Формирование регламентированных отчетов

Введение

цаликов политический правовой

Актуальность темы исследования. Как бы нам не казалось, что сегодняшний день ставит на повестку дня новые политико-правовые проблемы, в действительности многие вопросы, не решенные в истории, стоят боком и сегодня. Эта ситуация возникает во многим из-за того, что многие деятели, которые в истории выступали с конкретными идеями, были позабыты нынешним поколением.

Одной из таких личностей является Ахмад Темболатович Цаликов. Человек, который был разносторонне развит. Его идеи затрагивали вопросы от общегосударственного устройства до формы организации людей, принадлежащих определенной конфессии.

Цаликов А.Т был забыт из-за идеологических противоречий с господствующей в то время партийной системой. Но сегодня происходит переоценка многих старых установок и поэтому следует еще раз поразмыслить над политико-правовыми идеями нашего земляка Ахмада Цаликова.

Целью исследования является анализ политико-правовых воззрений Цаликова А.Т.

Задачами нашего исследования являются:

. Изучение роли Ахмада Цаликова в государственно-правовой политике всей нашей многонациональной структуры.

. Популяризация политико-правовых идей Ахмада Цаликова как части правовой культуры Осетии.

. Возможность перевода его политико-правовых идей в современных условиях.

Предметом данной работы является изучение роли Ахмада Цаликова в общественно-политической жизни своего времени, а также возможность использования его идей на современном этапе государственно-правовой жизни России вообще и Кавказа в частности.

Объектом дипломной работы является общественно-политическая жизнь Цаликова Ахмада Темболатовича как одного из ярких представителей российской и осетинской политической интеллигенции.

Новизной нашей работы мы считаем попытку изучить конкретные политико-правовые идеи Цаликова Ахмада и, самая главное, рассмотрение возможности применения этих идей в сегодняшних условиях.

При подготовке работы использовались следующие методы:

1.Анализ жизненного и политического пути Цаликова А.Т.

2.Анализ выступлений и произведений Цаликова и изложение их политико-правовой сущности

.Сравнение политических реалий времен деятельности Цаликова и современности.

.Выявление конкретных политико-правовых идей Цаликова А.Т.

.Синтез истории политической жизни времен Цаликова А.Т.

Структурно дипломная работа состоит из введения, трех глав и заключения.

В первой главе нашей работы изучается личность Ахмада Цаликова, исходя из того, что мы не можем не исходить из личностных характеристик, хотя в то же время должны изучать его профессиональную карьеру.

Вторая глава будет посвящена анализу публикаций (очерки, статьи, рассказы). Но в очередной раз подчеркнем, что особое внимание будет обращаться на государственно правовую сущность этих материалов.

В третьей главе рассматриваются конкретные политико-правовые идеи Ахмада Темболотовича. К ним, в частности, относится идея мусульманского социализма, проблемы государственного устройства и проблема религиозного меньшинства. Будет обсуждаться перспектива восстановления этих идей сегодня.

На наш взгляд, Ахмад Темболатович Цаликов - это представитель различных социальных стартов и, несмотря на то, что им могли бы гордиться и осетины, и мусульмане, и юристы, и политики, его идеи и учение были забыты. Более того, из-за коньюктурных целей некоторые политиканы искажают политико-правовые идеи Цаликова, что неправильно.


1. Биография Ахмада Цаликова


.1 Жизненный путь Ахмада Цаликова


По общепризнанному мнению Ахмад Темболатович Цаликов родился в 1882 году. Родом он из осетинского села Ногкау (Мусульмановское).

Относительно имени Цаликова есть двоякая позиция. В одних случаях оно пишется как Ахмад, а в других случаях - Ахмат. Такое различие можно увидеть и в собственноручных подписях Цаликова. На наш взгляд, двоякое понимание этого имени связано с транскрипцией с арабского на русский язык. В арабском оригинале имя звучит как «Ахмад», но при транскрипции имя изменилось на «Ахмат».

О родителях Цаликова мало что известно. Упоминается лишь их вероисповедание - Ислам. Отсутствие информации о социальном статусе родителей Ахмада Цаликова не дает нам возможности определять первичные идеологические установки его личности.

Говоря о начальном образовании Ахмада, мы находим информацию о том, что он обучался в Ставропольской гимназии. Но возникает вопрос, является ли это образование в гимназии начальным или высшим?

На юридическом факультеты МГУ Цаликов учился на «отлично». Но «поведение» мешало ему бесперебойно учиться. Из-за своих реакционных идей он не раз отчислялся с учебы.

В частности, в 1901 году он был исключен за участие в сходке без права поступления в другие вузы, в 1902 году вторично арестован и осужден на 6 месяцев тюрьмы.

Яркой была его политическая жизнь. Сначала он входил в социал-демократическую партию большевиков. А после раздора Ленин назвал его меньшевиком. Подробно о партийной деятельности Цаликова пойдет речь в следующих параграфах.

Общественно-политическая жизнь продолжалась и в сфере деятельности высших органов управления мусульман Империи. Он сначала возглавил Всероссийский совет мусульман (Мили Шура), который был сформирован по итогам первого мусульманского съезда Империи.

По предложению Сталина Цаликов мог стать главой мусульманского отдела комиссариата по делам национальностей. Но он отказался, так как, по его мнению, тогда ему придется склонять мусульман к революции. А он понимал, что из-за богоборческой деятельности большевиков мусульмане вряд ли встанут на их сторону. Есть и другое мнение по этому поводу: И. Сталин предложил А. Цаликову возглавить комиссариат, который избирался бы президиумом всех мусульманских народов. При этом заместителем комиссара был бы один из мусульманских социалистов. А. Цаликов вынес этот вопрос на обсуждение Миллет Меджлисе и Всероссийского Милли Шуро, которые отклонили возможность сотрудничества с большевиками. Сам факт переговоров с А. Цаликовым свидетельствует о том, что большевики не имели возможности вести переговоры на всероссийской политической арене с более просоветским представителем мусульманского населения, чем Всероссийское Милли Шуро. Все попытки, предпринимаемые Г. Ибрагимовым для выведения своей организации на всероссийскую арену, не имели на этом этапе успеха.

После этого произошел раздор с Лениным, о котором будет говориться ниже. Из-за такого непонимания Цаликов, выражаясь современным языком, покидает большую политику, возвращается на Кавказ. В 1918 году Цаликов, будучи представителем осетинского народа, избирается председателем маджлиса горских народов Кавказа.

Однако после прихода к власти на Кавказе большевиков Цаликов был вынужден бежать и с родного Кавказа. Сначала он переселился в Турцию, а потом в Чехословакию и Польшу.

Цаликов А.Т. был не просто эмигрантом. Он был своего рода идейным руководителем процесса эмиграции. В практическом же аспекте А.Т. Цаликов после раскола в объединениях эмигрантов вошел в «Горский комитет».

Как все эмигранты, Ахмад Цаликов на чужбине активно занимался публицистической деятельностью. Главной трибуной его поддержки в миграции были газеты «Ног цард» и «Вольный-горец». В Праге он издавал журнал «Кавказский горец». В Польше Цаликов со своей базой выпускал журнал «Сибирские горцы».

Ближе к концу жизни Ахмад Цаликов просил разрешения вернуться в советскую Россию. Однако на этот момент он был признан «врагом народа» и соответственно его возврат был фактически невозможен.

Цаликов Ахмад Темболатович скончался 2 сентября 1928 года во Франции, после долгой болезни. Похоронен он был в Варшаве на мусульманском кладбище. На сегодняшний день, по свидетельству некоторых, могила Цаликова находится в плачевном состоянии. Думается, что Российская Федерация как правопреемница родины А.Т. Цаликова должна позаботиться о надлежащем виде его могилы.


1.2 Политико-религиозная деятельность Ахмада Цаликова


Настоящую политическую деятельность Ахмад Цаликов начал, вступив в Социально-демократическую рабочую партию. Мзоков А. назвал Цаликова на ранних этапах его деятельности марксистом. В качестве примера он привел заседание 2-го всероссийского съезда мусульман, где он якобы отстаивал пользу марксизма. Более того, сам А.Т. Цаликов именовал себя марксистом. В частности, в своей статье в журнале «Живое слово», опубликованной в 1914 году под названием «Памяти великого борца», он называет себя марксистом. То же самое он подчеркнул в своей знаменитой работе «Мусульманская фракция в Учредительном Собрании».

Однако, на наш взгляд, марксизм Цаликов использовал лишь как орудие воплощения своих идей в жизнь. Считать Цаликова ярым марксистом нельзя. Например, профессор Чеджемов считает Цаликова «приверженцем исламизма». А марксизм и так называемый исламизм - понятия не совместимые. Великое влияние ислама на Ахмада Темболатовича еще будет показано ниже.

Революция 1905 года резко изменила политические идеи Цаликова. По мнению исследователей, он был поражен кровожадностью революции. По мнению Мзокова, такое недопонимание между Цаликовым и Лениным произошло из-за нежелания первого выступить против «Дикой дивизии». Однако, как замечает тот же Мзоков, истинная причина раздора может быть в том, что Ленин узнал, что Ахмат Темболатович использует революцию для введения шариата. Другими словами, Ленин не признавал и критиковал идею Цаликова про «исламский» социализм. Но при этом Ленин впоследствии использует Цаликова для распространения идей социалистической революции.

Желание Цаликова использовать социализм для внедрения Шариата стало причиной того, что большевиками он был объявлен сторонником оппортунизма. Такими называют людей, которые используют чужие политические идеи в своих интересах.

Но здесь необходимо остановиться и определить, являлся ли Цаликов А.Т. действительно меньшевиком и оппортунистом. Меньшевиком его трудно назвать, так как после разрыва отношений с большевиками он не перебежал к меньшевикам. А вот оппортунизм у Цаликова был, и свидетельство этому его идея об «исламском социализме». Но Цаликова нельзя при этом обвинять в предательстве, поскольку это были такие времена, когда можно и нужно было предлагать новые идеи и мнения, и он этим пользовался.

К тому же сам Цаликов в своей речи 2 декабря 1918 года назвал себя ни большевиком, ни меньшевиком, а мусульманским социал-интернационалистом.

Более того, Цаликов был не единственным из мусульман, кто хотел воспользоваться революционными настроениями для решения вопросов собственной национально-религиозной самоидентичности. В этой связке нации и религии приоритет отдавался национальной составляющей.

В то же время у отца революции Ленина были кардинально иные планы по отношению к Ахмаду. Он хотел его привлечь на сторону революции. Этому свидетельство - встреча Ленина с Ш. Манатовым, М. Рахитовым и М. Вахитовым. Они были соратниками Цаликова, и через них Ленин хотел привлечь Цаликова на сторону революции. Хотя большинство источников указывают на то, что во время этой встречи Ш. Манатов говорил с Лениным о предоставлении Башкирии автономии, конечно, можно предполагать, что разговор, между прочим, шел и о Ахмаде Цаликове.

Кроме проблемы разработки «исламского социализма», Ленина и Цаликова еще разделили формы организации народа. Цаликов считал необходимым созыв демократического «рабочего съезда» и создание социал-демократической партии России по европейскому типу.

Эти идеи послужили причиной выхода в свет публикации Ленина «Ах. Цаликов и К». В этой статье Ленин писал, что некоторые его современники хотят через революцию вводить в России парламентаризм, институты партий и т. д.

Из-за таких взглядов Ленина, Цаликов, по мнению исследователя Дзидзоева В.Д., автоматически стал «ликвидатором, оппортунистом и интеллигентом».

Более того, после такого раздора Ленина и Цаликова, Ленин дал очень резкую, по тем временам, политическую характеристику Цаликову. Он, мол, социал-демократ, меньшевик. Отчасти это подтверждается и тем, что он активно сотрудничал с такими меньшевистскими изданиями, как «Наше дело», «Возрождение». Однако, как было указано выше, сам он не считал себя меньшевиком.

Соответственно, после таких противоречий Цаликов не только вышел из ленинского окружения, но и начал широкомасштабную контрреволюционную деятельность. В частности, это явно стало проявляться в период гражданской войны и иностранной интервенции.

Более того, нельзя А.Т. Цаликова считать и сторонником белого движения в период гражданской войны. И пример этому публикации Цаликова в эмигрантских журналах.

Конфликт получился, несмотря на то, что Ленин был лично обязан Цаликову. Как-никак Ахмад Темболатович предпринимал попытку остановить «Дикую дивизию» под столицей. Но справедливости ради отметим, что попытка не увенчалась успехом.

В начале революционного 1917 года Ахмад Темболатович хотел заняться своей прямой профессиональной деятельностью юриста. В частности, он поработал присяжным поверенным, то есть, говоря современным языком, адвокатом.

Активным был для Ахмата и день работы Учредительного Собрания. Цаликов присутствовал в нем, как представитель Сибирских мусульман. Как отмечают исследователи, он был там не просто для «галочки», но и выступал с речью. К тому же в архивных документах остались примеры ярких выступлений Цаликова А.Т.

В частности, он подверг критике коммунистическую партию большевиков из-за того, что после принятия власти они не смогли решить наиболее важные социально-экономические проблемы. Вину этому он видел конкретно в работе Совета народных комиссаров. Но такая критика не дает нам основания говорить, что А.Т. Цаликов был перебежчиком к меньшевикам. Об этом речь пойдет ниже.

В своих тезисах он провозгласил декларацию. В ней он, в частности, заявлял о необходимости признания прав человека, о социально-экономической системе. Все это Цаликов предлагал решать на основе местных традиций.

Среди пунктов декларации также значились: создание контроля за производством, отмена частной собственности на землю, признание России федеративным государством и т.д.

По мнению Цаликова, перед Россией стояло в этот период две задачи: внешняя и внутренняя. «Внутренняя - это создание из России свободного государства свободных народов, внешняя - ликвидация войны и проведение в жизнь лозунгов свободы народов мира Европы, Азии и Африки, купивших эту свободу ценой потоков крови».

При решении данных задач все социальные группы хотели определить свою роль в этом процессе. В том числе в такой ситуации находилось и мусульманское население России.

«При проведении той или иной политики, внешней и внутренней, мусульмане России сталкиваются, прежде всего, с вопросом, может ли быть у них вообще какая-нибудь общая политика. Ведь политика подразумевает интересы, а интересы находятся в зависимости, прежде всего, от общественного и экономического положения той или иной группы населения. Ведь уже давно провозглашен великий принцип исторической жизни народов, что «история народов есть история борьбы классов». Я не буду останавливаться на теории марксизма, этом величественном создании европейской мысли, провозгласившей указанный принцип, теории, открывающей перед человечеством светлые перспективы грядущего социалистического строя. Но я должен сказать, что при вульгарном понимании этой теории сама постановка вопроса о создании мусульманской фракции в Учредительном собрании могла показаться смешной и даже вредной затеей».

Формой участия мусульман в политике Цаликов А.Т. признает увеличения числа представителей мусульман в Учредительном собрании. При этом мусульманам следует на время забыть про свои классовые противоречия. К тому же Цаликов был больше чем уверен, что период демократизации может стать и стимулом к единству мусульман. «Единство воли и единство сознания сохраняется мусульманами России под общим знаменем демократии. Под этим знаменем мусульманский пролетариат городов и деревень может еще идти рука об руку с остальным мусульманским населением, образуя левое социалистическое крыло. Мне кажется, что и настоящий второй Съезд является также иллюстрацией указанного мною единства».

Цаликов А.Т. считал, что постоянные роспуски Государственной Думы плохо сказывались на мусульманской фракции. В первую Думу избрано 36 (по факту 24) депутатов-мусульман. По факту во второй Думе работало 31 мусульман, но их сила была намного меньше, чем в первом созыве. А всему виной он отметил раздор в самой этой мусульманской фракции. В третьей Думе число представителей исламской уммы России составило лишь 10 человек. В идеале, считал Цаликов А.Т., в Учредительном Собрании должно быть не меньше 80-100 человек мусульман. Худшим вариантом Цаликов считал продолжение расслоения политической группы мусульман.

Но в то же время А.Т. Цаликов говорит, что в рамках мусульманского сообщества могут уживаться различные идеи. В качества примера он привел наличие среди мусульман как сторонников федерации, так и сторонников автономии.

По логике Цаликова, такая динамика радовала людей, которые недолюбливали Ислам. И как пример он привел доклад-донесение эпископа уфимского и мензелинского Андрея на имя директора Департамента духовных дел Николаю Петровичу Харламову от 20 февраля 1917 года за №89. В записке, в частности, утверждается: «Так, в 1916 и 1917 гг. окончательно объединяются все мусульмане под руководством татар в одну огромную антирусскую массу. И нужно при этом твердо помнить завещание великого Ильминского, что татары в их собственных глазах - царственная нация и что мы никогда этого не должны забывать, как бы они красно не говорили о лояльности по отношению к русским. Но замечательно, что никто, начиная с гг. губернаторов и до последнего полицейского по министерству внутренних дел и начиная с попечителей учебных округов до народного учителя по министерству народного образования, никто достаточно не знает, что делается в татарской массе, чем она живет и какие питает надежды (об архиереях я не говорю - им некогда этим заниматься). Никто к этому не подготовлен и никто не считает себя обязанным знать мусульманскую жизнь.

На всю Россию едва ли можно отыскать пять (много десять) человек, которые бы знали мусульманство и любили Россию. Местных деятелей русских нет - вот что вполне ужасно. В 1906 году в Казани, на видной площади в большой гостинице с разрешения губернатора в присутствии полиции «лояльные» татары говорили о необходимости для их благополучия вооруженного восстания».

Как было указано во вступлении, одной из задач данного исследования является анализ возможности применения политико-правовых проблем, поднимаемых Ахмадом Цаликовым. Цитата, приведенная Цаликовым, показывает некое недовольство русского народа, от имени которого в этом случае выступал эпископ, из-за политической активизации мусульманских народов. Сегодняшняя реальность России, особенно после событий на Манежной площади, наталкивает на мысль о том, что русские националисты ставят под вопрос возможность нахождения других наций в составе современной России. Особую ненависть русские неонацисты испытывают к мусульманским народам. Эти идеи современных националистов очень схожи с давними идеями некоторых представителей русского народа.

Генеральный план мусульман Цаликов А.Т. описал очень лаконично:

«Перед вами два политических пути: путь силы и путь бессилия.

Путь силы в единении, путь бессилия в мелком раздроблении.

Единение в предвыборной кампании. Единение в Учредительном собрании - вот что должно быть нашим лозунгом!»

Из выступления Цаликова А.Т., безусловно, можно выделить еще несколько важнейших моментов, олицетворяющих конкретные политико-правовые воззрения Ахмада Цаликова.

Так, на Учредительном Собрании Цаликов А.Т. выступал от имени мусульман России за прекращение первой мировой войны. Хотя и эта идея не полностью согласуется с общей позицией мусульманской фракции. Вот заявление мусульманской фракции: «В полном сознании долга своего перед родиной мусульмане готовы на всякие жертвы и в полном единении со всеми русскими гражданами до конца будут бороться и защищать честь и целость России». В другом заявлении фракции говорилось, что «отношение мусульман к настоящей войне вытекает из старых традиций, которые заключаются в том, что мусульмане, сражаясь за Россию с ее врагами, всегда проливали кровь одинаково и наравне с коренным русским населением».

Так, что получается: позиция Цаликова не совпадает с позицией фракции? На самом деле не все так просто и позицию Цаликова и позицию фракции необходимо изучить с точки зрения реальной обстановки на фронтах.

Во-первых, Цаликов не призывал к дезертирству мусульман из Армии, он лишь говорил о желательности мирного прекращения войны. Во-вторых, действительно, отношение мусульман к войне в ее начале и позже было различным. Уже на более поздних стадиях войны мусульманские солдаты и интеллигенция стали рапортовать о скорейшем прекращении войны.

Деятельность Ахмада Темболатовича на мусульманском фронте тоже была очень активной и продуктивной. Сначала он возглавил бюро мусульманской фракции 4-ой Государственной Думы. Здесь тоже надо сделать пометку: Цаликов не был депутатом, а был как бы сотрудником аппарата Государственной Думы.

Такое положение Ахмада Цаликова в мусульманской среде, на наш взгляд, является достойным ответом для представителей нынче популярных псевдопатриотов Осетии, которые сейчас активно проповедуют идею чуждости Ислама для осетинского народа.

Деятельность А.Т. Цаликова по выражению интересов мусульман можно подразделить на два вида: 1. работа на общеполитическом фронте, 2. работа в высших мусульманских организациях.

Отстаивание позиции мусульман привело к тому, что А.Т. Цаликов разработал и активно продвигал ряд своих теорий. В число этих теорий входят идеи исламского социализма, идеи национальной автономии мусульман, идеи повышения образовательного уровня мусульманского населения. О сущности этих идей более подробно речь пойдет в третьей главе.

С большой степенью очевидности можно заметить, что те вопросы, которые разрабатывал А.Т. Цаликов, будучи членом бюро мусульманской фракции Государственной Думы, в конечном счете определили всю работу мусульманской фракции. Вот что пишет по этому поводу доктор исторических наук, доцент КГУ Д.М. Усманова: «Среди многочисленных проблем, обсуждавшихся в стенах российского парламента, для мусульман наиболее важными, пожалуй, были религиозные проблемы, вопросы народного образования, переселенческая политика, экономическое и правовое положение национальных окраин, наконец, вопрос о праздничных днях. Именно при рассмотрении этих вопросов в комиссиях и, особенно, во время общедумских дискуссий наблюдалась наибольшая активность членов мусульманской фракции. По принципиальным вопросам депутаты мусульмане занимали обычно консолидированную позицию. В то же время внутри мусульманской парламентской группы были внутренние расхождения и противоречия, обусловленные наличием особых региональных, национальных или сословных интересов. Поэтому усилия депутатов по созданию единого мусульманского политического сообщества не всегда учитывали наличие этих межэтнических и межрегиональных противоречий, сословных или же классовых проблем. Именно последние стали основой для раскола мусульманского депутатского корпуса, происшедшего в Думе 2-го созыва, и образования двух групп - мусульманской фракции и мусульманской трудовой группы. Главный водораздел между этими двумя мусульманскими группами проходил не столько в сфере религиозных и культурных вопросов, сколько в социальной области, базировался на радикализме части мусульманских депутатов в аграрном вопросе. Радикализм же части мусульманских депутатов в этом вопросе отражал ее остроту для широких слоев населения».

Теперь понятно, что идеи, поднимаемые Цаликовым, находили свое отражение в детальности не только мусульманской фракции, но и всей Государственной Думы. Хотя можно отметить, что Цаликов сам иногда косвенно критиковал деятельности Думы, например, в статье «Думские скандалины».

Следует подчеркнуть, что в Государственной Думе была не партия, а фракция мусульман. И это несмотря на то, что в начале XX века в России было несколько проектов мусульманских партий: «Иттифак аль-муслимин» и «Сират аль-мустаким».

На наш взгляд, в то время было правильным именно создание фракции, а не партии, так как это способствовало созданию в этой группе идеологического плюрализма.

Ещё одним важным религиозно-политическим событием для Цаликова являлся первый съезд Мусульман России. До начала съезда Цаликов А.Т. был председателем Временного бюро российских мусульманских меньшевиков. По итогам Съезда был создан Всероссийский мусульманский съезд, председателем которого также был избран Цаликов.

Некоторые вопросы Цаликов так и не смог поднять на мусульманском съезде. В частности, в самом начале съезда С.А. Котляревский заявил о том, что вопросы государственного строительства и устройства будут решаться лишь Учредительным Собранием (о чем было сказано выше). Таким образом, основной конек Цаликова сразу попал под табу.

Но все равно Цаликов поднял ряд важнейших проблем. В частности, он в очередной раз озвучил отношение мусульман империи к войне. Напомним, по мнению Цаликова, мусульмане выступают за скорейшее прекращение войны.

мая принята резолюция по докладу Исхаки об образовании Всероссийского Центрального мусульманского Совета (Милли Шуро) - «Совет российских мусульман» - для руководства и координации действий мусульман страны. В Милли Шуро (местонахождение - Москва) от мусульман Внутренней России и Сибири, Туркестана и Крыма (делегаты от Кавказа и литовских татар отложили выборы своих представителей до возвращения домой) были избраны 30 членов во главе с Цаликовым, из них избрали Исполнительный комитет (местонахождение - Петроград), состав которого менялся. В разное время в него входили; А.-З. Валиди (Туркестан), Д. Досмухамедов (Уральская область), Г. Исхаки (Москва), И. Леманов (Крым), С. Мамлеев (Уфа), Ш. Мухамедьяров (Петроград), В. Таначев [Казань, представитель Букеевской орды (Астраханская губерния)], Ф. Хан-Хойский (Баку), У. Ходжаев (Ташкент), А. Цаликов (Петроград), И. Шагиахметов (Туркестан), З. Шамиль (Петроград, представитель Кавказа); председатель - Исхаки. Намечено, что 2-й Всероссийский мусульманский съезд состоится в Казани, 3-й - в Ташкенте, 4-й - в Баку. Съезд завершился чтением молитвы, посвящённой памяти нефтепромышленника Ш. Асадулаева, подарившего мусульманам Москвы здание, в котором проходил съезд.

Именно из-за противоречий с Лениным Ахмад Темболатович уехал на Кавказ. На Х съезде народов Кавказа Цаликов создал свое «Бюро горских фракций». Основной причиной создания такого бюро виделось то, что в собственно осетинской фракции большинство представителей были коммунисты, с которыми Цаликову было не по пути.

А.Т. Цаликов добивался включения в повестку дня «вопроса о власти». Однако его попытки оказались тщетными. Данный вопрос, в конечном счете, не был рассмотрен.

Имея ввиду то, что А.Т. Цаликов был идеологом автономии мусульманских народов, можно сделать вывод о том, что «вопрос о власти» А.Т. Цаликовым бы использовал для выхода мусульманского Кавказа из состава Советской России. Но в действительности, А.Т. Цаликов говорил только о культурно-национальной автономии, а не о государственной. В противном случае его идеи сейчас могли бы использоваться различными сепаратистскими силами.

Итогом работы данного съезда является, можно сказать, присяга Кавказских народов власти Советов. Уже потом советские идеологи назвали этот ноябрьский съезд народов Терека победой советской власти на Кавказе.

Это шло вразрез с идеями А.Т. Цаликова. Он сбежал с Москвы именно из-за разногласий с коммунистами, и на Кавказе не хотел иметь никаких связей с ними.

По мнению Цаликова А.Т., «осетинская коммунистическая фракция» на съезде представляла собой лишь узкую группировку, которая не сможет отражать истинную волю всего народа.

На этом судьбоносном съезде обсуждался также крайне важный для Кавказа и России национальный вопрос, а конкретнее говоря, вопрос о депортации казаков и удовлетворении земельных требований ингушской стороны.

И в этом вопросе тоже обнаруживается различие между Осетинской фракцией и Цаликовым. Так, глава Осетинской фракции Такоев утверждал: «Несомненный факт, что горцы малоземельны, но разве для того, чтобы наделить их землей, необходимо лишить земли других трудовых землеробов?… Осетинская фракция поручила мне заявить следующее:…земельный вопрос мы должны решить в интересах всех трудящихся элементов. Чем же виновато трудовое казачье население, что его, хотя бы и в стратегических целях, поместили здесь? Я полагаю, что выселением казачьих станиц мы добьемся не пролетарского решения вопроса, разрешения его не на трудовых началах, а на буржуазных». С.А. Такоев, который был председателем II и III съездов народов Терека в 1918 г., призывал к единению: «Мы все - и горцы, и казаки - одна трудовая семья, и нам необходимо жить в мире и братстве. Но, уничтожая чересполосицу, мы снова подойдем к гражданской войне».

В то же время Цаликов говорил об обратном. К началу V съезда народов Терека (ноябрь 1918 г.) три станицы были выселены, а ингуши были «удовлетворены в отношении земельного фонда», как с удовлетворением отметил в своем выступлении на V съезде представитель горцев Цаликов. В то же время, акция выселения казаков вооруженным путем удручающе подействовала на делегатов съезда. Тот же Цаликов даже выразил сочувствие казакам: «я знаю, что трудно перейти из своего гнезда, где человек жил десятки лет, на другое новое место». Он осудил способ переселения казаков: «Тот метод, по которому недавно был разрешен этот вопрос, то есть с оружием в руках, нельзя принять…»

Да, конечно, можно было бы начать разбор идеи Цаликова по национальным проблемам на Кавказе. Однако считаем, что это целесообразно провести при политико-правовом анализе романа Цаликова «Брат на брата» в следующей главе.

Обсуждаемый V съезд народов Терека, как присяга кавказцев советской власти, опять заставил задуматься Цаликова А.Т. о своей личной и политической судьбе. Как был указано выше, Ахмедом Темболатовичем было принято решение об эмиграции.

Участие в работе съезда народов Терека, бесспорно, свидетельствует о том, что Цаликов А.Т. искренне желал представлять осетинский народ. Однако даже для сегодняшних некоторых «представителей» осетинского народа Цаликов остается предателем. Это очень хорошо видно и по молодежным спорам на Интернет-форумах.

Однако причина и конкретные факты предательства осетинского народа Цаликовым не приведены.

Как было указано в первом параграфе, сначала Цаликов эмигрировал в Турцию. На наш взгляд, этот факт тоже обусловлен политико-правовыми воззрениями.

Ставка на Турцию обуславливалась как конфессиональными предпочтениями, так и данью истории, ведь уже тогда в Турции была многочисленная армия осетинских мухаджиров.

В чужой стране заниматься конкретной политической деятельностью было довольно трудно. Поэтому как все остальные эмигранты, Цаликов в большинстве своем занимался публицистикой.

Например, А.Т. Цаликов был главным редактором дагестанского журнала «Вольный горец». Это был эмигрантский журнал дагестанских переселенцев. На его страницах Цаликов активно критиковал все политические силы России: от большевиков до деникинцев.

После Турции Ахмад Темболатович переехал в Прагу. Там он открыл свою газету «Кавказский горец». Но под его руководством вышел лишь один номер. В августе 1924 г. на состоявшемся в Праге общем собрании правления Союза горцев Кавказа председатель правления А. Цаликов и секретарь В. Вазагов сложили свои полномочия. Однако причины такого поведения Цаликова не освещаются. Конкретная политико-правовая сущность публикаций Цаликова будет обсуждаться в следующей главе.

Цаликов, конечно же, тяжело переживал разлуку с родиной. В своем письме к горцам-эмигрантам он пишет: «Дорогие соплеменники! Если бы знали, сколько пришлось перенести тяжелых ударов судьбы! Многие нашли безвременную могилу».

Как будто Ахмад писал о себе.


2. Политико-правовая сущность литературных и публицистических работ Цаликова Ахмада


.1 Политико-правовая сущность романа «Брат на брата»


Важнейшим произведением Цаликова является роман «Брат на брата». Он не только художественный памятник, в нем раскрывается и вся общественно-политическая картина Осетии в описываемом периоде. В какой-то мере это был автопортрет Цаликова, потому что очень много событий вокруг главного героя полностью совпадают с политико-правовым путем самого Ахмада Цаликова.

С самого начала романа, описывая возврат героя в Осетию, Цаликов выражает свой протест к военно-фронтовой обстановке. Это была своего рода литературная форма выражения недовольства войной. Причем становится понятным, что Цаликов был против любой войны.

Описываемый в романе сюжет касается военного времени. По тексту непосредственно, на первый взгляд, не понятно, о какой войне идет речь. Сначала упоминается о конфликте осетинов и ингушей, а затем между осетинами-христианами и осетинами-мусульманами.

А в действительности, речь идет о гражданской войне. А гражданская война есть именно смешение всех видов конфликтов - межконфессиональных и межнациональных.

В гражданской войне воюют не только брат с братом, но и сторонние участники, которые по тем или иным основаниям присоединяются к враждующим сторонам. Вот как это описывает Цаликов на примере своего героя:

«Ходят слухи, что осетины-христиане собираются совместно с казаками вырезать осетин-мусульман, а осетины-мусульмане уже зовут на помощь ингушей и кабардинцев».

Исходя из этого, многие политико-правовые моменты в романе следует понимать именно в этом аспекте.

Ахмад Темболатович хорошо описал и настроения простого населения, которое также было недовольно. Вот отрывок из диалога:

Ради Аллаха, расскажите, что у вас тут делается, - спрашиваю я. - Что за войну вы тут затеяли? Клянусь Аллахом, я ничего не понимаю.

Бог проклял нас, - отвечает Асаге, - и кровь поливает наши нивы. Осетины и ингуши бьются в смертельной схватке.

Что они не поделили? - продолжаю я допытываться.

Кто может на это ответить, - Асаге разводит руками, - затмение разума…

Но местные идеологи войны ссылались на жизненную необходимость. В романе приводится цитата одного из старейшин: «Он говорит о том, что стыдно заниматься праздными разговорами, когда нужно дело делать. Неужели недостаточно гибели одного Тепсыкоюрта. Неужели мало того позора, который падает сейчас на головы осетин в виде пепла от сгоревших домов Тепсыкоюрта, что они хотят допустить еще новый позор - гибель селения Татьянинского, против которого враги сейчас сосредоточивают все свои силы. Подвозят пушки. Собираются атаковать. Пение ингушей, которым те себя возбуждают, доносится до нашего слуха, а мы тут в тылу разглагольствуем и выслушиваем пустые хабары. Всякий, кто считает себя мужчиной, у кого на голове папаха, а не платок женщины, в ком течет кровь осетина, не прощающего обиду врагу, а отплачивающего ему вдвое, должен поспешить на поле брани. Там идет дело о чести народа. Поспешите в Татьянинское. - Его, старика, послали кликнуть клич по всему Иристону. - Не медлите больше. Не положите срама на головы свои и на головы последующих поколений осетин. Не унизьте имени осетина…»

Как пожизненный критик войны, Цаликов очень хорошо описал влияние многолетней войны на нравственность своего народа: «Полупьяная молодежь, потеряв всякие сдерживающие начала, не замечает убеленных сединами старцев, пугливо прижавшихся к забору».

Здесь, на наш взгляд, надо бы сделать очередную заметку про современное состояние. Сегодня нравственный облик родного народа находится в не идеальном состоянии. Нам, как потомкам Цаликова, выступающим даже просто против алкоголизма молодежи, следовало бы предпринимать конкретные меры по нравственному оздоровлению общества.

Но в то же время Цаликов показывает, что герои с очень большой радостью возвращаются на родину. Эта радость облекается даже в некий холодный взгляд в матушку-Россию. «Страшная Россия позади… Подымаются немые вопросы… Томят сердце воспоминания…»

Такая же трактовка имеется и в письме героя романа к своей любимой девушке: «…Но дело в том, что пришел однажды день, и я почувствовал, Валя, что мундир, который я носил с такой гордостью, давит мне грудь. Мне захотелось длиннополой черкески, стянутой в талии узким ремнем, неслышной поступи ноги, обутой в мягкий сафьян, мохнатой папахи на бритой голове. Мне захотелось смыть с себя белила и румяна - грим русской школы и русской среды - быть снова вольным сыном гор - простым и непосредственным. Далекий Кавказ - родина! Маленький народ, затерянный на земной планете. Где вы?…»

В самом разгаре подготовки к защите раскрывается важная до сих пор проблема: самоидентичность осетинских мусульман и отношение к ним. Вот очередной диалог:

Кто вы, гости, и откуда прибыли?

Я отвечаю, что я Алибек из селения Шишкау, что я только что с поезда и поспешил в Татьянинское, как осетин желая в эту тяжелую минуту быть чем-нибудь полезным родному народу.

Зачем прибыли?.

Тоже братья!.

Знаем, какие это братья! - загудели со всех сторон в ответ.

Нам таких братьев не нужно…

Счастливой дороги!.

Га-га-га… - загоготала какая-то пьяная рожа в толпе, и тотчас кто-то взбешенной фистулой бросил нам в лицо:

Мы ингушам скорей поверим, чем вам, осетинам-мусульманам…

То есть, даже в том случае, когда мусульмане-осетины стоят с другими своими земляками перед лицом общего врага, к ним относятся с подозрением.

Это, как было сказано выше, остается актуальным и поныне. Сколько бы руководство современных мусульман не пытается заявить о себе, как о защитниках исконных традиций осетин, их постоянно называют террористами и экстремистами.

А главной политико-религиозной идеей романа является непонимание религиозной конфликтологии. Цаликов как политик общероссийского уровня понимал, что только взаимопонимание различных наций и различных конфессий может быть гарантией мира и стабильности. И даже в своих художественных произведениях он пытается выступить против межнациональной розни и конфликтов.

Осетия же поделена на христианскую и мусульманскую. Более того, по картине Цаликова, были в Осетии и люди, которые своей религией признавали лишь свои осетинские традиции. Это продолжается и сегодня, когда в Осетии появляются целые группы, заявляющие о необходимости реанимации древних языческих верований.

Здесь надо сделать несколько замечаний, касающихся в том числе и политико-правового портрета Цаликова. В рассматриваемом романе, а также в иных произведениях, Цаликов А.Т. приходит к мнению, что большинство осетин так и не стали мусульманами или христианами, а являются приверженцами религии отцов и веры в Уастырджи.

С точки зрения ортодоксального Ислама такая позиция Цаликова А.Т. может оцениваться как предел на грани вероотступничества, так как Цаликов по буквальному тексту признает многобожие признанным вероубеждением своего народа. Однако предполагается, что наверняка он констатировал это больше с сожалением, нежели с гордостью.

Невозможно представить, что Ахмад Цаликов, будучи в высших эшелонах мусульманского сообщества, мог не понимать что поклонение языческим божествам является смертным грехом в Исламе.

Но дальше больше. В письме своего героя Алибека Цаликов пишет: «Мой маленький народ разбился на две враждебные группы, находящиеся между собой чуть ли не в состоянии открытой войны. Все эти события - мне еще не понятны, но одно для меня ясно, что им необходимо положить конец. Брат восстал на брата. Какой позор! Какое умопомрачение! Мусульмане и христиане… Мы ведь, осетины, и не мусульмане и не христиане, мы скорей уастырджисты или даже язычники, с культом заповедных рощ, вековых деревьев, духов, которыми мы наполняем поля и леса, воды и горы, дома и пещеры. Наша молитва - чинок араки или чаша пива в одной руке, круглый пирог с сыром в другой. Да, это так! А то вдруг стали мусульманами и христианами! Не понимаю ни мусульманства, ни христианства! Вы не можете себе представить, как это меня огорчает. Как будто кто разрывает мое собственное сердце на две части. Да оно так и есть. Потому что мое сердце: это я и вы. Я мусульманин, а вы христианка - дети одного маленького народа. Мы - это символ единства. А это единство - наше спасение. О, как дорог мне наш союз!…»

Или вот пример напутствия председателя съезда по его окончанию: Председатель кончает речь призывом благословения Уастырджи.

То есть, признается что осетины - не мусульмане и не христиане, а уастырджисты. Здесь по поводу слов Цаликова можно сделать несколько гипотез. Может, это лишь слова лирического героя романа, которые не поддерживаются самим Цаликовым. Может Цаликов пишет это для успокоения обстановки гражданской братоубийственной войны. Может Цаликов не знал, что вера в языческий мифический персонаж Уастырджи является смертным грехом. Может быть, в тот период еще мусульманское сообщество в России и Осетии еще не отпочковалась от языческих воззрений.

Но если исторически будет доказано, что Цаликов поддерживал языческую веру, то вопрос о мусульманском вероисповедании Цаликова становится сомнительным.

А может у героя романа свои интересы в изменении религиозной самоидентичности осетин? Ведь он сам мусульманин, но ему нравится девушка из семьи православного священника. И поэтому он говорил о том, что якобы осетины и не христиане и не мусульмане, а уастырджисты. Однако межконфессиональные браки никогда не являлись проблемой, и необходимости отражать необъективную религиозную действительность в Осетии из-за любви к девушке не было.

Почему мы обращаем столь пристальное внимание религиозному портрету Ахмада Цаликова в романе «Брат на брата»?. Дело в том, что религия очень влияла на политическую деятельность Цаликова А.Т. и его правовые воззрения. А трансформация религиозных убеждений имеет прямое влияние на политико-правовой потрет Цаликова.

Некоторые исследователи, в частности, Чеджемов С.Р. отмечают, что к концу своей жизни Цаликов уже отказался от идей исламского социализма. Это, в частности, было очень заметно в 1927 году на заседании рабочей группы Народной партии вольных горцев Кавказа.

Да, конечно, Цаликов мог изменить некоторые свои взгляды относительно политического будущего мусульманского сообщества, но это никак не означает, что он поменял свои религиозные убеждения от исламских на языческие.

Более того в своем знаменитом романе «Брат на брата» он гордился своими исламскими убеждениями: «Я родился в исламе, но ни в корпусе, ни потом, офицером, я никогда не задумывался над своей религией. Теперь она мне кажется полной особого величия, до сих пор мною незамечаемого… В корпусе я любил ходить в церковь в ночь на Пасху. Свечи, пение, ладан. Светлые платья. Торжественные, умиленные лица мужчин и женщин. Особенно мне нравилось пение: - «Христос воскресе из мертвых. Смертью смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Мне казалось, что действительно благодать сходит на землю, и начинается новая братская жизнь. «Христос воскресе!» - и жуткий трепет охватывает мое сердце «нехристя», почему - и сам не знаю.

Но самая торжественная христианская молитва в храме с ослепительно сверкающим золотым убранством, с пением херувимским, кажется мне сейчас кощунственной и жалкой, в сравнении с бесхитростной молитвой мусульманина в поле, под открытым небом.

Я поворачиваю голову в ту сторону, где все мрачней и мрачней становятся громады лесистых гор, и блестят, как сгустки расплавленного серебра, вершины отдельных снежных гигантов, и оттуда, из-за этих гор, перед моим духовным взором вырастают фигуры борцов Кавказа: вот неведомый родом молниеносный Шейх-Мансур, вон пламенный оратор и воин Кази-Мулла, решительный, жестокий Гамзат, мудрый и грозный имам Шамиль.»

На наш взгляд, Ахмад Цаликов, как человек, имеющий достаточно хорошие знания в исламском обществе, все-таки не мог признавать истинность так называемой «осетинской религии», так как это грозило ему вероотступничеством и, как следствием, его уходом со сцены управления мусульманами. А ввиду того, что мусульманские организации были важнейшей платформой для политической деятельности Цаликова, то это бы означало и конец его политической деятельности вообще.

Однако истинную связь Цаликова с языческими верованиями необходимо оставить на суд Всевышного и истории. Но надо помнить один факт: если действительно Цаликов придерживался языческих убеждений, то еще раз скажем, вопрос о его вероисповедании и религиозной принадлежности становится сомнительным.

Очень красиво в романе описывается съезд, названный героями «осетинско-мусульманский съезд». Название и сущность съезда показывают то, что уже в те времена мусульмане Осетии были настолько самоорганизованы, что могли проводить свои съезды.

Герой даже гордится, что едет не просто на осетинский, но на осетинско-мусульманский съезд, он представитель не только осетин, но представитель именно осетин-мусульман.

Весь строй съезда направлен против братоубийственной войны. Это хорошо видно на поведении гостя из Владикавказа Магомета, который призывает принять на съезде решение о прекращении насилия в осетинском обществе.

Важно подметить, что, по мнению Ахмада Цаликова, инициаторами прекращения насилия выступает именно мусульманская часть. Это полностью соответствует всей политической деятельности Цаликова, который хотел доказать, что политический потенциал мусульман может улучшить общегосударственное состояние.

Дискуссии были очень жаркие. Были и противники гражданского мира среди осетин, которые заявили, что мусульмане-осетины могут жить лишь с мусульманами. Это уже не имеет сегодня актуальности, так как современные мусульмане понимают, что они часть всего осетинского общества и им суждено жить бок о бок с представителями других конфессий.

Другие винили во всем один единственный эпизод и один единственный род. Это представители рода тепсыкоюртов убили ингушского священнослужителя, изнасиловали ингушскую старушку. То есть, род тепсыкоюртов виноват в разжигании войны, также как Гаврила Принцип, убивший эрцгерцога Франца Фердинанда, виноват в разжигании Первой мировой войны.

Кульминационным моментом было прибытие на описываемый съезд христианско-осетинской делегации. Как пишет автор: после некоторых препирательств на тему о том, стоит ли выслушивать «этих гяуров», съезд решает вопрос в положительном смысле, и делегацию вводят в помещение школы.

С этого периода съезд становится не только мусульманским, но становится общеосетинским.

Новый толчок жарких обсуждений в сюжете начинается глубоко ночью, когда надо было определить, поедут ли осетины-мусульмане на осетино-христианский съезд. Опять разные мнения, опять споры, но в итоге принимается решение об участии в параллельном христианском съезде. Ведь осетинские христиане даже прервали свои съезд до приезда мусульман.

В этих обсуждениях можно также выделить политико-правовую характеристику осетинского народа: способность к дискуссиям и восхитительным речам. Нашим некоторым парламентариям было бы полезным поучиться по этому роману искусству риторики.

Но окончательный ответ оставался за «городским» Магометом. Он одобрил поездку, но поставил условие, чтобы делегаты мусульманского съезда были организованы. Главным девизом обоих съездов должно было стать национальное «я», которое не должно теряться. А главным требованием мусульман он назвал то, чтобы в Осетинском национальном совете одна треть принадлежала мусульманам.

Все согласились с этими позициями.

Еще одним политико-экономическим требованием мусульманского съезда является расформирование осетинского казачества. По мнению мусульман, христиане-осетины должны разорвать свои союз с казаками и создать единый осетинский христиано-мусульманский союз. Истинной сущностью данного требования являлось желание решить аграрный вопрос.

Православный съезд происходил в Дукантыкау. По мнению героя, на месте христианского съезда было много того, что могло обидеть мусульман. Это даже не только и не столько наличие на улицах свиней, но даже то, что делегаты христианского съезда даже не встали с мест в знак приветствия. И здесь мы видим, как обращается внимание на то, что даже приветствие может иметь важное политико-правовое значение, а иногда и решающее значение при разборе таких сложных дел. Такое поведение принимающей христианской стороны не сообразуется даже с общими для всех осетин обычаями.

Христиане тоже нашли причину обиды. Когда «городской» Магомет назвал керменистов молодежью, у которой еще молоко не обсохло на губах, керменистская молодежь стали кричать «Не оскорблять… Не оскорблять».

А ведь укор Магомет делает керменистам только из-за того, что у них нет необходимого опыта в жизни и в политике. Он сам очень интересно описал причину такого укора: «Нет, я не хочу вас оскорбить. Но ведь вы думаете, что тяп да ляп, и социализм готов. Вот и тут у нас в родном краю, в наших горах, ущельях, трущобах они думают насаждать социализм. Какая чепуха! Я же думаю, что дай Бог, если мы установим у себя принцип простого демократизма, если мы только вступим в полосу культурной человеческой жизни».

Затем Магомета обвинили в панисламизме и в том, что он якобы является турецким агентом. Но уважаемый гость тоже ответил очень ясно: «Нет, я не турецкий агент, - продолжает он страстно, - а агент трудовых масс просыпающегося мира ислама. Огромный трехсотмиллионный мир. Он начинает только теперь бурлить, шуметь…»

Вся проблема, по словам Магомета, заключается в том, что некоторые керменисты хотели убрать всю христианскую и мусульманскую составляющие осетинского народа. Но это, по его словам, невозможно, так как с этими конфессиями связан исторический код нашего народа.

А из зала было выдвинуто предложение, что причиной раздора является социально-экономический фактор. Однако с этим тоже Магомет не согласился. По его мнению, нет никаких экономических проблем, которые могли развалить единый осетинский народ и к тому же натравить на ингушей.

По мнению Магомета, раздор между мусульманами-осетинами и христианами-осетинами стал возможным только из-за того, что они не смогли демократическим путем разрешить свои дискуссионные моменты.

Кульминацией серии провокаций были возгласы о том, что мусульмане Осетии - провокаторы и изменники. После таких обвинений некоторые мусульманские делегаты хотели покинуть зал. Однако их хотел успокоить Магомет: «Мусульмане пришли на съезд, - продолжает Магомет, - не для ссоры, а для мира, для того, чтобы общими усилиями найти выход из тяжелого положения. Возлагать на кого-то третьего то, что нужно сделать самому, не приходится. Нет сейчас никакой надежды на русскую демократию, а в крае хаос слепых стихийных сил, грозящих погубить маленькие горские народы в братоубийственной войне».

Затем он переходит к декларации, вынесенной на мусульманском съезде.

Самой резкой критики заслуживала идея объединения с ингушами. «Кермен» и его сторонники постоянно хотели напомнить о трагедии тепсыкоюртовцов. Это лишний раз показывает, что некоторые делегаты вообще не собирались приходить к общему знаменателю.

На съезде выясняется, что осетины поделены не только по конфессиям, но и по политическим фракциям. «Как это в народе, у которого никогда не было никаких политических партий и политической борьбы - образуется прежде всего партия, преследующая самые крайние политические и социальные задачи».

Особенно герой удивляется объединению «Кермен». Даже на всероссийском уровне они заявляли о себе, как о рабочей партии, а потом становится ясным, что в составе данной партии вообще нет ни одного рабочего человека. Поэтому герой и назвал их просто спекулянтами. А всему причина то, что керменисты якобы получили хорошие деньги.

Описанная ситуация точь-в-точь повторяется. После декабрьских выборов в Государственную Думу активную политическую оппозицию обвинили в том, что она финансируется Государственным Департаментом США.

«Городской» Магомет и на объединительным съезде был самой популярной фигурой. В своей речи он не только докладывал об итогах мусульманского съезда, но сделал больший политический обзор.

По его мнению, не стоит так быстро восхищаться революционными событиями в России. Он высказал опасения, что новая Россия также продолжит политику уничтожения: «Но напрасно вы потянетесь к ней. Вы не найдете ответных объятий. Шквал революции разбил всероссийскую темницу, он разрушил проклятой памяти царизм и выпустил русский народ на свободу. И вот на просторе одной шестой материка бушует теперь русская стихия. Развернись, плечо, разойдись, рука. Попытка придать этой стихии культурную форму в виде всероссийского учредительного собрания кончилась плачевно».

Между этим съездами автор описывает диалог героя с генералом, где речь зашла о возможном турецком вмешательстве. Сам генерал был за такой исход дела. А герой, с одной стороны, заявил о своем нейтралитете, а с другой, высказал очень интересную точку зрения. Да, конечно, турецкое государство может вмешаться в конфликт, но кто затем будет разбирать эти межнациональные и братоубийственные проблемы?

Была встреча и со студентом Мурза-беком, который и восхищался началом революции, но в то же время высказывал опасение, что местные чиновники сделают все наоборот. Почти такое политическое и правовое сознание у абсолютного большинства населения имеется и сегодня: народ поддерживает идеи, поднимаемые в высших эшелонах власти, но убежден, что они будут заторможены местными чиновниками.

Конкретнее Мурза-бек во всем винил дигорца Киминова, который будучи Владикавказским комиссаром, амнистировал всех воров и к тому же встал в оппозицию к Центральному Комитету Союза объединенных горцев в защиту советской власти. Позже герой удивится, что тот же Киминов стал председателем на объединенном съезде. Более того Киминов очень часто менял свои политические убеждения. Сначала он был меньшевиком, а после революции стал большевиком.

Очень интересно описана ситуация вокруг осетина, у которого советские органы отняли скот и который смог остановить работу совдепа. В результате даже возник разлад между целыми органами народного самоуправления.

У героя складывается двоякое впечатление. По его мнению, или причин раздора вообще нет, или они настолько сложные и уже запущенные, что их даже Магомет не сможет решить.

Очень красиво было показано застолье, которое должно было иметь примирительный характер. Тосты на застолье были и христианские, и мусульманские и даже, к сожалению, языческие.

По обзору и съезда, и застолья видно, что съезд все-таки стал объединительным. Немалую роль в этом сыграл «городской» Магомет. Хотя для главного героя съезд нечего приятного не принес. Это видно и в том, что придя к своим домочадцам, он попросил их ни о чем не спрашивать. Более того, окончательное решение должно было появиться на следующий день, и мусульмане еще не знали итог. И еще, герой не мог даже общаться со своей возлюбленной, так как его ум весь был погружен в думы о своем народе.

Главным политико-правовым аспектом всего романа «Брат на брата» является портрет «городского» Магомета. И здесь можно предположить несколько вариантов.

«Городской» Магомет может быть литературной формой желания народа быть единым. Успех Магомета является олицетворением исполнения воли разделенного народа.

С другой стороны, в роли Магомета мог выступать сам Цаликов. Ведь он уже на мусульманском поприще призывал к единению мусульманских политических сил в Учредительном Собрании. И здесь он также хотел использовать эту объединительную силу, но уже во благо своего маленького и в то же время разделенного народа.

Красивый литературный и политико-правовой прием описывает момент отчета перед мусульманским населением. Старший Кудаберд предоставляет право голоса молодому юноше, который, как и Магомет, призывал свой многострадальный народ к единству. Конкретно юнец предложил еще раз собраться, но на сей раз собраться должна молодежь без конфессиональных различий и окончательно решить все спорные вопросы.

Такая инициатива молодежи только вдохновила старейшин. И здесь мы также должны отметить важный политико-правовой момент в мышлении Цаликова. Можно с большой долей ответственности заявить, что именно молодежь, по мнению Цаликова, должна быть в авангарде решения даже самых важных проблем.

В ту же ночь старейшины рода шишкауцев приняли обращение ко всему осетинскому народу, в котором было указано, что они прекращают все военно-оборонительные мероприятия и переходят к мирному труду.

Мы уже говорили о роли Ислама в жизни Цаликова и о народном «я». Так вот, по мнению Цаликова, исповедание им и его соплеменниками Ислама никак не противоречит осознанию своей принадлежности к осетинскому народу. И, действительно, лишь в последнее время из уст псевдопатриотов Осетии слышны возгласы о том, что осетины не могут быть мусульманами.

Отношение героя к происходящему внутри народа усугубилось, когда его возлюбленная писала ему, что в стычке в Тепсыкоюрте случайно были убиты её брат и дядя.

Даже в лирических отступлениях у Цаликова можно найти политико-правовую суть. Так, когда Бимболат и Дзамболат ждали сватов к сестре, они рассуждали о свободе и будущем страны. Они были согласны, что свобода дана, но в то же время они боялись, что все это временно:

Как будем жить? Царя нет, власти нет, порядка нет, - меланхолически замечает Бимболат, не подымая головы. - Что ты думаешь? Скажи нам, что у тебя на сердце?.

Ведь вы получили свободу, чего же вам еще нужно. Ведь с вас сняли ярмо, ярмо рабства, - говорю я, улыбаясь.

Да, это верно, - отвечает Бимболат, продолжая смотреть в землю, - ярмо-то с нашей шеи сняли, правда, но мы боимся, как бы не надели на нас снова, но только наизнанку. Кожа-то у нас на шее, где было старое ярмо, мятая, привычная, а вот как наденут не так, как надо, то и станет больно, вот чего мы боимся.

Да уж, думаю, что без ярма не обойтись, - замечаю я.

Конечно, наденут на нас ярмо шиворот-навыворот, и будет у нас царь не русский, а еврей, - подтверждает Дзамболат. - Вот увидите, что так будет.

Не все ли вам равно, какой царь будет, русский или еврей, лишь бы был царь?

Что ты? Что ты? - запротестовали оба старика. - Как ты можешь это говорить?

Скептическое отношение героя к перемирию оказалось правильным. Уже вскоре, во время сенокосных работ на шишкауцев было совершено нападение. Молодежь стала мобилизоваться. По логике, мобилизация должна была быть не военной, а идеологической, но все получилась наоборот. При этом задействованы были не только непосредственно противоборствующие стороны, но и их союзники. Хотя осетины-мусульмане заявили, что привлекли ингушей и балкарцев не как помощники против своих братьев осетин-христиан, а как «судей» в этом надоевшем конфликте. На сей раз причиной конфликта стало очередное убийство и желание потомков убитого отомстить по правилам кровной мести. Поэтому род как бы не был виноват.

И все же мысли и мечты о спокойном будущем: «Инал-Хаджи говорит, что не крови, а любви братской они жаждут, не звона шашек и свиста пуль, а песен старины. И тот свист пуль, который встревожил нас, и из-за чего мы прибыли сюда, это дело рук не даргбыдырцев и ширхкулцев, а лишь маленькой кучки людей обоих аулов, недостойных имени осетина».

По сути дела, род героя хочет мира и, как говорится в романе, в этом желании он не перед чем не остановится. Любые союзники для достижения этой цели ценны для героя и его рода.

Но этого не желают другие роды. Поэтому и происходит фактическое столкновение рода героя с тепсыкоюртовцами, которые не настроены на мир. Однако тепсыкоюртовцы согласились на народной суд с участием кабардинцев и ингушей.

Именно эта встреча с тепсыкоюртовцами и стала концом гражданского противостояния. Местом сбора опять объявлена мечеть. Вооруженная охрана с обеих сторон была снята, все ожидали народного суда.

«Суд» назначен на утро, а всю ночь шли внутриродовые консультации.

Стоит между тем обратить внимание на легитимность «суда». Хотя два народа, призванных в качестве судей, были мусульманами, у осетинско-христанской стороны не возникли никакие претензии. Скорее всего, это связано с тем, что осетинский народ настолько устал от внутренних распрей, что доверил свою судьбу братским кавказским народам.

Также интересны процедурные моменты. По роману никаких прений и предоставления доказательств не происходило, говорится лишь о том, что суд совещался в отдельной комнате.

При подготовке решения «миротворческого» характера были различные мнения. От ультра-фанатических до националистических. По мнению старейшин, народ найдет общий язык, но мирная жизнь не может быть гарантирована, пока во главе Осетии стоят коммунисты.

Здесь, конечно, выражается реальная позиция самого Ахмада Темболатовича, который уже на момент сочинения романа был в разладе с коммунистической партией, он литературным образом очередной раз укорит коммунистов. Но нельзя сказать, что эти идеи вообще не разделяли в народе. Те, которые выступали за старые подходы в государственном управлении, конечно, были против власти коммунистической власти Советов. Но были и люди с прямо противоположными идеями. Но это и есть главный признак гражданской войны.

Под председательством третейского судьи ингушской национальности было принято следующее решение общенародного характера:

«В тяжелые дни позора, когда в Осетии брат пошел на брата, и кровью братской готовы омыться родные нивы, собравшиеся старейшие сыны гор именем всемогущего Аллаха повелевают:

. Немедленно прекратить войну, освободить все пути для безопасного движения пеших и конных путников.

. Организовать смешанную комиссию из 16 старейших и 10 младших, из числа наиболее достойно носящих имя младшего в горской семье. На обязанность этой комиссии возложить проведение в жизнь всех последующих пунктов настоящего постановления суда.

. За каждого убитого взыскать с каждой стороны, согласно шариата, по пять тысяч рублей, оседланную лошадь, винтовку, шашку и кинжал.

. Произвести самый тщательный обыск в Ширхкуле, а также и в других аулах, заподозренных в участии разграбления имущества тепсыкоюртовцев, и все найденное сложить в ширхкулской школе и по окончании сбора вернуть по принадлежности.

. С каждого дома, где будет найдено что-либо из достояния разоренного Тепсыкоюрта, взыскать штраф 10 000 рублей. Деньги эти передать тепсыкоюртовскому комитету в его распоряжение.

. Все требования комиссии, как работающей от имени общегорского суда старейших, должны быть беспрекословно исполняемы всеми.

. Всякий, будь то отдельное лицо или целый аул, не пожелающий подчиниться требованиям настоящего постановления суда старейших, будет объявлен врагом горских народов и понесет строжайшую кару вплоть до смертной казни и разрушения.

. Настоящее постановление должно быть приведено в исполнение к двенадцати часам 10 июля, к каковому времени у кургана «Келемет», что на границе земель шишкауцев и даргбыдырцев, собраться вновь для установления окончательного мира».

Эти слова были не просто вербацией воздуха, но стали реальным выходом из сложившейся в Осетии ситуации. При этом весь народ принял данный документ как руководство к действию. И это несмотря на то, что регулирование осуществляется частично Шариатом. Это не вызвало даже смущения у христиан, потому что все хотели мира.

Последний пункт и его реализация были хорошо описаны в романе. Автор до конца боялся, что собрание на «Келемете» перечеркнет все достижения народа. Особенно не понимает герой, когда от тепсыкоюртовской стороны приехали лишь старейшины без молодежи. «Скверный симптом…» - говорит герой.

Герой не только теряет мечту о дальнейшем перемирии и спокойствии на осетинской земле, но и приходит к выводу о необходимости появления общего врага, который объединит не только осетин между собой, но даже с ингушами и кабардинцами.

Опасения отчасти оправдались, когда судьи предоставили право на выступление представителям государственной власти. Это лишь подтверждает истинную суть гражданской войны.

Суд констатировал факт заключения старейшинами вечного мирного договора и призвал молодежь навеки сохранять его.

Народ, включая и старейшин, и молодежь, в восторге поддержали решение и разъехались по Осетии. Ради справедливости следует подчеркнуть, что с содержательной точки зрения собрание на Келемете было менее эффективным и связи с этим надо признать обоснованность новых скептических взглядов героя: «Мы провожаем гостей до границы и отправляемся домой. Грустно. Тяжелый камень давит сердце. Мне кажется, что надежды на прочный мир в родном народе разбиты. Так давно жданный съезд у «Келемета» не дал тех результатов, на которые хотелось рассчитывать. Сколько было приложено труда, стараний и сил, и ужель все это оказалось бесплодным?.»

Кровь лилась и после вынесения мудрого решения. Так, сам человеколюбивый герой Алибек вынужден был убить человека в погоне за людьми, укравшими и изуродовавшими его сестру, которая через несколько часов умирает. А через ночь умирает его мать - от разрыва сердца. Однако и в те страшные минуты, в голове героя проскакивают мысли о будущем своего народа.

Род убийцы стал для героя кровниками. Через несколько месяцев они записались в «спекулятивную» партию «Кермен», и гнев героя усиливается, теперь уже по политическим соображениям.

Можно было предположит, что фактическое убийство сестры и, как следствие, смерть матери героя, могли стать основанием для начала нового витка конфликта. Но даже тогда желание героя отомстить кровникам внутренне ограничивается желанием мира и процветания Осетии. В самые трагические минуты герой говорил: «Понять свой народ, а остальное все приложится».

Последний параграф романа имеет в большинстве своем философский характер. На сколько фракций может поделиться народ осетинский? Возможен ли хоть какой-то выход из этой ситуации? Такие извечные вопросы стоят перед автором. Скептическое настроение к делу во многом оправдано, так как многие из них не решены и по сей день!

Он даже переоценивает многие свои воззрения. Например, в отношении похищения своей сестры он списывает на понятийные нравственные установки своего народа: «Бедняк-осетин из благородного сословия не хочет выдать дочь свою за человека богатого, но неродовитого - худинаг. Человек неродовитый хочет непременно жениться на девушке из благородного сословия. И готов во имя этого разориться, уплачивая непомерный калым. Щекочет свое тщеславие».

Именно о худинаге герой романа Алибек писал уважаемому Магомету, который согласился с такими проблемами общества. Но ведь ни Магомет, ни его революция не может изменить эту сущность народа. Но все же он присоединился к Магомету, желая больше пользы принести своему народу.

Все вышесказанное о романе «Брат на брата» имело описательное значение, но без такого подхода невозможно было выявить конкретные политико-правовые воззрения, изложенные автором в этом произведении, на которых мы сейчас подробнее остановимся:

1.Описание всех признаков гражданской войны как противостояние «всех против всех». У Цаликова в романе гражданская война имеет двухуровневый характер. На одном уровне война идет между осетинскими христианами и мусульманами, на другом уровне между советской властью и населением. Если смотреть реальную историю, то война между конфессиями в Осетии - это скорее экзотика, которая стала возможной лишь благодаря гражданской войне, так как в реале межконфессиональных конфликтов в Осетии никогда не было. Роман «Брат на брата» является литературной формой неприятия внутренней вражды единого осетинского народа.

2.Противостояние между властью и обществом, описанное в романе, на самом деле, является противостоянием между старой монархической и новой советской властью. Но так как сам автор был противником и советской власти и монархии, он назвал весь народ противникам власти, хотя в реальности среди народа, конечно же, были сторонники новой власти. Временами по тексту складывается впечатление, что Цаликов, будучи против и тех, и других, выступал за то, чтобы кавказским народам, в частности, осетинскому народу, давали право самостоятельно решать свои вопросов. Но при этом он никоим образом не призывал к сепаратизму.

.В романе показан высокий уровень политической организованности различных социальных групп. Созыв и проведение христианских и мусульманских съездов позволяет говорить о зрелости осетинского гражданского общества.

.В романе показаны очень многие древние обычаи Осетии, в том числе имеющие и политико-правовую сущность. Это, в частности, институт клятвы, проблемы кровной мести и т.д. Бесспорно, роман может использоваться для подготовки пособия по политико-правовым институтам Осетии.

.Красной нитью по всему роману проходит, как общеполитическая нестабильность влияет на личные проблемы простых представителей народа.

Роман «Брат на брата», без сомнения, является памятником истории, культуры, литературы, политики, права. Роман связан с двумя очень важными для Цаликова вещами: Осетией и Исламом.


2.2 Политико-правовая сущность рассказов Ахмада Цаликова


У политика с большой буквы Цаликова был ряд маленьких по объему, но емких по содержанию рассказов. В них, как и в романе «Брат на брата» содержатся много политико-правовых идей.

В рассказе «Песнь ашука» Цаликов, на примере Дагестана поведал читателям о судьбах практически всех покоренных народов и возможности этих народов снова возрождаться.

В том же романе Цаликов повествует и о неком парне, который, будучи рожденным в бедной семье, всю свою жизнь пробыл в фактическом и интеллектуальном поиске выхода для своего народа, создав мифическую «песню», с помощью которой он победил покорителя.

Здесь тоже прослеживается авторефератный характер. Потому что сам Цаликов всю жизнь прожил с думой о своем народе. Будь это, когда он был в социал-демократической партии, и когда входил в бюро мусульманской фракции в Думе или Учредительном Собрании, и когда входил в горский совет - всегда он думал о народе.

Последними словами в рассказе были такие слова: «Где ты, забытая песня ашуга?!.» Если подразумевать под песней победу народа над завоевателями и обретение свободы, то можно предположить, что Цаликов желал своему народу такую же свободу и такую же победу.

Проблематика покоренных народов встречается и в рассказе «Шашка Задже». С негативным уклоном указывается, что царица «своей милостью» даровала право на поселение в моздокской степи. Однако ответ народа был прост: - Нам не нужно земли степи моздокской. С врагами злыми мы сами справимся. Захотим и добудем мы шашками, остроту которых ты видела, эту степь широкую, моздокскую. Коль велика твоя милость, царица, вели слугам своим отсыпать нам золота, одели нас камнями драгоценными, парчой, дай бархату и других материй дорогих, чтобы не с пустыми руками мы вернулись, чтобы могли похвастаться твоей милостью.

Народ считал ниже своего достоинства получать в дар землю. Они сами, как настоящие воины, могли взять эти земли и военным способом. А вот дары из материальных благ они взяли, так как это соответствует общим правилам ведения переговоров.

С большой долей сомнения можно предположить, что в этом рассказе говорится о процессе присоединения Осетии к России. По крайнее мере, очень похожи персонажи.

Идея единства народа Осетии, которая рассматривалась в романе «Брат на брата», продолжается и в рассказе «Ларса и Хуха». В этом рассказе Цаликов метафизически начинает описывать ссору и расставание двух братьев - родоначальников осетинского народа. Между их потомками началась вражда, которая, по мнению Цаликова, продолжается и по сей день.

Также как и в романе, в повести «Ларса и Хуха» говорится о неком пиршестве, сделанном для объединения народа и выхода из тупика. Именно во время этого застолья два брата Ларс и Хуха начинают проявлять себя как защитники народа.

В трагической мученической смерти Ларса и его брата Цаликовым была показана готовность героев умереть за свою родину и за свои идеи. Наверно, у самого Цаликова много раз возникало желание быть жертвой на пути своих взглядов для спасения своей малой и большой родины.

Такой же пример героизма излагается и в рассказе «Шашка Задже», в сюжете которого сразу после возврата представителей народа началась война и все стали её участниками.

В другом рассказе под названием «Ингушка Лэля» Цаликов снова поднимает вопрос о кровной мести. Описывается, как один горный аул потерял почти всю свою молодежь. Многие люди уже отомстили убийцам, и лишь один старец не смог отомстить за сыновей. Из-за этого он стал очень небрежно и негативно относиться к дочери.

Она же была обладательницей неописуемой красоты. В течение долгого времени старец отказывался выдавать свою дочь за какого-либо из многочисленных женихов. Но затем он захотел использовать свою дочь и ее женихов для выполнения своей обязанности по кровной мести.

Он дал обещание, что за того, кто убьет вместе него кровников, он выдаст свою дочь. Лэля очень хотела, чтобы этим счастливчиком оказался бедный Ибрагим, которого она любила. Но погиб ее Ибрагим. А она досталась Измаилу, у которого каким-то образом оказалась окровавленная рука Ибрагима. Она все же вышла замуж за Измаила, но поняв, что он является убийцей Ибрагима, коварно убила его.

Политико-правовая и жизненная мудрость этого рассказа заключается в том, что кровная месть негативным образом отражалась не только на первоначальных сторонах конфликта, но и на иных лицах, ставших случайными жертвами. Почти такая же сущность скрывается и в рассказе «Любовь абрека».

Как социалист, Цаликов уделил большое внимание классовой борьбе, борьбе между бедными и богатыми и теме лично человеческих проблем, связанных с ними. Так же как и в романе «Брат на брата», поднимается вопрос межклассовых браков и в рассказе «Кара Аллаха». Полюбил богатый юноша бедную девушку и похитил ее по наводке врага ее отца. За это он получил справедливое наказание от Всевышнего. Сам жених был наказан путем его превращения в камень, а девушка была прощена Всевышним из-за веры отца.

Те же мотивы можно увидеть и в рассказе «Черная кровь». В ней влюбленные укрылись в горном ущелье, что очень похоже на сюжет романа Георгия Черчесова «Заповедь», написанный уже после смерти Цаликова. Герой рассказа был убит, и эта смерть имела так называемый классовый характер, так как родичи Алихана не смогли простить ему нарушение крови в семейных отношениях. Нарушением крови мы называем заключение брака между различными классами.

Вопросы социального неравенства рассматриваются и в рассказе «В арбе». Табунщик Буцка являлся самым искусным в своем ремесле, но был бедным и не владел такими богатыми лошадями, как его товарищи. Его богатый друг даже не разрешал ему ездить верхом на своем вороном коне, который и стал причиной убийства Буцко своего друга. Можно ли сказать, что это бытовое убийство? Нет, это убийство на классовой почве.

В своих работах Цаликов А.Т. очень большое внимание уделил турецкому переселению осетин. Так, в своем рассказе «Последний из убыхов» он поведал истинные причины переселения осетин в Турцию: «Уйти от суровых победителей, не дающих пощады ни старикам, ни детям, ни женщинам, уйти, пока есть время, пока они не успели надругаться над святынями, не отобрали девушек и мальчиков… не ввели своих законов и обычаев… Уйти…»


2.3 Политико-правовая сущность публицистических произведений Ахмада Цаликова


Под публицистическими произведениями следует признать статьи, очерки и другие материалы, отражающие взгляды автора на происходящие политические и общественные события. У Цаликова много таких произведений, и они в свое время были очень популярны, а сегодня они познавательны с точки зрения изучения их политико-правовой сущности.

Самым ярким сборником таких публицистических материалов является книга Цаликова «Кавказ и Поволжье». Как пишет сам Цаликов, книга показывает политическую характеристику переломного периода российской государственности.

В «страничках истории» Цаликов, описывая политическую судьбу Кавказских народов, выделяет ряд проблем. Так, он подчеркивает, что в центральной печати очень мало и очень скупо описываются кавказские проблемы. С тех пор много чего изменилось, информации о Кавказе в СМИ предостаточно, но она в большинстве своем носит негативный характер. Но также как во время Цаликова информация о Кавказе является не системной.

В другой статье «Очерки из жизни туземцев Северного Кавказа» он убеждает читателя, что ныне существующая информация о Кавказе может подтолкнуть к «национальной травле» (Ахмад Цаликов, Избранное, ст. 423).

В статье «Кавказские разбойники» Цаликов отмечал, что благодаря такому подходу в быту уже сложилось понятие «кавказские разбойники».

Отчасти, такая информация создается благодаря «двойным стандартам» новых властей по отношению коренным народам. В статье «Бюрократия и горцы» Цаликов в качестве примера привел правоприменительную политику правоохранительных органов, при которой факт нахождения трупа туземца на земле казаков оценивался не иначе кроме как результат самообороны представителей казачеств. То есть всегда виноват туземец.

Далее Цаликов описывает процесс прихода Российской власти на Кавказ. По его мнению, на кавказской земле русская администрация столкнулись с интересами Крыма и Турции и т.д. Именно поэтому Цаликов утверждает, что приход России на Кавказ делался веками. (Цаликов, Избранное, ст. 146). То есть, фактически всегда виновным признавались туземцы.

Эти субъекты реально претендовали на Кавказ. Такие интересы остаются и сегодня. В начале мая 2012 года в Турции прошла конференция, на которой открыто обсуждалась судьба территорий России (#"justify">Также Цаликов передает, что покорение Кавказа осуществлялось не только военными методами, но и через политические авантюры. Например, разные наместники на Кавказе использовали межклассовую борьбу для утверждения своей власти. В большинстве раз это выражалось в поддержке привилегированного сословия. Так, например, Цаликов отмечает: «Приход русских войск дал окончательное преобладание кумыкским князьям над народом» (А. Цаликов, Избранное, ст. 97).

Еще одной важной темой, поднятой в «Страничках истории», является извечный земельный вопрос. Он констатирует, что переселенцам с гор предоставили самые не жизнеспособные земельные участки, в то время как казакам давались самые благоприятные земли.

Размышляет Цаликов и о переселении Кавказцев в Турцию. Во-первых, переселение связано с обманом русского правительства по отношению к кавказским мусульманам. А конкретно говоря, он винил в этом кавказскую бюрократию, в том числе и своего земляка Муссу Кундухова. Во-вторых, в переселение, по мнению Цаликова, не имело ярко выраженную религиозную окраску. «Если бы религиозный фанатизм играл ту роль, какую ему стараются приписать, то массовое выселение горцев имело бы место прежде всего в Дагестане, где религиозное начало пустило более глубокие корни, где Шариат победил адат, тогда как у черкесов Шариат никогда не мог сломить адат» (Ахмад Цаликов, Избранное, ст. 99).

Признавал Цаликов и ошибки русской администрации на Кавказе. Так, выселение чеченцев на кабардинские земли он признавал ошибкой хотя бы потому, что пустые земли Чечни остались не использованными. Также Цаликов приведет очень много доказательств того, что высшие сословия имели большие возможности в распределении земли.

Но земельная несправедливость была не единственной по отношению к кавказским народам. Цитата: «Когда при покорении Кавказа пред русскими администраторами встал вопрос о том, как лучше обуздать хищную натуру горца, то была составлена масса проектов. Один, исходя из того соображения, что хищная натура горца, его дикие нравы - вот корень его необузданности, предлагал для того, чтобы смягчит нравы «разнузданных» горцев, постараться воздействовать на них при помощи музыки, которая-де обладает дивною способностью смягчающе и вообще благотворной влиять на человека. В других проектов давались коварные советы: постараться развратить горцев страстью к спиртным напиткам, картам и вообще приохотить их ко всем темным инстинктам, разжигаемым современной цивилизацией. Но, в конце концов, было решено постепенно оттеснять горцев с привольных пастбищ и полей и очищенные места заселять казачьими станицами». (Ахмад Цаликов, Избранное, ст. 123).

Понятно, что по логике Цаликова Ахмада, русская администрация желала сначала идеологически подчинить себе Кавказ. Но узнав о высоких нравственных основах этих народов, она перешло на земельный способ дискриминации кавказских народов.

В работе «Бюрократия и горцы» Ахмад Темболатович ясно дал понять, что покорение Кавказа происходило не только мирными путями. Кавказские народы были просто умиротворены русской администрацией.

Важное значение Цаликов придавал праву горцев передвигаться по Российской территории. Он привел ряд документов, через которые вводилась прямая ответственность за то, что туземцы без разрешения передвигаются на всей территории Руси.

Но с другой стороны, Цаликов утверждает то, что Осетия должна быть благодарна Русской администрации, так как именно благодаря России осетинские горцы смогли переехать на равнину. Но и Россия обязана Осетии, потому что она использовали осетин для подавления непокоренных народов Кавказа.

Довольно четко Цаликов описывал институты и органы управления на Кавказе на момент прихода русской власти. У осетинов, ингушей, чеченцев, кабардинцев, карачаевцев и других народов действовали всенародные общественные собрания, которые нередко использовала новая власть для своего политического утверждения.

Такие «подчиненные» собрания заменили собой реальную власть кавказских народов, которые постоянными попытками российской администрации маргинализировались. В то время как новые органы брали на себя власть, не имея при этом не малейшего понимания местного менталитета. Почти такие же цаликовские мысли присущи сейчас большому числу людей Кавказа, которые не понимают логики федеральной власти, направляющей на такой сложный регион как Кавказ чиновников из центральной власти, которые опять же не имеют представления о местных особенностях.

Важнейшей же ошибкой русской администрации является, по мнению Цаликова, полное отсутствие какой-либо эффективной социально-экономической политики во благо общества.

Наверное, одной из самых интересных разделов публицистической деятельности Цаликова можно признать описание криминологической обстановки на Северном Кавказе.

В таких произведениях как «К туземно-казачьей распре» (Ахмад Цаликов. Избранное. Стр., 151-155), «Крутые меры» (там же, стр. 155), «Кавказские разбойники» (там же, стр. 161) и др. поднимается именно проблема преступления и наказания.

Например, в статье «Крутые меры» констатируется, что криминогенная ситуация опасна до такой степени, что войсковому атаману предоставляются чрезвычайные и довольно широкие полномочья, включая требования о выдаче всех абреков и воров, отобрание у туземцев огнестрельного оружия и т.п.

Раскрывая причины преступлений, Цаликов называет несколько таких причин. Так, экономические преступления могут совершаться из-за того, что молодым людям любым способом следует собрать необходимую сумму имущества и денег, чтобы заплатить за невесту. Для решения этой проблемы органы самоуправления принимают решение о снижении суммы калыма.

В борьбе с преступностью, по мнению Цаликова, русская администрация совершала тоже много ошибок. Такой ошибкой он считал введение «экзекуции», то есть, официальное одобрение пыток как меры наказания. Экзекуцию Цаликов назвал и материальным разорением народа, осквернением святого и т.д.

Народ, устав от такого положения, сформировал свои предложения по улучшению обстановки. Их можно увидеть в записке на имя начальника Терской области. В этой записке в качестве причин ухудшения обстановки были названы воровство, открытая раздача оружия и т.д.

В материале под названием «Кавказские разбойники» описывается рассказ одного абрека, где он винит незаконные действия сотрудников следствия, применяющих в том числе и экзекуцию в его отношении, что вынудило его уйти в разбойники. Приведенный Цаликовым механизм сейчас тоже упоминают современные кавказские правозащитники, как метод загнания молодежи в лес. И отчасти такая историческая закономерность проявляется.

Статья «Искоренение грабежей и разбоев на Северном Кавказе» (Ахмад Цаликов, избранное, стр. 176-196) полностью оправдывает свое название. В ней предлагаются реальные меры борьбы с преступностью. В число этих мер относятся: введение института сыщиков и урядников, упразднение Терской милиции, повышение экономического положения сельских старшин и т.д.

Очень важное значение Цаликов оказывал судебной системе России на Кавказе. Так, сохранившиеся горские сословные суда практически не вписывались в уже существующее судебную систему России. Судьи не имели абсолютно никакого авторитета. Горские суды и Коста Хетагуров предлагал заменить на суды присяжных.

Безусловно, большую роль в публикациях стихов Цаликова играет эмигрантская тематика, потому что большую часть своей публицистической жизни он провел именно в эмиграции, так как именно там он писал множество материалов. По словам Цаликова, сожаление по поводу переезда в Турцию было присуще как первым переселенцам, так и самому Цаликову


3. Политико-правовые идеи Цаликова Ахмада


3.1 Краткая характеристика политико-правовых идей Цаликова


Дойдя до вершин политической карьеры, Цаликов был сформирован в политическом аспекте. Он имел свои взгляды практически по всем вопросам государственной жизни: от формы государственного устройства до повышения образовательного уровня отдельных групп лиц.

Цаликов не только сформировал эти политико-правовые идеи, но активно продвигал их для властей и для простых граждан. Это ясно видно из анализа публикаций и выступлений на разных мероприятиях.

Следует подчеркнуть, что такая многоплановая идеологическая деятельность Цаликова стала возможной благодаря особой политико-правовой ситуации в стране. Россия в начале XX âåêà ñîòðÿñåнная революциями была готовой к принятию различных идей по своему государственному строительству. Каждый без боязни мог высказывать свои политические идеи.

Реальная политическая обстановка также стала в то же время и причиной нереализованности большинства политических программ Цаликова. Он, на наш взгляд, принудительно покинул большевистскую партию, и был причислен к меньшевикам. А имея виду то, что в итоге политической игры власть оказалась в руках у большевиках Цаликов потерял и выгодную турбину и реальный механизм реализации своих идей.

Не следует упускать из внимания и то, что на протяжении всей жизни Ахмад Темболатович, как, впрочем, и любой другой политик мог изменить некоторые свои взгляды.

К основным политико-правовым взглядам Цаликова можно отнести:

. Построение исламского социализма

. Предоставление мусульманским народам национально-культурной автономии

. Повышение образовательного уровня мусульманских народов

При первоначальном описании данных теорий можно сделать вывод о том, что они полностью потеряли свою актуальность через столько лет. Однако, те физические и политические субъекты, во благо которых создавались и продвигались эти идеи, и поныне живы и требуют решения своей политической судьбы.

Во всемирной и российской истории Цаликов был не единственным, кто поднимал эти вопросы. Поэтому необходимо выделить именно цаликовские разработки.


3.2 Идея исламского социализма


При логическом и богословском подходе понятие исламского социализма не может существовать. Даже современные исламские богословы отрицают связь исламской религии с социализмом. Сказал шейх Хамуд ат-Тувейджри: «Слово о том, что социализм - из Ислама является словом, ложность которого известна с предельной очевидностью, и оно вне малейшего сомнения в этом, является неверием. Хотя в то же время в исламском мире были свои социалисты, которые имели большой авторитет.

На основании этого можно сделать заключение о том, что Цаликов по сути занимался пропагандой нововведенческой идеи в Исламе. Но, может быть, у Цаликова было свое понимание социализма. Может быть, Цаликов подхватил идею равенства и сравнил ее с идеями братства и любви в Исламе.

На странное сочетание Ислама и социализма у Цаликова обратил внимание и Чрезвычайный комиссар юга России Г.К. Орджоникидзе. В своем обращении 2 декабря он говорил: «Мы знаем, что нет ни мусульманских, ни христианских социалистов, но мы понимаем любовь Ахмада Цаликов к горским массам».

Если понимать социализм как создание нормальных условий социальной жизни граждан, то это не противоречит Исламскому шариату. Но в то же время социализм предполагает, что собственность в большинстве находится в руках государства, что уже вызывает сомнение со стороны исламской системы экономики. Ислам в отличие от социализма не отрицает право на частную собственность, хотя есть очень большой перечень объектов, которые не могут находиться в частных руках.

На основе этого можно сделать предположение, что Цаликов ориентировался больше на первое понимание социализма. Благодаря социализму он хотел повысить экономическое состояние родных для него кавказских и мусульманских народов.

В связи с этим необходимо вспомнить, что Цаликова и тогда и сейчас многие называют оппортунистом. Имея это ввиду, можно с большой долей уверенности говорить о том, что может быть Цаликову вообще не нужен был этот социализм. Просто видя политическую обстановку, он понимал, что кроме социалистических политических сил никто не мог на тот момент исправить положения граждан в стране, в том числе и положение тех национальных и религиозных страт, защита которых была основной целью Ахмада Цаликова на протяжении всей ее жизни, и поэтому встал на сторону социалистов.

Другими словами, у Цаликова возможно и не было намерения строить социализм, даже в таком аспекте, который предлагали меньшевики. Он просто использовал социализм.

Однако использование социализма для Цаликова выражалось в разработке конкретной теории исламского социализма. В мировой практике Ахмад Темболатович не был одинок. Идея исламского социализма была хорошо разработана, например, у Мухаммада Абдо. Если Ахмад Цаликов наряду с продвижением идей «исламского социализма» проповедовал необходимость объединения мусульман в политическом аспекте, то по некоторым данным Мухаммад Абдо занимался возрождением исконных норм Ислама.

Также различие между Ахмадом Цаликовым и Мухаммадом Абдо заключается в том, что Абдо рассматривал вопросы сущности верховной государственной власти. По его мнению, власть в Исламе не разделяется на светскую и религиозную. Цаликов вообще не рассматривал вопрос о сущности верховной власти с точки зрения религии и, скорее всего, он бы отдавал приоритет светского образа управления государством, с учетом прав местных верующих.

Иными словами, Цаликов вообще не рассматривал вопросы исламского государства, в отличие от Мухаммада Абдо, так как Цаликов понимал, что в России на тот момент создать исламское государство невозможно, и он не тратил свое время попусту.

Однако, у всех «исламских социалистов» одинаковые взгляды на объединение мусульман. Как правило, все они выступали за единение мусульман, то есть они были проповедниками идей панисламизма.

Цаликов не исключение. Стоит вспомнить речи Цаликова на Учредительном Собрании, где он призывал к политическому сплочению мусульман России.

Возникает и другой вопрос, а для кого тогда Цаликов разрабатывал идею исламского социализма. Говорить о том, что Цаликов желал отделить мусульманские регионы от России, нельзя, так как выше было сказано, что Ахмад Темболотович никогда не выступал за сепаратизм. Даже автономия, которая предлагалась Цаликовом, имела лишь культурно-национальный характер.

То есть, по сути дела, народы и территории, входящие в состав такой автономии, не имели абсолютно никаких политико-правовых привилегий. Автономия, по модели Цаликова, имела целью создание условий для возрождения и развития местных культурных и религиозных традиций. И возникает вопрос: а что за пределами этой автономии, но на территории России, меньшинству не должно создаваться таких условий?

Здесь возможно сделать два предположения: или Цаликова просто предлагал учитывать социально-экономическую базу ислама при построении социализма в России, или он предлагал ввести параллельно с общероссийским социализмом и региональный мусульманский социализм. Однако, первый вариант, конечно же, более реализуем. Именно элементы социально-экономической системы предлагал использовать при построении Российского социализма Цаликов А.Т.

Сам Цаликов объяснял свою принадлежность социализму, как желание предоставить мусульманскому трудящемуся народу России больше социально-экономических прав. К тому же такой трудящийся мусульманский класс был: к 1911 г. в России было, как минимум, 150.000 рабочих-татар, они трудились на шахтах и рудниках Урала и Донбасса, на нефтепромыслах Баку, оборонных заводах Казани и Ижевска. На рубеже xix-xx веков российские мусульмане создавали мечети и мектебы в заводских поселках и слободах. При этом уже в начале прошлого века они задумались и о защите своих политических и экономических прав.

У этих людей были свои защитники, тоже «исламские социалисты». Это Ибрагим Ахтямов, Гумер Терегулов, Хусаин Ямашев. Именно в унисон им Цаликов начал разрабатывать и вводить теорию исламского социализма.

Итак, каков он мусульманский социализм по версии Цаликова? Скорее всего, исходя из оппортунистских настроений, Цаликов и использовал социализм и присоединился к социалистам из-за желания использовать их для улучшения социально-экономического положения трудящегося мусульманского класса.

В таком аспекте нельзя не отметить личные отпечатки Цаликова. Сам он вырос в семье одновременно пролетарской и мусульманской, и этот образ постоянно стоял перед глазами Цаликова.

В какой-то степени Цаликов, отстаивая идею исламского социализма, хотел решить те проблемы, которые ранее он увидел в своем народе. Но выражая волю всех мусульман империи, он разрешал и проблемы своего народа.

Цаликов и его сторонники по строительству исламского социализма добились большего эффекта в международном аспекте, нежели в идеологии общего социализма. Мусульманский социализм побеждал в арабских странах и проживал до наших дней. Даже в письме кавказских социалистов они обращаются к мировому пролетариату.

Причины необходимости введения исламского социализма и конкретные контуры исламского социализма по версии Цаликова можно найти в обращении социалистов горских народов Кавказа. Цаликов был одним из двух подписавшихся под данным письмом.

В письме используется очень хороший политехнический прием. Упомянув о многовековой борьбе кавказских народов за свободу, которая началась еще во время великого имама Шамиля и имела именно социал-освободительную сущность. Поэтому, по мнению разработчиков письма, эта борьба является исторической предпосылкой новой мусульманско-социалистической борьбы.

Монархизм отрицался в корне, а вот революционные позывы были искажены. Кавказские социалисты не были согласны с начавшейся монополией большевиков. Здесь ясно можно проследить и политико-правовую сущность идей самого Цаликова. Как известно, в общем, он поддерживал революционные изменения в России, но предпочел иную, не большевистскую модель таких преобразований.

То есть, Цаликов как «исламский» социалист не поддерживал ни большевиков, не меньшевиков в активном плане.

В то же время, по мнению авторов, кавказцы не смогли сформулировать свою государственность. Проект «Горской республики» оказался почти недееспособным из-за гражданской войны в России. С одной стороны, сторонники старой власти оскверняли святые места, уничтожали кавказский народ, с другой стороны, советская власть сразу после своей победы «забыла» обо всех обещаниях относительно самостоятельности кавказских народов.

Все это породило желание Цаликова и его коллег поставить Кавказ на демократический путь развития с обязательным учетом социализма. Но скорее всего, на Кавказе Цаликов хотел применить социализм именно с исламским акцентом.

На основе изученного можно сделать вывод о характеристиках «исламского» социализма, проповедуемых Цаликовым:

1.Соединение Исламской и Социалистической мысли происходит в идее равенства и создания условий нормального развития народов в социально экономическом праве.

2.По мнению Цаликова, на тот момент была возможность использовать социально-экономические социалистические позиции Ислама для внедрения социализма в России.

.При построении социализма Цаликов абсолютно не поддерживал в явной форме ни одну из социалистических группировок, будь это большевики и меньшевики. На основании этого можно сделать вывод о том, что Цаликов поддерживал «иной» «срединный» путь построения социализма.

.«Иной» путь построения социализма у Цаликова выражается в том, что его теория не во всем соответствовала разработкам других всемирных идеологов «исламских социалистов».

.Построение социализма, по мнению Цаликова, должно основываться на местных традициях и обычаях. Такой учет местных факторов может доходить до признания некоторых обычаев в качестве государственно-правовых институтов.

.Ахмад Цаликов и его коллеги по российскому исламскому социализму очень много ориентировались на международное построение социализма в Исламском мире.

Имея ввиду полную переориентировку на капиталистический лад современной России возрождение идей «исламского социализма» практически невозможно. Но вот использование социально-экономических норм Ислама можно использовать и сегодня, хотя бы для выхода из ныне существующего экономического кризиса.


3.3 Культурно-национальная автономия мусульман России


Вопрос о месте мусульманских народов в государственном устройстве России также как и теория «исламского социализма» практически всю политическую жизнь волновали Ахмада Цаликова.

Хотя мы указали, что Цаликов практически не занимался теоретическими вопросами верховной власти, однако формат государственного устройства и место мусульман в этом государственном устройстве имела судьбоносное значение.

Если в вопросах строительства исламского социализма основным источником мы признали письмо кавказских социалистов, то для изучения контуров мусульманской автономии необходимо изучить многочисленные выступления Цаликова.

Так, в своей речи на Учредительном Собрании он признал, что, во-первых, к вопросу о государственном устройстве не одинаково относятся в высших эшелонах мусульманской интеллигенции, во-вторых, права мусульманских меньшинств в аспекте государственного устройства должны отстаивать люди из окраин, то есть инициатива должна идти снизу.

И на заседаниях мусульманской фракции, и на Учредительном Собрании Цаликов резко отвергал идею федерализма как не пригодной для мусульман идеи. Федерализм, он назвал, «есть лишь выражение роста унитарной идеи».

При этом федерализм во время Цаликова понимался, конечно, в ином виде, нежели в настоящее время. Сегодня в Российской федерации возможно предоставление автономии именно национального характера. Однако, тогда Цаликов понимал это по-другому. Хотя надо отметить, что со своими оппонентами по вопросам государственного устройства Цаликов общался очень тактично и цивилизовано. И это несмотря на то, что есть информация о том, что Цаликов свозил на съезд всех противников федерализма.

По идее Цаликова, Россия должна представлять собой демократическую республику, на окраине которой будут созданы автономии. Как было указано, автономия у Цаликова имела целью развитие местных, национальных, религиозных традиций.

Понятно, что также как в отношении исламского социализма, Цаликов не мог единолично продвигать идею такой автономии. Например, среди татарской мусульманской интеллигенции такие идеи возникали и ранее. Более того, среди татар даже стали реализоваться квазиавтономные образования. В 1917-1918 гг. основным направлением развития татарского общества было создание органов национальной автономии. Завершающим этапом этого процесса стало создание Вакытлы Милли Идарэ, а затем Милли Идарэ.

Татарские интеллигенты иногда называли свой проект не национально-культурной автономией, а религиозной.

Но проект Цаликова был больше, конечно, ориентирован на кавказские народы. Уже после отъезда Цаликова на Кавказ он там твердо стоял на пути самосохранности кавказских народов в политическом смысле, отвергая и большевизм, и меньшевизм.

Но что принесло бы формирование мусульманской культурно-национальной автономии для родины Цаликова - Осетии, народ которой никогда не принадлежал целиком ни к христианской, ни к мусульманской цивилизации. Ведь Осетия не могла быть названа мусульманской автономией.

Здесь можно сделать два предположения: 1. Осетия, находясь в гуще мусульманских народов, могла автоматически получить статус автономии, если даже не мусульманской, то хотя бы национальной. 2. Цаликов в этом случае поднимал общекавказские проблемы выше внутриосетинских проблем.

Несмотря на тесное сотрудничество Цаликова с иными известными мусульманскими деятелями, большинство уполномоченных мусульман за федерацию и территориальную автономию мусульман. В частности, I ñúåçä ìóñóëüìàí ïðошел именно в этом аспекте и принял решение. Но Цаликов начал пропагандировать лишь на II съезде. Окончательно Цаликов оформил свою идею о мусульманской автономии на Втором мусульманском съезде, где была принят Декларация о мусульманской автономии. Через неделю были приняты «Основы национально-культурной автономии мусульман Внутренней России и Сибири».

«Территория «внутренней России» со значительным мусульманским населением делилась на национальные губернии во главе с губернскими национальными собраниями, формируемыми на выборной основе. Губернское собрание для ведения религиозных дел избирало мухтасиба, для управления вопросами просвещения - инспектора по просвещению, финансовыми делами - управляющего финансами. Национальная губерния делилась на национальные округа во главе с помощниками мухтасиба, губернского инспектора по просвещению и управляющего финансами. В каждом городе и деревне для ведения культурно-национальных деле избиралась комиссия в составе учителя, имама и представителя населения из мусульман».

Апогей защиты идеи предоставления мусульманам автономии выражен в материале Цаликова под названием «Мусульмане России и федерализм», который был и выступлением Цаликова на съезде. Именно в этом выступлении он назвал федерализм «лишь выражением роста унитарной идеи».

Также в публикации «Декларации мусульманской социалистической фракции» от 5 января 1918 года Цаликов поведал об обманчивой политике большевиков: « «Политика СНК по отношению к Белоруссии, Украине, Туркестану и другим автономным единицам…».

Но самое важное заключается в том, что в этой Декларации имеется призыв от имени мусульманской фракции о создании в России реальной федерации, но с возникновением так называемых «штатов». На основе этого нельзя утверждать, что Цаликов изменил свои взгляды на форму устройства государства. Во-первых, Декларация была не собственным произведением Цаликова, а решением мусульманской фракции. Во-вторых, в рассматриваемом проекте существовали элементы автономии в виде штатов, что могло устраивать Цаликова.

Но все же на основе такого решения мусульманской фракции можно сделать вывод, что Цаликов не мог пролоббировать свою идею культурно-национальной автономии. Но с теореческой точки зрения она остается довольно разработанной.

На основе вышеизложенного можно сделать такие выводе:

1.Ахмад Цаликов был убежден, что мусульмане России не просто имеют право, но и обязаны участвовать в решении задач государственного устройства.

2.Цаликов лично был убежден, что в интересах мусульман империи, если им будет предоставлена национально-культурная автономия. При таком варианте Цаликов не видел возможности построения федерализма.

.Автономия по модели Цаликова создавалась только для развития национально-культурных традиций. Никоим образом этот проект автономии не предполагал сепаратизм.

.В мусульманском сообществе у Цаликова были и оппоненты по вопросам государственного устройства. С ними проводились различные диспуты и дискуссии.

3.4 Проблема повышения образовательного уровня мусульманских и кавказских народов


На первый взгляд, так называемые педагогические воззрения Цаликова не интересуют нас как исследователей политико-правовой сущности его деятельности. Однако необходимо осознавать, что в те времена разбор образовательной системы имел политический характер.

Педагогические воззрения Ахмада Цаликова привлекали исследователей. Так, Чеджемова Е.Н. избрала эту тему для своей диссертационной работы на соискание кандидатской степени. В своей работе она приходит к мнению о том, что, во-первых, основной задачей Цаликова было повышение образовательного уровня мусульманских и кавказских народов, во-вторых, образовательная политика, по версии Цаликова, должна основываться на местных культурных и религиозных традициях.

Повышение образовательного уровня так называемого туземства было политически не выгодно определенным политическим и околополитическим силам. Различные представители центральной власти писали, что им необходимы такие мусульманские и кавказские лидеры, которые при письме на русском языке делали бы «доброе количество» ошибок.

Это было не приемлемо для Цаликова. Сам Цаликов, будучи кавказским интеллигентом, был убежден, что на Кавказе есть и будет интеллигенция, необходимо лишь поднять уровень образования на Кавказе.

Для полного раскрытия внимания Цаликова на проблему образования на Северном Кавказе необходимо уяснить общие тенденции кавказского образования. Образование на Кавказе носило в большинстве своем религиозно-исламское направление.

Цаликов сам был за учет данных религиозных и иных местных традиций. Но для формирования кавказской интеллигенции нужно светское образование. Более того, в статье «Новая запруда» высказывается мнение о том, что начальная школа должна сохранять светский характер и не превращаться в центры богословских знаний.

Низкий уровень образования кавказских мусульманских народов Цаликов признавал не иначе как нарушением и ущемлением их социально-культурных прав граждан мусульманского вероисповедания и в этом аспекте Цаликов проявлял себя как правозащитника по отношению к правам и кавказцев, и мусульман.

Чеджемова Е.Н. выделила следующие элементы предлагаемой Цаликовым образовательной политики:

организация обучения на родном языке;

соответствие учебного материала психолого-возрастным особенностям обучающихся;

применение различных форм и методов обучения, позволяющих школьнику лучше усваивать изучаемый материал;

осуществление в рамках учебного процесса эстетического развития детей;

введение в школьную программу предметов эстетического цикла (пение, рисование, музыка);

запрет телесных наказаний;

овладение учащимися не только родным, но и русским языком.

Многие из этих пунктов имеют важного политико-правового содержания. Например, запрет на телесные наказания в образовательном процессе подчеркивает демократический характер подходов Цаликова в образовании.

Такие же демократические воззрения Цаликов показывает в «Осади назад», где он критикует закрытие организации, помогающей развитию начального образования в Курске. Ахмад Темболатович был убежден, что причиной такого закрытия являлась поддержка преподавания на основе таких «неугодных книг» как «Плоды просвещения» Л.Н. Толстого, «В голодный год» В.Г. Короленко и т.д. На основе таких воззрений Цаликова можно сделать вывод о том, что если бы Цаликов видел современный список запрещенных материалов, он бы еще жестче осуждал такую антидемократическую политику.

По мнению той же Чеджемовой Е.Н., проблематика образования указанных категорий лиц у Цаликова тесно связана с теорией исламского социализма. «Особое внимание А.Т. Цаликов уделял теории исламского социализма. Рассматривая его связь с институтами образования и воспитания, он особо акцентировал свое внимание на гражданско-правовом и патриотическом воспитании.

Имея это ввиду, можно сделать вывод о том, что по модели Цаликова, «новая кавказская интеллигенция должна вырасти на основе патриотических и социалистических идей.

Также Цаликов видел очень большой образовательной ресурс в Исламе и это не странно, ведь в первоисточниках Ислама получение знаний всегда ценилось особо. Так в одном из изречений Пророка Мухаммада говорится, что получение знаний является обязанностью каждого мусульманина и мусульманки.

Образование, по модели Цаликова, не может представлять собой лишь запрограммированный процесс. Важно, чтобы в процессе получения такого образования у молодежи складывались нравственные основы. При этом школа не может создавать нечто новое в нравственной сфере, она лишь обязана закреплять те ценности, которые были получены человеком в семье.

У Цаликова существовало совершено четкое представление о формате таких учебных процессов. Они могут быть религиозными, но с проповедованиями светских наук. Эти идей были очень схожи с обновленческими движениями среди татарских мусульман.

Касаемо религиозного образования Ахмад Темболатович желал, чтобы оно имела глубокий познавательный смысл. Учащиеся молодые люди должны читать Священный Коран с пониманием. Анализируя нынешнее состояние богословской сферы мусульманской общины, можно признать, что проблема осмысления знаний является необходимой и сегодня.

Цаликов категорически был против повального закрытия школ. А такой процесс действительно имел место, что хорошо описано в статье «О «муллах» - шарлатанах, Школы в Кабарде, Беспорядки в Ардонской семинарии».

Цаликов был, безусловно, убежден, что повышение образовательного уровня невозможно без повышения авторитета и социально-экономического статуса учителя.

Важнейшей ошибкой существующей образовательной политики Цаликова А.Т. были декларативность и нереализованность многих ее положений. Такую ситуацию он описывал через цитату Гамлета «Друг Горцио, слова, слова, слова».

Как видно из прежде сказанного в публицистических материалах Цаликова А.Т. очень большее внимание уделяется проблемам педагогики. Это позволило некоторым исследователям подчеркнуть наличие у Цаликова педагогической публицистики.

Имея ввиду изученное, можно вывести следующие политико-правовые моменты из педагогических воззрений Цаликова:

1.Цаликов А.Т. был полностью убежден, что на Кавказе должна возникнуть своя интеллигенция, А это в свою очередь невозможно без повышения образовательного уровня.

2.Образование должно отвечать принципу демократии и плюрализма. Должны отсутствовать какие-либо ограничения по литературным и иным памятникам истории. Другими словами, цензура должна быть запрещена.

.По мнению Цаликова, авторитет учителей и преподавателей должен быть повышен, так как это единственная гарантия создания эффективной образовательной системы.

.Цаликов считал, что одновременно должны сохраняться как светское, так и религиозное образование, ведь у каждого из этих видов образования свои функции и цели.

.Образование, по мнению Цаликова, должно носить в себе высокую нравственную основу. Этого можно достигнуть в случае, если образование будет учитывать местные, национальные, религиозные и иные факторы.


Заключение


Политико-правовые воззрения Цаликова, которые могут быть изучены на основе его деятельности и публицистским материалам, отличается разнообразностью. Ведь Цаликов действительно представлял различные общественные силы: осетин, мусульман, политиков и т.д., отстаивая интересы которых, он занимался различными проблемами.

Он имел особую способность соединять не соединяемое. В частности, на Кавказе он всячески способствовал примирению различных национальных и конфессиональных групп, что видно на примере сюжета романа «Брат на брата». Также он был сторонником теории «исламского социализма», несмотря на распространенное мнение, что эти два понятия не могут сочетаться между собой.

Личность Цаликова вызывала неоднозначную оценку и во время его жизни и сегодня. Если тогда его называли «перебежчиком», то сегодня предателем Осетии. Однако ни одно из этих предположений не соответствует истине.

Назвать Цаликова «перебежчиком», например, большевики не могли, так как после ссоры с Лениным Цаликов не примкнул ни к одной из политических сил. Также осетинские патриоты не могут обвинить Цаликова в «предательстве», так как вся его жизнь показывает обратное.

Необходимо отметить, что во многом развитию Цаликова способствовала конкретная политико-общественная обстановка. Ахмад Темболатович был из пролетарской семьи, и если бы не революционные изменения с социалистическим подходом, то ему было бы труднее стать политиком общероссийского масштаба.

На сегодняшний день и личная жизнь Цаликова А.Т. и его политические взгляды мало известны и даже на уровне научных кругов мало разработаны. И свидетельство этому тот факт, что даже личный архив Цаликова был перевезен из государственного архива Цаликова в Москву.

Именно это должно подтолкнуть исследователей к новому осмыслению политико-правовых воззрений Цаликова. Особенный упор надо делать на возможность применения его идей сегодня.


Список использованной литературы


1. Ахмад Цаликов. Избранное. 2002 г. изд. ИР

. С.Р. Чеджемов. Развитие государственно-правовых отношений и правовой культуры на юге России (ХVIII-ХХI веков): моногр. /; Северо-Осетинская гос. мед. акад.; РАН. - Владикавказ: СОИГСМ, 2011. - 336 с.

. С.Р. Чеджемов. Ученый, просветитель, гуманист… 18.Северная Осетия, 2007 26 сентября

. В.Д. Дзидзоев. Зарождение и развитие правовой мысли и общественно-политических процессов в Осетии во второй половине XIX века. Владикавказ 2008

. Чеджемова Е.Н. Педагогические воззрения А.Т. Цаликова: Дис…. канд. пед. наук: 13.00.01 Владикавказ, 2006 153 с. РГБ ОД, 61:06-13/1722

. Ахматы дыууа фыстдажы Мах дуг 2003 №6

. ЦÆЛЫККАТЫ АХМÆТ - ХЪАЗУАТ ДУДЖЫ БÆГЪАТЫР ХÆСТОН (1882-1928) М. Айдын Туран Журнал «Мах дуг», 1997 аз, №1

. Неуслышанное предупреждение А. Цаликова Журнал XX век: страницы истории 1999 3/4

. Мусульманские пролетарии России: под знаками полумесяца и молота http://islamrf.ru/news/history/culture/17169/


Теги: Формирование регламентированных отчетов  Курсовая работа (теория)  Бухучет, управленческий учет
Просмотров: 8452
Найти в Wikkipedia статьи с фразой: Формирование регламентированных отчетов
Назад