Хрущев глазами историков и современников

"Хрущев глазами историков и современников"

хрущев секретарь экономический политика

Введение

Более десятилетия истории СССР (1953-1964) связано с именем Никиты Сергеевича Хрущева, первого секретаря ЦК КПСС, впоследствии совмещавшего эту должность с обязанностями Председателя Совета Министров СССР. После отставки со всех постов, а затем и смерти, его имя старались упоминать как можно реже, даже в школьных учебниках истории деятельность Хрущева была обрисовано достаточно схематично. Конечно, замолчать освоение целинных и залежных земель, вывод спутника на околоземную орбиту и первый полет человека в космос - невозможно. Осторожно говорили и об осуждении культа личности И.В. Сталина. Однако ни одно из событий при этом не связывалось с именем тогдашнего руководителя СССР. «Молчание вокруг имени Никиты Сергеевича Хрущева, - как пишет в своих воспоминаниях журналист Алексей Иванович Аджубей, зять Хрущева, - было не только полным, но, я бы сказал, злым. Наивные люди полагали, что в его основе - негативная оценка партийной и государственной деятельности Хрущева. Главное, однако, в ином. Ему «ничего не простила» та административная бюрократическая система, которую он посмел потревожить.»

В связи с этим вокруг имени Никиты Сергеевича Хрущева родилось много легенд, а его действия как главы государства так и не получили объективной оценки.

Приход к власти

После смерти И. В. Сталина Хрущёв был председателем комиссии по организации похорон. В дальнейшем эта обязанность будет безошибочным указателем для советского человека, кто будет следующим генсеком. А пока за «кресло Сталина» предстояла драка - не на жизнь, а на смерть. Первым «козлом отпущения» стал Берия. Хрущёв, которого «четвёрка» недооценивала, оказался не так уж прост. Он обработал всех членов Президиума ЦК, склонив их к совместным действиям против Берия. «Пока эта сволочь среди нас, никто из нас не может чувствовать себя спокойно», - убеждал он.

Арестовывали Берия 26 июня, сразу же после возвращения из ГДР, где он усмирял наглую вылазку недобитых гитлеровцев, и произошло это в кабинете И. В. Сталина, где ранее обычно проходили заседания Политбюро ЦК ВКП(б). И хотя все было подготовлено, и задействованы маршал Г. Жуков со своими людьми, а также генералы К. Москаленко и П. Батицкий, но все-таки риск был большой. Впоследствии Хрущёв рассказывал: «Все сидят, а Берии всё нет и нет. Ну, думаю, дознался. Ведь не сносить нам тогда головы. Но тут он пришёл, и портфель у него в руках. Сел и спрашивает: «Ну, какой у нас сегодня вопрос на повестке дня? А я толкаю Маленкова ногой и шепчу: «Открывай заседание, давай мне слово». Тот побелел, смотрю, рта раскрыть не может. Тут я вскочил сам и говорю: «На повестке дня один вопрос. Об антипартийной, раскольнической деятельности агента империализма Берии. Есть предложение вывести его из состава Президиума, из состава ЦК, исключить из партии и предать военному суду».

Маленков все ещё пребывал в растерянности и даже не поставил моё предложение на голосование, а нажал сразу секретную кнопку и вызвал таким способом военных. Из соседней комнаты вышли ожидавшие там военные. В руках они держали револьверы. Большинство сидевших за столом замерли от неожиданности. Георгий Жуков скомандовал Берии: «Встать! Вы арестованы. Руки вверх!»… Берия потянулся за своим портфелем, который оставил на подоконнике. Я решил, что там оружие и резким движением выбил портфель из его рук. Упав на пол, портфель раскрылся. Он оказался совершенно пустым».

Впрочем, это версия Хрущёва, а потому есть большая доля риска, что недостоверная. Во всяком случае, ни в ближайшем, ни в отдалённом будущем невозможно будет установить, где и как был арестован Берия, и был ли он на суде, по приговору которого его якобы расстреляли в декабре того же года. Или он был подло убит при аресте, без суда и следствия, как это утверждает его сын Берии Серго.

Устранение Берии усилило позиции Маленкова и Хрущева в руководстве страной. Самый молодой и самый образованный из «наследников» Сталина, Г.М. Маленков, по оценкам зарубежных наблюдателей, был «наиболее западно-ориентированно мыслящим человеком среди других советских лидеров».

В августе 1953 г. Маленков на сессии Верховного Совета СССР изложил основные черты нового экономического курса. Важнейшей его частью было намерение руководства страны уделить больше внимания производству потребительских товаров и повышению жизненного уровня трудящихся. Ресурсы на это предполагалось получить за счет перераспределения средств в пользу легкой промышленности и одновременного сокращения выпуска продукции тяжелой промышленности. В соответствии с предложениями главы государства менялась и сталинская антикрестьянская политика. Снижение налогов с крестьян с последовавшим вскоре повышением закупочных цен на сельхозпродукты позволило улучшить положение с продовольствием в стране и сделали Маленкова в 1953- 1955 гг. самым популярным человеком в стране. В качестве главы государства Маленков сделал важные шаги по улучшению международного положения СССР. В августе 1953 г. он впервые употребил термин «разрядка международной напряженности» и призвал Запад к снижению военного противостояния.

Однако смелый для того времени экономический курс Маленкова противоречил всей логике существования советской системы, ставил под сомнение статус СССР как великой державы, лишал его способности успешно решать внешнеполитические задачи, укреплять оборону, но прежде всего он противоречил заданиям пятого пятилетнего плана (1951- 1955 гг.), рассчитанного на преимущественное развитие тяжелой промышленности, и менять его было уже нереально. В стране в соответствии с планом полным ходом сооружались новые гигантские заводы и гидростанции, в строжайшей секретности создавался «ракетно-ядерный щит». Только по официальным данным на все это предназначалось почти в 11 раз больше капиталовложений, чем в развитие легкой промышленности.

Именно это обстоятельство оказалось решающим в возвышении Хрущева. В начале 1955 г. Маленков был обвинен в отсутствии необходимых знаний, опыта хозяйственной и советской работы, а также в былом сотрудничестве с Берией. Новым главой правительства стал министр вооруженных сил СССР Н.А. Булганин, человек малоинициативный и нерешительный. Победителем в борьбе за единоличное лидерство в партии и государстве оказался Н.С. Хрущев.

Избавившись от всех реальных претендентов на власть, Хрущев решил пойти дальше и «очернить» старую гвардию во главе со Сталиным, себя же провозгласив прямым последователем Ленина.

Десталинизация общества

Если обоснованно высказаться о захвате власти Хрущевым могут лишь хранители государственных архивов, то разоблачение культа личности Сталина коснулось всех слоев общества, причем коснулось, вызвать 9-бальные колебания по шкале Рихтера.

В перестроечное и постсоветское время Сталин представлялся единоличным предводителем репрессий. Однако в последнее время всё чаще заходит речь о виновности всей верхушки власти, и Хрущева в том числе. «Это сейчас Хрущев выступает против репрессий.

А когда он был секретарем московского горкома, он отправил в тюрьму свыше 50 тысяч партийцев. В 1938 году Сталин послал Хрущева на Украину, многие делегаты съезда компартии Украины проголосовали против его избрания первым секретарем. Так он их всех посадил».

Из воспоминаний Кагановича о том, что сказал ему Молотов в 1956 году после XX съезда КПСС

«Дорогой Иосиф Виссарионович, Украина ежемесячно посылает 17-18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает, не более 2-3 тысяч. Прошу принять меры. Любящий вас Хрущев».

Согласно некоторым публикациям - это записка, посланная Хрущевым Сталину в 1938-м году из Киева

Однако ни один из авторов публикаций не приводит ссылки на архив, в котором хранится «записка Хрущева», а по атрибутике письма можно судить, что это фальшивка: никогда в жизни никто не обращался к Сталину таким образом и не подписывался «любящий».

Но главным для Хрущева было не допустить обвинений в свой адрес за нарушения законности в 1937-1938 годах и последующие годы. Свержение Маленкова под аккомпанемент обвинений в близости к Берии, заявления о «моральной ответственности» Маленкова за ряд сфабрикованных дел показали, что такие же обвинения могли быть выдвинуты и против Хрущева. Поэтому Хрущев был заинтересован в том, чтобы изобразить таких людей, как Берия, Маленков и он сам, лишь невольными исполнителями воли Сталина, возложив на Сталина главную ответственность за злоупотребления властью.

Для этого Хрущев постарался взять под свой контроль документы, которые могли бы его компрометировать, и использовать их так, чтобы дискредитировать Сталина. Как свидетельствовал В.М. Молотов, сразу же после смерти И.В. Сталина была создана комиссия по сталинскому архиву, во главе которой встал Н.С. Хрущев. Хотя комиссия ни разу не собиралась, ее председатель получил возможность разбирать архивные документы Сталина. После отставки Д.Н.Суханова Н.С. Хрущев взял под свой контроль Общий отдел ЦК. (Суханов же был арестован по надуманному обвинению.) В книге Р. Баландина и С. Миронова «Заговоры и борьба за власть» приведено высказывание историка В.П. Наумова: «В 1955 году по распоряжению Хрущева были уничтожены бумаги Берии, документы о Сталине и о других руководителях партии. Всего было уничтожено 11 бумажных мешков. Чем более надежно скрывались документы, тем более эмоционально осуждал Хрущев преступления, в которых сам принимал участие». Хрущев решил также взять в свои руки начавшуюся еще в первые месяцы после смерти Сталина реабилитацию политических заключенных. В октябре 1955 года Хрущев предложил представить делегатам съезда информацию о нарушениях законности в ходе репрессий 1930-х - начала 1950-х годов.

Что же такое культ личности?

Говоря словами самого Хрущева - идеолога и инициатора борьбы с культом личности Сталина, это - "приписывание тому или иному деятелю роли героя-чудотворца", "связывание с именем того или иного деятеля всех побед партии и народа".

декабря 1955 года Президиум ЦК принял решение о создании комиссии по реабилитации, которую возглавил секретарь ЦК КПСС П.Н. Поспелов. Каганович в своих мемуарах писал, что после обсуждения материалов комиссии Поспелова на Президиуме было принято решение заслушать ее доклад на пленуме после съезда партии. Однако в черновых протокольных записях заседания Президиума ЦК от 13 февраля говорилось: «На закрытом заседании съезда сделать доклад о культе личности». Вероятно, твердого решения о том, когда огласить доклад Поспелова, не было. К тому же Молотов, Каганович и Ворошилов, требовавшие от Хрущева уравновешенной оценки Сталина, успокоились, поскольку в тексте отчетного доклада был включен абзац: «Вскоре после XIX съезда партии смерть вырвала из наших рядов великого продолжателя дела Ленина - И.В. Сталина, под руководством которого партия на протяжении трех десятилетий осуществляла ленинские заветы».

Открыв XX съезд партии 14 февраля 1956 года в 10 часов утра, Хрущев заявил, что за период между съездами «мы потеряли виднейших деятелей коммунистического движения: Иосифа Виссарионовича Сталина, Клемента Готвальда и Кюици Токуда. Прошу почтить их память вставанием». То обстоятельство, что Хрущев не выделил особо Сталина и поставил его в один ряд с руководителями компартий Чехословакии и Японии, свидетельствовало о том, что Хрущев явно постарался снизить статус Сталина. Об этом же свидетельствовало и все содержание доклада Хрущева.

Правда, в разделе доклада, названном «Партия», было сказано: «Вскоре после XIX съезда партии смерть вырвала из наших рядов Иосифа Виссарионовича Сталина». Однако вторичное упоминание о смерти Сталина служило лишь для того, чтобы сказать о том, что «враги социализма рассчитывали на возможность растерянности в рядах партии», но их «расчеты провалились». Слова, содержавшиеся в утвержденном проекте отчетного доклада, о том, что Сталин был «великим продолжателем дела Ленина» и что «под его руководством партия осуществляла ленинские заветы», исчезли. В докладе не приводилось ни одной цитаты из Сталина, которыми обычно пестрели речи ораторов на предыдущих съездах, в том числе и речи Хрущева.

В то же время в докладе говорилось, что культ личности противоречит идеологии коммунизма: «Борясь за всемерное развитие творческой активности коммунистов и всех трудящихся, Центральный Комитет принял меры к широкому разъяснению марксистско-ленинского понимания роли личности в истории. ЦК решительно выступил против чуждого духу марксизма-ленинизма культа личности, который превращает того или иного деятеля в героя-чудотворца и одновременно умаляет роль партии и народных масс, ведет к снижению их творческой активности. Распространение культа личности принижало роль коллективного руководства в партии и приводило иногда к серьезным упущениям в нашей работе». Этими общими фразами и туманными намеками ограничилось упоминание о культе личности в докладе. На «культ личности» была возложена ответственность не за беззакония в ходе репрессий, а лишь на отдельные, хотя и «серьезные упущения» в работе партии.

Обратимся к XXI внеочередному съезду КПСС, созванному в 1959 г., то есть спустя три года после XX съезда.

Посмотрим на позицию делегатов XXI съезда - "Советский народ хорошо знает, что эти успехи - результат мудрого руководства ленинского Центрального Комитета нашей партии, Президиума ЦК нашей партии, возглавляемого Первым секретарем Центрального Комитета Никитой Сергеевичем Хрущевым".

"На многочисленных собраниях трудящиеся единодушно одобряли намечаемые партией планы на будущее, выражали свою сердечную благодарность Центральному Комитету партии и Первому секретарю ЦК, главе Советского правительства т. Н. С. Хрущеву за его неутомимую деятельность по осуществлению ленинской генеральной линии партии...".

"В резолюции, принятой на Ленинградской областной партийной конференции, делегаты с чувством признательности отметили выдающуюся роль нынешнего состава Президиума ЦК и особенно Первого секретаря партии товарища Никиты Сергеевича Хрущева в борьбе за единство партийных рядов, за восстановление ленинских норм партийной жизни и принципов партийного руководства, во всех мероприятиях, имеющих исключительно прогрессивное значение в подъеме народного хозяйства, культуры, науки и благосостояния трудящихся".

"Поистине огромны успехи нашей партии и народа. Справедливость требует отметить выдающуюся деятельность, ленинскую твердость, принципиальность и инициативу в постановке и разработке важнейших вопросов теории и практической деятельности нашей партии и Советского правительства, огромную организаторскую работу Первого секретаря Центрального Комитета КПСС, Председателя Совета Министров Союза СССР товарища Никиты Сергеевича Хрущева".

"...Н. С. Хрущев еще на XX съезде КПСС показал пример творческого развития марксистско-ленинской теории и умелого применения ее к особенностям конкретной обстановки. Теперь, в докладе на XXI съезде партии, товарищ Никита Сергеевич Хрущев обогатил нашу теорию многими яркими мыслями и новыми положениями...

Я думаю, что если Центральный Комитет составит проект новой программы на основе главных положений тов. Никиты Сергеевича Хрущева на этом съезде, то из этого получится хорошая программа партии".

"Установки для изучения термоядерных реакций представляют собой крупные и сложные сооружения... Быстрое их создание удалось осуществить только благодаря вниманию и большой помощи со стороны Президиума Центрального Комитета и лично Никиты Сергеевича Хрущева" (Курчатов).

"Успехами по созданию и запуску искусственных спутников Земли и космической ракеты мы прежде всего обязаны Президиуму ЦК нашей партии и лично Никите Сергеевичу Хрущеву".

"Как же тут не сказать идущее от всего сердца спасибо тем, кто работал над созданием этой Программы!.. И прежде всего как не сказать такое спасибо главному творцу Программы - нашему Никите Сергеевичу Хрущеву" (Шолохов).

Культ личности Сталина может быть и был развенчан, однако в то же время начал создаваться культ личности самого Хрущева.

XX съезд не завершил борьбу за власть в партийной верхушке. Опасаясь дальнейших разоблачений и реальной утраты оставшихся позиций, весной 1957 г. консервативная часть советского руководства начала переговоры с целью ликвидации должности первого секретаря и отстранения Хрущева от власти (предполагалось сделать Хрущева министром сельского хозяйства). Формальным поводом для «усмирения» Хрущева стало поспешное решение начать реорганизацию в промышленности, создать совнархозы. Противники публичной критики Сталина (Маленков, Каганович, Молотов), боясь дальнейшего углубления разоблачений сталинского режима, решили дать бой Н.С. Хрущеву и отстранить его от руководства партией. На совещании, начавшемся 18 июня 1957 г., большинство Президиума ЦК КПСС (7 из 11 членов) подвергли деятельность Хрущева резкой критике и, обвинив его в нарушении принципа коллективности руководства, сместило с поста первого секретаря ЦК КПСС. Многие из предъявленных обвинений формально были справедливы. Но за ними стояло желание просталинских сил пересмотреть решения XX съезда. Лишь благодаря поддержке маршала Г.К. Жукова и председателя КГБ И.А. Серова был созван Пленум ЦК КПСС. Предав огласке архивные сведения о личной причастности Маленкова, Кагановича, Молотова и Ворошилова к репрессиям (правда, из официального, предназначенного для печати постановления Пленума они были исключены), сторонники Хрущева смогли одержать победу. Пленум осудил «антипартийную группу Молотова, Маленкова, Кагановича и «примкнувшего к ним» Шепилова и вывел их из состава руководства партии. Важнейшим следствием разгрома политических противников Хрущева стало растущее влияние партийного аппарата в стране.

Озабоченный дальнейшим укреплением своих позиций в октябре 1957 г. Хрущев инициировал отставку с поста министра обороны Г.К. Жукова, который стал ему лично опасен и позиция которого объективно противостояла всевластию партийного аппарата. Последнюю точку в борьбе за единоличную власть Н.С. Хрущев поставил в начале 1958 г., совместив посты Председателя правительства и первого секретаря ЦК КПСС. Однако ценой этой победы стала его зависимость от партаппарата, поставившего всю последующую реформаторскую деятельность Хрущева в определенные рамки, ограниченные интересами партийно-государственной бюрократии.

Внутренняя политика

Внутреннюю политику Хрущева можно разделить на несколько принципиальных ветвей:

экономическая (в т.ч. аграрная)

организационная

национальная

социальная

НТР

Под экономической прежде всего следует понимать аграрную политику. Еще летом 1953 г. Маленков заявил, что необходимо осуществить крутой подъем производства предметов массового потребления. Тем самым предполагалось, что экономика должна работать не только на тяжелую индустрию и военный потенциал, но и на удовлетворение жизненных потребностей населения. В соответствии с решениями Пленума значительно увеличились государственные заготовительные цены на скот, птицу, молоко, картофель, овощи. Повышались и закупочные цены на продукцию, продаваемую сверх обязательных поставок. Эти меры позволяли значительно укрепить экономику колхозов. Были приняты действенные меры против нарушения важнейшего принципа артельной формы колхозного производства - правильного сочетания интересов в развитии общественного и личного хозяйства: снижены нормы обязательных поставок продукции с личных подсобных хозяйств, предусмотрены твердые ставки налогообложения в соответствии с размерами приусадебных участков.

Пересматривалась система расчетов с колхозами за реализованную продукцию. Им стали выплачивать денежные авансы, часть которых предназначалась для выдачи колхозникам по трудодням в течении всего сельскохозяйственного года. Этот порядок позволил впоследствии ввести в колхозах денежную гарантированную оплату труда. Были приняты меры по улучшению планирования, укреплению колхозов кадрами, усилению роли МТС в развитии колхозного производства, особенно в части подготовки и создания постоянных механизаторских кадров, совершенствования их оплаты, включая обеспечение ее гарантированного уровня. Начисление натуроплаты за работы МТС ставилось в зависимость от реальных результатов колхозного производства.

В итоге всех этих мер валовая продукция сельского хозяйства возросла в 1954-1958 годах по сравнению с предшествующим пятилетием на 35,3 процента. Беспрецедентный факт в истории развития колхозов и совхозов! Дореволюционные рубежи душевого потребления основных продуктов питания остались позади. В 1958 году по сравнению с 1953 годом резко возросла продукция личных подсобных хозяйств. Деревня ожила в ожидании новых добрых перемен. И их еще было не мало.

Реорганизация МТС и продажа техники колхозам сделала колхозников потенциально полноправными хозяевами или пользователями всех основных средств производства. Отмена обязательных поставок и натуроплаты за работы МТС, введение денежной оплаты труда и такого же счета себестоимости продукции и рентабельности производства практически включали колхозную экономику в единые товарно-денежные отношения всей советской экономики, что создавало реальную основу для перехода колхозов на подлинный хозрасчет. Повышение роли принципа материальной заинтересованности привело к росту реальных доходов колхозников, рабочих и специалистов совхозов.

Все это, безусловно, означало рождение новой перспективной альтернативы, открывало реальные пути для дальнейшего развития колхозов и совхозов.

Вскоре после сентябрьского (1953 г.) Пленума ЦК КПСС стал отчетливо прослеживаться отход от его курса на прожектерский путь обеспечения в кратчайшие сроки невиданного подъема сельского хозяйства и благосостояния народа. Выдвижение и решение такой задачи представлялись прагматику Н.С.Хрущеву вполне реальными, что, кстати, открывало возможность показать себя на деле как нового лидера партии.

Уже на февральско-мартовском (1954 г.) Пленуме ЦК КПСС была фактически пересмотрена основная целевая установка аграрной политики, разработанная сентябрьским Пленумом: « …в течении двух-трех лет резко повысить обеспеченность всего населения нашей страны продовольственными товарами и вместе с тем обеспечить всей массе колхозного крестьянства более высокий уровень материального благосостояния». В докладе 23 февраля 1954 года Хрущев представил эту установку в иной редакции: « …в ближайшие 2-3 года в достатке удовлетворить растущие потребности населения нашей страны в товарах народного потребления и обеспечить сырьем легкую и пищевую промышленность». Подобный пересмотр весьма показателен.

Н.С.Хрущев поверил в возможность в 2-3 года решить продовольственную проблему в стране и в достатке удовлетворить потребности населения в продуктах. На службу этой цели он направил всю мощь командно-административной системы управления. Не случайно оказалось измененной и заключительная часть формулы - исчезли слова о росте благосостояния колхозного крестьянства. Докладчику они показались, видимо, не столь уж важными для выдвигаемой глобальной программы. И в этом свете представляются вполне объяснимыми последовавшие вскоре мероприятия по фактическому свертыванию личного подсобного хозяйства, сселению деревень непрерывно укрупняемых колхозов и совхозов и т.п.

В докладе Хрущев назвал и основные источники невиданного прежде роста сельскохозяйственного производства освоения целины, повсеместное распространение: возделывание кукурузы, равнение на передовиков, структурные изменения в руководстве. Упомянул он и главных противников - травопольные севообороты, инертность хозяйствования, постоянство организационных структур. Целевая установка была, таким образом, переведена в конкретную программу действий.

Конечно, Н.С.Хрущев не был подлинным знатоком сельского хозяйства, не имел никакого специального образования, полагался, в основном, на свой житейский опыт, природную сметку. Вместе с тем он живо интересовался всем новым, что касалось сельскохозяйственного производства, особенно передовым практическим опытом. Однако нельзя не заметить, что Никита Сергеевич в течении многих лет и до конца своей партийной карьеры был последовательным сторонником Т.Д.Лысенко с его псевдоучениями о «чудо-культурах» или агрозооприемах, способных якобы одним махом изменить положение дел в сельском хозяйстве.

Н. С. Хрущев не является инициатором и разработчиком той экономической программы подъема сельского хозяйства, которую изложил на сентябрьском (1953 г.) Пленуме ЦК КПСС. Фактически она была подготовлена раньше и в значительной мере изложена на сессии Верховного Совета СССР 8 августа 1953 года в речи Председателя Совета Министров СССР Г. М. Маленкова. То собственное, что явственно прозвучало уже в первых выступлениях Н.С. Хрущева на посту лидера партии - это страстное желание принести благо людям, и как можно скорее, неукротимая вера в организаторские возможности партии, в силу примера, всепобеждающий энтузиазм масс, способных решить все проблемы, опрокинуть любые преграды на пути к светлому будущему.

Однако же крайности в проведении реформ дали повод острить по поводу кукурузной эпопеи, которую и сейчас прежде всего ассоциируются с именем Хрущева.

Главное в организационная политике Хрущева - образование совнархозов (Советов народного хозяйства): упразднение всех министерств и создание территориальных органов управления. Закон был принят в мае 1957 года, и на территории Советского Союза действительно создали сто пять хозяйственных зон, а все министерства были упразднены. Фактически все управление экономикой было передано местным властям. Каждая территория, то есть совнархоз той или иной территории управлял собственной экономикой самолично.

«Благодаря им [совнархозам] получили развитие: местная промышленность, пищевая, легкая, услуги населению, автотранспорт, строительство, торговля. На прилавках появился ширпотреб: обувь, радиотовары… При Хрущеве было налажено производство доступного автомобиля „Запорожец».

Все это простые люди ощутили в течение трех-четырех лет».

Из комментариев слушателей «Эха Москвы»

Суть реформы - это отказ от вертикальной системы и переход к территориальной системе управления именно в промышленности. Тут нельзя говорить о ликвидации вертикали власти - произошло скорее ее переструктурирование, потому что все регионы напрямую подчинялись центру и ни о каком самоуправлении речи не шло. А первые секретари - ключевые фигуры в местном аппарате управления областей - назначались из центра и должны были проводить ту политику, которая определялась в Москве.

До реформы совнархозов система управления промышленностью была устроена по вертикали, то есть каждая отрасль имела свое министерство, а суботрасль имела свое главное управление в рамках министерства. И все предприятия подчинялись своему министерству. Эта система существовала с первой пятилетки. Реформа совнархозов предполагала упразднение отраслевых министерств и переподчинение предприятий местным органам власти. Ключевой единицей управления вместо министерства становился совнархоз, то есть правительство региона.

В этой реформе были и исключения. Например, оборонка не была реорганизована, так и оставшись в рамках министерской системы. Сельское хозяйство реформа фактически не затронула, поскольку сельское хозяйство и до этого управлялось в первую очередь по территориальному признаку. Конечно, существовало центральное министерство сельского хозяйства, но ключевой единицей управления все же была область. И первый секретарь обкома отвечал за развитие сельского хозяйства в управляемой им области.

В результате реформы совнархозов власть из центров была передана на места, и полномочия секретарей резко увеличились. Конечно, были председатели совнархозов и исполкомов, но ключевой фигурой все равно оставался секретарь обкома, потому что ведущая роль партии в советской системе никуда не делась.

Идея создания совнархозов появилась из-за того, что министерская система мешала кооперации на местах. Все планировалось через центр, а центр не знал конкретных нужд на местах, и из-за такого планирования кооперация между предприятиями в одном регионе была невозможна. К тому же центр знал только нужды больших предприятий, а мелкими почти не занимался. Поэтому цель реформы была - наладить связи между предприятиями в рамках регионов. Но конечно, реформа имела и обратную сторону - в итоге нарушались связи внутри отраслей. И это была та сложность, которая, в сущности, и погубила всю реформу. Хрущев пытался решить проблему ведомственности, а уперся в то, что на местах возникло так называемое «местничество».

Каковы были конкретные результаты у этой реформы, сказать трудно, ведь создание совнархозов являлось лишь одной частью хрущевской экономической политики. Уже упоминаемое перераспределение инвестиций из тяжелой промышленности в легкую происходило независимо от реформы совнархозов.

Сама же эта реформа в целом для страны не изменила тенденцию падения темпов роста, которая началась в 50-е годы и продолжалась вплоть до распада Советского Союза: темпы роста в промышленности падали год от года. Но для некоторых областей и для некоторых групп секретарей эффект был положительный, потому что существовал еще один важный момент реформ - это изменение стимулов в системе.

В советской системе все государственные служащие отвечали карьерой за итоги своей деятельности. До этого за развитие промышленности отвечали министры. Но проблема оценки их деятельности была в том, что у каждой отрасли есть своя специфика, и трудно сравнивать отрасли друг с другом. И поэтому сложно понять, кто работает хорошо, а кто плохо. И неясно: то, что в одной отрасли низкие темпы роста, а в другой высокие, - это объективные явления или результат плохой работы министра. В случае с областями, когда система переходит на территориальный уровень и ключевой фигурой в промышленности становится секретарь, области друг с другом сравнивать проще. А следовательно, проще продвигать тех, кто хорошо работал, и снимать тех, кто плохо работал. Именно это и произошло - статистические данные свидетельствуют, что действительно, в годы реформы совнархозов повышали тех секретарей, в регионах которых работала промышленность, а снимались и отправлялись на более низкие позиции те, у кого на территориях были низкие темпы роста.

Но у реформы были и оборотные стороны. И в первую очередь - это проблема местничества. Когда секретари и региональные власти стали ответственными за экономику в своем регионе, они стали уделять внимание собственному региону в ущерб межрегиональному сотрудничеству. Раньше, когда директор предприятия подчинялся министру и должен был поставить продукцию в другой регион, министр ему говорил: «Поставляй. Ничего не знаю - это в рамках нашего министерства». После реформы совнархозов министров уже не было, зато был секретарь, который говорил: «Меня не интересует, что происходит в другом регионе».

В результате межрегиональные поставки не выполнялись, что наносило ущерб государственному плану. А новые документы, которые стали доступны после открытия архивов, показывают, что и доля так называемых внеплановых капвложений в регионах резко выросла после реформы совнархозов. Т. е. секретари пускали средства только на те нужды, которые они считали приоритетными именно для себя, и за счет этого страдала экономика в целом.

Хрущев пытался преодолеть эти проблемы, создавая так называемые государственные комитеты по отраслям, которые должны были отвечать за развитие науки и за внедрение новых технологий на местах. И более того, в конце 1962 года он провел еще одну реформу - поделил устройство партии и Советы народных депутатов на промышленные и сельскохозяйственные. В результате реформы политической системы каждый секретарь отвечал либо за сельское хозяйство, либо за промышленность. И ситуация в промышленности или соответственно сельском хозяйстве напрямую должна была влиять на его карьеру. С одной стороны, Хрущев хотел добиться специализации, а с другой - создать дополнительные карьерные стимулы. Но проблема заключалась в невозможности поделить всю жизнь в регионе строго на сельское хозяйство и на промышленность. Например, сотрудники милиции и органов безопасности жаловались: «А что теперь, нам надо делить шпионов на сельских и промышленных?»

Кроме чисто экономических целей, реформа в какой-то степени была неосознанной попыткой Хрущева расколоть партийный монолит и создать хотя бы какое-то подобие политической конкуренции. Но это разделение аппарата просуществовало всего два года и стало одной из причин снятия Хрущева. Конечно, секретари были недовольны, что потеряли половину своих полномочий. Победа противников Хрущева во многом зиждилась именно на этом недовольстве секретарей. Их количество увеличивалось в два раза. Но новые секретари, которые появились в результате реформы, не были членами ЦК (члены ЦК были выбраны на предыдущем съезде), и это обеспечило победу брежневского заговора в октябре 1964 года - против Хрущева проголосовали все обиженные реформой.

До населения суть перемен доносилась урывками. В отдельных речах Хрущев объяснял, что и зачем делалось. Потом это появлялось в прессе. Публично для народа, если вернуться к реформе совнархозов, была озвучена только одна ее причина: то есть преодоление ведомственности и усиление кооперации на местах.

Среди экономических вопросов хрущевской эпохи важное место занимает импорт зерна. Первая закупка была сделана в 1963 году. В 1967 году на закупку зерна затратили 50 тонн золота, а в 1972 году, то есть в разгар брежневского правления, - 458 тонн золота за один год. То же самое можно сказать и про дефициты, о которых многие вспоминают. Не из-за реформ Хрущева или вопреки им возник дефицит, и не из-за совнархозов, а потому что без рынка и в условиях плановой экономики дефицит - естественное явление.

В начале 60-х годов проблемы с хлебом действительно усилились. Тут сошлось вместе несколько причин, которые едва ли можно связывать с реформами в сельском хозяйстве. Прежде всего из-за засухи был очень плохой урожай в 1962-1963 годах. Это и послужило непосредственной причиной решения Хрущева об импорте зерна в 1963 году. При этом в 1964 году, тоже при Хрущеве, импорта не было. Систематический импорт начался с времени правления Брежнева. Хрущев как раз решение 1963 года ставил себе в заслугу, потому что считал, что впервые в условиях засухи государство не допустило голода, а решило закупить зерно. В предыдущие годы - в голод 1932-1933 годов, вызванный коллективизацией, и засуху 1946 года - никаких закупок хлеба не было.

Реформа совнархозов, как уже говорилось, повлияла на снятие Хрущева с его поста, поскольку она расценивалась во многом как покушение на политическую систему. Первая попытка снять Хрущева была произведена еще в 1957 году так называемой антипартийной группой Молотова, Маленкова и Кагановича, которые были тесно связаны с министерской вертикалью власти и в реформе совнархозов видели для себя угрозу.

Хрущев, напротив, как секретарь партийный опирался в первую очередь на региональные элиты, на региональных секретарей, на тех, кто выигрывал от этой реформы, получая власть. И соответственно, появилось политическое лобби, которое попыталось, но неудачно, снять Хрущева в 1957 году. В 1964 году попытку повторили. Но теперь уже у противников Хрущева была поддержка секретарей, потому что он разделил обкомы, урезал их власть и потерял, таким образом, политическую поддержку секретарей.

Возможно, в долгосрочной перспективе за счет системы стимулов, которую порождала реформа совнархозов, она могла бы принести большую пользу. Но за краткий период своего существования она потерпела поражение. Во-первых, несмотря на то, что стимулы для секретарей были созданы, не была решена проблема местничества. И второе: была масса негативных вещей, связанных с волюнтаристскими решениями Хрущева в других областях, которые породили расцвет дефицита в начале 60-х, что тоже способствовало недовольству его правлением.

Подводя итог, можно говорить о том, что потенциал у этой реформы был, но он не был реализован. Но даже в случае полного успеха реформы совнархозы могли лишь временно спасти советскую экономику. В долгосрочной перспективе ее развитию все равно помешали бы плановость и распределение собственности.

«…. К реорганизациям Н.С. Хрущева Владимир Николаевич поначалу отнесся отрицательно. Вот как он рассказывал о первых годах правления нового руководителя: «... после 1953 г. в руководстве народным хозяйством началась форменная «чехарда». Министерства то ликвидировались, то объединялись...», в общем - по его словам - «смутный период».

У самого В.Н. Новикова было противоречивое отношение к новым органам управления: «Я... считал тогда, что будет утрачено квалифицированное управление заводами» [9, с. 108-109]. Но на встрече с Н.С. Хрущевым в Ленинграде дипломатично сказал о совнархозах: «...дело новое, интересное... работа пойдет активнее».

Очевидно, что в сверхпрограммы, и скороспелые реорганизации - это в общем-то неизбежные и характерные издержки административно-командной системы. Изменить сами подходы, методы, формы управления экономикой Н. С. Хрущеву, руководству партии не удалось. Система оказалась практически неизменной, действующей от задач к массам, а сам Хрущев оказался не только ее предводителем, но и пленником. Но, может быть, это не столько его вина, сколько его беда.

Национальный вопрос. Религиозная политика

В сфере национально-государственного устройства во второй половине 1950 - начале 1960 гг. также намечается комплекс серьёзных изменений. Общий курс на преодоление сталинского наследия в этой сфере выразился, в частности, в продолжение начатой ещё в 1953 г. политики дерусификации и коренизации управленческого аппарата национальных республик. Важным проявлением национальной политики в эти годы становится процесс реабилитации репрессированных народов. В феврале 1957 г. Кабардинская АССР была преобразована в Кабардино-Балкарскую, восстанавливается Чечено-Ингушская АССР, Черкесская автономная область преобразовывается в Карачаево-Черкесскую. Тогда же была образована Калмыцкая автономная область, которая позже, в июле 1958 г. будет преобразована в Калмыцкую АССР. Вместе с тем, восстановлены в своих правах оказались не все народы. Не были воссозданы автономия немцев Поволжья и автономия крымских татар.

Одним из наиболее показательных шагов хрущёвского руководства в области национально-государственной политики становится передача в феврале 1954 г. Крымской автономной республики из состава России в состав УССР. В пропаганде тех лет это мероприятие подавалось как своеобразный «подарок» Украине со стороны «русского народа» в честь 300-летнего юбилея воссоединения Украины с Россией. Принятие этого решения сопровождалось грубыми нарушениями существовавшего в то время законодательства. Выход Крыма из состава РСФСР обернулся для экономики полуострова тяжёлыми последствиями, были разорваны налаженные хозяйственные и административные связи с остальной Россией.

Передача Крымской области в состав УССР - беспрецедентный акт. Безусловно, подобное было немыслимо в сталинскую эпоху. Исключительно важный в военном отношении регион, морской форпост СССР, руководство которым фактически осуществлялось напрямую из Москвы, ни при каких обстоятельствах не мог быть передан Сталиным Украине. Эта безответственная передача стала возможной лишь при Хрущеве. Посмотрим, как она проходила.

В соответствии с политической практикой того времени важнейшие государственные проблемы рассматривались сначала на заседаниях Политбюро (Президиума) ЦК КПСС и только затем в высших органах государственной власти.

Первоначально, в соответствии с решениями партийных органов, предполагалось утвердить совместное Постановление Президиумов Верховных Советов РСФСР и УССР о передаче Крымской области. Однако такие постановления были приняты все же раздельно: 5 февраля 1954 года - Президиумом ВС РСФСР, а 13 февраля того же года - Президиумом ВС УССР. Законом СССР «О передаче Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР» от 26 апреля 1954 года Указ Президиума ВС СССР от 19 февраля 1954 года был утвержден. Закон предписывал внести соответствующие изменения в ст. 22 и 23 Конституции СССР. Он был опубликован в центральных газетах 28 апреля 1954 года.

июня 1954 года был принят Закон РСФСР «О внесении изменений и дополнений в статью 14 Конституции (Основного Закона) РСФСР», которым Крымская область исключалась из состава РСФСР. Нельзя не отметить, что Закон несет следы спешки и правовой небрежности. В нем, как и в Указе от 19 февраля 1954 года, нет четкой формулировки: «Передать Крымскую область и утвердить изменение границ между РСФСР и УССР».

Приведенные в документах, принятых органами государственной власти СССР, РСФСР и УССР, партийными органами, основания для передачи Крымской области выглядят весьма расплывчатыми, а само решение о передаче - недальновидным и безответственным.

В перечисленных актах необходимость передачи Крыма объясняется практически одними и теми же обстоятельствами: территориальной близостью, общностью экономики, хозяйственной целесообразностью, наличием исторически сложившихся культурных связей между населением Крымской области и Украинской ССР. Председатель Президиума ВС УССР Д.С. Коротченко определил вхождение Крыма в состав Украины как «исключительно замечательный акт братской помощи».

При принятии решения о передаче Крыма не был принят во внимание, в частности, национальный фактор. В этих условиях передача Крыма Украине - элемент той в корне неверной национальной политики, которая и привела, во многом, к разрушению СССР. Именно с передачи Крыма начинается отступление от принципов национальной политики, выработанной в предшествовавшие десятилетия, наступает время игнорирования национального фактора и время всеобщей национальной уравниловки.

Очевидно, что вопрос о передаче Крымской области решался наспех, в очень короткие сроки и под нажимом «сверху». Советское руководство, словно вдруг обезумев, во что бы то ни стало стремилось приурочить акт передачи к трехсотлетию Переяславской Рады (8 января 1654 года), на которой было принято решение о воссоединении Левобережной Украины с Россией.

Было ли решение о передаче Крыма правомерным? Данный вопрос в настоящее время представляется сверхважным, несмотря на заявления некоторых российских политиков, призывающих перестать «копаться» и «извлекать на свет акты 40-летней давности». Именно на правовой оценке этих актов должна строиться современная позиция России по вопросам о принадлежности Крыма и Севастополя.

«Я во время Хрущева не жила, но родилась в 1966 году. И знаю, что в эти времена закрывались храмы, совершались многочисленные нарушения законности в отношении священнослужителей и верующих. И облагались огромными налогами священники и храмы. Ведь он обещал показать последнего попа по телевизору».

Непоследовательность и произвольный характер национальной политики Хрущёва вызывали недовольство широких слоёв населения, ситуация грозила обострением национальных противоречий. На Кавказе, особенно в районах, куда начался массовый приток ингушского и чеченского населения, органы правопорядка фиксировали резкое обострение криминогенной ситуации. Временами дело доходило до массовых выступлений и межнациональных столкновений. Так, 26-28 августа 1958 г. в столице Чечено-Ингушской АССР городе Грозном имели место крупные волнения русских, чьи права ущемлялись возвращавшимся в республику чеченским населением. В результате беспорядков несколько десятков человек разной национальности подверглось насилию. Среди пострадавших оказались заместитель министра внутренних дел республики, секретарь обкома КПСС, работники милиции и другие официальные лица. Массовые беспорядки на почве обострения межнациональных отношений в тот период возникали в Грузии, Прибалтике, некоторых других регионах страны.

Разумеется, в истории взаимоотношений Никиты Сергеевича Хрущева с церковью существует огромное количество слухов и легенд. Частично это объясняется тем, что основные исследования проблем религиозной жизни в СССР проводилась западными советологами, такими как Джейн Эллис или Поспеловский, у которых не было точных источников и архивных данных. Зачастую они просто оперировали слухами, которые потом вошли в научные труды и многими стали восприниматься как точная и доказанная информация.

Можно ли говорить, что это был один из самых тяжелых периодов в истории церкви? Безусловно. Но когда говорят «хрущевские гонения», то часто забывают о том, кто действительно разрабатывал эти планы. А занимался этим главный идеолог компартии Михаил Суслов. И он дважды предпринимал наступление на церковь. Первое было в 1949 году, но оно было удачно отражено Карповым - председателем Совета по делам Русской православной церкви. Карпова, бывшего полковником государственной безопасности, назначил на этот пост в 1943 году сам Сталин и при этом сказал ему: «Не вздумайте быть обер-прокурором». Второе наступление на церковь произошло в 1954 году, после смерти Сталина, но оно также было нейтрализовано.

Из сохранившейся переписки Карпова с патриархом Алексием I известно, что у них были очень теплые, дружеские отношения, в том числе и в период гонений, которые названы «хрущевскими», когда Карпов по-прежнему выступал как защитник церкви.

Хотя правильно ли вообще употреблять термин «гонения»? Все-таки гонения предполагают тотальное уничтожение, как например, христиан в Древнем Риме. При Хрущеве можно говорить, разумеется, о преследовании церкви, можно говорить о дискриминации верующих и духовенства, но при этом все годы патриарх занимал особняк в Чистом переулке (бывшую резиденцию германского посла) и разъезжал по Москве в правительственном ЗИЛе. А церковные иерархи имели полномочия представлять советский Комитет защиты мира и участвовать во всемирном движении, когда выезжали за границу.

Конечно, это делалось для внешней политики, чтобы «сохранить лицо». Тем не менее слово «гонения» к ситуации не подходит. В этом и было главное противоречие. С одной стороны, происходившее в стране безусловно можно было назвать антирелигиозной кампанией, а с другой, на международном уровне советские власти хотели сохранить присутствие РПЦ в политической жизни страны. Тем более что западные страны, и в первую очередь США, внимательно следили за происходящим и старались религиозные перемены в СССР представить в глазах мирового сообщества как гонения на верующих.

Основной упор власти сделали именно на пропаганду. Тогдашний ответственный секретарь журнала «Московская патриархия» Анатолий Васильевич Ведерников собирал все вырезки, касающиеся религии. И к концу 1959 года агентство, которое он для этого нанимал, отказалось работать, потому что оно просто не справлялось с этими вырезками, такой поток атеистической пропаганды шел в советской прессе. Отец Александр Мень рассказывал, что в день выходило примерно от семи до восьми книг атеистического содержания. Можно себе представить, какой это был массированный шквал.

После 1961 года был введен учет и контроль всех таинств в церкви, то есть стало необходимо записывать паспортные данные: кто когда венчался, крестился и прочее.

Больше всего антирелигиозная кампания отразилась на духовных учебных заведениях. Не только монастыри, скиты и святые места подверглись закрытию. Находили поводы закрывать и духовные учебные заведения. Задача была ясна: лишить церковь кадров. На тот момент в стране было восемь семинарий и две академии. В результате хрущевских административных мер осталось только три семинарии и две академии. Действовали власти по-разному. Иногда препятствовали поступлению новых студентов, и при отсутствии наполняемости семинарии приходилось закрываться. Для этого могли, например, абитуриента через военкомат вызвать на военные сборы или забрать в армию. В других случаях действовали через милицию или через комсомол. А могли просто отключить электричество и воду.

Вообще, и храмы, и все другие религиозные учреждения редко закрывали просто так, без хотя бы видимости законного повода. Чаще всего сам священник оставлял приход. Или его лишали регистрации, после чего он не мог служить, и храм через несколько месяцев превращался уже в недействующий. Тогда власти говорили, что раз община не существует - храм закрывается. После этого иногда он просто стоял запертый, иногда подо что-то использовался, а бывало, и пытались его сломать или крест свалить. Это все зависело уже от местных властей.

Если говорить о монастырях, то в борьбе с ними очень помогала система прописки. Закрывался монастырь, монахи прибивались в какой-нибудь соседний, а туда постоянно совершались милицейские рейды, которые отлавливали людей без прописки. Увозили, сажали в «обезьянники» и говорили, что «еще раз поймаем - будет срок».

Здесь нужно обязательно отметить, что, говоря об антирелигиозной кампании, часто забывают, что гонения коснулись всех конфессий на территории СССР. Постановление, принятое Сусловым, так и называлось: «О недостатках в научно-атеистической пропаганде», т. е. борьба шла с религией вообще, а не только с РПЦ.

Руководил наступлением на религию лично Хрущев. И конечно, в нем был некоторый романтический пафос революционной романтики, который он, дорвавшись до власти, стал претворять в жизнь. Он все менял, все перестраивал, в лучших революционных традициях ломал, чтобы построить новое. Церковь ему казалась препятствием на пути к коммунизму, а XXII съезд партии объявил о том, что через двадцать лет коммунизм наконец будет построен. Идеологические отделы, их руководители, в том числе Суслов, пользовались этим доводом и подталкивали Хрущева к борьбе с церковью.

Но была в этом и политическая сторона дела. Боролся Хрущев не только с церковью, а прежде всего с группировкой своих противников. Маленков, Ворошилов, Булганин, Каганович, Молотов были противниками гонений церкви. Старая сталинская гвардия считала, что церковь надо не притеснять, а использовать и в государственном строительстве, и в международных отношениях.

Впрочем, политика Хрущева была настолько своеобразной и непоследовательной, что он одновременно боролся со сторонниками участия церкви в политике, но при этом сам активно ее использовал в международных отношениях. Именно в этот период произошло вступление Русской церкви во Всемирный совет церквей. То есть, с одной стороны, разворачивались широкомасштабные гонения на церковь, и в то же время советский епископат ездил за границу и свидетельствовал, что гонений никаких нет.

Кроме того, церковь использовалась как миротворец: ее деятели выступали на Западе с призывами свернуть, например, размещение ядерных ракет в Европе. В проекты государства и при Сталине, и при Хрущеве входила и еще одна очень важная зона - Ближний Восток. Нужно было урегулировать отношения между православными патриархатами. И не просто урегулировать, но занять ведущее положение. Русская православная церковь должна была по мнению и сталинского, и потом хрущевского руководства стать лидером мирового православия.

Что очень интересно, церковь была тесно связана с органами госбезопасности. Сначала Совет по делам РПЦ вообще был подразделением Комитета государственной безопасности. Это потом уже, при Хрущеве, его функции сузили, а вместо полковника Карпова руководить церковными делами назначили обычного партийного функционера Куроедова. Хотя его замы, конечно, все равно были из органов госбезопасности. Учитывая внешнеполитическую деятельность церкви, контрразведка, разумеется, курировала деятельность Русской церкви и тщательно проверяла всех выезжающих за границу священников.

К 1961 году антирелигиозная кампания достигла своего апогея. Во-первых, убрали Карпова, и во главе Совета по делам РПЦ встал Куроедов. Во-вторых, умер митрополит Николай Ярушевич, и умер протопресвитер Николай Колчицкий, который тоже играл видную роль в сопротивлении гонениям. Церковь расшатали, лишили ее возможности нормально функционировать, но в итоге добились того, что прежде совершенно равнодушная к религиозным проблемам интеллигенция начала сочувствовать и религии, и деятелям церкви. Многие известные, в том числе и на мировом уровне, люди стали выступать в защиту церкви.

Дочь Сталина Светлана почти демонстративно крестилась в самый разгар антирелигиозной кампании. Академик Сахаров, не будучи верующим, стал посещать суды, где преследовали верующих, защищать их, писать открытые письма. И это было более весомо, нежели их защищал бы человек верующий.

Фактически, два параллельных пространства впервые увидели друг друга и стали общаться. Наверное, это и был главный позитивный итог хрущевской антирелигиозной кампании - возникший союз церкви с интеллигенцией, когда интеллигенция пошла в церковь, а лучшие представители церкви пошли навстречу российской интеллигенции.

«Мы продолжаем быть атеистами и будем стараться освободить от религиозного дурмана большее количество народа».

Из речи Хрущева в 1955 году

Социальная политика

«С Хрущевым в основном ассоциируются только дома, „хрущевки». На данный момент, это все, что от него осталось, по крайней мере для нашего поколения. Интересно то, что происходит сейчас. А то, что было тогда, в общем-то, оно стирается из памяти».

«Ну, после сталинских времен, конечно, положительно. Я служил в армии, на флоте, и он издал такой указ: кто имеет образование, досрочно можно было демобилизоваться. Вот я демобилизовался на 6 месяцев раньше, чтобы поступить в институт здесь в Москве. Я ему благодарен. Хрущев, между прочим, в 1955-м году ввел социальное обеспечение. Тогда и понятия о пенсиях не было. Вот я пошел на пенсию в 50 лет тоже благодаря Хрущеву».

«Наши колхозники не имели паспортов? Хрущев им дал. Второе: жилье. Вы в подвалах не жили, в бараках не жили, так вот представьте себе, когда люди стали получать квартиры, они плакали и молились на Хрущева как на Господа Бога. Так что…

А остальное - мне наплевать. А вот эти две вещи - они для меня незабываемые».

Таковы мнения слушателей радио «Эхо Москвы» о социальной политике Н.С. Хрущева.

А вот забытые страницы:

О том, что случилось в небольшом городе Ростовской области, в Советском Союзе узнали лишь в конце 80-х. Власти очень долго скрывали произошедшее.

В первый день лета 1962 года рабочие крупнейшего не только в Новочеркасске, но и во всей стране электровозостроительного завода хмуро подходили к станкам и передавали друг другу новости о резком повышении цен на продукты почти на треть. А чуть раньше людям на столько же урезали зарплаты. Рабочие голодали, жили в бараках, жилищная проблема в городе не решалась.

По легенде, детонатором народного взрыва стали слова директора предприятия. «Не хватает денег на мясо и колбасу - ешьте пирожки с ливером», - сказал Курочкин рабочим сталелитейного цеха. «Да они еще, сволочи, издеваются над нами», - возмутились люди. Началась забастовка, включили заводской гудок. Пошли по цехам с призывом прекращать работу. Число протестующих росло стремительно, действовали стихийно. Перегородили Северо-Кавказскую железную дорогу, остановили пассажирский поезд, который шел из Саратова в Ростов. На тепловозе появился лозунг «Хрущева на мясо», а еще плакаты «Дайте мяса, масла», «Нам нужны квартиры».

Обстановка накалялась, в Москву полетела телеграмма об антисоветском мятеже. Хрущев приказал министру обороны Малиновскому быстро навести порядок в городе и, если нужно, ввести войска. Попытки милиции остановить забастовку ни к чему не привели, волнение нарастало. Вечером в Новочеркасск ввели войска, танки и БТРы. В ответ рабочие сожгли портрет Хрущева, понимая, что власти с ними договариваться не хотят.

Ночью начались первые аресты. Задержанных рабочих избивали. Утром 2 июня люди провели на заводе митинг и на нем решили пойти к горкому КПСС в центре города и рассказать властям о том, как приходится выживать. В это же время в Новочеркасск из Москвы прилетела высокая комиссия - в ней были члены Президиума ЦК.

Колонна около пяти тысяч человек направилась к горкому, растянувшись на сотни метров. Революционные песни, плакаты Ленина, цветы, красные флаги - это, скорее, напоминало мирную демонстрацию, а не шествие бунтовщиков. У некоторых были лозунги с требованием поднять зарплату и снизить цены на продукты. В колонне были женщины и дети. Люди прошли три заслона танков и солдат, дошли до горкома. Часть рабочих ворвалась в здание, кто-то стал бить стекла. На площади были войска, они сделали несколько выстрелов поверх голов демонстрантов, но никто не поверил, что патроны боевые и что станут стрелять по людям.

Шквальный огонь по забастовщикам открыли из пулеметов и снайперских винтовок, как многие утверждают, с крыш и чердаков соседних домов. Кто стрелял, до сих пор неизвестно. Были убиты не только люди в толпе, но и несколько ребятишек, которые залезли на деревья посмотреть, что творится. Около клумбы упал пожилой человек, которому пуля попала в голову. Погибла беременная девушка, гулявшая в парке. В доме напротив горкома убили парикмахершу, еще несколько человек застрелили у здания горотдела милиции. «Кровавая суббота» - так назвали этот день в Новочеркасске по аналогии с кровавым воскресеньем 1905 года.

Двадцать шесть человек были убиты, больше сорока ранены. Тела погибших тайно вывезли за город и похоронили на трех заброшенных кладбищах в Ростовской области. Погибшие были сброшены в общие ямы кучей, завернутые в брезент. Только через тридцать лет активисты фонда «Новочеркасская трагедия» совместно с военной прокуратурой благодаря упорным поискам нашли свидетелей и места захоронения погибших. Залитую кровью площадь после расстрела отмыть не смогли и закатали новым слоем асфальта. Пошла война арестов. Семь человек обвинили в бандитизме и организации мятежа - им дали высшую меру, расстреляли. В том числе - и рабочего, который на митинге выступал, но к горкому не ходил - семья не пустила.

Еще более сотни арестованных отправили в лагеря строгого режима, большинству дали от десяти до пятнадцати лет. А страна спокойно жила, стремилась к светлому будущему и строила коммунизм. О трагедии в Новочеркасске ходили слухи, в прессе никаких сообщений не было. Впервые об этом написали лишь в 1989 году.

Но ведь массовые беспорядки, которые случились в 1962 году в Новочеркасске, были не первыми в СССР и не первыми при Хрущеве. Если говорить о числе участников, были и более крупные волнения. Например, события в Тбилиси в 1956 году, весной после XX съезда. Жертв там было даже больше, чем в Новочеркасске. Фактически, беспорядки и мелкие возмущения никогда не прекращались. Просто они происходили на периферии страны, а потом переместились в целинные и новостроечные районы.

Пожалуй, одно из наиболее известных событий - это волнения в Грозном в 1958 году, известные как бунт русского населения. Связаны они были с тем, что возвращались реабилитированные чеченцы, а власть не подготовилась к их приходу, поэтому начались проблемы. Чеченцы начали выдавливать русских. В сельских местностях это нормально проходило, а в городе вызывало серьезные конфликты, ведь Грозный был русский город. Но это не было античеченским выступлением или чеченским погромом, среди пострадавших оказалось гораздо больше русских и украинцев - партийных советских боссов.

Это было выступление против власти. Но от новочеркасских событий оно отличалось тем, что было направлено только против местных руководителей с попыткой привлечь внимание высшего руководства, в частности Хрущева. Они все время рвались послать Хрущеву телеграмму. И подобные возмущения против местной власти, но не против руководства страны, для Советского Союза были достаточно типичны.

Накануне новочеркасских событий тоже прошло несколько крупных выступлений. Два самых известных - в Муроме и в Александрове. Выступления носили антимилицейский характер, были дополнены требованиями, связанными с жильем, с продовольственным снабжением и тому подобное. В результате на проблемы действительно обратили внимание, секретаря обкома сняли и постарались навести порядок.

Периодически происходили волнения мобилизованных в армию. Иногда один эшелон, который вез мобилизованных солдат, пересекался с другим эшелоном, который вез, допустим, армянских студентов на целину работать. Между ними могли возникнуть стихийные конфликты. И подавляли все эти волнения достаточно жестко.

События же в Новочеркасске начались утром, примерно в половине восьмого, перед началом первой смены. По радио сообщили о повышении цен на мясо, молоко и прочее. А на заводе буквально за день до этого пересмотрели нормы, к тому же не в первый раз: до того норму выработки повышали в январе и мае.

В Москве о событиях в Новочеркасске узнали достаточно быстро. Уже к вечеру приехали первые представители с четкой инструкцией: попытаться договориться, но ни в коем случае не обещать снижения цен. К тому времени в здании заводоуправления бунтовщики блокировали Басова, первого секретаря обкома, и первая задача, которая была поставлена перед стянутыми в город военными, была не разогнать толпу, а освободить Басова. Военный спецназ должен был проникнуть на территорию и вывести секретаря обкома, что в конце концов он и сделал. У остальных военных были холостые патроны, им нужно было просто отвлечь внимание толпы. Толпа же восприняла это как слабость режима. Выглядело это действительно странно: сначала солдаты наступали, потом отошли. На самом деле это было прикрытие операции по вызволению Басова из плена.

Действительно, до сих пор точно неизвестно, кто начал стрелять в толпу, которая шла с портретами Ленина. Официальная версия гласит, что сначала некий солдат, на которого напали бунтовщики, выстрелил для самозащиты. Но некоторые очевидцы утверждали, что стреляли не перекрывшие площадь военные: выстрелы раздались с крыш, а перед этим солдатам было приказано отступить от толпы восставших. Есть несколько версий событий, но даже Главная военная прокуратура, которая в 1990 году проводила расследование, так и не добралась до истины.

Власти в Москве бунта в Новочеркасске испугались очень сильно. Есть сводка так называемых «враждебных антисоветских» проявлений, из которых ясно, что по всей стране было недовольство по поводу повышения цен. Новочеркасск для партийной верхушки послужил сигналом, что волнения могут произойти где угодно.

При этом все руководство Советского Союза, в том числе и лично Хрущев, понимали, что цены повышать действительно необходимо - надо было спасать остатки экономической организации страны. Политика подкупа народа, проводимая впоследствии Брежневым, стала фактически результатом страха властей перед новочеркасскими событиями. Сейчас в таком контексте эти события никто не хочет рассматривать, но нетрудно сказать, что бы было с экономикой и с тем же снабжением населения, если бы не повысили цены. Хрущев был хозяйственник, он это понимал. Этим и объясняется жесткость его позиции. Для него это было принципиальное решение, и он прекрасно знал, на что он идет. Нельзя сказать, что в новочеркасских событиях были на одной стороне все плохие, а на другой - все хорошие. И плохие, и хорошие, как всегда это бывает, были по обе стороны баррикад и примерно в одинаковых пропорциях. А потом уже победители решили, где были все хорошие, а где оказались все плохие.

Научно-техническая революция

Главные научные успехи XX века пришлись на хрущевский период, в том числе освоение космоса и строительство атомных электростанций. Были ли эти успехи связаны с теми процессами, которые происходили в обществе, или произошло совпадение по времени?

Наверное, однозначно ответить на этот вопрос нельзя. Конечно, в Советском Союзе давно и активно развивались наука и наукоемкая промышленность. Состояние «холодной войны» заставило быстро сделать бомбу, создать первые крылатые и баллистические ракеты, а потом, глядя на то, что сделали немцы в середине 40-х годов, заняться развитием реактивной авиации.

Фактически, советские конструкторы использовали довольно много немецких идей, но почти ничего не копировали, а опираясь на существующие разработки, создавали свой собственный, обычно более совершенный, вариант.

Особый взлет науки в хрущевское время (один только космос чего стоит) был обусловлен прежде всего всем долгим путем, который прошла советская наука. И было еще кое-что, чего нет сейчас, - огромный престиж науки в обществе.

Окончив вуз, выпускники получали звание «инженер-механик по самолетостроению», и все стремились в конструкторские бюро или в научно-исследовательские институты. На заводы рвались не очень, потому что все хотели создавать, заниматься наукой, а не работать на производстве.

При Хрущеве страна стала более открытой, чем в прежние годы, но контакты советских ученых и конструкторов с зарубежными специалистами, которые были также заняты созданием самолетов или работали в военно-промышленном комплексе, были крайне ограничены, если не сказать нежелательны. Но полной оторванности от новейших мировых достижений у советских ученых не было. В целом, действительно с конца 50-х годов международное научное общение стало налаживаться. Советская техника начала принимать участие в международных выставках.

«На приеме в честь полета Гагарина Хрущев отвел Юрия Алексеевича в сторонку и, чтобы никто не слышал, спросил: „Ну, а Бога ты видел?» И Гагарин сказал: „Конечно, видел. Бог есть». И Хрущев сказал: „Ну, я-то так и знал, но ты об этом больше никому не говори». А потом был Гагарин у папы римского, и тот тоже его немножко в сторонку отвел: „А Бога видел?» И Гагарин сказал: „Да нет никакого Бога. Естественно, я не видел». И папа римский говорит: „Ну, я-то это знал, но ты больше никому об этом не говори»«.

Анекдот времен начала освоения космоса, рассказанный летчиком-космонавтом Георгием Гречко в эфире «Эха Москвы»

Именно на период правления Никиты Сергеевича Хрущева пришлось начало космической эры и самые громкие советские завоевания в этой сфере.

В 1957 году был запущен первый спутник, в 1960 году в космос полетели Белка и Стрелка, а в 1961 году произошло самое главное - полет Гагарина. Хрущева в Советском Союзе так и называли «небесным отцом советской космонавтики».

Как бы пафосно ни звучало это титулование, но достижения того периода неразрывно связаны с личностью Хрущева. Он был одним из тех людей, кто мог двигать историю вперед или назад.

Королев рассказывал, что когда запустили первый спутник, Хрущев вызвал его в Кремль и сказал: «Мы вам не верили, что вы сможете запустить спутник раньше американцев. Но вот вы запустили и смотрите, какая неожиданная реакция». Дело в том, что в «Правде» о запуске первого спутника Земли была статья строчки на четыре. А во всех газетах мира этой новостью были полностью забиты первые страницы, а иногда и вторые, и третьи.

Советская пресса либо просто не поняла, что именно произошло, либо не решилась без санкции сверху хоть что-то говорить. Но после того как советское руководство увидело зарубежные газеты с огромными заголовками, на следующий же день и в СССР все газеты вышли с сообщениями и поздравлениями на первой полосе.

Хрущев тогда честно сказал Королеву: «Мы не верили вам». И действительно, главному конструктору долго не давали ракету под спутник. Это же нужна была межконтинентальная ракета, которая могла нести ядерную бомбу. После испытаний таких ракет американцы наконец перестали летать вокруг Советского Союза с бомбами. И Королеву ее не давали, считая спутник ерундой и баловством, куда менее важным, чем ядерная программа: ведь для спутника пришлось бы снять ракету с военного дежурства. Но в конце концов Хрущев все же хоть и неохотно, но согласился.

После мирового триумфа от Королева потребовали запустить еще «что-нибудь» к седьмому ноября. Даже сейчас - при наличии компьютеров, лазеров, автоматического проектирования, станков с программированием и так далее - никто ничего нового за месяц не сделает. Королев так и объяснил, что это невозможно, но Хрущев стал настаивать. Тогда Королев сказал: «Ну хорошо, мы на своем заводе сделаем. Но у нас же поставщики - они не успеют». Тогда Хрущев отправил его в один из кабинетов Кремля и сказал: «Вот, идите, Сергей Павлович Королев, в кабинет, звоните любому человеку в Советском Союзе, и пусть только вам попробуют отказать в том, что вам нужно». Так в ноябре запустили второй спутник.

Конечно, в науке Хрущев ничего не понимал, но зато он понимал, что развитие космонавтики - это престиж и всей страны, и его лично. Поэтому он и дальше поддерживал Королева.

Хрущев не особо контролировал космическую сферу, поскольку слабо в ней разбирался. Единственное, что он просил, чтобы запуски космонавтов были приурочены к советским праздникам вроде 1 мая или 7 ноября. И был такой случай, когда действительно был произведен запуск 7 ноября, и корабль должен был состыковаться с орбитальной станцией. Стыковка не удалась, там была неисправность, и по легенде, за достоверность которой никто не ручается, Хрущев позвонил двум руководителям космической программы - гражданскому министру и командиру ВВС - и сказал: «Еще один такой подарок к празднику, и будем делать оргвыводы».

Когда запустили первый спутник, то в городке космонавтов под Москвой, который теперь носит имя Королева, Хрущев дал приказание построить для участников космической программы квартал домов. Раньше строился один дом в два года, а тут построили за год целый квартал, новую больницу, новый стадион и новый дом культуры, да такой хороший, что через пару лет он попал в «Правду» как образец излишеств в архитектуре. Молодые люди из отряда космонавтов не должны были как все ждать квартиры много лет, а получили их очень быстро. Да, это были хрущевки, но там была керамика, там была ванна, там была плита. Достаточно было за пятнадцать рублей купить раскладушку, и можно было жить.

Конечно, космическая программа выросла из ядерной, и в связи с этим нередко говорят, что настоящим отцом космонавтики был вовсе не Хрущев, а Сталин. Разработка ракетной техники начиналась действительно при нем. И как рассказывал Королев, на совещании по программе ракетной техники он докладывал Сталину, что Р-1 скопировали с немцев, есть точная копия и уже летает. Р-2 - это улучшенная ракета немецкая, Р-3 - это уже практически своя, Р-7 - это знаменитая семерка, Р-9 - это на спутник, Р-10 - это на Марс или на Луну. Сталин его остановил и сказал: «Р-1 запускайте, Р-2 делайте, об Р-3 думайте, об остальных забудьте». Его интересовало только военное направление, а совсем не космос. Хрущев, конечно, тоже больше интересовался военными целями, но важность космической программы для мирового престижа оценил быстро.

Внешняя политика

Со времен начала Холодной войны внешняя политика глав нашего государства всегда была поделена на 2 важнейшие части: отношения с Западом и отношения со странами социалистического лагеря.

В правление Н.С. Хрущева внешняя политика СССР определялась термином «разрядки», при чем относительно обоих сторон этой самой политики. Требовалось улучшить отношения с Западом: решить Берлинский вопрос, поднять проблему разоружения, наладить политические связи. В то же время, после сталинской эпохи в стане социалистических стран тоже было не всё гладко: возникали прения среди союзников, особенно остро стояла ситуация с Югославией.

Запад

Противостояние с Западом в основном развивалось на 2 фронтах - в Берлине и на Кубе.

Данные опроса общественного мнения в 2009 году: 58 % россиян вообще не знают, кто принял решение о возведении Берлинской стены;

% россиян не понимают смысла ее создания;

% россиян не знают, почему она была разрушена.

В 1945 году на Потсдамской конференции союзники поделили Германию на четыре оккупационных зоны, но Берлин оказался в подвешенном состоянии. Он тоже был разделен на секторы, о его статусе шли споры, а пока именно там можно было почти беспрепятственно попасть из одной зоны в другую.

Среди многих западных историков и журналистов распространено мнение, что Хрущев не просто приложил руку к созданию Берлинской стены, но лично принимал решение о ее строительстве. Недавно был опубликован секретный протокол о переговорах Хрущева с его немецким коллегой, первым секретарем ЦК Социалистической единой партии Германии Вальтером Ульбрихтом. Они обсуждали ситуацию в Берлине, которая в июле 1961 года резко обострилась. Едва ли не каждый день до тысячи человек уходили из Восточного Берлина в Западный, где уровень жизни не шел ни в какое сравнение с социалистической частью города.

Беседа в Кремле 1 августа 1961 года растянулась больше чем на два часа. Тогда-то и решили закрыть границу между Западным и Восточным Берлином. Оригинал стенограммы президентский архив России недавно передал Государственному архиву современной истории ФРГ. «От вас бежало много инженеров. Подумайте: может, нам следует отправить своих специалистов? Эти не сбегут», - первым затронул тему утечки кадров Хрущев. На его вопрос, сколько человек регулярно уходит на Запад, Ульбрихт ответил: «Официально в Берлине семьдесят пять тысяч, но реально таких людей больше».

Первый секретарь ЦК СЕПГ советовался, как сделать так, чтобы подготовка к закрытию границы не вызвала панику среди жителей Берлина. Хрущев предложил до введения нового режима на границе населению ничего не объяснять, иначе бегство на Запад усилится и возникнет столпотворение на подступах к Берлину. А это, как был уверен Никита Хрущев, могло привести к массовым демонстрациям и беспорядкам. Он предлагал действовать иначе - СССР попросит ГДР в интересах соцстран границу закрыть. «Две недели на подготовку хватит, а когда все будет готово, власти ГДР объявят населению, что вводится запрет на проезд. Кто хочет пересечь границу, сможет сделать это лишь с разрешения властей». Но возник вопрос, как контролировать улицы, одна сторона которых в Восточном, а другая в Западном Берлине. На это Ульбрихт предложил выходы из домов, которые ведут в Западный Берлин, замуровать, а в других местах поставить заграждения из колючей проволоки.

Стена вокруг Западного Берлина выросла за одну ночь. Это случилось 13 августа 1961 года. После часа ночи по местному времени над Бранденбургскими воротами погасли огни. По радио передали срочное сообщение: «Правительство ГДР вводит новый порядок ради надежной защиты советского лагеря». Многие немцы были шокированы бетонной стеной, которая в считаные дни окружила Западный Берлин и окрестности на расстоянии сто пятьдесят километров. Часть города превратилась в остров за колючей проволокой. По данным правительства ГДР, при попытке пересечь Берлинскую стену погибли сто двадцать пять человек. По данным западных стран, число погибших при попытке убежать из Восточного Берлина превысило тысячу, сотни человек были ранены.

Люди шли на разные ухищрения, чтобы перебраться через стену. Кто-то пытался перелететь ее на воздушном шаре, кто-то перелезть по веревке, перекинутой между окнами соседних домов. По оценкам историков, за попытку побега из ГДР в тюрьмах оказались семьдесят пять тысяч человек, а за его организацию грозило и вовсе пожизненное заключение. Разрушили стену только спустя двадцать восемь лет.

За эти годы стена превратилась для кого-то в привычную часть жизни, а для кого-то в символ разделения мира на два лагеря. В Восточном Берлине само слово «стена» считалось чуть ли не крамольным, вместо него говорили «государственная граница» или «антифашистский вал».

С 1962 до 1988 года покинули ГДР приблизительно семьсот тысяч человек, причем две трети из них - легально. Остальные бежали различными способами, в том числе и через знаменитый туннель, прокопанный под стеной. В каком-то смысле шла торговля людьми - кто мог заплатить хорошие деньги, тот мог перебраться в ФРГ.

Военное руководство Советского Союза утверждало, что, кроме сохранения ГДР, стена дала еще один важный эффект - на два года был нанесен серьезный ущерб стратегической работе США и других западных держав на территории ГДР и других социалистических стран. Поэтому стена прекрасно вписалась в концепции той эпохи - на войне как на войне, пусть даже это - «холодная война».

Не оправдывая ни в коем случае Берлинскую стену, необходимо все же сказать, что это не единственная в мире подобная стена. Американцы строят стену, чтобы отгородиться от иммигрантов из Мексики. И это не вызывает особого шума в мировой политике. Израиль строит стену против арабов. Это тоже не привлекает большого внимания. А Берлинская стена превратилась в одиозное явление. Хотя именно тогда у властей не было другого выхода - иным способом перекрыть границу было нельзя, а бегство населения из ГДР становилось все масштабнее.

В 50-х годах, еще до строительства стены, шли разговоры о возможном объединении Германии. Сталин предлагал вариант с условием сохранения нейтралитета Германии и невступления ее в какие-либо блоки - это было до вступления ФРГ в НАТО и ЕС. Но с западной стороны даже не рассматривали эти предложения, и США фактически мешали воссоединению Германии до тех пор, пока не пришли такие времена, когда ФРГ смогла просто поглотить ГДР. В СССР же продолжали этот вопрос поднимать, и уже после смерти Сталина Берия собирался вновь попытаться объединить Германию. Однако тогда это было не очень реально, а кроме того, и для Советского Союза все-таки было очень важно сохранить под контролем хотя бы маленькую часть Германии.

Уже позже, после того как были заключены четырехстороннее соглашение по Западному Берлину, московский договор между СССР и ФРГ и несколько других соглашений, то есть наметилось сближение между двумя частями Германии, со стороны Советского Союза не раз предпринимались попытки поговорить с руководителями ГДР. Сначала с Ульбрихтом, потом с Хонеккером. Предполагалось договориться о том, что тогда называлось «гуманизация правил перехода», то есть отменить наиболее одиозные правила. О сломе стены речи не было, но даже о смягчении условий договориться не удалось.

По данным опроса общественного мнения, в Германии 10 % населения считает, что до разрушения Берлинской стены жилось лучше.

ФРГ после Второй мировой войны была выделена от США и других стран очень хорошая помощь по плану Маршалла. В ГДР ничего подобного не было, поэтому, конечно, стартовая позиция у ФРГ была гораздо лучше, и многие предпочитали убегать туда. Если бы у Советского Союза был такой же план материальной поддержки ГДР, возможно, история пошла бы по другому пути, потому что и в ГДР добровольно остались очень известные, авторитетные для немецкого общества люди, например Брехт, которые считали, что ГДР лучше, чем ФРГ.

Для интеллектуалов в ФРГ в 70-х и частично в 80-х годах ГДР была такой моделью, которая при условии внесения некоторых изменений могла бы быть лучше, чем ФРГ. Во время падения стены писатель Грасс сказал: «Ну, так получилось, но как-то не совсем». Пала не только стена - разрушилась мечта об ином, не капиталистическом и не американском пути.

Многие немцы в ГДР говорили, что поглощение их ФРГ очень обидно: «Мы действительно хотели создать нечто свое. Но народ выбрал не идею, а сосиски».

Для целого поколения ГДР - это страна со стеной. И в ФРГ не так много людей стремилось к разрушению стены и объединению Германии. Поколение выросло с уверенностью, что никаких изменений не будет и быть не может. Немцы не сами приняли решение о возведении стены, и не от них в большей степени зависело ее разрушение. В основном все зависело от того, как поведут себя великие державы - Советский Союз, Соединенные Штаты, Франция и Англия.

Поэтому когда люди перешли через стену, то это произошло в какой-то степени по команде, а вовсе не стихийно. Равно как Ульбрихт спрашивал в 1961 году Хрущева, строить ему стену или нет, так же Хонеккер спрашивал Горбачева, могут ли они ввести новые правила передвижения по Берлину. От ГДР был запрос в СССР, и они получили ответ: «Это ваше дело и решайте сами». Советский посол, получив такое указание устно по телефону, не поверил и потребовал письменного разрешения. И получил его, потому что политика Горбачева состояла именно в предоставлении всем свободы выбора. Он говорил: «Мы, как Варшавский договор, обязаны защищать их от внешнего нападения, если оно вдруг состоится. Но мы не имеем права вмешиваться в их внутренние дела».

Как ни странно, сеть агентов ЦРУ в это время в Восточной Германии была очень плохой. Американцы были недостаточно информированы и даже не знали, что делать. Поэтому реакция США оказалась на удивление тихой, чего, конечно, никто не ожидал. Франция в лице Франсуа Миттерана объединение поддержала, получив от Колля взамен целый ряд экономических уступок, а Англия была против. По этому поводу есть известная фраза-анекдот, которую приписывают Маргарет Тэтчер: «Я так люблю Германию, что две страны - лучше, чем одна». Но конечно, после переговоров и опять-таки экономических уступок Тэтчер тоже заявила о поддержке.

За время существования стены, как было сказано выше, выросло целое поколение, для которого Советский Союз и Берлинская стена - неразрывно связанные понятия. По обе стороны этой стены выросли совершенно разные люди, с разной культурой и ценностями и даже говорящие уже на слегка различающихся языках. И хотя после объединения какое-то время была эйфория, но потом жители Восточного и Западного Берлина продолжили жить по своим законам и традициям. Физически стена была разрушена, но еще долго продолжала незримо существовать.

Другой проблемой переговоров и разногласий с Западом, и особенно с США, было разоружение. В ядерной гонке Советский Союз, к удивлению США, достиг значительных успехов. Однако это было трудное соревнование, которое налагало на нашу экономику непосильное бремя и не позволяло повысить уровень жизни советских людей, который оставался по прежнему низким.

Действия СССР в этом направлении были очень активными: во второй половине 50-х годов было сделано множество инициатив в области разоружения. Было предложено резко сократить все виды вооруженных сил и оружия, причем приступать к разоружению предлагалось немедленно, не предусматривался какой либо контрольный механизм, разоружение должно было проводиться сразу, без разбиения на этапы. Но западные лидеры недаром были известны своим прагматизмом, поэтому инициативы СССР, будучи рассмотренными как нереальные и не заслуживающие обсуждения, были также отвергнуты.

Советское правительство пыталось отстоять свои предложения. Для этого было проведено крупное одностороннее сокращение Вооруженных сил. В августе 1955 г. Верховный Совет СССР принял решение о их сокращении на 640 тыс. человек. На сокращение пошли и другие социалистические страны Европы. На это снижение численности армии не закончилось: 14 мая 1956 г. руководство СССР решило в течение года осуществить еще более значительное сокращение своих Вооруженных Сил на 1,2 млн. человек сверх проведенного в 1955 г. В 1957 г. СССР внес в ООН ряд предложений о приостановке испытаний ядерного оружия; о принятии обязательств об отказе применения атомного и водородного оружия; о сокращении вооруженных сил СССР, США, Китая до 2, 5 млн. , а затем до 1, 5 млн. ; о ликвидации баз на чужих территориях. В 1958 г. СССР прекращал в одностороннем порядке проведение ядерных испытаний, ожидая аналогичного шага от западных стран. А в сентябре 1959 года Н. С. Хрущев выступил на Ассамблее ООН с программой «всеобщего и полного разоружения» всех стран, которая была довольно холодно встречена капиталистическими странами. Но в целом западные страны настороженно отнеслись к инициативам СССР и выдвинули ряд таких встречных условий, как разработку мер доверия и контроля за исполнением принятых решений. А от этих мер в свою очередь отказывался Советский Союз, рассматривая их как вмешательства во внутренние дела. Получился замкнутый круг: Советский Союз делал предложения, заранее зная, что на них не согласятся.

Главным своим противником на международной арене СССР рассматривал США. Это было следствием того, что эта страна была единственным противником, способным поразить Советский Союз. Для нейтрализации этой угрозы главную ставку в развитии Советской Армии Н.С. Хрущев делал на развитии Ракетных войск стратегического назначения, подчас пренебрегая развитием других родов видов войск. Такая политика была недальновидной, и в дальнейшем принесла значительный урон Вооруженным силам СССР.

Н. С. Хрущев был первым главой не только советского, но и русского правительства, который нанес визит в США в сентябре 1959 года. Две недели он путешествовал по Америке. Визит за кончился переговорами с президентом США Эйзенхауэром. Однако никаких соглашений подписано не было. Тем не менее в этой встрече были заложены основы прямого диалога между двумя странами в будущем.

Иллюзиям от визита Никиты Сергеевича в США неожиданно положил конец инцидент, когда 1 мая 1960 года американский самолет разведчик был сбит ракетой над Уралом. Пилот был захвачен живым вместе со шпионской аппаратурой. США были поставлены в затруднительное положение. Эйзенхауэр взял ответственность на себя. Н. С. Хрущева критиковали и соотечественники и союзники за чрезмерную уступчивость, поэтому он был вынужден принять серьезные дипломатические меры.

Инцидент случился накануне новой встречи в верхах, назначенной на 16 мая в Париже. Советское правительство более двух лет требовало такой встречи. В тот момент, когда все уже собрались во французской столице, Н. С. Хрущев потребовал, чтобы перед началом переговоров американский президент принес извинения. Поэтому переговоры не могли быть даже начаты. Уже согласованный ответный визит, который Эйзенхауэр как первый американский президент должен был нанести в СССР, был отменен.

Обстановка обострилась. СССР был окружен цепью из 250 американских баз. Однако новые факторы давали ему возможность преодолеть этот барьер и поразить далекого противника. Дело в том, что после берлинского кризиса в СССР была испытана водородная бомба, которая была эквивалентна 2500 бомбам, сброшенным на Хиросиму.

Все эти события предвосхищали то, что историки теперь называют «когда холодная война могла стать горячей». Этот кризис получил название «карибского», или, как его называют в странах Запада, «ракетного кризиса». Он поставил мир на грань мировой катастрофы, так как СССР и США, как никогда ранее, оказались у черты термоядерной войны.

Американский политолог Дж. Т. Аллисон много лет спустя после драматических событий "черного октября" 1962 г. отмечал: "История не знает других периодов, аналогичных по своей трагичности тем дням, когда Соединенные Штаты и Россия остановились у кромки ядерной пропасти. Никогда прежде не существовала столь высокая степень вероятности того, что колоссальное число человеческих жизней вот так внезапно все оборвутся. Если бы война разразилась, она означала бы неминуемую гибель 100 миллионов американцев и не менее стольких же европейцев. По сравнению с этой катастрофой естественные (природные) стихийные бедствия и массовые уничтожения людей более ранних периодов истории выглядели бы совсем незначительными". Спустя четыре десятилетия после кризиса, когда появилась возможность ознакомиться с рядом недоступных ранее документов по обе стороны океана, когда уже нет в живых двух из трех главных участников той драмы, многое представляется совсем по-иному. Стало ясно, что почти сразу же вслед за сравнительно благополучным завершением Карибского кризиса с ведома тогдашнего президента США Белый дом инспирировал в средствах массовой информации серию журналистских публикаций и даже аналитических обзоров, которые не только "слегка подправляли историю", но и в извращенном виде преподносили события, явившиеся прологом противостояния двух сверхдержав. Мировой общественности настойчиво внушалась мысль: в Карибском кризисе повинен исключительно СССР. Не случайно в аналогичных публикациях прямо-таки "приклеилось" словосочетание: "Кубинский ракетный кризис". От обывателя намеренно скрывается (до сих пор!) предистория конфликта, его истинные пружины.

Безнаказанные (до 1 мая 1960 г.) полеты сверхвысотных самолетов-разведчиков "Локхид U-2" над всей территорией СССР и даже над Москвой (сейчас это документально подтверждено), создание единой цепи не только авиационных, но и ракетных баз по периметру границ СССР в Западной Европе, Турции и на Дальнем Востоке, непрекращающиеся провокации в Западном Берлине, настойчивое стремление военно-политической верхушки ФРГ добиться оснащения бундесвера тактическим ядерным оружием - все это создавало тревожную предгрозовую обстановку. Баллистические ракеты НАТО, размещенные в Великобритании ("Тор"), Италии и Турции ("Юпитер") и оснащенные ядерными боеголовками были способны "накрыть" все советские жизненно важные объекты и административные центры до самого Урала и делали малоэффективными почти все мероприятия гражданской обороны (учитывая подлетное время этих ракет 7 - 10 минут). В феврале 1962 г. сотрудниками Главного разведывательного управления (ГРУ) был получен ряд секретных документов военно-политического руководства НАТО, среди которых выделялись обновленный "План ядерной войны N 200/61" и "Перечень целей для нанесения ядерных ударов по территории СССР".

Согласно двум сообщениям от 9 и 11 марта из надежного источника в Службе национальной безопасности США, утверждают в своей монографии А. Фурсенко и американский политолог Т. Нафтали, крупномасштабные советские ядерные испытания, проведенные осенью 1961 г., удержали США от дальнейшего продвижения их планов превентивного ядерного удара по СССР (эти испытания убедили американское руководство, что советский военный потенциал оказался более мощным, чем оно полагало ранее). Тем не менее, председатель КГБ представил Н. С. Хрущеву очень тревожный доклад: "...Согласно данным, которыми располагал Пентагон, СССР в настоящее время не имеет достаточного количества ракет для уничтожения стратегических баз НАТО. Однако через некоторое время Советский Союз будет располагать такими ракетами в достаточном количестве. Сейчас Соединенные Штаты имеют возможность эффективно использовать свою бомбардировочную авиацию для уничтожения советских ракетных баз и других военных объектов. Но через некоторое время оборонная мощь СССР еще более увеличится и эта возможность исчезнет...". И делался вывод: "Существующее в настоящее время соотношение сил между США и СССР в военной области позволяет Соединенным Штатам рассчитывать в случае войны на успех...".

Напряженная ситуация складывалась в районе Кубы. В печать просочились сведения о том, что осенью 1962 г. в Карибском бассейне состоятся крупномасштабные маневры ВМС США под кодовым названием "Филбриглекс-62". Будут отрабатываться все этапы штурма береговой обороны и освобождения близлежащего к Кубе острова от власти "диктатора Ortsac" (если это имя читать справа налево, получается "Кастро"). Намек более чем прозрачный. В рассекреченных в 1990-е годы документах ("Кубинский проект" или Операция "Мангуста") следовало: на октябрь 1962 г. намечалось свержение режима Кастро, и уже не с помощью кубинских эмигрантов, а регулярными вооруженными силами США (на что не отважился бывший президент Д. Эйзенхауэр). Указанные документы, обнародованные лишь недавно, но они стали известны кубинской и советской разведке уже тогда. Поэтому явившаяся ответом на многочисленные угрозы безопасности, как СССР так и Кубы, советская стратегическая операция под кодовым названием "Анадырь" отнюдь не являлась "иррациональным решением Советов", как это пытаются представить в западных средствах массовой информации.

Формально Карибский кризис начался с очередного нарушения американским разведывательным самолетом "Локхид U-2" суверенитета воздушного пространства Республики Куба. 14 октября в 23.30 самолет-шпион, пилотируемый майором ВВС США Р. Хейзером поднялся с авиабазы Эдварде (шт. Калифорния). Произведя с большой высоты аэрофотосъемку кубинской территории самолет вернулся на базу. Начался процесс обработки и изучения разведданных. Через 12 часов помощник президента по национальной безопасности М. Банди получил дешифрованные снимки, сделанные самолетом "U-2". На них вблизи города Сан-Кристобал (западная оконечность Кубы) были зафиксированы развернутые ракетные позиции с двумя готовыми к старту баллистическими ракетами (БР) SS-4.

Кеннеди, получив первую информацию о размещении советских БР средней дальности на Кубе, решил действовать жестко, но скрытно. Он немедленно создал "Кубинскую кризисную группу", то есть по сути дела штаб по управлению кризисной ситуацией, ставшей известным позже под названием Исполнительного комитета Совета национальной безопасности (СНБ) или "Экскома". В него вошли кроме Банди министр обороны Р. Макнамара с двумя заместителями (Р. Гилпатрик и П. Нитце), председатель Комитета начальников штабов (КНШ) М. Тэйлор, директор ЦРУ Дж. Маккоун, государственный секретарь Д. Раек (с заместителями), министр юстиции Р. Кеннеди (брат президента), помощник президента - глава представительства США в ООН Т. Соренсен, министр финансов С. Диллон, а также троица экспертов из "бывших": министра обороны Р. Ловетта, госсекретаря Д. Ачесона и посла в СССР Л. Томпсона. Заседания "Экскома" стали проходить ежедневно (а иногда - в апогее кризиса - по нескольку раз в день) с соблюдением всех мер конспирации, причем со сменой места сбора группы.

Очень условно членов кризисного штаба управления ситуацией (их позиции часто менялись) можно разделить на две группы: "голуби" и "ястребы". К числу первых принадлежал и министр обороны Макнамара. Он подошел к вопросу о размещении на Кубе советских ракет средней дальности как к чисто геополитической проблеме, как к акту, который несколько усиливал советский стратегический ядерный потенциал по отношению к американскому, но не означал каких-либо кардинальных изменений в соотношении ядерных средств сдерживания. По мнению Макнамары, не было особой разницы в том, что Советский Союз, стремясь достигнуть полного стратегического паритета с США, будет развертывать дополнительное число МБР на своей территории или разместит ракеты средней дальности на Кубе. К этому времени Макнамара уже признавал, что так называемое "ракетное отставание" США от СССР не существует, а напротив, Советский Союз вынужден "догонять" США, сделавшие, как это было не раз до и после этого, очередной рывок в этой сфере гонки вооружений.

Окончательное решение оставалось за президентом, который оказался в сложном положении. Кубинская проблема играла очень большую роль в внутриполитическом положении администрации Кеннеди. По словам Соренсена, она превратилась в "политическую ахиллесову пяту". Провал интервенции в заливе Кочинос в апреле 1961 г. вызвал непрекращающуюся критику в адрес президента и его советников со стороны самых разных группировок правящей элиты и общественных сил. Конкурирующая с демократической республиканская партия за несколько месяцев до промежуточных выборов (в ноябре 1962 г.) объявила, что Куба станет "главной проблемой предвыборной кампании". Сенаторы-республиканцы и целый ряд других законодателей правого толка обрушились на Кеннеди за то, что он якобы ничего не предпринимает в отношении Кубы. В заявлениях на заседаниях в палате представителей и в сенате, в предвыборных речах в самых различных уголках США, в интервью и статьях большинства органов печати и телевидения кубинский вопрос, особенно советские усилия по укреплению оборонного потенциала Кубы, становились средством разжигания шовинистических страстей в предвыборных дебатах между республиканцами и демократами.

Накануне Карибского кризиса линия президента перед лицом этих все более усиливавшихся нападок поначалу заключалась преимущественно в том, чтобы сбить накал страстей, показав общественному мнению, что "советская угроза" со стороны Кубы преувеличена. Вместе с тем, смертельно боясь импичмента за проявленное "благодушие", Кеннеди с самого начала обсуждения данной проблемы на "Экскоме" исходил из того, что он должен реагировать "на вызов Советов" предельно жестко. Президент считал, что если не будет действовать решительно, то его собственный кабинет перестанет в нем видеть твердого и надежного лидера. Он почти полностью утратит поддержку в обеих палатах Конгресса, доверие союзников США по НАТО. Как впоследствии писал один из участников принятия решений в период Карибского кризиса, Р. Хилсмен, "Соединенным Штатам не угрожала смертельная опасность, а вот администрации - наверняка".

Таким образом, верховный главнокомандующий ядерной супердержавы - президент Кеннеди в ходе Карибского кризиса принимал ответственнейшие решения, руководствуясь по существу не интересами национальной безопасности США, а узкопартийными, фактически "клановыми" интересами. О том, что президенту не терпелось продемонстрировать свою "решительность" и "жесткость" перед оппонентами и общественным мнением свидетельствуют и недавно рассекреченные переговоры президента с представителем США в ООН Э. Стивенсоном. В своем первом разговоре президент упомянул две альтернативы: либо "хирургически точный бомбардировочный удар" по советским ракетным позициям, либо какие-либо иные меры военного характера (в том числе заброска на Кубу ряда диверсионных групп) против боеготовности ракет. Стивенсон не побоялся в специальной, написанной в спешке от руки докладной записке предостеречь Кеннеди от подобных действий, заявив, что они чреваты ядерной войной.

Тем не менее, от принятия подобного авантюрного решения Дж. Кеннеди удержали не аргументы Стивенсона, а более весомые, чисто прагматические причины. Немаловажную роль, в частности, сыграл министр обороны Макнамара, который, поняв, что его сугубо геостратегический подход к проблеме и рекомендация "вообще ничего не предпринимать в данной ситуации" не устраивают президента, занялся поиском "приемлемой" силовой акции. В качестве таковой Макнамара со своим заместителем Гилпатриком предложил осуществить военно-морскую блокаду Кубы.

Подкрепляя свою позицию противника нанесения бомбардировочного удара по советским ракетам на Кубе, Макнамара заявил, что КНШ считает "хирургически точный" налет не имеющим практической ценности. В силу этого военные настаивают на массированной атаке против абсолютно всех кубинских военных объектов при одновременном вторжении на остров морской пехоты. И то, что ВВС не могут и не хотят осуществить ограниченный "хирургически точный" бомбардировочный удар, оказалось для Кеннеди сильнейшим аргументом против бомбардировки Кубы вообще. Приняв решение об объявлении США морской блокады Кубы, президент заменил в текстах документов, обосновывающих эту, по сути, агрессивную готовящуюся акцию, термин "блокада" на более спокойное, по его мнению, слово "карантин".

На специальном инструктаже для представителей печати министр обороны США Р. Макнамара заявил, что США не остановятся перед потоплением советских судов, доставляющих на Кубу оружие "наступательных типов". Подобного рода высказывания быстро "просачивались" в печать, на радио и телевидение, которые активно нагнетали тревожную атмосферу, предсказывая скорую "пробу сил". Конечно, тактика политического шантажа этим не исчерпывалась. Чрезмерное нагнетание политической напряженности грозило и самим его инициаторам. Р. Кеннеди признавал позднее, что "президент Кеннеди наметил курс событий, привел их в движение, но уже не мог контролировать их..."

Решающую роль в том, что события были поставлены под контроль, сыграл именно СССР. Заслуга же президента Кеннеди состояла в том, что он в конце концов устоял перед давлением "ястребов" из Пентагона, призывавшими к немедленному началу боевых действий.

Таблица. Краткая хроника событий

Февраль22Утверждение президентом США Дж, Кеннеди "Кубинского проекта" (План "Мангуста", предусматривающего вторжение регулярных ВС США на о. Куба).Март9Сообщение ГРУ о планировавшемся в сентябре 1961 г. превентивном ядерном ударе Пентагона по территории СССР.15Отмена Н. С. Хрущевым обмена ТВ-посланиями между главами США и СССР в знак протеста против реш. президента Кеннеди воз. 15 апреля ядерные испытания.Апрель9Начало в Карибском бассейне самых крупных после второй мировой войны военных учений США "Лантфибекс-62", имитирующих вторжение на о. Куба.12Утверждение плана поставки на Кубу четырех дивизионов пусковых установок ПВО с ракетами С-75, десяти фронтовых реактивных бомбардировщиков Ил-28 и четырех пусковых установок для тактических ракет Р-15.Июнь10Утверждение предложений Министерства обороны СССР о создании на о. Куба группы советских вооруженных сил (стратегическая операция "Анадырь").12Демонстративный отказ во въездной визе в СССР брату президента Р. Кеннеди.Июль6Сообщение Председателя КГБ В. Семичастного о постановке на боевое дежурство в Турции 17 БР средней дальности "Юпитер".31Протест Советского правительства против использования самолетов-разведчиков НАТО, совершающих в опасной близости облеты и фотографирование советских судов, следующих на о. Куба.Август15Сообщение ГРУ о решении США, принятом на последней сессии НАТО о посылке в воды Турции нескольких атомных подводных лодок с БР "Поларис" с последующей заменой их американских экипажей на турецкие.22Ликвидация Советским Союзом поста советского коменданта Берлина, как демонстрация отказа от всех своих прав на Восточный Берлин, и требование к США, Великоб. и Франции сделать то же самое в Западном Берлине с последующим подписанием мирного договора с ГДР ("отвлекающий маневр" Н. С. Хрущева).Сентябрь4Заявление Д. Кеннеди о неприемлемости для Соединенных Штатов любого из пяти изменений в статусе-кво на Кубе: 1) присутствие на острове советских боевых формирований; 2) создание на острове советских военных баз; 3) нарушение американо-кубинского договора 1934 года, гарантирующего американский контроль над Гуантанамо; 4) наличие на острове "наступательных ракет" класса "земля-земля"; 5) наличие там "другого существенного наступательного потенциала".7Решение СССР послать на о. Куба также тактическое ядерное оружие.11Заявление ТАСС с подтверждением обязательств СССР в отношении республики Куба и осуждением двойных стандартов США в области национальной безопасности. Приведение советских вооруженных сил в состояние "ограниченной боевой готовности".17Грузовой корабль "Индигирка" с ядерными боеголовками вышел в плавание на о. Куба (к первоначальным 45 боеголовкам для ракет Р-12 и Р-14 и 36 боеголовкам для ФКР были добавлены 18 тактических ядерных зарядов и авиационных бомб).Октябрь1Выход из Кольского залива на о. Куба четырех наших дизель-электроходных подводных лодок класса "Фокстрот" (по натовской классификации); каждая имела на борту 25 торпед, причем только одну с ядерным зарядом.2Приведение вооруженных сил США в боевую готовность. Приказ командующего ВМС США в Атлантике подготовиться 20 октября нанести воздушный удар по Кубе в соответствии с "Планом 312".4Прибытие на Кубу (порт Мариэл) грузового корабля "Индигирка" с ядерными боеголовками.14Обнаружение разведывательным самолетом "Локхид U-2" ракетных позиций Р-12 на о. Куба.16Создание през. США спец. секретного штаба по управлению кризисом ("Экском") - начало Карибского кризиса; Активизация плана "Мангуста" по сверж. режима Ф. Кастро (в Белом доме образована спец. группа по актам саботажа и терактам на о. Куба, которая каждое утро докладывает президенту о проделанной "работе").20Доклад ЦРУ Дж. Кеннеди о восьми пусковых установках ракет средней дальности Р-12 на Кубе, приведенных в боевое положение.22Выст. президента Кеннеди с "Обращением к нации" по нац. ТВ США; установление "карантина" (военно-морской блокады) в 800-мильной зоне вокруг о. Куба.23Приведение Вооруженных сил СССР и стран Варшавского договора в состояние "повышенной боевой готовности"; объявление на Кубе дополнительной мобилизации. Экстренное заседание Организации американских государств, на котором единогласно принята резолюция, солидаризирующаяся с действиями США по использованию в Карибском кризисе военной силы. Заявление Советского правительства, в котором установление США военно-морской блокады расценивалось как "беспрецедентные агрессивные действия". Срочный созыв Совета Безопасности ООН для рассмотрения вопроса "О нарушении Устава ООН и угрозы миру со стороны Соединенных Штатов Америки". Личное послание Хрущева президенту США, в котором отмечалось, что оружие, находящееся на Кубе, независимо от того, к какому классу оно относится, предназначено только для целей обороны, заявление президента от 22 октября охарактеризовано как неприкрытое вмешательство во внутренние дела Кубы, СССР и многих других государств, также подчеркивалось, что "если агрессоры развяжут войну, то Советский Союз нанесет самый мощный ответный удар".24Личное послание Кеннеди Хрущеву, в котором вина за возникновение Карибского кризиса возлагается на СССР и вместе с тем высказывается беспокойство по поводу возможного дальнейшего развития событий. Личное послание Хрущева Кеннеди, в котором отмечается, что действия правительства США носят ультимативный характер в надежде запугать Советский Союз, а также содержится призыв к хладнокровию, не давая воли эмоциям, оценить сложившееся положение. Заседание Совета Безопасности ООН, в ходе которого Генеральный секретарь У Тан зачитал текст своего послания советскому правительству и правительству США, чтобы все втянутые в конфликт стороны встретились и обуздали кризисную ситуацию.25Личное письмо Кеннеди Хрущеву, в котором он сообщил, что меры, предпринятые для укрепления обороноспособности Кубы, по его мнению "требовали ответных действий, о которых я сообщил", и что "только односторонние действия Советского правительства могут восстановить существовавшее ранее положение". Новые послания Генерального секретаря ООН У Тана, в которых он еще раз поставил вопрос о выработке основы для соглашения, направленного на урегулирование Карибского кризиса мирным путем в соответствии с Уставом ООН.26Личное послание Хрущева Кеннеди, в котором решение последнего о "карантине" приравнивалось к пиратским мерам в Мировом океане и вместе с тем содержались конкретные предложения: "если бы президент и правительство США заявили, что не осуществят нападение на Кубу и удержат от таких действий других, то международная обстановка быстро бы изменилась к лучшему".27Над Кубой сбит американский разведывательный самолет "Локхид U-2", пилотировавшийся майором Р. Андерсоном. Встреча Р. Кеннеди с послом СССР в США А. Ф. Добрыниным, в ходе которой брат президента отметил, что из-за сбитого американского разведывательного самолета на президента со стороны Пентагона оказывается сильнейшее давление и "время не терпит, его нельзя упускать". Он сказал, что, по мнению президента, подходящей базой для урегулирования Карибского кризиса могли бы явиться советские предложения от 26 октября и ответное письмо американской стороны. 28Советское правительство направило правительству США послание, в котором оно подтвердило свою готовность выполнить взятые на себя обязательства в связи с Карибским кризисом и вместе с тем заявило, что СССР будет продолжать оказывать Кубе помощь в борьбе против агрессии.29Конфиденциальное послание Хрущева президенту Кеннеди, в котором отмечалась необходимость официального оформления договоренностей, как достигнутых на заключительной стадии Карибского кризиса по Кубе, так и по демонтажу американских БР в Турции.Ноябрь20Президент Кеннеди официально отменил установленный вокруг о. Куба режим "карантина".21Министр обороны СССР отменил в РВСН и стратегической авиации ВВС состояние повышенной боевой готовности.Январь7Представители СССР (В. В. Кузнецов) и США (Э. Стивенсон) по урегулированию Карибского кризиса официально уведомили Генерального секретаря ООН, что "достигнутая степень согласия между ними делает ненужным оставление данной проблемы в повестке дня Совета Безопасности ООН".

Исход Карибского кризиса убедительно показал, что во второй половине XX в. чрезвычайно важно не допускать лавинообразной эскалации конфликта между ядерными державами, чреватой перерастанием в третью мировую войну. Повышается роль военной науки в деле разработки моделей упреждающего прогнозирования и управления военно-политическим кризисом.

В соответствии с принципами "теории катастроф" в апогее кризиса повышается роль случайных факторов ("флуктуации"). Так, американский генерал Пауэр, возглавлявший тогда Стратегическое авиационное командование США самочинно (министру обороны Макнамаре это стало известно гораздо позже) отдал приказ о приведении подразделений стратегических бомбардировщиков и МБР наземного базирования в состояние полной боевой готовности (DEFCON 2) открытым текстом. Вдобавок 27 октября в районе Чукотки произошло вторжение (как оказалось впоследствии, непреднамеренное) в наше воздушное пространство разведывательного самолета "U-2". И в этот же день над Кубой был сбит аналогичный самолет, причем в Вашингтоне первоначально предположили, что это было сделано по прямому указанию из Москвы. Отмеченные инциденты могли сыграть роль "спускового крючка" к началу полномасштабных боевых действий.

Карибский кризис наглядно продемонстрировал "неповоротливость" и даже архаичность традиционных каналов связи между руководителями супердержав, когда мир в буквальном смысле "висел на волоске". В апогей кризиса последнее личное послание Хрущева президенту Кеннеди пришлось передавать прямо по московскому радио, минуя обычные процессы шифровки и дешифровки официальных сообщений. Все это затем привело к созданию и поныне функционирующего так называемого "красного телефона" или "горячей линии" (прямой связи между Кремлем и Белым домом).

Огромное значение для мирного разрешения Карибского кризиса имел чисто психологический фактор: личные качества американского и советского лидеров. При всей своей разноплановости они в итоге оказались способными не поддаться эмоциям, проявить политическую волю и выйти на такие решения, которые отвечали как главным целям каждой из сторон (для СССР - ограждение Кубы от угрозы вторжения, а для США - устранение ракет с Кубы), так и "суперцели" - не допустить перерастания кризиса в термоядерную дуэль. Естественно, подобный исход кризиса нельзя читать неким "инвариантом", то есть гарантированным во всех случаях.

Бывший заместитель главы МИД СССР Г. М. Корниенко в своих мемуарах отмечает: "Многие из имевших касательство к Карибскому кризису, а также его исследователи вполне резонно, по-моему, с ужасом задавались вопросом, какой оборот принял бы этот кризис и во что бы он вылился, будь на месте Кеннеди, например, такой деятель, как Рейган, а на месте Макнамары - Уайнбергер".

Урок Кубинского кризиса заключается в том, что обе стороны чудом отошли от грани. После этого все опомнились и попытались выстроить рациональную модель, как с этой опасностью жить, но не уничтожать эту опасность. Речь не шла о разоружении - речь шла о правилах соперничества. Но теперь, возвращаясь к урокам Кубинского кризиса, есть смысл задуматься о том, как идти дальше, создавать систему международной стабильности для уже многополярного мира.

Леонид Млечин, историк и журналист

«Во время Карибского кризиса мы стояли на пороге войны. Это было вполне реально, потому что американские генералы были настроены очень твёрдо. Они считали, что советские ракеты на Кубе во что бы ни стало должны быть уничтожены и убеждали в этом президента. И если бы Джон Кеннеди не проявил такой силы характера, если бы он показал, что не может сопротивляться военным, дал бы им санкцию на уничтожение ракет, уничтожение советских людей, это бы повлекло неминуемую реакцию Москвы, и мы запросто могли втянуться в ядерную войну. Так что эта опасность была реальной. И самое страшное состоит в том, что в эту войну соскользнули бы очень легко, совершенно не отдавая себе отчёта, что каждый шаг может привести к катастрофе. Во всяком случае, с нашей стороны это точно люди не понимали. Но там тоже было серьёзно. Я помню, министр обороны США Роберт Макнамара рассказывал, что в какой-то момент совещания вышел на балкон и подумал, что это, возможно, последний мирный вечер, который он видит в своей жизни.

Это было серьёзно. По-моему, второй такой критической ситуации не было, хотя в принципе к концу советской догорбачёвской эпохи напряжение очень нарастало. Я хорошо помню статью в газете «Правда», где говорилось, что как никогда раньше серьёзна опасность возникновения новой войны. То есть поскольку режим шёл под откос и в нём нарастали такие тенденции страха перед окружающим миром, неспособности справиться с проблемами, то казалось, что враги со всех сторон окружают, что их всё больше, они всё опаснее. И тоже чисто теоретически, вот, если б не Горбачёв пришёл к власти, а продолжили вот эти старики, уже одной ногой стоящие в могиле, они нас всех могли туда потащить.»

Владимир Познер, журналист и телеведущий

«Карибский кризис был конфликт такого рода, который мог привести к третьей мировой войне. И это была бы война прежде всего между Соединёнными Штатами, которые угрожали потопить советские корабли, которые везли ракеты на Кубу, и, соответственно, Советским Союзом. То есть была совершенно реальная угроза ядерной войны. Я думаю, что это, безусловно, осознавали руководители и Советского Союза, и Соединённых Штатов Америки. Может быть, не сразу. На самом деле, в то время на границе Советского Союза были расположены американские ракеты с ядерными боеголовками. Я имею в виду в Турции. И расчёт Хрущёва заключался в том, чтобы на Кубе, то есть рядом с Соединёнными Штатами, тоже были ракеты с ядерными боеголовками, которые так же могли угрожать США. И он пытался их установить, разумеется, тайно. Но когда тайное стало явным, то очень быстро стало понятно и ему, и Кеннеди, что есть реальная опасность ядерного столкновения.

Разумеется, в то время при полном контроле над информацией, который существовал в Советском Союзе, наши граждане не имели этой информации, имели очень отдалённое представление о том, что может произойти. Конечно, кое-что просачивалось по разным так называемым «Голосам». Но всё равно это доходило до меньшей части населения.

Я прекрасно помню, поскольку в то время я был вполне активным взрослым человеком. Никакого особого волнения среди моих знакомых и вообще в Москве не ощущалось. Я думаю, что в Соединённых Штатах было совсем не так, там информация и тогда, и сегодня более свободно распространяется. Она не контролируется государством ни в коей мере. И поэтому, конечно, там люди намного лучше представляли опасность, которая над ними нависает.»

Николай Сванидзе, журналист, историк, член Общественной палаты

«Ядерная война во время Карибского кризиса была на волоске от нас, от всего мира. Это была чрезвычайно опасная, грозная ситуация. Просто кривая вынесла в нужном направлении, но не только кривая, но ещё и здравый смысл, который был всё-таки в крестьянской голове Никиты Сергеевича Хрущёва и во вполне рафинированной голове президента Кеннеди. Я думаю, что в последний момент они победили азарт, они победили логику конфронтации до конца, и всё-таки взяли себя в руки и решили, что лучше жить, чем помирать. От наших граждан скрывалось практически всё, естественно. Они вообще ничего не знали, в общем-то. И потом они были настроены государственной пропагандой абсолютно победоносно. Броня крепка и танки наши быстры. Что касается американцев, они, конечно, знали больше. Но в принципе, конечно, основная информация была всё-таки в главных штабах в Кремле и в Белом Доме. И, в конечном счёте, в последний момент, уже когда готовы были пойти в штыковую в термоядерную, отдали себе отчёт в том, что этого делать нельзя. Я бы здесь, конечно, всё-таки отдал должное Никите Сергеевичу, который на этом очень здорово морально проиграл. И, тем не менее, он сделал именно этот выбор, а не выбор войны и всеобщего тотального уничтожения. Он был не шибко образованный человек, но совсем не глупый. И, в конечном счёте, он взял свои эмоции в руки. Могло бы быть просто катастрофично и непоправимо.

Я думаю, что такие мысли бродили в головах в конце 40-ых - в начале 50-ых годов. Прежде всего у Сталина. Ситуация была бы очень грозной тогда. А, пожалуй, больше до такой степени риска дело не доходило. Очень жёсткая конфронтация была после начала афганской войны в начале 80-ых при позднем Брежневе и при Андропове. Но всё-таки до такой конкретной близости термоядерной войны дело не доходило больше.»

Дмитрий Тренин, директор Московского Центра Карнеги

«Было несколько случаев в истории нашей страны, когда война маячила на горизонте, и ошибки технические или политические могли реально привести к столкновению. Но, пожалуй, наиболее масштабным кризисом, который мог привести к ядерной войне, был Карибский. Так что в этом смысле я бы поставил его на первое место среди опасностей, которые мы пережили в годы холодной войны. Соединённые Штаты однозначно дали понять, что сохранение советских ракет на Кубе приведёт к удару со стороны США, который, безусловно, спровоцировал бы удар со стороны СССР. И в то же время советское правительство вплоть до 27 октября настаивало на том, что нахождение советских ракет на Кубе является законным актом, который с точки зрения советской стороны не является провоцирующим. Но, в конце концов, шаг навстречу был сделан. Соединённые Штаты тоже пошли на компромисс. И это дало возможность советскому правительству заявить, что в ходе противостояния с Соединёнными Штатами Советский Союз сумел отстоять независимость Кубы. Иными словами, удалось сохранить коммунистический режим на Кубе, а Соединённые Штаты избавились от советских ядерных ракет в непосредственной близости от своей территории.

В условиях противостояния времён холодной войны любой серьёзный кризис имел ядерную перспективу. Ну, например, берлинский кризис и 1958, и 1961 годов. Или, скажем, ближневосточный кризис 1973 года, когда и Соединённые Штаты, и Советский Союз приводили свои вооружённые силы в состояние повышенной боевой готовности. И, конечно, самый последний был эпизод 1983-1984 годов - это евроракетный кризис. И тогда был, в общем, распространён уже в верхах советского руководства пессимизм в отношении того, что может последовать за размещением американских ракет в Европе.»

Страны социалистического лагеря

В отношениях СССР с социалистическими странами также было не все гладко. После осуждения после XX съезда КПСС сталинизма, процесс пересмотра позиций вызвал в правящих компартиях Европы политические разногласия. Пытаясь уменьшить количество власти, которая могла быть сосредоточена в одних руках, в каждой из стран Восточной Европы разделили высшие партийные, правительственные и государственные посты. Все это явилось результатами политической борьбы. Самые трагические формы она приняла в Венгрии.

Политика СССР в восточноевропейских социалистических странах оставалась практически такой же жесткой, как и ранее.

Хотя под влиянием «оттепели» братские страны получили несколько большую политическую самостоятельность, попытки выхода за рамки дозволенной «либерализации» резко пресекались. Подлинной национальной трагедией явилось вооруженное подавление восстаний в Венгрии в 1956 г. и в ГДР в 1961 г. , хотя антисоветские выступления более мелкого масштаба имели место и в других странах, прежде всего в Польше (1956 г. волнения в Познани).

октября 1956 года началось восстание в Венгрии, и в ночь на 24 октября советские войска вошли в Будапешт. Большую роль в этих событиях, конечно, играл лидер тогдашнего советского государства Никита Сергеевич Хрущев. Чем это все кончилось? Как это отозвалось в общественной жизни - и европейской, и советской? Как сегодня эти события воспринимаются и вспоминаются в Венгрии? Начать стоит с терминологии. Произошедшее в Венгрии в октябре и ноябре 1956 года, советской пропагандой называлось фашистским мятежом. Потом это стал контрреволюционный мятеж. А сейчас его называют уже революцией.

Для самой Венгрии это, конечно, было революционное восстание венгерского народа, а прежде всего его интеллигенции, студенчества и рабочего класса против местной версии сталинизма, которая в Венгрии получила название ракошизма. В этом движении активное участие принимали и молодые коммунисты, участники аграрной реформы, которая проводилась в Венгрии после освобождения от германской оккупации.

Если говорить о тех, кто идеологически готовил эти события, это, конечно, были не антикоммунисты, не противники социализма. Изначально это было только восстание против сталинизма в венгерском издании. Другое дело, к чему это объективно могло привести.

Не фашистским мятежом, а восстанием в Венгрии его назвали только в 1988 году - и это был первый шаг в переоценке 1956 года. А уже в начале 90-х годов был принят новый закон о признании событий 1956 года революцией.

Начались венгерские события тоже не просто так. Уже произошло берлинское восстание 1953-1954 гг. и польское в июне 1956 года. И похожие настроения были во многих странах Восточной Европы. К этому времени тот огромный морально-политический потенциал, который Советский Союз завоевал своей победой над фашизмом, был в значительной мере девальвирован достаточно бесцеремонным вмешательством советских спецслужб в дела восточноевропейских государств.

Венгрия по сути потеряла суверенитет, и проявлялось это очень во многом. Например, страна, лишенная сколько-нибудь значительных запасов полезных ископаемых, по образцу Советского Союза проводила индустриализацию с тем, чтобы стать страной железа и стали. Кроме того, на территории Венгрии стояли советские войска. Именно они и подавили сопротивление оппозиции.

Вообще, в отличие от Чехословакии или Болгарии, где коммунистическая партия легально получила большинство, в Венгрии ни на одних свободных выборах компартия не побеждала. В 1947 году, когда уже довольно основательно поработали оккупационные власти, прошли выборы, и больше всех - около 17 % - выиграла партия мелких сельских хозяев. Именно она вобрала в себя подавляющее большинство венгерского общества на том этапе.

Кроме того, репрессии в Венгрии были особенно жестокими. На 10 миллионов человек с конца 1940-х до 1953 года арестам подверглись более 400 тысяч человек, т. е. порядка 4 %. Ни в одной другой стране такого не было. Причем застенки везде - вещь малосимпатичная, но застенки венгерские были особенно зверскими - там, вырывая признания, не брезговали никакими методами.

К началу октябрьских событий основное государственное руководство в Венгрии было разделено.

Изначально по инициативе советских властей в 1954 году главой партии остался прежний глава государства Ракоши, а премьер-министром стал Имре Надь. И Надь тогда заслужил своими реформами поддержку и симпатии огромного большинства в Венгрии. Но в 1955 году Ракоши его сместил.

Тогда в октябре 1956 года венгерское Политбюро сместило Гера, который был наследником Ракоши во главе партии, сместило с поста председателя Совета Министров Андраша Хегедюша и вновь пригласило Имре Надя. Затем начались революционные события, восстание в Будапеште. В первый же день сняли памятник Сталину и приволокли его к советскому посольству. В ночь на 24 октября советские войска вошли в Будапешт. Новое венгерское правительство безуспешно пыталось найти какой-то компромисс.

октября была издана декларация советского правительства о выводе войск из Будапешта и пересмотре отношений со всеми странами народной демократии.

Но уже 31 октября на Президиуме ЦК партии вновь обсудили венгерский вопрос, и на этот раз было принято противоположное решение - об интервенции и полномасштабной операции «Вихрь».

«Если мы уйдем из Венгрии, это подбодрит американцев, англичан и французов, империалистов.

Они поймут это как нашу слабость и будут наступать. Нас не поймет наша партия. К Египту тогда прибавим Венгрию. Выбора у нас другого нет».

Из речи Хрущева на Президиуме ЦК КПСС 31 октября 1956 года

В конце октября начался Суэцкий кризис, и, возможно, поэтому вариант урегулирования отношений между СССР и странами Варшавского договора был отклонен как демонстрирующий слабость перед Западом.

Хрущев, Маленков и Молотов отправились в Брест, туда же приехали поляки - Церенкевич и только что назначенный Гомулко, которые пообещали не вмешиваться в конфликт. В Москве в то время находилась китайская делегация, которая после долгих совещаний тоже постановила не мешать действиям СССР.

Затем Молотов возвратился из Бреста в Москву, а Маленков и Хрущев отправились в Бухарест, куда приехали чехи, румыны и болгары, - все они, конечно, единодушно одобрили решение советских властей. Потом были сложные переговоры с Тито - с семи вечера 2-го ноября до пяти часов утра 3-го ноября. Интервенцию Тито в целом одобрил, различие в их позициях было в основном в вопросе о том, кто будет возглавлять правительство.

В это же время советник советского посольства в Италии передал письмо, в котором лидер итальянских коммунистов писал: «Ребята, скорее что-нибудь делайте! У меня партия выходит из-под контроля, против меня бунтуют те, кто поддерживает венгерское восстание». Конечно, подобные известия еще больше укрепляли советское руководство в уверенности насчет целесообразности принятого решения.

В России в общественном сознании с венгерскими событиями до сих пор связаны две вещи: во-первых, массовые зверства со стороны восставших против коммунистов, а во-вторых, то, что эта революция будто бы была подготовлена английской разведкой.

По второму вопросу информация и сейчас отсутствует: в открытых архивах США и Великобритании нет ничего по поводу их участия в венгерских событиях.

А насчет зверств - историки давно доказали, что первые дни восстания были прежде всего местью. Восставшие действительно убили многих коммунистов, солдат, которые охраняли здание, и даже некоторых простых пешеходов. Есть легенды, что 30-го числа, когда был захвачен будапештский обком партии, оттуда вытащили и повесили двадцать человек, и не просто повесили, а ногами вверх. С другой стороны, когда возникают массовые движения и происходят уличные беспорядки, действительно бывает всякое. Кроме всего прочего, поднимается хулиганье и деклассированные элементы. Но все равно масштабы этого в Венгрии не были особенно большими.

Советские войска в свою очередь хоть и не зверствовали, но с мирными жителями тоже не церемонились. Когда танки вошли в город, у повстанцев в руках было уже много оружия, поэтому они серьезно сопротивлялись. Революционеры стреляли из жилых зданий и с крыш, танки отвечали, и гибло мирное население.

Погибло около трех тысяч венгров, причем большинство - молодежь и подростки. Главным очагом сопротивления был кинотеатр, где с оружием в руках сопротивлялись именно подростки. Около двухсот тысяч венгров после поражения восстания бежали на Запад. Австрийская граница была блокирована, но не сразу.

Советские войска, если верить некоторым данным, потеряли 669 человек убитыми, 51 пропал без вести, и 1540 было ранено.

После подавления восстания было казнено около двухсот человек. Многих осудили, но уже в 1960-1963 годах прошли несколько амнистий. И можно сказать, что правление советского ставленника Кадара уже на более поздних этапах считалось достаточно либеральным по сравнению с порядками в других соцстранах. Не зря венгров называли самым веселым бараком социалистического лагеря.

Советские граждане, конечно, о произошедшем почти ничего не знали. 24-25 октября газеты написали о фашистском мятеже в Венгрии. Затем, когда решили в какой-то мере перестать вмешиваться, было несколько сообщений об амнистии и прекращении огня. Потом 4 ноября - информация об ударе по контрреволюционным силам. Выпущены были четыре книжечки «Правда о контрреволюционных событиях в Венгрии», где события подавались в нужном властям свете.

Тем не менее были и попытки протеста, которые жестко пресекались.

Иногда говорят, что во время венгерских событий 1956 года в руководстве СССР появились первые страхи перед региональными революциями. Это, конечно, преувеличение. Но было совершенно четкое понимание, что их надо подавлять. Тут никаких разногласий не было.

Хрущева вскоре после этих событий попытались сместить. Но смещали его не за подавление венгерского восстания, а просто потому, что к тому времени в советском руководстве обострились внутренние конфликты. И если перечитать его воспоминания, четко видно - пенсионер Никита Сергеевич уже в пенсионном своем состоянии многое начал переоценивать. Например, травлю Пастернака. Но в отношении Венгрии он продолжал стоять на тех же позициях - «отступив, мы бы дискредитировали себя». Никакие моральные стороны он не принимал во внимание. Его события в Венгрии интересовали только с точки зрения целесообразности.

Одним из самых важных событий 1955 года явилось примирение СССР с Югославией. Советское руководство пришло к заключению, что югославский режим не стал «реставрированным капитализмом», а что Югославия следует к социализму своим путем.

Большая заслуга в восстановлении отношений с этой страной принадлежала Хрущеву, который прибыл в Белград с визитом и подписал соглашение о взаимном уважении и невмешательстве во внутренние дела ни по каким мотивам. Это было первое признание многообразия путей к социализму, провозглашенного на XX съезде КПСС.

Во время событий 1956 года внутри социалистической системы обрисовались три полюса: Москва, Пекин и Белград. Хрущев пытался действовать вместе с обеими столицами. Трудности в общении состояли, прежде всего, в полярности взглядов на со бытия в Венгрии. Югославы были противниками вмешательства в дела венгров. Китайцы наоборот, считали, что надо решительно вмешаться и «навести порядок». Сближение позиций СССР и Китая привело к критике югославского руководства, из за которого снова возникла кризисная ситуация.

Важную роль в консолидации коммунистов мира сыграло международное Совещание коммунистических и рабочих партий, состоявшееся в Москве. Поводом для него стало празднование 40-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. На совещание прибыли делегации всех 64 коммунистических и рабочих партий. Оно было созвано, чтобы найти общий путь выхода из кризиса, последовавшего за XX съездом. Совещание проходило в два этапа. На первом этапе присутствовали 12 правящих партий, а на втором этапе были все. На нем был принят Манифест мира. Главная роль на совещании принадлежала советским и китайским представителям.

К сожалению, совещание оказалось попыткой заменить старые международные организации общим форумом, на котором можно было бы давать политические указания, имеющие ценность для каждой партии. Как показал опыт, эта затея не имела успеха.

В конце 50-х начале 60-х годов снова возникли сложные проблемы во взаимоотношениях СССР с Китаем и Албанией. Обвинив советское руководство в отходе от принципов марксизма ленинизма, резко выступив против осуждения культа личности в Советском Союзе, эти две страны в начале 60 х годов практически прекратили отношения с СССР. Реальное обострение началось в 1960 г. , а уже в 1961 г. были практически прерваны от ношения между Албанией и СССР. Албания отказалась предоставить СССР военно-морские базы и арестовала советские подводные лодки, находившиеся в ее портах. В своей политике албанское правительство опиралось на помощь и поддержку «великого китайского народа».

Существует такой то ли миф, то ли стереотип, что отношения испортились после XX съезда - якобы развенчание Сталина не понравилось китайскому руководству, в частности, самому Мао Цзэдуну. Для него Сталин был примером и почти идолом. И якобы это и послужило основной причиной расхождений и разногласий между советским и китайским руководством.

Концепция, разумеется, довольно упрощенная. На самом деле все было гораздо сложнее. Начать с того, что первоначальная реакция Мао Цзэдуна на XX съезд была положительной. Причем положительной она была именно в развенчании Сталина, потому что XX съезд как бы психологически освобождал Мао Цзэдуна. Дело в том, что он как революционер развивался под колоссальным влиянием Сталина. И Сталин не только помог ему прийти к власти, но и являлся его подлинным учителем. И Мао Цзэдун во многом - в своих теоретических концепциях и чисто психологически - находился под колоссальным давлением Сталина. Развенчание Сталина освобождало Мао Цзэдуна от идеологической и моральной зависимости.

Кроме того, ему (несмотря на то, что Сталин, конечно, очень много сделал для того, чтобы Мао пришел к власти) было за что не любить Сталина - отношения у них были достаточно сложные и напряженные. Достаточно вспомнить визит Мао Цзэдуна в Москву и колоссальное унижение, которое Мао Цзэдун испытывал. Дело в том, что Сталин никому не верил - и своим, своему окружению, особенно в последние годы. И точно так же он относился к Мао Цзэдуну. Например, во время переговоров он мог повернуться к Мао и сказать: «Товарищ Мао, а мне кажется, что в Китае возможно перерождение Коммунистической партии и приход своего Тито к власти».

Уже в более поздней беседе с Мальро, французским министром культуры, Мао Цзэдун признавался в том, что действительно отношения со Сталиным были далеко не безоблачными, и указывал еще на одну вещь - Сталин не делал стопроцентно окончательной ставки на него, а все время держал в голове Чан Кайши в качестве запасного варианта. В данном случае речь идет только об одном очень коротком периоде времени - о периоде гражданской войны в Китае, пока Мао не пришел к власти окончательно. Например, у Сталина был проект разделить Китай рекой Янцзы - север отдать коммунистам, а юг оставить Чан Кайши. Но это было связано не с тем, что он поддерживал Чан Кайши, а просто в той конкретной геополитической ситуации 1946-1949 годов он очень боялся вмешательства американцев и глобальной войны. К тому же у СССР еще не было своей атомной бомбы. Потом, получив бомбу, он отказался от своих опасений и, конечно, делал ставку только на Мао Цзэдуна.

В России в архиве Коминтерна есть личное дело Мао Цзэдуна - пятнадцать томов. И три с половиной тысячи личных дел китайских коммунистов. Все возможные ведомства, в том числе и Коминтерн, собирали на него досье. В этом личном деле, конечно, очень много материалов о визите Мао Цзэдуна в Москву в 1949 году. И помимо всего прочего, есть записи советских врачей о состоянии его здоровья. Мельников, его личный врач, пишет о том, как ужасно себя чувствовал Мао Цзэдун после бесед со Сталиным. Например, во время одной из бесед в Кунцево на даче Мао почувствовал себя настолько плохо, что его уложили в постель, и сам Сталин принес ему подушку. Мельников сделал укол, ему стало лучше, и Сталин стал его уговаривать остаться на даче ночевать, но Мао Цзэдун сказал: «Нет, нет, нет», - и отправился к себе в Заречье. У Симонова в воспоминаниях есть такая фраза: «У Сталина был черный, небезопасный для собеседника юмор». В отношениях с китайским лидером этот юмор тоже проявлялся. Сталин мог подойти и сказать: «Мао Цзэдун, а вы настоящий революционер?» Такие шуточки Мао, конечно, не мог адекватно воспринять, и он становился очень напряженным.

Хрущев ни с кем не консультировался по поводу того, осуждать Сталина или нет. И уж конечно, не спрашивал об этом у китайцев. Поэтому Джу Дэ на XX съезде от имени китайской делегации приветствовал советских коммунистов, а потом говорил о том, как делегаты из Китая скорбят по покойному Сталину. А через несколько дней Хрущев объявил, что Сталин - не великий человек, а преступник. Конечно, Джу Дэ был в панике, но в итоге китайцы промолчали, как и все остальные. А в конце марта 1956 года Мао пригласил советского посла Юдина и сказал ему, что поддерживает решение съезда. «Мы бы, сами китайцы, никогда этого не смогли сделать. Это очень хорошо, что советская партия это сделала». И тут же стал развивать и вспоминать все обиды, которые нанес ему Сталин. Отношение к XX съезду и к осуждению Сталина Хрущевым у Мао Цзэдуна изменилось только после польских и венгерских событий 1956 года.

Когда начались события в Польше и Венгрии, Мао Цзэдун понял, что возможны волнения и в самом Китае и что осуждение Сталина подрывает дело социализма, а значит, Хрущев сделал что-то не то.

В 1957 году Мао Цзэдун во второй раз, уже по приглашению Хрущева, приехал в Москву на Совещание коммунистических партий и празднование очередной годовщины Октябрьской революции. И теперь у лидеров двух стран оказались совершенно иные роли. Мао был на вершине, у него в руках была колоссальная страна с гигантским населением, и первый пятилетний план был выполнен успешно. И уже Мао вел себя с Хрущевым так, как когда-то Сталин вел себя с ним самим, - как бы брал реванш за ту давнюю встречу.

Очень многие, кто писал о Мао Цзэдуне, ломали головы над тем, почему он в 1957 году на Совещании коммунистических и рабочих партий выступил с каким-то странным лозунгом, мол, третья мировая война ничего не значит. И если половина человечества погибнет, это даже будет хорошо, потому что сыграет на руку коммунистам. В результате на земном шаре победит коммунизм, потому что Китай - самая большая по численности страна в мире, а она исповедует коммунистические идеалы. И вообще нечего бояться этого «бумажного тигра».

Хрущев в воспоминаниях пишет, что он никак не мог понять, что Мао Цзэдун имел в виду. Все были в шоке. А после совещания на банкете тот опять стал говорить об этом. И вдруг, по воспоминаниям переводчика, Тольятти, руководитель итальянской компартии, спросил: «А как быть с итальянцами в результате третьей мировой войны?» На что Мао Цзэдун, даже не улыбнувшись, сказал: «А никак. Они все исчезнут. А почему вы все думаете, что итальянцы так важны человечеству?» Многие думали, что он хотел столкнуть Соединенные Штаты с Советским Союзом или сделать что-то в этом роде. А в 1972 году Эдвард Сноу, американский журналист, спросил его в частной беседе: «Господин Мао Цзэдун, а вы действительно до сих пор считаете, что третья мировая война - это бумажный тигр?» Мао ответил: «Да это был оборот речи». Скорее всего, это был просто черный юмор - Мао Цзэдун стал шутить так же, как когда-то шутил Сталин.

Особого уважения Мао к Хрущеву не испытывал, хотя именно Хрущев способствовал тому, что Советский Союз стал оказывать большую экономическую и финансовую помощь Китайской Народной Республике. Но Хрущев сделал одну колоссальную ошибку. В 1954 году он поехал в Китай по приглашению Мао Цзэдуна на празднование пятилетия образования КНР. Он не должен был этого делать: он должен был сидеть в Москве и ждать, когда Мао Цзэдун к нему приедет. А так в глазах Мао получилось, что Хрущев приехал к нему на поклон.

В то время Хрущев не был еще единоличным главой страны, он только-только свалил Берию. И ему действительно нужна была поддержка Мао Цзэдуна. Во многом этим и объяснялось то, что он решил оказать Китаю такую помощь в строительстве более чем сотни предприятий и вывел в 1955 году войска из Порт-Артура. Но то, что он приехал в Китай первым, свидетельствовало о его слабости, и Мао Цзэдун это понял.

По воспоминаниям жены Мао Цзэдуна Цзян Цинн, во время визита 1954 года, когда, казалось бы, был апофеоз советско-китайской дружбы, Мао, приходя домой после переговоров, называл Хрущева одним словом - «дурак». А происходило это из-за того, что во время переговоров Хрущев так упивался собой и тем, что он может многое дать Китаю, что совершенно не замечал ничего, что творилось вокруг. Это была большая проблема Хрущева - он не был дипломатом. Он был неплохим политиканом, организатором, но совершенно не имел таланта к дипломатии.

Так что уже в 1954 году личные отношения между Мао Цзэдуном и Хрущевым стали портиться. Мао, воспитанный Сталиным, мог уважать только силу, поэтому к Хрущеву он стал относиться скептически и почти покровительственно.

Следующий этап начался в 1958 году, когда Хрущев в июле вновь приехал в Китай уже как полный хозяин советской страны. Это был неофициальный визит, о котором в газетах не сообщалось, но, конечно, в верхах о нем знали. Связан он был с возникшими разногласиями в вопросе о Тихоокеанском флоте, которые не удавалось решить на уровне послов. Хрущев решил сам уладить дело, прилетел в Китай, и там Мао Цзэдун начал с ним обращаться просто унизительно. Например, Хрущев не терпел табачного дыма, а Мао курил все время ему прямо в лицо. Потом была знаменитая история с бассейном, когда Мао Цзэдун предложил Хрущеву перенести переговоры в бассейн, поскольку было очень жарко. Хрущев не умел плавать, и Мао Цзэдун знал об этом, а сам он плавал великолепно.

Но конечно, помимо психологического реванша за предыдущие унижения, который мешал выстраивать отношения, были и политические проблемы, не поддающиеся совместному решению. Прежде всего это отказ Хрущева передать Китаю атомное оружие и даже технологию его изготовления.

Сначала Хрущев действительно говорил, что американцы могут передать Западной Германии атомное оружие. А в капиталистическом мире оно и так уже есть и у Америки, и у Англии, и вот-вот будет у Франции. А в соцлагере - только у Советского Союза, значит неплохо было бы его еще и Китаю иметь. Но после заявлений Мао Цзэдуна о третьей мировой идея о передаче ему атомного оружия стала казаться куда менее разумной.

Кроме того, с апреля 1956 года Мао Цзэдун стал прорабатывать свой план строительства социализма, отличный от советского, - с опорой на крестьянство и народные коммуны и на дальнейший большой скачок. И он впервые стал критиковать советскую модель. До польско-венгерских событий, это была очень осторожная критика, а после них он стал действительно всерьез ругать советский опыт. Несмотря на то что это было на закрытых совещаниях, советское посольство, конечно, об этом знало, и Хрущев об этом знал.

Следующий этап в развитии отношений - 1959 год. Мао Цзэдун был очень недоволен поездкой Хрущева в Америку, которую он воспринял как предательство дела социализма. И именно поэтому Хрущев после визита в Соединенные Штаты, не заезжая в Советский Союз, поехал в КНР. Сразу же, чтобы создать впечатление у Мао, что он не проамерикански настроен. Но на переговорах произошел такой всплеск взаимных обвинений, что Хрущев даже сократил свой визит и улетел.

Можно сказать, что визит 1959 года поставил точку в отношениях Хрущева и Мао Цзэдуна. После этого началась знаменитая полемика 1960 года - обмен открытыми письмами. Потом Хрущев открыто стал ругать Китай и народные коммуны, а потом и вовсе отозвал оттуда тысячу триста девяносто советских специалистов, что стало для Китая колоссальным ударом.

Но конечно, нельзя считать, что все упиралось только в личные мотивы. У СССР и Китая существовали и серьезные политические проблемы. С образованием Китайской Народной Республики неизбежно встал вопрос о лидерстве в международном коммунистическом движении. Это прекрасно понимал Сталин, который делал все возможное для того, чтобы замедлить темпы индустриализации КНР. Он предполагал, что если Китай пойдет по пути Советского Союза, то в скором времени Китай станет с нами конкурировать или вообще будет впереди. Поэтому после смерти Сталина и развернулась такая борьба за лидерство, усугубившаяся взаимным непониманием.

Но окончательно отношения между Советским Союзом и Китаем испортились уже после снятия Хрущева, когда Малиновский сказал китайскому послу: «Мы своего дурачка Никиту выгнали, вы сделайте то же самое с Мао Цзэдуном, и дела у нас пойдут наилучшим образом». Возмущенный посол ушел с приема, и возможное урегулирование отношений так и не состоялось.

Обострение советско-китайских отношений вело к фактическому развалу единой социалистической системы, созданной Сталиным после Второй Мировой Войны. Разногласия между двумя великими державами были вызваны тем, что Китай уже больше не хотел мириться с ролью младшего брата в социалистической семье и стремился оттеснить с господствующих позиций Советский Союз. Естественно, что руководство СССР не могло согласиться с этим, что и вызывало постоянно растущую напряженность.

Смещение с постов

Видно, как по-разному оценивают люди хрущевское время. Но набор ассоциаций небольшой - развенчание культа личности, кукуруза, кузькина мать, ботинком стучал. Еще массовое жилстроительство и расселение коммуналок.

Можно, конечно, ответить совершенно банально, что это черно-белое время, как памятник Хрущеву работы Эрнста Неизвестного. Тем более что оно действительно не однотонное, а черно-белое, со своими плюсами и минусами.

С другой стороны, если окинуть беглым взглядом всю российскую историю, и не только XX века, то это чуть ли не первый осознанный порыв к свободе. Свобода была дарована сверху, а не завоевана снизу, и она была дарована не полностью - это была частичная свобода. Но возможно, впервые общество, что, в общем-то, не свойственно России, осознало, почувствовало или скорее даже ощутило где-то в подсознании свободу как некую общественную ценность, как некую ценность жизни.

И возможно, именно эти ростки свободы, которые начали вдруг пробиваться в хрущевские годы, и дали свои плоды через сорок лет.

Правление Хрущёва достойно эпитафии, которую заслужили очень немногие политики: как в глазах своего народа, так и в глазах всего мира он оставил свою страну в лучшем состоянии, чем он ее застал.

М. Френкланд, английский ученый, писатель и журналист. Но многие были недовольны реформами Хрущёва. Горожанам не нравился дефицит - доходы вроде бы выросли, а в магазинах - засилье неходовых товаров. Не нравилось и повышение цен на мясо и молоко. Крестьяне же не простили Хрущёву посягательств на приусадебные участки.

Плохую службу Хрущёву сослужила и антицерковная кампания начала 1960-х годов, особенно снос действующих церквей, который мотивировали нуждами перепланировки. Поскольку многие из сносившихся храмов относились к памятникам архитектуры, представители московской интеллигенции написали Никите Сергеевичу письмо в защиту старинных зданий, которое передал Сергей Михалков. Хрущёв ответил Михалкову: «О десятке церквей жалеете, а о сотнях тысяч людей, нуждающихся в жилище, не подумали?»

Командование армии и флота не радовало увлечение Хрущёва ядерным и ракетным оружием, а также атомными подлодками - это грозило сокращением непрогрессивной техники и видов войск.

Чиновникам пришлась не по вкусу замена министерств совнархозами и разделение обкомов на промышленные и сельскохозяйственные: из-за частых перемещений многие теряли власть. Партаппарат почувствовал себя обиженным в связи с принятием нового Устава КПСС, который предусматривал постоянную смену членов ЦК КПСС и Президиума ЦК КПСС.

Партийное руководство до поры до времени не выступало против Хрущёва. 17 апреля 1964 года ему исполнилось 70 лет, и Президиум Верховного Совета СССР присвоил Никите Сергеевичу звание Героя Советского Союза.

На аэродроме самолет встречал не традиционный лимузин, а «ЗИЛ» охраны. Увидев его, Хрущёв взорвался: «Предатели! Христопродавцы! Перестреляю, как собак!» Послышались глухие рыдания.

В тот же день 13 октября состоялось заседание Президиума ЦК. Хрущёв отклонил все обвинения членов Президиума, из которых в поддержку Никиты Сергеевича выступил только Микоян. Заседание перенесли на следующий день. Вечером Хрущёв позвонил Микояну и сказал: «Если они не хотят меня, то пусть так и будет. Я не буду больше возражать».

Стоит вспомнить и слова Черчилля, что «Хрущёв десять лет боролся с мертвецом-Сталиным, и мертвец победил». Есть и такая точка зрения.

Список литературы

.Лавриенко Н. - «Знаменитые украинцы», 2010

.А.В. Федоров - «Правовой статус Крыма. Правовой статус Севастополя», 1999

.Журнал «Вопросы Истории» №8 за 2006 г., №10 за 2007 г., №3, №6 за 2008 г., №3 за 2011 г, ;4 за 2012 г.

.Гришин В.В. - «Катастрофа. От Хрущева до Горбачева», 2010

.В.Н. Дымарский - «Времена Хрущева. В людях, фактах и мифах», 2011

.Вестник Ленинградского Государственного Университета, №1 за 2011 г.

.А.Н. Сахаров, А.Н. Боханов, В.А. Шестаков - История России с древнейших времен до наших дней, 2013