. руб. кредитными билетами и казначейскими обязательствами. Деньги Михаил Васильевич распределял лично. Антон Иванович Деникин вспоминает, что не раз генерал М.В. Алексеев говорил ему: «Плохо, Антон Иванович, не знаю, дотянем ли до конца похода...»

Африкан Петрович Богаевский в своих мемуарах отмечает, что на плечи Михаила Васильевича легли не только финансовые заботы: «высший руководитель нашей крошечной армии, министр иностранных дел, главный казначей наших жалких средств, он пользовался общим глубоким уважением, и мы, старшие, с грустью видели, что в штабе Корнилова к нему относятся не так, как он того заслуживал... Но, как всегда скромный, он ни на что не жаловался и везде уступал Корнилову первое место».

На Кубани было неспокойно. В одном из боёв у станицы Некрасовской в боях был опрокинут экипаж генерала Алексеева и смертельно ранен его кучер.

Апогеем «Ледяного похода» стал штурм Екатеринодара. Вопрос о том, брать город штурмом или копить силы был вынесен на военный совет. Армия была истощена, противник превосходил числом и все генералы, кроме Михаила Васильевича высказались против. Но Л.Г. Корнилов был убежден в необходимости решительных действий. И Михаил Васильевич в силу известных нам уже черт характера вынес предложение отложить штурм на послезавтра, чтобы войско успело отдохнуть и набраться сил. На этом решении и остановились. Печальным итогом этой кампании стала трагическая гибель Главнокомандующего Добровольческой армии генерала Лавра Георгиевича Корнилова. Встал вопрос о том, кто займет его место. По старшинству и силе авторитета первой кандидатурой был Михаил Васильевич Алексеев, но в силу вышеупомянутых условий Верховным Главнокомандующим Добровольческой армии стал генерал Антон Иванович Деникин. Михаил Васильевич продолжал заведовать финансами, внешними связями и придавать сил уставшему войску своим незыблемым авторитетом. Антон Иванович отмечает, что между ними ни разу не возникло разговора о границах их компетентности. «Щепетильность в этом отношении генерала Алексеева была удивительна - даже во внешних проявлениях. Помню, в мае в Егорлыкской, куда мы приехали оба беседовать с войсками, состоялся смотр гарнизону. Несмотря на все мои просьбы, он не согласился принять парад, предоставив это мне и утверждая, что «власть и авторитет командующего не должны ничем умаляться». Я чувствовал себя не раз очень смущенным перед строем войск, когда старый и всеми уважаемый вождь ехал за мной»

Стоит сказать, что Михаил Васильевич, не смотря на огромный военный опыт, очень тяжело переносил людские потери среди добровольцев. Многие очевидцы отмечали, что Михаил Васильевич периодически посещал обоз с ранеными и справлялся о здоровье того или иного офицера или солдата. Так же вспоминается фраза, которую сказал Михаил Васильевич на отпевании мальчиков-добровольцев, погибших в первом походе. «Я бы поставил им памятник - разоренное гнездо, в нем трупы птенцов и на нем написал: «Орлята умерли, защищая родное гнездо, где же в это время были Донские орлы?»

Ненадолго пережил генерал М.В. Алексеев Лавра Георгиевича Корнилова. Болезнь окончательно подкосила старого генерала, он подхватил воспаление лёгких и 8 октября 1918 года Генерального штаба генерал от инфантерии, генерал-адъютант Михаил Васильевич Алексеев трагически скончался и был похоронен в Войсковом соборе Кубанского казачьего войска в Екатеринодаре, но позже по настоянию семьи его прах был перевезен в Белград.

Глуховцева Елизавета Владимировна, беллетристка, писала: «Яркий светоч, зажженный русским народом триста с лишком лет назад у ворот Ипатьевского Монастыря, погашен зверской рукой инородцев, при преступном попустительстве нашем, в высоких стенах Ипатьевского дома. Но не погас другой - факел великого патриота генерала Алексеева»

После смерти генерал-адъютанта Михаила Васильевича Алексеева были написаны следующие строки:

Умер Вождь России, умер мудрый витязь,

Лучший сын отчизны, сломленный войной.

Дорогой могиле низко поклонитесь,

Здесь лежит Печальник, Родины больной....

От Новороссийска до седого Дона,

От степей Киргизских до Каспийских вод,

Вновь победно реют русские знамена,

И свободно дышит мученик-народ.

Это он, великий, сотворивший чудо,

Волею железной узел сбил цепей.

Целый край к свободе вывел... И отсюда

Начал возрожденье Родины своей.

Пред могилой новой в горести склонитесь

Всей страной несчастной, сиротой-страной...

Умер Вождь России, умер мудрый витязь,

Умер Вождь-Печальник, Родины больной...

Городолин, 1918 г Екатеринодар.

Подводя итоги деятельности Михаила Васильевича Алексеева периода Добровольческой армии, можно сделать следующие выводы:

. Михаил Васильевич является основателем Добровольческой Армии, и именно благодаря ему зародилось Белое движение на Юге страны.

. Несмотря на то, что Михаил Васильевич мало участвовал в военной деятельности организации, ответственность на генерале лежала огромная, ведь финансовый вопрос всегда стоял на первом месте.

. Авторитет генерала М.В. Алексеева помогал поддерживать боевой дух войска, ведь многие добровольцы шли в первую очередь за именами великих вождей, среди которых не последнее место занимал генерал М.В. Алексеев.

Таким образом, бесспорно, вклад генерала Михаила Васильевича Алексеева и деятельность Добровольческой организации огромен и его роль в этом одна из первых. То же самое можно сказать обо всём периоде русской истории с 1917 года вплоть до смерти генерала.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследования военной и политической деятельности генерала М.В. Алексеева позволяют назвать его крупной фигурой в истории Отечества. Благодаря анализу источников и литературы удалось вывести ряд обобщений, которые и составили результаты работы.

Михаил Васильевич Алексеев - яркая противоречивая личность. Своих успехов в военной и политической карьере он достиг благодаря личным качествам и упорному труду, так как происходил не из высшего сословия. На формирование личности Михаила Васильевича оказало так же его религиозное воспитание и начало военной карьеры

В период Первой мировой войны Михаил Васильевич Алексеев показал себя как талантливый руководитель и военный. В период службы начальником штаба в Ставке генерал М.В. Алексеев стал правой рукой императора, фактически Главнокомандующим армией. И хотя итоги войны плачевны, вклад Михаила Васильевича в общее дело нельзя не оценить.

В революционном 1917 году фигура Михаила Васильевича Алексеева вышла на передний план на политической арене. Поспособствовав отречению Николая II от престола, Михаил Васильевич сыграл важнейшую роль в исходе революции. Давать положительную или отрицательную оценку произошедшему, по мнению исследователя, было бы некорректно. Можно лишь сделать вывод, что такой выход из ситуации как отречение императора был закономерен и неизбежен. Последующее сотрудничество с Временным правительством было обусловлено надеждой Михаила Васильевича сохранить действующую армию и не допустить её раскола.

В период Гражданской войны Михаилом Васильевичем была создана добровольческая организация, которая позже, не без его помощи превратилась в знаменитую Добровольческую армию. Трудно преувеличить вклад Михаила Васильевича в Добровольческое дело. Занимаясь финансовыми вопросами, генерал М.В. Алексеев обеспечивал, материальную базу для белого движения, пусть и скромную.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что генерал Михаил Васильевич Алексеев - значимая фигура российской истории ХХ века, заслуживающая дальнейшего, более детального изучения и анализа.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1.Архив Русской революции, издаваемый Г.В. Гессеном в 22 т. Берлин, 1921-1929 гг. - 22 т.

.Борьба за власть Советов на Дону. 1917 - 1920. Сб. документов. Ростов н/Д, 1957. - 426с.

.В память 1-го Кубанского похода. Сб. под. Ред. Б.Н. Казановича. Белград, 1926. - 543 с.

.Геринг А.А. Материалы к библиографии русской военной печати за рубежом. Париж, 1968. - 141 с.

.Гражданская война на Украине. Сб. документов и материалов: в 2 т. Киев, 1967. - 2 т.

.Дело генерала Л. Г. Корнилова. Авг. 1917 - июнь 1918 гг.: в 2 т. М., 2003. - 348 с.

.Директивы Главного командования фронтов Красной Армии. М., 1969. - 883 с.

.Директивы командования фронтов Красной Армии (1917 - 1922). Сб. документов: в 4 т. М., 1971- 1974. - 4 т.

.Документы Гуверовского архива (США) о Гражданской войне // Отечественные архивы. 1992. № 1. С. 58-76.

.Из истории гражданской войны в СССР. Сб. док. и материалов: в 3 т. М.,1960-1963. - 3 т.

.Красный террор в годы гражданской войны: по материалам Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков. Сб. под ред. Ю. Фельтишинского, Г. Чернявского. М., 2004. - 675 с.

.Листовки гражданской войны. СПб., 2001.

.Окрест Колчака. Документы и материалы. Под ред. Квакин А.В., Князев В.В., Смирнов М.И. и др. М.:Аграф., 2007. - 512 с.

.Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, документы. 2е изд. доп. Ред. П.Е. Щиголева. М.:Красная газета, 1927. - 248с.

.Разложение армии в 1917 году. Центрархив: 1917 г. в документах и материалах. М.; Л., 1925. - 191 с.

.Революционное движение в армии и на флоте в годы первой мировой войны 1914 - февраль 1917. Сб. документов. М., 1966. - 487 с.

.Революционное движение в русской армии 27 февраля - 24 октября 1917 г. Сб. документов. М., 1988. - 621 с.

.Россия антибольшевистская. Из белогвардейских и белоэмигрантских архивов. Отв. ред. Г.А. Трукан. Сост.: Л.И. Петрушева и Е.Ф. Теплова. М., 1995. - 567 с.

.Южный фронт. Сб. документов. Ростов н/Д., 1962. - 278 с.

.Военный энциклопедический словарь: в 2 т. Ред.кол.: А.П. Юркин, В.А. Золотарев, В.М. Карев, В.Л.Манилов, В.И.Милованов. М., 2001. Т.2. - 865 с.

.Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энцикл. под ред. С. Хромова М., 1982. - 720 с.

.Летопись борьбы и побед: хроника революционной борьбы на Дону 1917 - 1920 гг. Под ред. Малашенко Г.В. Ростов н/Д., 1984. - 254 с.

.Россия и СССР в войнах XX века. Стат. исслед. Под. ред. Кривошеева Г.Ф. - М., 2001. - 600 с.

.Рутыч Н.Н. Биографический справочник высших чинов Добровольческой армии и вооруженных сил юга России. Материалы к истории белого движения. М., 2002. - 765 с.

.Советская военная энциклопедия: в 8 т. М., 1976 - 1980. Т.8. - 984 с.

.Советская историческая энциклопедия: в 12 т. М., 1964. Т. 5. - 889 с.

.Александр Михайлович (Вел. князь). Воспоминания: в 2 кн. В 1 т. М.: Захаров: АСТ, 1999. - 524 с.

.Александров Я. Белые дни. Берлин 1922. - 456 с.

.Алексеева-Борель В.М. Аргентинский архив генерала М.В. Алексеева //Военно-исторический журнал, 1992. № 9 С. 32-36. №11. С. 45-47. №12. С. 23-26. 1993. №3. С. 11-13. № 7 С. 34-36.

.Белые армии, черные генералы. Мемуары белогвардейцев. Сост. Владимир Федюк. Ярославль, 1991. - 288 с.

.Белое движение. Мемуары А.И. Деникина, П.Н. Краснова, П.Н. Врангеля. М.: Вагриус, 2006. - 1016 с.

.Белая Россия. Альбом №1 составлен ген.штаба, ген-лейт. Денисовым С.В. Нью-Йорк, 1937. - 654 с.

.Бермонт-Авалов П.Р. Документы и воспоминания// Вопросы истории 2003. №1. С. 34-37. № 2. С. 12-14. № 5. С. 23-25. № 6. С. 45-47. № 7. С. 12-15.

.Богаевский А.П. Ледяной поход. Воспоминания 1918 г. М.: Голос, 1993. - 363 с.

.Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть советам! Воспоминания. М.: Воениздат, 1958. - 358 с.

.Борель В.М. Весна и лето 1915г. Письма ген.М.В. Алексеева // Военная быль. 1973. № 121. С. 45-47.

.Борисов В. Воспоминания// Военный Сборник. Вып. 2. Белград, 1922. - 230 с.

.Бубнов А.Д. В царской ставке. М.: Вече, 2008. - 272 с.

.Будберг А.П. Дневник белогвардейца //Архив русской революции в 18 т. - Т.12. С. 53-67.

.Бунин И. Окаянные дни. Воспоминания. Статьи. М., 2008. - 640 с.

.Вениамин (Федченков) митрополит. Россия между верой и безверием. М.: АНО Развитие духовности, культуры и науки, 2003. - 396 с.

.Венус С.Г. Война и люди: 17 месяцев с дроздовцами. М.: Вече, 2009. - 288 с.

.Верховский А.И. На трудном перевале. М.: Воениздат, 1959. - 446 с.

.Витковский В.К. В борьбе за Россию. Воспоминания. М., 1963. - 82 с.

.Войеков В.Н. С царем и без царя. Воспоминания последнего дворцового коменданта императора Николая II. М., 1995. - 480 с.

.Волков С.В. Зарождение добровольческой армии. М.: Центрполиграф, 2001. - 637 с.

.Волков. С.В. Офицеры российской армии в Белой борьбе. М.: Центрполиграф, 2002. - 815 с.

.Волков С.В. Первые бои Добровольческой армии. М.: Центрполиграф, 1993. - 867 с.

.Врангель П.Н. Записки. Ноябрь 1916-ноябрь 1920: в 2т. Ред: Дубровин А. Д., Александров А. Г., Кормилицина Е. Б. М.: Космос, 1991. - Т.1. - 304 с.

.Геруа Б.В. Воспоминания о моей жизни: в 2 т. Париж: Танаис, 1969-1970. - 2 т.

.Гуль Р., Деникин А.И., Будберг А.П.. Ледяной поход и смерть Корнилова, Дневник. М.: Молодая гвардия, 1990. - 320 с.

.Головин Н.Н. Российская контрреволюция в 1917-1918гг.: в 12т. США, 1937г. - 446 с.

.Данилов Ю.Н. На пути к крушению. М.: Воениздат, 1992. - 287с.

.Данилов Ю.Н. Великий князь Николай Николаевич. М.: Вече, 2007. - 464 с.

.Деникин А.И. Старая армия: В 2 ч. Париж, 1929 - 1931. - 2ч.

.Деникин А.И. Очерки Русской Смуты: В 5т. Берлин; Париж, 1921-1926. - 5 т.

.Деникин А.И. Кто спас русскую власть от гибели? Париж, 1937. - 16 с.

.Дроздовский М.Г. Дневник. Берлин: Отто Кирхнер и Ko, 1923. - 183 с.

.Игнатьев А.А. 50 лет в строю. М.: Воениздат, 1986. - 341 с.

.Краснов П.Н. Великое войско донское // АРР Т.5. С. 67-79.

.Краснов П.Н. На внутреннем фронте // АРР Т.1. С. 85-97.

.Керенский. Россия на историческом повороте. Мемуары. М.: Республика, 1993. - 383 с.

.Ларионов Я.М. Записки участника Первой мировой войны. М.: Государственная публичная историческая библиотека России, 2009. - 182 с.

.Лемке М.К. 250 дней в Ставке. СПб.: Государственное издательство,1920. - 859 с.

.Львов Н.Н. Белое движение. Белград, 1924. - 453 с.

.Николай II. Дневник. Минск: Харвест, 2003. - 365 с.

.Одарченко Д. Как полонили Москву // Вестник первопроходца. 1967. № 44. С. 45-64.

.Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М.: Петроград. гос. изд.-во, 1923. - 472с.

.Половцов П.А. Дни затмения. Записки Главнокомандующего войсками Петроградского военного округа генерала П.А. Половцова в 1917 году. М.:ГПИБ, 1999. - 234 с.

.Трушнович А.Р. Воспоминания корниловца: 1914 - 1934. М.: Посев, 2004. - 336 с.

.Шавельский (отец Георгий). Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота. Нью-Йорк: изд. им. Чехова, 1954. - 412с.

.Шкуро А.Г. Гражданская война в России. Записки белого партизана. М.:АСТ: Транзиткнига, 2004. - 544 с.

.Вестник первопроходца. 1967. № 64.

.Военная быль. 1973. №121.

.Военно-исторический журнал. 1992-1993.

.Вопросы истории. 2003. № 1-6.

.Наука и жизнь. 2004. № 10.

.Наши вести. 1990-1993.

.Родина. 1994. №6.

.Алексеева - Борель В.М. Труди и дни Главверха // Родина, 1994. № 6. С. 32-54.

.Алексеева-Борель В.М. Как зарождалась белая армия (Из воспоминаний дочери генерал-адъютанта М. В. Алексеева) // Наши вести. 1990. № 420. С. 12-14. № 421. С. 11-12. 1991. № 422-423. С. 20-22. № 425. С. 11-13. 1992. № 426. С. 12-13. 1993. № 431. С. 6-10.

.Алексеева-Борель В.М. Сорок лет в рядах русской императорской армии. Генерал М.В. Алексеев. М., 2000. - 657 с.

.Белое движение: исторические портреты. Сб. сост. Кручинин А.С. М.: Астрель: АСТ, 2006. - 446 с.

.Белое дело: в 16 кн. Генерал Корнилов. М.: Голос, 1993. - 304 с.

.Белое дело: в 16 кн. Добровольцы и партизаны. М., 1996. - 368 с.

.Белые генералы: Корнилов, Краснов, Деникин, Врангель, Юденич. Сост. Венков А.В., Шишов А.В. Ростов н/Д: Феникс, 2000. - 412 с.

.Велер М. Буровский А. Гражданская история безумной войны. М.: АСТ, 2007. - 630 с.

.Власов Юрий Петрович. Огненный крест. Ист. исповедь: В 2 ч. М.: Новости, 1991. Ч.1. - 733,(2)с.

.Войнаровский О.В. Е. К. Миллер: военачальник и политик: историко-психологическое исследование военно-политических аспектов деятельности неординарной исторической персоналии (1914-1937 гг.). СПб., 2006. - 345 с.

.Волков С.В. Трагедия русского офицерства. М.: Центрполиграф, 1993. - 603 с.

.Гончаренко О.Г. Тайны белого движения: победы и поражения. М.:Вече, 2004. - 366 с.

.Генерал Корнилов и его дело. Прага, 1922. - 234 с.

.Генерал от инфантерии М.В. Алексеев // Первая мировая война в жизнеописаниях русский военачальников. Сост.: Португальский Р.М. Алексеев П.Д. Рунов В.А. М.: Элакос, 1994. - 400 с.

.Голдин В.И. Россия в Гражданской войне. Очерки новейшей историографии (вторая половиа 80-х - 90-е гг.). Архангельск, 2000. - 654 с.

.Голдин В.И. Гражданская война в России в зеркале времени // Власть и общество в России XIX-XX веков. М., 2002. - 323 с.

.Голдин В.И. Гражданская война в России 1917-1922 гг. Поиск адекватного понимания // Российская история XX века: проблемы науки и образования. М., 2004. - 234 с.

.Голдин В.И. Революционный пролог и гражданская война в России на историографическом рубеже конца XX - начала XXI века // Проблемы новейшей истории России. СПб.,2005. - 250 с.

.Гуль Р.Б. Ледяной поход с Корниловым. Берлин, 1921. - 210 с.

.Даватц В. На Москву. Париж, 1921. - 195 с.

.Данилов Ю.Н. Россия в мировой войне 1914-1915 гг. Берлин, 1924. - 567 с.

.Зайончковский А.М. Мировая война. М., 1923. - 880 с.

.Зайцов А.А. 1918: очерки истории русской гражданской войны. Париж, 1934. - 546 с.

.Залесский К.А. Кто был кто в Первой мировой войне. Биографический энциклопедический словарь. М: АСТ, 2003. - 463с.

.Основание и путь Добровольческой армии (1917-1930). Доклад генерла-майора Зинкевича по случаю годовщины основания Добровольческой армии и 10й годовщины Галлиполи. София, 1930. - 776 с.

.Зырянов П. Колчак. ЖЗЛ, серия биографий. М.: Молодая гвардия, 2009.- 640 с.

.Ипполитов Г.М., Казаков В. Г., Рыбников В. В. Белые волонтеры. Добровольческая армия: зарождение, расцвет и первые шаги к закату (1917 - февраль 1919 гг.). М.: Изд-во «Щит - М», 2003. - 456 с.

.Ипполитов Г.М. Деникин. ЖЗЛ, серия биографий. М.: Молодая Гвардия, 2006. - 665 с.

.Ипполитов Г. М. Военная, политическая и общественная деятельность Антона Ивановича Деникина в 1890 - 1947 гг. Вольск: ВВУТ, 1997. - 507 с.

.Ипполитов Г.М. Кто Вы, генерал А.И. Деникин? Монографическое исследование политической, военной и общественной деятельности А.И. Деникина в 1890 - 1947 гг. Самара, 1999. - 243 с.

.Ипполитов Г.М. «Красные орлы» против «рыцарей белой мечты»: духовная сеча. Моральный дух комбатантов в рос. Гражд. войне (нояб. 1917 - дек. 1920 гг.): опыт компаративного анализа. Самара, 2005. - 418с.

.Ипполитов Г.М. Российские комбатанты в российском междоусобии. Моральный дух войск в годы Гражданской войны в России // Saarbrucken. - Germany: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011. - 672 с.

.Ипполитов Г. М. Объективность исторических исследований. Достижима ли она? Дискус. заметки // Изв. Самар. науч. центра Рос. акад. наук. 2006. Т. 8. № 3 (июль - сент.). С. 3-16.

.Ипполитов Г.М. Российская Гражданская война в отечественной историографии второй половины 1980-х - первой половины 1990-х гг. (некоторые аспекты проблемы)// Изв. Самарского научного центра РАН. 2008. Т.10. №1(23).

.История Гражданской войны в СССР: в 5 т. Под ред. М. Горького, В. Молотова, Б. Ворошилова и др. М.:ОГИЗ. - 5 т.

.Искандеров А. Два взгляда на историю // Вопросы истории. 2005. №4. С. 3-32.

.Иоффе Г.З. Последнее земное дело ген.Алексеева // Наука и жизнь 2004. №10. - С 22.

.Иоффе Г.З. Белое дело. Генерал Корнилов. М.:Наука,1989. - 291с.

.Катков Г.М. Дело Корнилова. Париж, 1987. - 240 с.

.Кантор Е.Д. Белые. Рассказ о страшных делах с рисунками. М.: Красная новь, 1924. - 48 с.

.Какурин Н. Как сражалась революция: в 2 т. М., 1925 - 1926. - 2 т.

.Ковальченко И.Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований. Заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история. 1995.№ 1. С. 4-17.

.Ковтюх В.М. Гражданская война на Кубани // ВИЖ. 1964. №2. С.81-83.

.Кузьмин Н.П. Генерал Корнилов. М.: Воениздат, 2001. - 206 с.

.Лембич М.С. Великий начальник. Верховный руководитель Добровольческой армии генерал М.В.Алексеев. Омск, 1919. - 134 с.

.Леонтович В. Д. Первые бои на Кубани. Мюнхен, 1923. - 206 с.

.Лехович Д.В. Белые против красных. Судьба генерала Антона Деникина. М.: Воскресенье, 1992. - 368 с.

.Лехович Д.В. Деникин. Жизнь русского офицера. М.,2004. - 888с.

.Митюрин Д.В. Гражданская война белые и красные. СПб.: Полигон,2004. - 282 с.

.Медвецкий А.Ф. Генерал от инфантерии Н.Н. Юденич в годы общенационального кризиса в России (1914 - 1920 гг.) Монограф. исслед. Самара, 2004. - 373 с.

.Мотасов В. Белое движение на Юге России 1917 - 1920 гг. Монреаль, 1990. - 203 с.

.Палеолог М. Царская Россия во время мировой войны. М.: Междунар. отношения, 1991. - 456 с.

.Половцов Л.В. Рыцари тернового венца. Воспоминания члена Государственной Думы Л.В. Половцова о 1 Кубанском походе генералов М.В. Алексеева, Л.Г. Корнилова, А.И. Деникина. Прага, Б/г. - 320 с.

.Разгон И.М. Разгром Корнилова на Кубани //Военно-исторический журнал. 1940. №2. С.27-39.

.Рутыч Н.Н. Генерал Алексеев - основатель Добровольческой армии// Рутыч Н. Думская Монархия. СПб.,1993. - 546 с.

.Рутыч Н.Н. Белый фронт генерала Юденича . Биографии чинов Северо-Западной армии. М.: Русский путь, 2002. - 502 с.

.Сахаров А.Н. О новых подходах к истории России // Вопросы истории. 2002. №8. С.3-20.

.Севский В. Генерал Алексеев // Военная быль. 1993. №2. С. 23-28.

.Суворин Б. За Родиной. Героическая эпоха Добровольческой армии. Берлин, 1922. - 285 с.

.Такман Б. Первый блицкриг. Август 1914. М.: АСТ, 1999. - 481с.

.Трельч Э. Историзм и его проблемы: логическая проблема философии истории. М., 1994. - 719 с.

.Уткин А.И. Первая Мировая война. М.: Алгоритм, 2001. - 592 с.

.Хвостова К.В. История: проблемы познания // Вопросы философии. 1997. № 4. С. 60-79.

.Черкасов-Георгиевский В.Г. Вожди белых армий. Смоленск: Русич, 2003. - 507 с.

.Шацилло М.К. Российская буржуазия в период Гражданской войны и первые годы эмиграции 1917 - нач. 1920-х гг. М.: Наука, 2008. - 342 с.

.Шамбаров. Белогвардейщина. М.: ЭКСМО-Пресс, 2002. - 640 с.

.Шмаглит Р.Г. Белое движение. 900 биографий крупнейших представителей русского военного зарубежья. М: Зебра, 2006. - 175 с.

.Васильева Л.Ф. Деятельность Временного правительства по сохранению боеспособности вооруженных сил России в 1917 г.: дис. … канд. ист. наук. Самара, 2004. - 238 с.

.Венков А.В. Антибольшевистское движение на Юге России (1917 - 1920 гг.): дис. ... д-ра ист. наук. Ростов н/Д., 1996. - 505 с.

.Ганчар Г.М. Военная и политическая деятельность П. Н. Врангеля (1917 - 1920 гг.): дис. … канд. ист. наук. М., 1999. - 192 с.

.Кулаков В.В. История военного и государственного строительства белых властей Юга России: 1917-1920 гг.: дис. ... д-ра ист. наук. М., 2005. - 540 с.

.Пилипенко С.А. Деятельность командования красных и белых войск по укреплению морального духа. Нояб. 1917 - нояб. 1920 гг. (по материалам Юга Рос-сии): дис. … канд. ист. наук. Самара, 2003. - 254 с.

.Самойлов А.Ф. Деятельность государственных органов по воспитанию офицеров белых армий юга России в духе любви к Отечеству (нояб. 1917 - нояб. 1920 гг.): дис. … канд. ист. наук. М., 2004. - 262 с.

.Абинякин Р.М. Офицерский корпус Добровольческой армии: соц. состав, мировоззрение. 1917 - 1920 гг.: автореф. дис. … канд. ист. наук. М, 2000. - 503 с.

.Гребенкин И.Н. Первый Кубанский поход Добровольческой армии и его место в истории Гражданской войны: автореф. дис. … канд. ист. наук. Владимир, 2004. - 21 с.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Денежные документы генерала М.В. Алексеева