Сэмуэль Пипс. "Домой, ужинать и в постель"


Эссе

Самуэль Пипс. "Домой, ужинать и в постель"

Дневник Сэмюэля Пипса (1633-1703), госдеятеля, современника английской революции XVII века остался в истории мировой литературы не менее значительным явлением, чем мемуары Казановы.

Сэмюэл Пипс (Пепис; 1633-1703) - английский чиновник адмиралтейства, прославившийся своими дневниками, в которых он описывал каждый день своей жизни.

Пипс дружил с Исааком Ньютоном и Робертом Бойлем, Джоном Драйденом и Кристофером Реном. Он музицировал, баловался живописью, сочинял стихи. Но его главной книгой стал "Дневник", который он вел в 1660-1669 и в котором с присущей ему добросовестностью воссоздал как всеобщие катастрофы (Великую Лондонскую чуму 1665 и знаменитый Лондонский пожар 1666), сражения между народами (Вторая англо-голландская война 1665-1667), политические коллизии и придворные дрязги, так и подробности собственного быта, стола, любовных связей и проч. Пипс перестал вести записи из-за проблем со зрением, а диктовать их постороннему лицу не хотел. Его дневник - по политическим и семейным соображениям - был зашифрован по системе Томаса Шелтона и хранился нетронутым в библиотеке колледжа Магдалины до начала XIX в., когда был расшифрован текстологом Джоном Смитом. Впервые издан в 1825.

"Дневник" неоднократно переиздавался как в полном, так и сокращенном виде ("Большой" и "малый Пипс"), переводился на многие языки. Он стал незаменимым историческим источником и занимательным материалом для чтения на досуге, которое так любил сам его автор, бывший, среди прочего, крупным библиофилом (его библиотека также отошла колледжу Магдалины). Увлекательность пипсовского дневника высоко оценил в своем эссе понимающий в увлекательности Роберт Льюис Стивенсон.

Пипс был современником английской революции XVII века, Реставрации, трех морских войн с Голландией, протектората Кромвеля, лондонского пожара, чумы и т.д. Об этой эпохе английский философ Томас Гоббс в свое время сказал: если обозреть всю человеческую историю и расположить человеческие поступки по шкале жестокости и беззакония, то наивысшая степень безумства была достигнута человечеством в Англии между 1640-м и 1660 годом. С высоты нашего сегодняшнего исторического опыта мы можем с ироничной ухмылкой воскликнуть: не знаете вы, сэр, что такое жестокости и беззакония! Но от этого знание нравов XVII века не перестает быть важным и поучительным. Главное - это познание человека.

Сэмюэль Пипс не имел непосредственного отношения к литературе, он служил в Адмиралтействе, занимая видный пост. Однако его многотомные дневники стали литературным явлением; Ливергант считает их не менее значительными, чем, к примеру, дневники братьев Гонкуров, Зинаиды Гиппиус, Сомерсета Моэма или Анны Франк. Интерес к Пипсу прошел через века, объяснить его лишь увлечением мемуаристикой было ошибкой. Пипс пишет о нелепостях и глупостях, творящихся при дворе, иронизирует по поводу мздоимства чиновников, говорит о бесправии трудящегося люда, повествует о своих любовных интрижках и бурном светском времяпрепровождении. Человеческое, слишком человеческое - вот что вызывает неослабевающий интерес. Такие тексты дают возможность ощутить, в чем человек изменился по сравнению с сегодняшним днем, а главное - как мало он изменился.

Включенные в книгу отрывки из дневников составитель распределил по разделам. Три основных - История, Быт и нравы" и Человек, каждый из них разбит на подразделы. Раздел История имеет подразделы: Реставрация, При дворе, Дела государственные, Война, Пожар, Чума. Раздел Быт и нравы" - Улица, Развлечения, Церковь и т.д.

Книгу можно читать с любого места - под настроение. Удобное и поучительное чтение.

До сих пор почти все образованные люди зачитываются дневниками сына лондонского портного Сэмюэля Пипса (1633-1703). Обладая такими весьма приятными качествами, как природная одаренность, сметливость, дальновидность и трудолюбие, а также (что в ту эпоху было немаловажно) имея протекторат Эдварда Монтегю, графа Сандвича, Сэмюэль Пипс дослужился до должности крупного чиновника Адмиралтейства. Но не чины добыли ему мировую славу.

Дело в том, что на протяжении неполных десяти лет (с 1 января 1660 по 31 мая 1669 годы, именно тогда он вдруг решил, что слепнет) Пипс вел дневники (теперь известны три их издания: многотомный "большой Пипс" и двухтомный "малый Пипс"; "Домой, ужинать и в постель" - краткая выжимка, своего рода избранное) изо дня в день живописуя не только подробности своей личной жизни, но и описывая политическую ситуацию Англии. Революция XVII века, Реставрация, войны с Голландией, лондонский пожар, чума, протекторат Кромвеля и многие другие события нашли отражение на страницах этого занимательного дневника.

И нужно отдать должное нашему прохвосту - будучи весьма талантливым государственным деятелем, Пипс на все имел свое оригинальное суждение (отчасти был вольнодумцем).

А также весьма наслаждался жизнью: с удовольствием волочился за хорошенькими горничными, обожал театр, музицировал, являлся поклонником искусств, любителем поесть, попеть и попить в приятном обществе.

Впрочем, все это не мешало быть ему рачительным хозяином, добропорядочным христианином (пусть иногда засыпающим или разглядывающим красивых женщин во время проповеди) и неплохим супругом, обеспечивающим своей жене достойную жизнь.

Любитель поглазеть на королевский церемониал, русское посольство, а также немного поболтать и посплетничать с женой перед сном, Пипс охотно делится своими впечатлениями обо всем на свете. Иронично, весело, легко и невероятно интересно!

Личная жизнь Пипса, его отношения с женой и приключения на стороне, которые в живых подробностях также отражены в "Дневнике", стали в ХХ в. материалом для нескольких романов, написанных как с точки зрения главы семьи, так и с позиций его молодой супруги. В 2003 по британскому телевидению был показан многосерийный фильм "Частная жизнь Сэмюэла Пипса", в заглавной роли - англичанин Стив Кугэн, в роли его жены - французская актриса Лу Дуайон.

В Англии и далеко за ее пределами дневник английского чиновника XVII века Сэмюэля Пипса давно считается одним из бесценных исторических источников эпохи. Его читали и перечитывали, на него ссылались Вальтер Скотт и Роберт Льюис Стивенсон, и до сих пор отдельные отрывки из него становятся основой для фильмов и сериалов. В России дневник был издан преступно поздно - в 1996 году в журнальном переводе, в 2001 году отдельной книгой. От того тиража осталась лишь смутная память, но дневник Пипса, и так дошедший до нас в очень сокращенном варианте, никак не заслуживает забвения. Это один из лучших образцов типично английского, бертивустеровского joie de vivre, когда дело касается частной жизни, то же, что Пипс пишет об устройстве общественном и государственном, иногда самым нелестным образом рифмуется с событиями нашей современной жизни.

Понятно, с каким чувством читали этот дневник 10 лет назад. Он начинается с того, как король Карл II Стюарт возвращается на родину после реставрации монархии: король обнищал, неспособен контролировать политическую ситуацию, вместо решения государственных проблем занимается улаживанием отношений между женой и любовницей и радуется, как ребенок, когда ему дают денег. На первых страницах Пипс все переживает за неокрепшее государство, что вот вроде еще и не построили, а в любой момент можем потерять. Но при обретении некоторой стабильности начинаются совсем другие проблемы - разборки с женой, подсчет скудных финансов, не отменяющий пьянок и развлечений с дамами. Сэмюэль Пипс - чиновник образованный и утонченный, его немаленькая библиотека производит впечатление, он ценит живопись и театр. Но его дневник со всей предельной откровенностью показывает пустоту его повседневной жизни. И тут, кажется, с тех пор ничего не изменилось - "засим домой, ужинать и в постель".

В дневнике, который Пипс (издательство "Текст" публикует его в переводе А. Ливерганта) начал вести зимой 1659/1660 года, прямо (а чаще косвенно) отражены следующие исторические события, относящиеся к Реставрации Стюартов: вступление в Лондон войск генерала Монка, порвавшего с офицерами армии под началом Ламберта; восстановление так называемого Долгого парламента, подписание Карлом Стюартом Бредской декларации, провозглашение обеими палатами парламента Карла Стюарта королём Англии Карлом II, формирование нового Государственного совета, куда вошёл и патрон Пипса Эдвард Монтегю; возвращение Карла II в Англию.

Спустя десять лет и вдвое большим тиражом (хотя в данном случае это звучит скорее как грустная шутка) по-русски переизданы фрагменты одного из самых объемных и колоритных памятников английской письменности - тайных записок крупного чиновника адмиралтейства, философа-дилетанта и бонвивана-практика времен Реставрации. Слово тайные" обозначает в данном случае не роковые тайны, а всего лишь то, что Пипс вел их, как выражался Пушкин, спустя рукава, не заботясь ни о том, как он выглядит в глазах жены, ни в глазах короля. Крупный чиновник, зрелый мужчина, готов простоять полдня на ветру, чтобы поглазеть на въезд русского посольства, а молоденькая горничная, к которой он не всегда относится по-отечески, занимает его не меньше Кристофера Рена или кометы Галлея. Конечно, небольшие, тематически упорядоченные (с нарушениями хронологии) извлечения из десятитомного опуса не дают полного представления об этом своеобразном памятнике английской литературы XVII века, особенно в современном переводе - но красноречиво напоминают нам о древности и укорененности литературы в английской жизни.

За годы бесцензурной печати в переводной литературе (и развлекательной, и серьезной) ликвидировано довольно много "белых пятен". Для русскоязычного читателя в английской литературе одним из таких пробелов, безусловно, были Дневники Сэмюэля Пипса (1633 - 1703), современника английской революции XVII века, Реставрации, трех морских войн с Голландией, "Славной революции", очевидца казни Карла I, протектората Кромвеля, лондонского пожара, чумы - той эпохи, про которую английский философ Томас Гоббс писал, что если обозреть всю человеческую историю и расположить людские поступки по шкале жестокости и беззакония, то наивысшая степень безумства была достигнута человечеством в Англии между 1640 и 1660 годами.

Свидетелем и дотошным хроникером последствий английских "жестокости и беззакония", которые, как мы хорошо теперь знаем, давно уже не являются "наивысшей степенью безумства" в мировой истории, и стал крупный чиновник Адмиралтейства Сэмюэль Пипс, чьи многотомные дневники остались в истории литературы явлением, не менее значительным, чем, скажем, дневники братьев Гонкуров, Зинаиды Гиппиус, Сомерсета Моэма или Анны Франк. Не будучи профессиональным литератором, Пипс тем не менее отлично вписался в историю английской литературы, стал таким же неоспоримым явлением литературной эпохи, как Беньян и Батлер, Драйден и Конгрив. Пипса, подвергнувшего весьма резкой, нелицеприятной критике изнеженную и продажную эпоху Реставрации Стюартов, когда жить стало если не лучше, то уж точно веселее, проходят в английских и американских школах, изучают в университетах, постоянно цитируют и переиздают.

В XX веке, с его подчеркнутым интересом к документальной прозе, рейтинг Пипса повысился еще больше. Разумеется, стойкий интерес к бытописателю середины XVII века объясняется отнюдь не только увлечением историей или расцветом документалистики. Как личность, да и как литературное явление, Пипс подкупает причудливым сочетанием наблюдательности, иронии (от скрытой, едва заметной, до едкой, язвительной; объектом этой иронии нередко становится и он сам), с наивной, в чем-то даже трогательной неспособностью постичь, отчего это чиновники воруют и берут взятки, а списанные на берег матросы, что "верой и правдой" послужили отечеству, остаются без средств к существованию; отчего во время пожара не пекутся о спасении домов и церквей, а при дворе занимаются отнюдь не только государственными делами. Подобная наивность (нередко, впрочем, наигранная), чисто просветительское стремление к идеалу вопреки всему не оборачиваются в Дневниках назидательностью: Пипс наблюдает, делает выводы - часто весьма неутешительные, однако, в отличие от своего современника и приятеля, также автора известных дневников Джона Эвелина (1620 - 1706), отличавшегося строгостью, непререкаемостью суждений, почти никогда не впадает в нравоучительный, дидактический тон. И в этой связи обращает на себя внимание еще один любопытный - в духе времени - парадокс Сэмюэля Пипса.

Целеустремленный, пытливый, добросовестный, честолюбивый во всем, что касается службы, дела, карьеры, он демонстрирует чудеса легкомыслия и суетности "в свободное от работы время". Автор Дневников может участвовать в заседании Военного совета, требовать пенсий для вдов погибших моряков, отдавать во время пожара распоряжения самому лорду-мэру - а может волочиться за горничной, ночи напролет играть в карты, с жаром обсуждать светские сплетни, часами с упоением беседовать о черной магии и привидениях, распевать допоздна песни, самозабвенно предаваться чревоугодию и возлиянию, простоять полдня на ветру и в грязи, чтобы первым увидеть, как въезжает в Лондон русское посольство (". видел свиту в длинных одеждах и меховых шапках - красивые, статные, у многих на вытянутой руке ястребы. "), или же отправиться в церковь с единственной целью продемонстрировать миру свой новый камзол или завитой парик.

Любовь к жизни. Этим порядком истасканным словосочетанием лучше всего, пожалуй, определяется "мотивация", как мы бы теперь сказали, литературных опытов крупного чиновника лондонского морского ведомства, человека в высшей степени практичного, а порой и циничного, оборотистого, всегда хорошо знающего свою выгоду - и вместе с тем увлекающегося, романтичного, порой даже сентиментального. "Меня поразило до глубины души", "никогда в жизни не видел ничего подобного" - этими и прочими схожими восклицаниями пестрят все одиннадцать объемистых томов дневниковых записей Сэмюэля Пипса. О чем бы Пипс ни повествовал (не в этом ли состоит особое обаяние его мемуаров?), он всегда пишет без тени стеснения, с поразительной - даже для дневника - откровенностью и непосредственностью. Написанные живо, темпераментно, литературно не отшлифованным (в отличие от того же Эвелина), порой даже довольно неряшливым языком, Дневники в литературном, эстетическом отношении никак не вписываются в рамки орнаментального, прециозного стиля эпохи Реставрации с его длинными, усложненными периодами, риторической приподнятостью, тягой к экзотике, неизменным морализаторством.

Все это, вместе взятое, и определяет, по всей видимости, непреходящую художественную и человеческую ценность, завидную "живучесть" Дневников Сэмюэля Пипса.

Сын лондонского портного, Сэмюэль Пипс, благодаря недюжинным способностям, трудолюбию и дальновидности, а также протекции своего двоюродного дяди и патрона, могущественного Эдварда Монтегю, графа Сандвича (в Дневниках он фигурирует как "мой господин"), занимавшего равно высокие государственные посты как при Кромвеле, так и при Карле II, - дослужился до "степеней известных". Закончив лондонскую школу святого Павла, а затем колледж Магдалины в Кембридже (этому колледжу он и завещал свои Дневники), Пипс на первых порах служит мелким клерком Казначейства (1655-1660 гг.), затем, в течение четырнадцати лет, с 1660-го по 1673 год, занимает ответственный пост в Военно-морской коллегии ("Морском управлении", как он ее называет). С 1673-го по 1679-й Пипс является Секретарем Адмиралтейства, а с 1684 по 1689-й, вплоть до восшествия на престол Вильгельма Оранского, - Секретарем короля (то есть министром) по военно-морским делам. Кроме того, Пипс дважды избирался в парламент (1673-1679 гг. и 1685-1688 гг.), с 1665 года состоял членом, а с 1684-го по 1686-й - президентом Королевского научного общества; дважды, в 1679 году, по обвинению в "католическом заговоре", и в 1688-м, в преддверии дворцового переворота, получившего в истории название "Славная революция", отсидел в Тауэре и чудом избежал казни.

пипс дневник английская революция

Быть может, именно Сэмюэлю Пипсу, убежденному государственнику, чиновнику безусловно талантливому, осмотрительному и прозорливому, обязана Англия своим морским могуществом. Благодаря стараниям Пипса, которого еще при жизни прозвали "Нестором флота", английский флот не только увеличился вдвое, но и оснастился "по последнему слову техники", что позволило Британии в конечном счете взять верх над голландцами, а в дальнейшем и над французами и на протяжении столетий безраздельно "править морями".

Сэмюэль Пипс находился не только в центре политической, но и научной, культурной жизни Англии второй половины XVII века. Среди его друзей были физики Исаак Ньютон (имя Пипса стоит на титульном листе ньютоновских "Начал") и Роберт Бойль, писатель Джон Драйден и архитектор Кристофер Рен. Со свойственными ему любознательностью, пытливостью, неистощимой тягой к знаниям, которая, к слову, столь же причудливо, "по-пипсовски", сочетается с поистине средневековыми суеверием, легковерием и невежеством, Пипс всегда был в курсе важнейших научных открытий, неутомимо и активно участвовал в уличной, светской, культурной и общественной жизни Лондона: он постоянно бывает при дворе, на театральных премьерах, много читает, отлично знает литературную и музыкальную жизнь столицы.

Пипс не только ценитель и "потребитель" искусств, но и творец: он пишет картины, музицирует, берет уроки танцев и пения, сочиняет стихи. А также бегает за каждой юбкой, занимается с женой арифметикой, берет взятки, выступает в парламенте, искусно лавирует между сильными мира сего, неизменно доказывая, что нет таких крепостей, которые бы не могла взять личность гармоничная, многогранная. Вся эта разнообразная деятельность нашла отражение в его Дневниках, которые Сэмюэль Пипс скрупулезно, изо дня в день вел на протяжении неполных десяти лет, с 1 января 1660 по 31 мая 1669 года, когда ему показалось, что он слепнет. В целях безопасности (у Пипса, вольнодумца и волокиты, были все основания бояться как гнева короля, так и ревности жены) он пользовался особым шифром по системе Томаса Шелтона, прочесть который удалось лишь в начале XIX века в результате многолетней и кропотливой работы, проделанной текстологом Джоном Смитом в библиотеке колледжа Магдалины.

Включенные в эту книгу дневниковые записи разделены нами по тематическому принципу на три основных раздела: "История", "Быт и нравы", "Человек", а каждый раздел, в свою очередь, - на подразделы. Так, в разделе "История" имеются подразделы: "Реставрация", "При дворе", "Дела государственные", "Война", "Пожар", "Чума". В разделе "Быт и нравы" - "Улица", "Развлечения", "Церковь" и т.д. В разделе "Человек", где главным действующим лицом является сам Пипс, - "Дом", "Дела семейные", "На службе у короля", "Досуг".

Последний же подраздел содержит в себе даже подподразделы: "Книги", "Застолье", "Щеголь", "Сватовство" и прочие. Схематизм, искусственность подобной систематизации очевидны, вдобавок иногда нарушается хронология событий: лондонский пожар, к примеру, датируется, по Пипсу, началом сентября 1666 года, а начало первой войны с Голландией - июнем 1665 года, в нашей же книге события эти расставлены, так сказать, по "степени исторической значимости" в контексте "Дневников" - однако объясняется подобная композиционная вольность тем, что читателю, даже подготовленному, предстоит первое знакомство и с самим Пипсом, и с его эпохой, а в этом случае тематический принцип представляется нам более предпочтительным. Примечания даются постранично. Комментарии о многочисленных исторических персонажах, а также частных лицах, наиболее часто встречающихся в тексте Дневников, выделены в отдельную рубрику "Персоналии" и приводятся в конце книги в алфавитном порядке.

Название книги "Домой, ужинать и в постель" (издательство "Текст") очень удачно. Сразу же представляется английский аристократ, денди, вольнодумец, представитель высшего света. Ведущий соответствующий образ жизни, в котором соседствуют диссидентство и госслужба, семейная жизнь и вольные похождения. Именно таким человеком и был Сэмюэль Пипс - крупный чиновник адмиралтейства, живший во времена английской революции, Реставрации, войн с Голландией.

Дневники англичанина Сэмюэля Пипса, которые он вел почти десять лет, - заметная веха в истории культуры. Не будучи профессиональным литератором, Пипс тем не менее вошел в историю английской литературы, стал явлением литературной эпохи. Пипса, подвергшего резкой критике изнеженную и продажную эпоху Стюартов, изучают в английских и американских университетах, постоянно цитируют и переиздают. По мнению переводчика, составителя и комментатора дневника Александра Ливенганта, его "дневники остались в истории литературы явлением не менее значительным, чем дневники братьев Гонкуров, Зинаиды Гиппиус, Сомерсета Моэма или Анны Франк".

Свои дневники Пипс скрупулезно вел на протяжении неполных десяти лет - с января 1660 года по май 1669-го. В целях безопасности (у него были основания бояться гнева короля и ревности жены) он пользовался особым шифром, прочесть который удалось только в ХIХ веке в результате многолетней кропотливой работы. В общей сложности дневники насчитывают около полутора миллионов слов. В это издание вошли не все записи англичанина, а лишь избранные главы. Выдержки из многотомного сочинения разбиты на разделы: "История", "Быт и нравы", "Человек".

Что удалось Пипсу лучше всего, сказать сложно. Думаю, каждый читатель сумеет отыскать что-то интересное для себя. Где-то это может быть любопытная деталь, где-то - редкий по изяществу оборот, неожиданное наблюдение, острая мысль. Описания морских сражений, придворные интриги, сцены чумы и знаменитого лондонского пожара, государственные дела, казни "цареубийц", судивших Карла I. В каждой книжной мизансцене всегда можно отыскать что-то очень любопытное. Например, когда Пипс лицезреет епископов в пышном одеянии, он замечает, что "люди в большинстве своем воззрились на них так, словно это были какие-то неведомые существа; мало у кого в глазах читались любовь и почитание".

Таким образом, из самых разнообразных деталей и черточек, рассказывая о жизни политической, бытовой и культурной, Пипс создает зеркало, в котором отражается его эпоха.

Но эта книга очень интересна и с другой стороны. Читая описание нравов и характеров людей, живших в XVII веке, их мелких грешков, больших амбиций, безмерной жадности, невозможно не удивиться и тому, как же мало с тех пор изменились люди:

"Вернувшись домой, застал жену в слезах. Купив себе новый шелковый корсаж, она ехала домой, когда какой-то человек осведомился, как пройти в Тауэр. Покуда она отвечала, другой человек подошел с противоположной стороны, схватил лежащий на коленях сверток и пустился с ним наутек". Это произошло 28 января 1663 года, но вполне могло бы случиться и 28 января 2011-го. Разве не похоже на автомобильные подставы или махинации сегодняшних борсеточников? Очень похоже. Получается, что все достижения цивилизации, научно-технического прогресса человеческую натуру не затронули.

Список использованной литературы


1.Антонов А.А. Фамилистические исследования. Социологический анализ литературных и фольклорных текстов. - М.: КДУ, 2009. - 352с. - ISBN 978-5-98227-647-6, 978-5-98227-646-9.

2.Авакова С. Английская литература в историко-литературной традиции. - М.: LAP, 2011. - 96с. - ISBN 978-3-8433-0795-6.

.Володина Н.В. Концепты, универсалии, стереотипы в сфере литературоведения. - М.: Флинта, Наука, 2011. - 256с. - ISBN 978-5-9765-0998-6, 978-5-02-037314-3.

.Дрозд Б.Д. Уроки анализа литературного произведения. - М.: Феникс, 2008. - 256с. - ISBN 978-5-222-13030-8.

.Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. - М.: Флинта, Наука, 2010. - 248с. - ISBN 978-5-89349-049-7.

.Зиндер Л.Р. Общая фонетика и избранные статьи. - М.: Филологический факультет СПбГУ, Академия, 2007. - 576с. - ISBN 978-5-8465-0623-7, 978-5-7695-2265-9.

.Иванова Е., Ревуненкова Е., Петрова Е. Проблемы общей и региональной этнографии (к 75-летию А.М. Решетова): Сборник статей. - М.: Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера), 2007. - 438с. - ISBN 978-5-88431-142-8

.Левада Ю., Шанин Т. Отцы и дети. Поколенческий анализ современной России. - М.: Новое литературное обозрение, 2010. - 328с. - ISBN 5-86793-370-9.

.Матезиус.В. Избранные труды по языкознанию. - М.: Едиториал УРСС, 2010. - 232с. - ISBN 978-5-354-01220-6.

.Макарова Б.А. Сэмюэль Пипс. Основное содержание. Анализ текста. Литературная критика. Сочинения. - М.: АСТ, Апрель, 2007. - 192с. - ISBN 5-17-022670-5, 5-271-08270-9,978-5-17-022670-2.

.Мпщеряков В.П., Козлов А.С., Кубарева Н.П., Сербул М.Н. Введение в литературоведение. Основы теории литературы. - М.: Юрайт, 2012. - 432с. - ISBN 978-5-9916-1701-7.

.Орлов Ю.Н., Осминин К.П. Методы статистического анализа литературных текстов. - М.: Либроком, 2012. - 312с. - ISBN 978-5-397-02314-6.

.Прозоров В.В., Елина Е.Г. Введение в литературоведение. - М.: Флинта, Наука, 2012. - 224с. - ISBN 978-5-9765-1113-2, 978-5-02-037668-7.

.Романова Г.И. Практика анализа литературного произведения. - М.: Флинта, Наука, 2011. - 256с. - ISBN 5-89349-697-3, 5-02-033128-7.

.Сакулин П.Н. Наука о литературе, ее итоги и перспективы. Социологический метод в литературоведении. - М.: Либроком, 2012. - 244с. - ISBN 978-5-397-02481-5.

.Ушакова Т.Н., Чуприкова Н.И. Психология высших когнитивных процессов. - М.: ИП РАН, 2009. - 304с. - ISBN 5-9270-0067-3.

.Хрящева Н. Теория литературы. История русского и зарубежного литературоведения. - М.: Флинта, Наука, 2011. - 456с. - ISBN 978-5-9765-0960-3, 978-5-02-037276-4.

.Цимбаева Е.Н. Исторический анализ литературного текста. - М.: КомКнига, 2010. - 176с. - ISBN 5-484-00121-8.

.Чепига В. Сравнительно-стилистический анализ романов английской литературы. - М.: LAP, 2011. - 204с. - ISBN 978-3-8433-0451-1.

.Чертов В.Ф., Виноградова Е.М., Яблоков Е.А., Антипова А.М. Слово-образ-смысл. Филологический анализ литературного произведения. - М.: Дрофа, 2007. - 192с. - ISBN 978-5-358-01649-1.

.Якобсон Р. Формальная школа и современное русское литературоведение. - М.: Языки славянских культур, 2011. - 280с. - ISBN 978-5-9551-0475-1.


Теги: Сэмуэль Пипс. "Домой, ужинать и в постель"  Эссе  Литература
Просмотров: 22914
Найти в Wikkipedia статьи с фразой: Сэмуэль Пипс. "Домой, ужинать и в постель"
Назад